Домой
В преддверии Нового Года просто необходимо закончить рассказ о том, как меня занесло в горные туристы и чем всё это закончилось.
Собственно о том, что меня подвигло на это действо и как продвигался мой путь на поприще покорителя вершин можно прочесть по тегу Киргизия.
И вот последний день похода. До туристических баз, магазинов и прочих радостей "цифилизации" (как её называл главный Чабан нашего отряда Гена Медалиев) буквально несколько часов ходу.
Ущелье Белая Арча.
Наверное если не брать перевалы, не лезть на вершины и оставаться на уровне двух с половиной - двух восемьсот тысяч метров, отдых в горах будет очень комфортным.
Вот и лошадям здесь привольно и весело наедать бока.
Пасутся и в ус не дуют.
Причем все встреченные лошади замирают и смотрят: кто ты? откуда ты? зачем ты?
Товарищи мои оказались правы в своих предположениях:
Пасутся в нац.парке кобылы с жеребятами. То есть основная цель выпаса - это кумыс чтобы был под рукой.
Лошади остаются, а мы идем разбивать лагерь.
Вид на ущелье.
Если искать в интернете "Ала-Арча", то большинство ресурсов выдаст фото горы на заднем плане.
Ну и я, конечно, не удержался. Сфотографировал, как умею.
В школе, помнится, учили:
Ночевала тучка золотая
На груди утеса-великана;
Утром в путь она умчалась рано,
По лазури весело играя...
Пока изображал из себя Паганеля и бегал за птичками (которых множество свистело по кустам короткими пересвистами, но которые категорически не хотели фотографироваться) товарищи развели костер.
Для меня последняя ночевка. Завтра Витя заберет и повезет вниз, в долину, а там не за горами (хотя нет, именно за горами) и самолет, Москва, работа, пробки, суета...
А здесь тишина, молчаливые лошади и солнца уходит за хребет.
Миха запечетлел мою личину после перевала.
Первое - лицо сгорело.
Второе - начали сохнуть и ломить губы
правы были опытные друзья - не пил бы воду из ручьев, может не стал бы козлом так не заболел бы ротовой аппарат.
в тот день уже крепко начало стягивать рот и появилось неприятное жжение.
Но был весел. Хотя устал крепко и на Сталонне из фильма "Скалолаз" не похожне капельки.
и да, третье - башка очень хотела помыться. волосы стали какие-то мягкие, примятые и жирные-жирные.
Но Миша сказал, что "ты просто не дошёл до кондиции и мало с нами был в горах, на десятый день наступает акклиматизация и желание мыться пропадает само собой".
Обнаружил в кармане маску. Все переживали, что сейчас спустимся к людям, а там могут и в магазин не путить, а масок нет.
У меня нашлась. Сказали, что надо было использовать её на высоте, тогда бы так не сжег лицо. Ещё начали на носу корки появляться от ожега, но внимания старался не обращать.
Ирина выдала мне какое-то целебное снадобье, которым немного помазал травмированную свою образину.
Миша говорил, что на другой стороне из небольшого леска вполне могли бы показаться козлы. Но как я не караулил с утра животных, бродя по округе с биноклем и фотоаппаратом, ни козлов, ни сурков, ни прочих парнокопытночленистонопернатых не обнаружил.
Отдохнули и пора идти к людям.
Гена показывает мне больные листики в каком-то паразите.
Наверное заколебал я их , падая на колени с фотокамерой перед каждым цветочком на всем нашем пути.
На, говорит, изучай, что за фрухт такой иноземный!
Стояли возле живописного родника со вкуснейшей, сладкой водой.
А ещё по его берегам птички скакали, но мелкие и , опять же, скромные, категорически отказавшиеся сниматься и публиковаться в моем блоге.
В последний день у меня начал умирать аккумулятор. Сильно посадил его, охотясь за пищухой, когда под ледником ночевали. Пытался снять зверька на видео, но видео вышло так себе, а камеру разрядил. А запасная батарея (уже писал) просто почему-то изначально была разряжена. Фотографировать стал выборочно и редко.
Много родников, хотя из зоны снегов и льдов уже вышли.
Некоторые образуют небольшие озерца.
Гена страхует Иру при переходе очередной ледяной купели. Оступившись в таком водоеме не утонешь, но хлюпающие мокрые ботинки дело, хоть и не смертельное, но не нужное.
Тяньшаньские ели встречаться стали. В ущелье Сокулук они не растут. А здесь возвышаются острыми пиками.
Мостик.
Кто скажет что он плох и небезопасен?
Судя по дальнейшим видео Гены, после того как проводили меня, они пошли на новый маршрут именно по этому мосту.
И очень даже ловко перебирались по нему с рюкзаками, весело перебирая ручками-ножками.
Бывает "сад камней", а бывает "река камней"
На горы легла небольшая облачная дымка и фотографии стали не такими эффектными, но все же.
Спуск легкий, только шагай.
Так бы перевал проходить, да подниматься с такой скоростью в первые, самые дождливые, дни. Мы бы тогда весь маршрут за пару дней сделали.
Большие поля кабаньих пороев.
Какой ты, горный кабан?
Вылитый ли брат нашего секача из Средней полосы?
Или у тебя немного хитрый с прищуром азиатский глаз и небольшой акцент, с которым ты говоришь:
- Дыня, бири сощний диня, ни пижалеищь!
Тяньшаньская ель весь высокое и величественное дерево.
Жаль батарея отключалась, приходилось менять аккумуляторы, хватало на кадр-другой и индикатор опять начинал мигать. А надо было бодро шагающих товарищей догонять ещё.
Вид на пройденный путь.
А вот и люди. Совсем накатанные дороги пошли, а на горке, что закрывала собой ущелье по центру мои глазастые спутники и вовсе разглядели пару-тройку человек на пешеходном маршруте.
"Последний мост" - так по-моему он называется. Но он последний, если в горы идешь, а для нас это портал к людям.
Здесь река Ала-Арча разливается на множество ручьев-рукавов и перед полным погружением в мир людей предстоит несколько освежающих ванночек для ног. Коллективно решили напоследок не мочить ботинки и переобулись кто в тапки, кто просто босиком.
Асфальт. Мусорные баки.
Не соскучился по этим достижениям человечества нисколько.
Где люди, там и звери. Искал животных в диких горах, а они к человеку жмутся - тут им навалят печенюшек и хлеба булку дадут. Куча белок кругом шныряет.
А вот и кумыс. Первый раз за неделю вспоминаю что есть такое понятие как "деньги".
"Кумыс среднего качества и даже немного паршивый, рассчитанный на туристов", - это Мишин отзыв.
Но я и не ценитель кумыса, просто пью, ибо в диковинку.
Наша группа расположилась на лавочках. Идем в магазин "типа Сельпо" за углом. Покупаем пакет беляшей, которые греют в микроволновке, пару бутылок водки, народ берет сигареты.
На выходе, прямо у ворот встречаем группу молодых поляков-альпинистов: два парня и девушка. Они выспрашивают нас про обстановку наверху в горах, сетуют, что негде взять в аренду кошки, собираются восходить на пик под названием Учитель (вершина, на которой многие проходят обучение). Я болтаю с ними на своем плохом английском, пока мой телефон заряжается от пауэрбэнка веселых польских путешественников. Их русский много лучше моего английского и мы общаемся на странной смеси языков - они выспрашивают куда мы ходили, много ли льда и снега, холодно ли наверху.
Говорю, что холодно, но мои старшие спутники ещё в 82-ом году спрятали наверху канистру спирта!
- Олд скул, - с уважением соглашаются поляки.
Забираю чуть зарядившийся телефон и бегу догонять своих.
Переходим на другую сторону реки, которая бурлит здесь бурным потоком.
В еловых посадках очень много мусора - пластиковые пакеты, бутылки, десятки костровищ. Сюда киргизский народ доезжает на машинах и устраивает пикники. Эта зона доступна на авто - столица Бишкек меньше чем в часе езды. Все нижние ветки у елок обломаны, несмотря на то, что они очень тяжело ломаются. Их нужно очень долго крутить, древесина упругая и пружинистая в отличии от среднерусской ели.
Дров практически не нашли, пока все ходят и ищут валежник, Сергей кипятит чай на газовой горелке, соорудив из рюкзаков импровизированную защиту от гуляющего ветра.
Под деревьями вижу зверька-норку, тащащую в зубах кусок не то сыра, не то хлеба. Живность кормится от людских объедков - зачем что-то добывать самим.
Беляшки, немного водки на прощание, горячий чай.
Совсем скоро за мной приедет Витя, привезет нашей группе новые запасы съестного, другую, более легкую в сборке/разборке палатку.
Их ждет пара дней отдыха внизу и новый поход на Аламедин. Следующий переход моих новых товарищей окажется гораздо тяжелее нашего, с ледником, четырнадцати часовой непрерывной ишачкой и ночевкой "на камнях", но это после, уже без меня, а сейчас мне нужно будет уезжать. Фотоаппарат сел окончательно.
Мой первый в жизни горный поход закончился.
Но будет несколько кривых кадров с телефона и послесловие.
Собственно о том, что меня подвигло на это действо и как продвигался мой путь на поприще покорителя вершин можно прочесть по тегу Киргизия.
И вот последний день похода. До туристических баз, магазинов и прочих радостей "цифилизации" (как её называл главный Чабан нашего отряда Гена Медалиев) буквально несколько часов ходу.
Ущелье Белая Арча.
Наверное если не брать перевалы, не лезть на вершины и оставаться на уровне двух с половиной - двух восемьсот тысяч метров, отдых в горах будет очень комфортным.
Вот и лошадям здесь привольно и весело наедать бока.
Пасутся и в ус не дуют.
Причем все встреченные лошади замирают и смотрят: кто ты? откуда ты? зачем ты?
Товарищи мои оказались правы в своих предположениях:
Пасутся в нац.парке кобылы с жеребятами. То есть основная цель выпаса - это кумыс чтобы был под рукой.
Лошади остаются, а мы идем разбивать лагерь.
Вид на ущелье.
Если искать в интернете "Ала-Арча", то большинство ресурсов выдаст фото горы на заднем плане.
Ну и я, конечно, не удержался. Сфотографировал, как умею.
В школе, помнится, учили:
Ночевала тучка золотая
На груди утеса-великана;
Утром в путь она умчалась рано,
По лазури весело играя...
Пока изображал из себя Паганеля и бегал за птичками (которых множество свистело по кустам короткими пересвистами, но которые категорически не хотели фотографироваться) товарищи развели костер.
Для меня последняя ночевка. Завтра Витя заберет и повезет вниз, в долину, а там не за горами (хотя нет, именно за горами) и самолет, Москва, работа, пробки, суета...
А здесь тишина, молчаливые лошади и солнца уходит за хребет.
Миха запечетлел мою личину после перевала.
Первое - лицо сгорело.
Второе - начали сохнуть и ломить губы
правы были опытные друзья - не пил бы воду из ручьев, может не стал бы козлом так не заболел бы ротовой аппарат.
в тот день уже крепко начало стягивать рот и появилось неприятное жжение.
Но был весел. Хотя устал крепко и на Сталонне из фильма "Скалолаз" не похожне капельки.
и да, третье - башка очень хотела помыться. волосы стали какие-то мягкие, примятые и жирные-жирные.
Но Миша сказал, что "ты просто не дошёл до кондиции и мало с нами был в горах, на десятый день наступает акклиматизация и желание мыться пропадает само собой".
Обнаружил в кармане маску. Все переживали, что сейчас спустимся к людям, а там могут и в магазин не путить, а масок нет.
У меня нашлась. Сказали, что надо было использовать её на высоте, тогда бы так не сжег лицо. Ещё начали на носу корки появляться от ожега, но внимания старался не обращать.
Ирина выдала мне какое-то целебное снадобье, которым немного помазал травмированную свою образину.
Миша говорил, что на другой стороне из небольшого леска вполне могли бы показаться козлы. Но как я не караулил с утра животных, бродя по округе с биноклем и фотоаппаратом, ни козлов, ни сурков, ни прочих парнокопытночленистонопернатых не обнаружил.
Отдохнули и пора идти к людям.
Гена показывает мне больные листики в каком-то паразите.
Наверное заколебал я их , падая на колени с фотокамерой перед каждым цветочком на всем нашем пути.
На, говорит, изучай, что за фрухт такой иноземный!
Стояли возле живописного родника со вкуснейшей, сладкой водой.
А ещё по его берегам птички скакали, но мелкие и , опять же, скромные, категорически отказавшиеся сниматься и публиковаться в моем блоге.
В последний день у меня начал умирать аккумулятор. Сильно посадил его, охотясь за пищухой, когда под ледником ночевали. Пытался снять зверька на видео, но видео вышло так себе, а камеру разрядил. А запасная батарея (уже писал) просто почему-то изначально была разряжена. Фотографировать стал выборочно и редко.
Много родников, хотя из зоны снегов и льдов уже вышли.
Некоторые образуют небольшие озерца.
Гена страхует Иру при переходе очередной ледяной купели. Оступившись в таком водоеме не утонешь, но хлюпающие мокрые ботинки дело, хоть и не смертельное, но не нужное.
Тяньшаньские ели встречаться стали. В ущелье Сокулук они не растут. А здесь возвышаются острыми пиками.
Мостик.
Кто скажет что он плох и небезопасен?
Судя по дальнейшим видео Гены, после того как проводили меня, они пошли на новый маршрут именно по этому мосту.
И очень даже ловко перебирались по нему с рюкзаками, весело перебирая ручками-ножками.
Бывает "сад камней", а бывает "река камней"
На горы легла небольшая облачная дымка и фотографии стали не такими эффектными, но все же.
Спуск легкий, только шагай.
Так бы перевал проходить, да подниматься с такой скоростью в первые, самые дождливые, дни. Мы бы тогда весь маршрут за пару дней сделали.
Большие поля кабаньих пороев.
Какой ты, горный кабан?
Вылитый ли брат нашего секача из Средней полосы?
Или у тебя немного хитрый с прищуром азиатский глаз и небольшой акцент, с которым ты говоришь:
- Дыня, бири сощний диня, ни пижалеищь!
Тяньшаньская ель весь высокое и величественное дерево.
Жаль батарея отключалась, приходилось менять аккумуляторы, хватало на кадр-другой и индикатор опять начинал мигать. А надо было бодро шагающих товарищей догонять ещё.
Вид на пройденный путь.
А вот и люди. Совсем накатанные дороги пошли, а на горке, что закрывала собой ущелье по центру мои глазастые спутники и вовсе разглядели пару-тройку человек на пешеходном маршруте.
"Последний мост" - так по-моему он называется. Но он последний, если в горы идешь, а для нас это портал к людям.
Здесь река Ала-Арча разливается на множество ручьев-рукавов и перед полным погружением в мир людей предстоит несколько освежающих ванночек для ног. Коллективно решили напоследок не мочить ботинки и переобулись кто в тапки, кто просто босиком.
Асфальт. Мусорные баки.
Не соскучился по этим достижениям человечества нисколько.
Где люди, там и звери. Искал животных в диких горах, а они к человеку жмутся - тут им навалят печенюшек и хлеба булку дадут. Куча белок кругом шныряет.
А вот и кумыс. Первый раз за неделю вспоминаю что есть такое понятие как "деньги".
"Кумыс среднего качества и даже немного паршивый, рассчитанный на туристов", - это Мишин отзыв.
Но я и не ценитель кумыса, просто пью, ибо в диковинку.
Наша группа расположилась на лавочках. Идем в магазин "типа Сельпо" за углом. Покупаем пакет беляшей, которые греют в микроволновке, пару бутылок водки, народ берет сигареты.
На выходе, прямо у ворот встречаем группу молодых поляков-альпинистов: два парня и девушка. Они выспрашивают нас про обстановку наверху в горах, сетуют, что негде взять в аренду кошки, собираются восходить на пик под названием Учитель (вершина, на которой многие проходят обучение). Я болтаю с ними на своем плохом английском, пока мой телефон заряжается от пауэрбэнка веселых польских путешественников. Их русский много лучше моего английского и мы общаемся на странной смеси языков - они выспрашивают куда мы ходили, много ли льда и снега, холодно ли наверху.
Говорю, что холодно, но мои старшие спутники ещё в 82-ом году спрятали наверху канистру спирта!
- Олд скул, - с уважением соглашаются поляки.
Забираю чуть зарядившийся телефон и бегу догонять своих.
Переходим на другую сторону реки, которая бурлит здесь бурным потоком.
В еловых посадках очень много мусора - пластиковые пакеты, бутылки, десятки костровищ. Сюда киргизский народ доезжает на машинах и устраивает пикники. Эта зона доступна на авто - столица Бишкек меньше чем в часе езды. Все нижние ветки у елок обломаны, несмотря на то, что они очень тяжело ломаются. Их нужно очень долго крутить, древесина упругая и пружинистая в отличии от среднерусской ели.
Дров практически не нашли, пока все ходят и ищут валежник, Сергей кипятит чай на газовой горелке, соорудив из рюкзаков импровизированную защиту от гуляющего ветра.
Под деревьями вижу зверька-норку, тащащую в зубах кусок не то сыра, не то хлеба. Живность кормится от людских объедков - зачем что-то добывать самим.
Беляшки, немного водки на прощание, горячий чай.
Совсем скоро за мной приедет Витя, привезет нашей группе новые запасы съестного, другую, более легкую в сборке/разборке палатку.
Их ждет пара дней отдыха внизу и новый поход на Аламедин. Следующий переход моих новых товарищей окажется гораздо тяжелее нашего, с ледником, четырнадцати часовой непрерывной ишачкой и ночевкой "на камнях", но это после, уже без меня, а сейчас мне нужно будет уезжать. Фотоаппарат сел окончательно.
Мой первый в жизни горный поход закончился.
Но будет несколько кривых кадров с телефона и послесловие.