Вилькомир-Укмерге: незабытые солдаты забытой русской победы
В советское время власти любили эксплуатировать победы царского оружия. Конечно, когда речь шла о войнах против турок, шведов или там французов. Однако когда речь заходила об исторических конфликтах со странами соцлагеря, то, в худшем случае, славили храбрых революционеров, воевавших против проклятого царизма, а, в лучшем случае, просто предавали старинные события забвению. Тем отраднее, что простые люди смогли сохранить в Литве могилу русских воинов, погибших в боях против польских мятежников в XIX веке.
Ровно 160 лет назад, 22 (10 по старому стилю) января 1863 года, в Российской империи вспыхнул польский мятеж, вошедший в их историю под названием «Январское восстание». Знаковое событие для польской и литовской истории, однако почти забытое в России. А если кто о нём и слышал, то исключительно в польской трактовке: прогрессивные силы света сражались против отсталой империи зла.
На самом деле всё было совсем не так. Бредившие восстановлением Речи Посполитой в границах 1772 года своим гонором оттолкнули от себя тех, кто поначалу их восторженно поддерживал - либеральную русскую интеллигенцию и европейские державы, стремившиеся ослабить Российскую империю любым способом. Даже польское крестьянство неохотно следовало за сумасбродными панами. Впрочем, шляхты, мещан и католического духовенства хватило для того, чтобы на пике мятежа в мае 1863 года против русской армии сражалось около 50000 человек: 30000 в Царстве Польском, 15000 в Северо-Западном крае и до 5000 в Юго-Западном крае. Среди них не только поляки, но и добровольцы из Венгрии, Италии, Франции.
Какая сила! Но уже в августе 1863 года в повстанческих отрядах сражались лишь 25 тысяч бойцов, в сентябре - 15 тысяч, в октябре - 10 тысяч, а в январе 1864 года всего 5 тысяч. К лету 1864 года - официальной датой завершения мятежа считается 18 июня - пыталась воевать вообще всего тысяча повстанцев.
Медаль «За усмирение польского мятежа». Имела два варианта (светло-бронзовый и тёмно-бронзовый) и носилась на груди на чёрно-жёлто-белой ленте (имперские и георгиевские цвета). Auction-imperia.ru.
Кто же так старательно прорежал ряды польских мятежников? Воины Русской императорской армии. Которые за полтора года боевых действий потеряли всего 4,5 тысячи убитыми, ранеными и без вести пропавшими (обычно, замученными в плену) в 631 больших и малых столкновениях.
Особо следует помянуть и о терроре, который развязали польские бунтовщики против лояльных законным русским властям или тех, кто просто не поддерживал восстание. Общее число гражданских жертв польского повстанческого террора, к сожалению, точно не известно, но оценивается в две тысячи мучеников. При этом убийства совершались самым жестоким образом без суда и следствия. Для сравнения, за годы правления деятельного и храброго генерал-губернатора Михаила Николаевича Муравьёва в Северо-Западном крае было казнено 128 пленных мятежников - исключительно тех, за кем числились убийства, и только после тщательного судебного разбирательства. Всего же различного рода уголовным наказаниям было подвергнуто лишь 16% попавших в плен мятежников, тогда как остальные сумели вернуться домой, не понеся наказания. Но Вешателем либералы прозвали именно Муравьёва, а не польских террористов.
Братская могила русских гвардейцев на православном кладбище в город Укмерге (Вилькомир). Фото: Александр Ржавин, 2022.
Однако вернёмся к русским солдатам. Удивительное дело, но в Прибалтике до сих пор сохранились могилы победителей польских сепаратистов и террористов. Так, на дороге из Вильнюса в Ригу стоит старинный город Вилькомир, который в независимой Литве стал называться Укмерге. На православном кладбище в этом городе рядом с храмом Воскресения Христова есть несколько воинских могил. Одна из них - братская. На ней поставлен камень, наверху которого стоит металлический крест, а к западной стороне прикреплена металлическая плита с текстом «в память нижних чинов, павших в делах с мятежниками в 1863 году». На плите увековечены имена пяти русских гвардейцев:
■ рядовой Николай Землянин, Лейб-гвардии Финляндский полк, 2-я рота, убит 23 мая 1863 года в деле при Ланском лесу;
■ рядовой Гавриил Трубилин, Лейб-гвардии Финляндский полк, 8-я рота, убит 23 мая 1863 года в деле при Ланском лесу;
■ рядовой Фома Радионов, Лейб-гвардии Финляндский полк, 1-я рота, умер 10 июня 1863 года от раны, полученной 23 мая в деле при Ланском лесу;
■ младший вахмистр Антон Гордеев, Лейб-гвардии Драгунский полк, 2-й эскадрон, убит 11 июня 1863 года в деле при мызе Германишки;
■ рядовой Роман Кудря, Лейб-гвардии Драгунский полк, умер 23 мая 1863 года от раны, полученной 20 мая в деле при мызе Гружи;
В могиле похоронены пять воинов лейб-гвардии Финляндского и Драгунского полков. Фото: Александр Ржавин, 2022.
Что примечательно, мы знаем обстоятельства гибели этих воинов. Уже с начала февраля 1863 года Лейб-гвардии Финляндский полк под командованием генерал-майора Ивана Степановича Ганецкого (1810-1887) принял самое активное участие в подавлении мятежа. В многочисленных сражениях раз за разом гвардейцы громили повстанцев, что подробно описано в «История Лейб-гвардии Финляндского полка. 1806-1906».
Лейб-гвардии Драгунский полк же участвовал в столкновениях с «шайками мятежников, скрывавшихся в бесконечных лесах и болотах Северо-Западного края», с начала апреля 1863 года. Как отмечается в «Памятке лейб-драгуна. 1814-1914», «всем четырём эскадронам полка удалось встретиться с повстанцами и каждая встреча лишний раз подтвердила мужество и блестящую подготовку всех чинов полка». За время Польской кампании гвардейцы-драгуны потеряли двух погибшими и восемь ранеными.
Дело у Гудишек 26 апреля 1863 года. Некоторые участники этого боя потом приняли участие в бою у фольварка Гружи. «История Лейб-гвардии Финляндского полка. 1806-1906». Составил Лейб-гвардии Финляндского полка капитан С. Гулевич. Санкт-Петербург, 1906.
20 мая полковник Михайловский, командир 2-го батальона Лейб-гвардии Финляндского полка, получил приказ провести экспедицию западнее Вилькомира. В его отряд вошли роты Его Величества (1-я) и 8-я своего полка, а также полуэскадрон Лейб-Казаков и полуэскадрон 4-го эскадрона Лейб-Драгун. Вечером 22 мая Михайловский выяснил, что мятежники расположились у фольварка Гружи (Gružos, севернее местечка Сесики, Siesikai). Рано утром русский отряд двинулся на бунтовщиков.
Саженях в 50 за фольварком отряд вступил в лес, который окрестными жителями считался непроходимым. Кроме чрезвычайной густоты, болотистого грунта, где люди вязли чуть ли не по пояс, движение в нём затруднялось огромным количеством валежника - там начиналась самая глушь Ланского леса.
Пройдя три версты болотистой тропинкой, русская передовая цепь наткнулась на неприятельский пикет, который открыл по ней огонь. Гвардейцы бросились на врага и стали теснить его. На плечах отступавших мятежников, финляндцы ворвались на поляну, где были устроены бараки. Повстанцы пытались закрепиться в них, ведя оттуда стрельбу, но русские, с помощью подоспевшего резерва, за четверть часа выбили их из строений и заставили отступать в лес. Лагерь мятежников, с богатыми запасами провизии и военных запасов, был в руках русских. По приказу Михайловского, лагерь предали огню, и русские продолжили преследовать бегущих поляков. «Безотлагательное преследование, начавшееся в половине пятого (утра), прекратилось не раньше 2-ух часов по полудни», докладывал позднее командир отряда.
Дело у Гружи 23 мая 1863 года. «История Лейб-гвардии Финляндского полка. 1806-1906». Составил Лейб-гвардии Финляндского полка капитан С. Гулевич. Санкт-Петербург, 1906.
Так как роты удалялись всё более от перевязочного пункта, полковник Михайловский приказал подпоручику фон дер Вейде с 20 стрелками перенести раненых на новое место ближе к месту боя. Пока это приказание приводилось в исполнение, на перевязочный пункт напали повстанцы. Встреченные сильным огнём прикрытия, составленного из финляндцев и спешенных драгун, инсургенты были принуждены удалиться: отбитая русскими атака не принесла, к счастью, им никакого вреда, зато стоила повстанцам нескольких человек убитыми.
Особо отличился унтер-офицер Иван Фёдоров. В представлении к Знаку отличия Военного ордена про него говорилось следующее: «при нападении мятежников на перевязочный пункт», выслан был в цепь и воодушевил людей словами: „умрём, а не сдадим раненых товарищей!“ Бросился с цепью вперед и двумя меткими последними [более патронов не было и достать их было негде] выстрелами положил на месте двух наиболее выдавшихся инсургентов, чем остановил и остальных мятежников».
Бывший при отряде батальонный лекарь Лейб-гвардии Финляндского полка коллежский асессор Романов выказал примерное мужество, производя перевязки под огнём противника и не прекращая их даже и во время нападенья инсургентов на перевязочный пункт.
«Во время преследования, - рапортовал полковник Михайловский, - неприятель старался удерживать наступление на каждом шагу, занимая позиции заранее устроенными завалами из срубленных деревьев, но был последовательно, большею частью огнём, вынуждаем оставлять свои позиции. Поляны, которых встретилось две и где мятежники пробовали также удержать нас, были каждый раз так сильно обстреливаемы нашею цепью, что неприятель тотчас же отказывался от своего намерения и войска с криком „ура“, пробегали поляны без потерь. Этому обстоятельству я приписываю вообще незначительную убыль в людях, несмотря на продолжительность боя. Спешенные драгуны и казаки в продолжении всего боя безотлучно находились в цепи, действуя наряду с пехотою».
Завалов пройдено было много. Сопротивление делалось слабее, выстрелы стали редеть, наконец перестрелка прекратилась, и войска пройдя еще полторы версты не встречали уже более никого из совершенно рассеявшегося остатка шайки.
Потери мятежников были довольно значительны: убитых среди них насчитано 90 человек, число же раненых выяснить не удалось, так как мятежники уносили их с собой; во всяком случае число их было немалое.
Как удалось достоверно выяснить, шайка, разбитая у фольварка Гружи, насчитывала в своих рядах более 900 человек, среди которых было 40 всадников и 800 стрелков. Остальные были косиньерами, но в бою благоразумно не участвовали. Одним из командиров мятежников был дезертир - капитан Малецкий.
Потери русских состояли из двух убитых нижних чинов и раненых: двух (из восьми!) офицеров (начальник отряда полковник Михайловский был ранен револьверной пулей в руку и командир 8-й роты капитан Васильев - ружейной пулей в плечо) и 13 нижних чинов.
Элементы памятной плиты на братской могиле русских гвардейцев в Укмерге (Вилькомире). Фото: Александр Ржавин, 2022.
Полковник Михайловский в рапорте о деле при фольварке Гружи дал следующий прекрасный отзыв об офицерах и нижних чинах вверенного ему отряда: «Капитан Васильев и многие раненые до конца боя не оставляли своих мест и вообще все войска вверенного мне отряда - как пехота, так драгуны и казаки - во время всего боя, продолжавшегося беспрерывно в течение 10 часов, несмотря на форсированные переходы, сделанные в два предшествующие дня (более 100 вёрст), в течение которых притом они имели не более 8 часов отдыха, сражались с примерным мужеством, хладнокровием и неустрашимостью, преодолевая на каждом шагу препятствия, противопоставленные им неприятелем и местностью. Офицеры служили прекрасным примером нижним чинам: исправлявший должность начальника штаба отряда генерального штаба штабс-капитан барон Врангель, ротные командиры Лейб-гвардии Финляндского полка 8-й роты капитан Васильев и 1-й роты штабс-капитан фон Голли, находясь во все время 10-часового боя в цепи под сильнейшим огнём неприятеля, своей неустрашимостью обратили на себя внимание всего отряда, а своим хладнокровием и распорядительностью решили исход дела. Все остальные офицеры отряда, а именно: Лейб-гвардии Финляндского полка поручики Водар, Бартенев и Сахновский и прикомандированный к полку Прокопе 3-й и подпоручик фон дер Вейде, Лейб-гвардии Драгунского полка штабс-капитан барон фон Врангель и корнет Ахвердов и Лейб-гвардии Казачьего полка штабс-ротмистр Шамшев, поручик Янов и корнет Орлов, находясь безотлучно в цепи, своим примерным мужеством и отличной распорядительностью также немало способствовали успеху дела. Из младших офицеров особенно отличился подпоручик Прокопе 3-й, выказавший „замечательное хладнокровие и мужество“».
За свои доблестные действия в деле 23-го мая при фольварке Гружи офицеры Лейб-гвардии Финляндского полка получили следующие награды: полковник Михайловский, капитан Васильев, штабс-капитан фон Голли - ордена Святого Владимира IV степени с мечами и бантом, поручики Водар, Сахновский, Бартенев, подпоручик Прокопе 3-й - ордена Святого Станислава III степени с мечами и бантом, подпоручик фон дер Вейде - орден Святой Анны IV степени с надписью «за храбрость», лекарь Романов - орден Святой Анны III степени с мечами. 12 нижних чинов были награждены Знаками отличия Военного ордена, включая вышеупомянутого Фёдорова, а также фельдфебеля Никанора Андреева, дослужившегося впоследствии до полковника и командира нестроевой роты Лейб-гвардии Финляндского полка.
Повторю, что вместе с финляндцами участвовали 23 мая в деле у фольварка Гружи приняли участие гвардейские драгуны. Они были спешены и, как сообщал начальник отряда, в меткости выстрелов не уступали финляндцам. По итогам боя шестеро драгун были награждены Знаком отличия Военного ордена (старший вахмистр Василий Безручко, взводный вахмистр Иван Попов и рядовые Парфений Семенюк, Иван Кулишёв, Даниил Башкатов и Макар Домащенко). В бою был ранен также ефрейтор Роман Кудря из 4-го эскадрона лейб-гвардии Финляндского полка, который позднее умер от ран (как видим, на металлической памятной плите есть неточности).
Не все данные на плите точны, но, главное, все имена и звания погибших героев указаны верно. Фото: Александр Ржавин, 2022.
В 3 часа дня неприятель был окончательно рассеян, и отдельные повстанцы разбежались по лесу в разные стороны. «Люди измучились страшно, - писал один из участников боя, - отряд был остановлен на одной из полян для отдыха, приняв военные предосторожности». Только здесь раненым офицерам была произведена перевязка своими товарищами поручиком Сахновским и подпоручиком Бартеневым. После непродолжительного отдыха отряду было приказано вернуться (так как возле места боя не было санитарного обоза, то для переноски раненых нижних чинов пришлось сделать носилки из жердей) обратно к мызе Лукина, откуда, согласно полученного приказания, отряд перешёл в Вилькомир и 24 мая остановился в этом городе на днёвку.
Добычей после дела у Гружи, помимо сожжённого лагеря, оказалось около десятка верховых лошадей, несколько фурманок с провизией и много ружей. Впрочем, ружья солдаты не имели возможности забрать с собой, а потому ломали их и оставляли на месте.
Результатом дела 23 мая было уничтожение и рассеяние значительного скопища мятежников, сосредоточившихся в обширном Ланском лесу, преимущественно в южной его части.
11 июня отличился полуэскадрон 2-го эскадрона лейб-гвардии Финляндского полка, высланный в рейд под командой поручика Григория Александровича Ковалевского (1842-1882, впоследствии, с января 1878 года, командира этого полка в звании генерал-майора). У мызы Германишки (близ местечка Аванты или Ованты, Alanta) полуэскадрон в 65 драгун атаковал конную шайку мятежников в 150 человек. Результатом лихой атаки было 28 зарубленных мятежников, не считая раненых. К сожалению, в бою погиб младший вахмистр Антон Гордеев. Унтер-офицер Викентий Мавшук вызвался найти тело убитого товарища. Когда Мавшук, найдя убитого, вёз его на сборный пункт, на него налетели четыре мятежника. «Памятка лейб-драгуна» на этот счёт столь же кратка, сколь ярка: «Не таков был наш молодец, чтобы бросить убитого: Мавшук остановил лошадь, взял в зубы мундштучные поводья и, выхватив шашку, встретил атаку поляков. Двоих он зарубил, а два, видя идущую выручку, пустились наутёк». За свой подвиг Мавшук был награждён Знаком отличия Военного ордена за номером 16054. За тот же бой знаменитого «солдатского Егория» также удостоились его товарищи старший вахмистр Герасим Красиков (№16121), унтер-офицер Пётр Селезнёв (№15905) и рядовые Иван Балашов (Балашёв, №15904) и Фёдор Головач (№15906). К слову, Балашов был тяжело ранен. Однако, не обращая внимания на рану, он заботился о сохранении винтовки: не зная исхода атаки, он решил спрятать оружие во ржи, чтобы оно не досталось полякам.
Унтер-офицер Мавшук, везя тело убитого младшего вахмистра Гордеева, отбивается от четырёх польских мятежников (11 июня 1863 года, дело при мызе Германишки). «Памятка лейб-драгуна. 1914-1914». Составил штаб-ротмистр И. М. Кучевский. Санкт-Петербург, 1914.
Память о погибших гвардейцах сберегли в Вилькомире. Что интересно, памятник на братской могиле был сооружён в 1902 году. Очевидно, солдатами 45-й артиллерийской бригады, которая тогда квартировалась в Вилькомире. Возможно, также в сооружении памятника приняли участие воины 28-й артиллерийской бригады, которая располагалась в городе с 1879 по 1897 годы. К слову, некоторые её офицеры похоронены неподалёку. В любом случае низкий поклон всем тем, кто соорудил памятник и кто ухаживал и до сих пор ухаживает за могилами павших русских героев!
Кто будет в Укмерге, особенно в мае-июне, не забудьте посетить Воскресенскую церковь, помянуть погибших русских героев и возложить цветы на их могилу!
Уверен, это не единственное русское воинское захоронение времён подавления Польского восстания 1863-64 годов в Прибалтике. Так что, дорогие мои читатели, увидите такие могилы царских солдат, расскажите мне о них, занесу на свои скрижали. Ну, а кто будет в Укмерге, особенно в мае-июне, не забудьте посетить Воскресенскую церковь, помянуть погибших русских героев и возложить цветы на их могилу.