Сколько стоит старость?
Фото: РИА Новости
Демографические проблемы современного общества.
Люди стали здоровее, инфекционный фон в большинстве стран значительно снижен, природа различных болезней и патологий изучена, а спектр лекарств и хирургических методов лечения сильно расширился; в развитых странах сведена к минимуму детская смертность.
Однако физиологический процесс старения человеческого организма остался таким же, каким был сотни и тысячи лет назад. По-прежнему между 30 и 40 годами происходит дегенерация тимуса (вилочковой железы), ведущая к ослаблению иммунных функций. Не сдвинулось на более поздний период и начало менопаузы у женщин. Седина, морщины, ослабление зрения и многие другие признаки вступления в завершающую стадию жизненного цикла появляются у нас в том же возрасте, что и у предков. Достижения современной цивилизации, прежде всего экономики и медицины, продлили нашу старость, а не молодость.
Урбанизация и научно-технический прогресс не удлинили, а сократили продолжительность периода оптимальной работоспособности. Крестьянским трудом, в который в относительно недавнем прошлом было вовлечено большинство населения Европы и Америки, можно успешно заниматься до глубокой старости. Виды умственной деятельности, зависящие от быстроты реакций и разнообразия связей нервных клеток, связаны с более ранним сроком максимальной эффективности.
Не так давно экономисты и политики были уверены, что улучшение здравоохранения, жилищных условий и питания основной массы населения будет способствовать росту рождаемости и укреплению традиций семьи. Никто не ожидал, что подъем благосостояния приведет к обратным тенденциям.
Предсказанный немало лет назад демографический кризис, связанный с повышением рождаемости, возник в бедных странах Азии, Африки и Южной Америки, тогда как в экономически развитых (включая Россию, Украину и Беларусь) наблюдается другой - вызванный снижением рождаемости и стремительным ростом числа пенсионеров. Приоритетное удовлетворение нужд этой группы населения стало одной из основных причин нарастания бюджетных дефицитов и текущего экономического кризиса.
Пенсионеры и долгожители как «экономическое бремя»
Пенсии и бесплатное лечение пожилых впервые в Европе начали вводить в Германии в конце XIX в., после объединения немецких государств канцлером Отто фон Бисмарком. Закон, принятый там в 1889 г., устанавливал пенсии для рабочих, достигших 70 лет, и предусматривал новые налоги для их финансирования. Ожидаемая продолжительность жизни в Пруссии в то время составляла 45 лет.
В Великобритании первые пенсионеры появились лишь в 1908 г., а всеобщее пенсионное обеспечение ввело лейбористское правительство в 1948-м, почти одновременно с бесплатным национальным здравоохранением. Аналогичные законы принимались и в других государствах Европы, быстро возрождавших свои экономики. Средняя продолжительность жизни в этих странах в тот период не превышала 62 лет, а доля пенсионеров в составе населения (до 1950 г.) - 4%.
Медицинские расходы концентрировались на борьбе с инфекционными, эпидемическими, детскими заболеваниями. Специфические недуги старости, такие как гипертония, атеросклероз, остеопороз, артрит, диабет 2-го типа, болезнь Альцгеймера, не лечили, а часто даже не диагностировали.
В Европе первой страной, где численность пенсионеров (от 60 лет и выше) перекрыла количество несовершеннолетних (до 16), стала Швеция в 1962 г., когда пожилые составили здесь 18% населения. В этом нейтральном государстве (экономика которого продолжала развиваться и в годы Второй мировой) не произошло послевоенного бума рождаемости, тогда как продолжительность жизни и относительное число старых людей были наивысшими в мире. Сейчас по доле достигших пенсионного возраста (в большинстве стран ЕС - 60 лет) Швецию обошла Италия, где в 2008-м зарегистрирован показатель 25,7% - на 1,3% выше шведского. Как ни странно, именно в этой средиземноморской стране (с наилучшим в Европе климатом) при минимальном числе разводов уровень рождаемости - один из самых низких в мире: 9,6 в год на тысячу населения (меньше - лишь в Японии). У россиян и украинцев ситуация с рождаемостью лучше, однако намного хуже со смертностью, как детской, так и взрослой.
Наступающий «кризис старости»
Проблемы надвигающегося пенсионного кризиса активно обсуждались в Европе и в США в 70-80-е годы в связи с экономическими кризисами, вызванными перерывами в поставках нефти с Ближнего Востока. Однако длительный экономический бум 1986-1999 гг., протекавший на фоне окончания «холодной войны» и сопровождавшийся предельно низкими ценами на энергию, развитием высокотехнологических отраслей и глобализацией производства, создал на Западе иллюзию вечности процветания. В некоторых странах даже снизили пенсионный возраст, например в Греции - до 50 лет для женщин, до 55 для мужчин. Численность пенсионеров в этот период почти не росла, а то и уменьшалась, так как на заслуженный отдых уходили малочисленные поколения военных лет (1939-1945).
Предостережения об опасности упомянутых иллюзий исходили не от политиков или экономистов, а от финансистов. В 1994-м Мировой банк в специальном докладе предупреждал о «наступающем кризисе старости, который угрожает не только самим старикам, но также их детям и внукам».
Система пенсионного обеспечения в Европе очень сложна и варьируется в разных государствах. Наиболее щедрые пенсии с множеством дополнительных льгот установлены в Германии, Франции и Италии.
В Великобритании обычно скромная государственная пенсия, которую получают все налогоплательщики, дополняется второй - профессиональной - из пенсионных фондов (ПФ), формируемых на базе двух источников: взносов работодателей и особых отчислений с зарплат. Существуя как самостоятельные финансовые организации, ПФ стараются увеличить свои капиталы инвестициями и покупкой акций.
Размер пенсии зависит от стажа и уровня зарплаты. Тот, кто отработал полный трудовой стаж (в Великобритании - 40 лет), не испытывал резкого изменения финансового положения с переходом на пенсию: от 50 до 70% дохода за предшествующий этому моменту период сохранялось, а остальное компенсировалось льготами, бесплатным городским транспортом и отменой некоторых других платежей. Пенсии индексировались к инфляции. Медобслуживание и лекарства (одна из наиболее серьезных проблем для пожилых в России, Украине) были бесплатными, эффективными и высококачественными.
Для большинства массовых профессий (и даже для дипломатов) пенсионный возраст в Соединенном Королевстве - 60 лет. Небольшое число высококвалифицированных специалистов, врачей и научных работников могли продолжать работать до 65 лет, а профессора университетов - до 70; но при желании каждый из них имел право уйти на так называемую раннюю пенсию.
Эта пенсионная система формировалась в период быстрого экономического развития 60-х годов XX в., и внести в нее изменения легко лишь в сторону еще большей щедрости. Рост доли пенсионеров в условиях парламентской демократии - это также увеличение числа наиболее активных избирателей. Получить большинство в парламенте может лишь та партия, которая заявит о намерении улучшать пенсионное обеспечение, медобслуживание и образование. Именно это вкупе с фактором налогов решает судьбу любых выборов как в Европе, так и в США. Барак Обама победил на президентских гонках почти исключительно благодаря обещанию распространить государственное медстрахование на те 40 млн. относительно бедных граждан, которые не имели доступа к частной медицине. В ближайшее десятилетие эта реформа добавит к дефициту американского бюджета триллион долларов, увеличив государственный долг.
Пенсионные фонды западных стран исчисляются триллионами долларов. В Великобритании Национальная ассоциация ПФ, состоящая из 1200 пенсионных схем и обслуживающая 15 млн. пенсионеров, управляет капиталом в 800 млрд. фунтов стерлингов ($1,2 трлн.). В Японии общий пенсионный фонд составлял в 2006-м $2,2 трлн., в США - более $10 трлн.
Но как бы ни были богаты ПФ, рост общей продолжительности жизни создает проблемы и для них. В экономическом лексиконе появился новый термин - «риск долголетия», и от этого риска, как от всякого другого, они защищаются через страховые компании.
Значительная часть финансовых ресурсов ПФ инвестируется в акции различных компаний, объекты недвижимости и проекты с минимальной степенью риска. Капиталы должны расти. Однако в условиях кризиса они уменьшаются - вместе с падением акций, цен на недвижимость и др.
До 2005 г. основные пенсионные капиталы западных стран росли быстрее, чем численность пенсионеров: в их ряды вливались родившиеся во время войны, а таких было очень мало. В 2006-м кривые роста пересеклись. Увеличение числа пенсионеров стало обгонять рост фондов. В основных европейских странах в 2008 г. доля группы старше 60 лет в составе населения превысила четверть: 25,1% в Германии, 25,6% в Италии, 26% в Греции. В Японии этот показатель достиг 26,3%.
В Соединенных Штатах меньшая цифра (16,7%) определялась высокой рождаемостью, а в РФ (17,6%) - высокой смертностью. Для российских мужчин в 2008-м ожидаемая продолжительность жизни - 61,7 года - была близка к пенсионному возрасту. Тем не менее число пенсионеров в РФ и особенно в Украине превышало западные уровни, что объяснялось 55-летним пенсионным возрастом для женщин и 50-летним - для военных и рабочих угольной, металлургической, химической и атомной промышленности, которые составляют основу экономического потенциала Украины. К тому же в этих странах и Беларуси ликвидаторы последствий Чернобыльской катастрофы (около 600 тыс. чел.) могут выходить на повышенные пенсии еще раньше.
Пенсионный кризис, который сейчас очевиден для всех, можно ослабить лишь двумя способами: уменьшением размеров пенсий и увеличением возраста, позволяющего рабочему или служащему выйти на пенсию. В большинстве стран ЕС с начала 2010 г. задействовали оба подхода, несмотря на протесты, забастовки и необходимость нарушать предвыборные обещания.
В Великобритании пенсионный возраст подняли для всех до 65 лет, во Франции - до 62, в Германии - до 67. Другие государства будут принимать аналогичные решения. В США разрешено сохранять работу и после наступления пенсионного возраста. В России и Украине начались дебаты по этой проблеме в Думе и в Раде.
Вопрос сокращения пенсий, социально опасного при прямом подходе, в ЕС решается косвенно: снижением уровня дохода для налогообложения, увеличением налога на добавленную стоимость, изменением систем расчета пенсий для новых пенсионеров и отменой полной индексации к инфляции. И это - только начало. Чтобы выйти из текущего экономического кризиса, причем за 5-8 лет, пенсионный «груз» на финансовые системы Запада должен быть снижен не менее чем на четверть.
«Дорогие мои старики...»
Пенсии, по замыслу их создателей, формируются за счет налогов, отчислений от зарплат и от прибылей работодателей, страховых взносов и других форм сбережений. Это не щедрость правительств, а экономический расчет. Выплаченные в виде пенсий деньги идут на потребление и стимулируют экономику. Бюджетные дефициты, возникшие из-за роста числа пенсионеров, будут скорректированы. Увеличение доли людей преклонного возраста сопряжено с тяжким финансовым бременем для общества из-за роста расходов на медобслуживание и лечение хронических болезней, специфичных для старости. Сегодня пенсионеры, составляющие в странах ЕС около 23% населения, поглощают более 70% затрат на медицинское обслуживание. На каждое вводимое в практику новое лекарство против инфекционных заболеваний приходится около ста разработанных для лечения хронических возрастных патологий.
Анализировать эту же проблему для России очень трудно, так как бесплатное государственное здравоохранение, относительно эффективное в СССР, деградировало в РФ в 90-е годы. Национальное здравоохранение, требующее значительных бюджетных расходов, было принесено в жертву приватизациям всей стратегией «шоковой терапии». Эта разрушительная политика проводилась в странах не только СНГ, но и Восточной Европы (в Польше, Чехословакии, Венгрии и др.) после их выхода из СЭВ в 1989 г.
В недавнем обзоре о причинах «посткоммунистического кризиса смертности» группа британских ученых отмечает, что ожидаемая продолжительность жизни мужчин, которая в РСФСР в 1987 г. составляла 65 лет (сравнительно невысокий уровень), к 1996-му упала до 58,3. Наиболее серьезные потери населения, связанные с массовыми приватизациями и деградацией государственного здравоохранения, понесли Россия и Украина, минимальные - Польша, где негативные экономические последствия стихии приватизаций смягчались сохранившими влияние религиозными, профсоюзными и даже спортивными организациями, а также значительной помощью польской диаспоры.
Переход Польши или Венгрии от социалистической к капиталистической экономике был быстрым, но все же не столь стремительным и стихийным, как в России, где он осложнялся распадом многих структур СССР. Население РФ, составлявшее в 1993 г. 148 млн., сократилось ныне до 141 млн. Потери, понесенные Украиной, еще больше: 52 млн. в 1993 г. и 46 млн. в 2009-м, - но часть наблюдаемого сокращения объясняется не смертностью, а эмиграцией.
Положительная корреляция между увеличением ожидаемой и реальной продолжительности жизни, с одной стороны, и повышением экономического уровня и ростом благосостояния - с другой объясняется просто. Наращивая свои финансовые ресурсы, люди покупают прежде всего дополнительные годы жизни: в странах с частной медициной (как, например, в США) это реализуется в форме оплаты потребителем более эффективных и соответственно дорогостоящих систем страхования от болезней, а в странах с государственными системами здравоохранения «покупка долголетия» производится коллективно через бюджет и благодаря готовности граждан платить высокие налоги для создания высококачественных медицинских служб. В европейских державах всегда параллельно существуют частные медицинские услуги и частные клиники (с разными уровнями оплаты).
В британской государственной службе здравоохранения утвержден список лекарств (отпускаемых по рецептам) для бесплатного лечения. Большинство людей ими и пользуются. Но если пациент, получив из какого-либо источника информацию о новом препарате для лечения своей болезни, захочет перейти на это более эффективное, по его мнению, средство, то при отсутствии данного медикамента в перечне сможет купить его лишь по «частному» рецепту - за полную стоимость, нередко весьма высокую.
В Европе наибольшее число частных клиник, рекламирующих лечение недугов, которыми не занимается государственное здравоохранение (чаще всего это запущенный алкоголизм и наркомания, а кое-где обещают и омоложение), находятся в Швейцарии.
Благодаря успехам фармакологии и биохимии современная медицина располагает арсеналом исключительно эффективных лекарств. Но они часто очень дороги, особенно в период того срока, в течение которого патентодержатели имеют эксклюзивные права на их производство и продажу. Прибыли в этом случае выступают как главная мотивация.
В США патент, обеспечивающий той или иной компании монополию на продажу лекарства, выдается на 20 лет. Поскольку сюда входят и клинические испытания, то в большинстве случаев монополия и высокие цены после выхода препарата на рынок сохраняются не дольше чем 10-12 лет. После этого идентичное лекарство может производиться и в других странах; цены на него падают иногда в 5-10, а подчас и в сто раз. Эти препараты, обозначаемые термином «дженерик» или «генерик» (generic), чаще всего входят в списки бесплатных в странах с государственным здравоохранением. В бедных странах, где такого здравоохранения нет, люди покупают только «дженерики» (наиболее дешевые из них чаще всего производят в Индии). Пациенты в Великобритании, которые хотели бы лечиться новыми патентованными лекарствами, обычно должны платить за них высокую цену.
В Соединенных Штатах частная медицина предлагает значительно большее разнообразие лекарств, операций и процедур, чем это возможно в любой другой стране. Однако оплачивать страховые полисы на все виды лечения в случае болезни могут лишь работающие, тем более что работодатель, по существующим законам, вносит половину стоимости страховок. После выхода на пенсию рядовой гражданин США не в состоянии оплачивать страховой полис, стоимость которого к тому же резко возрастает для пожилых (поскольку среди них распространены хронические болезни). До середины 60-х годов такое положение приводило к значительному повышению смертности среди американцев, ставших пенсионерами. Пенсионное обеспечение у них тогда было очень скромным.
Ситуация изменилась 30 июля 1965 г., когда президент Линдон Джонсон подписал разработанные в конгрессе поправки к федеральному закону 1935 г. (The Social Security Act), согласно которым медицинское страхование всех жителей США, достигших 65 лет, отныне оплачивалось из бюджета страны. Для финансирования новой статьи расходов вводились налоги. Тогда было трудно предвидеть, с каким спектром проблем придется столкнуться госбюджету. Еще не существовало средств для оказания медпомощи при диабете 2-го типа, болезнях Альцгеймера, Паркинсона и многих других. От таких недугов нельзя было страховаться, как и от старости. Ввод в действие новой системы страхования пожилых, получившей название «Медикэр» (Medicare), стимулировал разработку соответствующих лекарственных средств.
Расходы бюджета на «Медикэр» быстро росли, удваиваясь каждые четыре года и обгоняя рост числа пенсионеров. К концу прошлого столетия государственное медстрахование пожилых стало третьей по величине (после расходов на оборону и на социальное страхование) статьей расходов американского бюджета. В 2007 г. на эти цели было выделено $440 млрд. (при общем объеме расходов бюджета $2,7 трлн.), в 2008-м - $599 млрд. Сегодня «Медикэр» обслуживает 45,2 млн. клиентов. Однако число пенсионеров растет быстрее, чем население в целом, и медицинские расходы на каждого пенсионера также увеличиваются очень быстро. А дефицит бюджета США на текущий год превышает $1,5 трлн.
Львиная доля издержек приходится в США на такие недуги старческого возраста, как диабет 2-го типа, инсульты, рак легких, остеопороз, артриты и болезнь Альцгеймера, которые практически неизлечимы и требуют постоянного оказания медпомощи и ухода, чаще в условиях стационара. Поддержание расходов на этом уровне вряд ли возможно. Если неизбежно сокращение пенсий, то столь же неминуемо ограничение расходов на лечение подобных болезней. В Канаде и США в 1950 г. в больницах умирали около 50% хронически больных, в 1994-м - 81%, в 2005-м - до 90%. Это означает наиболее интенсивное лечение в последние два-три месяца жизни. Среди госпитализированных больных доля очень старых - старше 85 лет - пациентов (особенно много их в отделениях интенсивного лечения) растет значительно быстрее, чем процент той же возрастной группы в составе населения.
Старость в условиях страховой медицины оказалась наиболее дорогим периодом жизни. Но особенно дорогостоящим стало умирание. Первой не выдержала такой практики Фландрия (пять провинций на севере Бельгии, жители которых говорят на голландском). Здесь к 2002 г. функционировали 94 специализированные гериатрические клиники, рассчитанные на контингент старше 80 лет, и с 2005-го их сотрудники в случаях, когда кто-либо из больных впадает в кому, не прибегают к применению аппаратных средств сердечно-легочной реанимации, чтобы вывести пациента из этого состояния.
Затратные способы лечения возрастных патологий в условиях экономического кризиса зашли в тупик. Единственной разумной альтернативой им остаются бесплатные профилактические методы. Многие хронические патологии, включая диабет 2-го типа, ожирение, остеопороз, атеросклероз, вовсе не представляют собой неизбежный результат физиологического старения: это следствие образа жизни и неправильного питания.
Почем нынче здоровье?
Относительное благополучие Западной Европы по показателям здоровья населения и продолжительности жизни часто объясняют хорошей системой государственного здравоохранения. В Великобритании экономический уровень жизни населения ниже американского примерно на 20%, однако ожидаемая продолжительность жизни (как мужчин, так и женщин) здесь больше, чем в США. Еще выше этот показатель у канадцев, также имеющих государственную систему здравоохранения, но отстающих от южных соседей по уровням доходов и живущих в более суровом климате.
Впрочем, влияние экономического и некоторых иных факторов на продолжительность жизни лучше оценивать, сравнивая разные группы населения в пределах одной страны. В Великобритании все граждане имеют равный доступ к государственной системе здравоохранения. Больницы в Глазго и Эдинбурге не хуже, чем в Лондоне или Оксфорде. Тем не менее смертность в Шотландии выше, чем в Англии, что обусловлено множеством причин, среди которых не последнюю роль играет то, что шотландцы потребляют на 20% больше алкоголя, да и уровень жизни у них ниже.
Но и в самой Англии бедные умирают в среднем на семь лет раньше, чем богатые. Возможные версии объяснения этой разницы, которая сохраняется уже почти 80 лет, регулярно обсуждаются в прессе. Лейбористы в прошлом винили в такой диспропорции консерваторов, а те, придя недавно к власти, принялись публиковать данные, свидетельствующие, что за 12 лет правления их оппонентов разрыв в смертности между богатыми и бедными районами страны не только не уменьшился, но даже увеличился. Наиболее неблагополучные районы Соединенного Королевства - Северная Ирландия, Шотландия и Уэльс, а в Англии - бывший индустриально-угольный центральный пояс страны, Мидлэндс, города Бирмингем, Ливерпуль, Шеффилд и Ноттингем. На юге Англии, от линии между Бристолем и Оксфордом, все показатели здоровья населения, включая долгожительство, значительно лучше. Выше здесь и уровень жизни, на что обычно ссылаются, объясняя разницу в долголетии.
Однако наиболее состоятельные британцы живут в офшорной зоне на Нормандских островах у берегов Франции. На знаменитом острове Джерси, представляющем собой формально независимое государство с собственными почтовыми марками и с джерсийским фунтом (равным, впрочем, британскому), обитают всего 92 300 жителей. И на каждого из них в 2008-м приходилось ВВП в сумме $63 400 (для сравнения: в США - $48 600). К тому же эти счастливцы не платят подоходного налога - лишь скромные местные сборы. Между тем ожидаемая продолжительность жизни местных жителей мужского пола - 77,1 года - ниже общебританской (77,6).
Еще большая загадка для геронтологов - Монако, независимое королевство на благодатном берегу Средиземного моря. В этом безналоговом раю всего лишь 35 400 жителей; ВВП на душу населения - $195 717. Между тем ожидаемое долголетие для мужчин в 2007-м составляло здесь лишь 76 лет - намного ниже, чем в соседней Франции (77,6). Не могут похвастаться особым долголетием и обитатели Бермуд - еще одного налогового убежища для богатых (ВВП на каждого жителя - $83 654).
Объяснение этого парадокса дал еще в 1992 г. профессор Ричард Уилкинсон в аналитическом обзоре «Распределение доходов и ожидаемая продолжительность жизни», опубликованном в Британском медицинском журнале. Исследователь изучал на примере Великобритании физическое и психическое здоровье людей обоего пола и уровни смертности от разных болезней в зависимости от доходов, выражаемых в фунтах стерлингов в неделю (его данные по заработкам, относящиеся к 80-м годам, следует с учетом инфляции почти утроить для настоящего времени). Рост доходов от очень низких - 50 фунтов в неделю (уровень пособия по безработице) - до 250 фунтов (зарплата учителя школы) сопровождался снижением заболеваемости и выходом ожидаемой продолжительности жизни на максимум. Однако при дальнейшем росте (от 350 фунтов и более) наблюдался рост заболеваемости и смертности.
Уилкинсон пришел к заключению, что каждая очередная ступенька вверх по лестнице доходов дает все меньший и меньший эффект в плане положительного влияния на здоровье и продолжительность жизни. Очень большие доходы не способствуют улучшению здоровья, скорее наоборот (причем аналитик ограничивался рассмотрением зарплат, не включая в таблицы прибылей и сверхприбылей высших слоев общества). Вывод, подтверждающий, что «богатые тоже плачут», профессор формулирует скромно: «...негативная корреляция между доходами и здоровьем среди наиболее состоятельных интересна и не может игнорироваться».
При сравнении аналогичных показателей в других странах Уилкинсон обращает внимание на то, что при более равномерном распределении доходов улучшались и индикаторы здоровья. Это наблюдение позволяет объяснить, в частности, и высокое ожидаемое долголетие японцев: в этой стране экономические различия между слоями населения значительно меньше, чем в европейских государствах или в США. В Великобритании, наоборот, разрыв в доходах между бедными и богатыми (и ранее значительный) продолжал увеличиваться.
Если в этом контексте говорить о сегодняшней России или Украине, то распределение доходов и финансовых возможностей окажется гораздо менее эгалитарным, чем в любой европейской стране. Большинство зарплат в РФ ниже уровня, с которого начинал свой отсчет Ричард Уилкинсон. Для улучшения здоровья и увеличения продолжительности жизни в стране, а также для реальных демографических сдвигов рост благосостояния основной массы населения должен стать приоритетной задачей.
В более недавнем исследовании (2001 г.), охватывающем 22 европейские страны (включая Россию) и США, наибольший разрыв в доходах между бедными и богатыми слоями населения зарегистрирован именно в РФ; в США и Великобритании он вдвое меньше. Наиболее равномерно распределено национальное богатство в Швеции, Норвегии, Финляндии. Ожидаемая продолжительность жизни отчетливо коррелировала и с равномерностью доходов, и с их общим уровнем. Соответственно Россия оказывалась на последнем месте по показателям здоровья, в резком отрыве от остальных стран.
В конце 2008 г. в РФ была принята рассчитанная на 12 лет «Приоритетная программа «Здоровье», которая намечает к 2020-му увеличить ожидаемую продолжительность жизни на 6-7 лет. Однако большинство включенных в этот документ проектов сосредоточены на восстановлении системы государственного здравоохранения и стимуляции рождаемости, с тем чтобы остановить процесс сокращения населения. Смертность, которая в 2008 г. составляла 14,7 случая на каждую тысячу жителей, планируется снизить к 2012-му до 13, а рождаемость повысить с 12,1 до 13,5.
По недавнему заявлению вице-премьера Александра Жукова, в 2009-м продолжительность жизни мужчин выросла до 63 лет, женщин - до 75, причем за счет сокращения смертности. Численность населения тоже увеличилась впервые за 15 лет, но «с учетом миграционных процессов». Русские, как известно, переезжают в РФ из всех стран СНГ. Финансирование программы за пределы текущего бюджета пока не обеспечено. Цели на ближайшие 10 лет можно оценить как очень скромные. Но будет большим достижением, если их удастся достичь.
Текст Жорес Медведев, "Еженедельник 2000""
Источник: Голос России.
_____________________________________________________
Об особенностях демографии Эстонии ("Delfi.ee", Эстония)
Прокормит ли Земля нас всех? ("Radio France Internationale",Франция)