Русский бунт и еврейский Бунд: анатомия национального вопроса
Демонстрация членов партии Бунд, 1917 год. Фото: wikipedia.org
Российская история XX века - это неразрешенный русский и еврейский вопросы
В последнее время стало модным совершенно необоснованное, лубочное представление о том, что до революции в «единонеделимой» России с губернским устройством «национального вопроса не было», по-видимому, как «не было секса» в СССР. Потом, как известно, пришли большевики и из-за своей оголтелой русофобии насоздавали вместо губерний национальные республики, чем «заложили мину замедленного действия» под страну.
Естественно, такие заявления рассчитаны только на тех, кто не понимает, что в начале XX века Российская империя испытывала потребность в серьезной трансформации, попытками которой были и реформы 1905 года, и модернизация Столыпина, и именно ее неудача (причины которой мы здесь разбирать не будем) привела к победе большевиков.
«Национальный вопрос» в Российской империи
Одним из вопросов, нуждающихся в неотложном решении, был именно «национальный вопрос», понимаемый комплексно. Подъем национальных движений по всему миру не обошел стороной и Россию, которая была пусть своеобразной, но колониальной империей, удерживающей в подчинении присоединенные народы, проживающие на своих землях. Соответствующие движения росли на национальных окраинах, как на дрожжах, имея при этом левую (лево-националистическую) направленность, что делало их частью общероссийского освободительного движения наряду с русскими партиями, добивавшимися демократических реформ.
Помимо русских левых, социал-демократов и социалистов-революционеров необходимость решения «национального вопроса» через переход к новому, учитывающему национальную субъектность народов устройству, понимали и либералы, и, как это, на первый взгляд, ни парадоксально, некоторые русские националисты, располагающиеся на правом фланге российской политики. Впрочем, парадоксально это только на первый взгляд, потому что такие националисты, в отличие от державников-монархистов из черносотенных организаций, ставили перед собой задачу трансформации России из русского государства в имперском смысле в русское национальное государство, что также требовало решения вопроса «национальных меньшинств», численность которых к тому моменту уже превышала численность великороссов. Вот что об этом писал главный идеолог русских националистов Михаил Меньшиков, который фактически с другого конца и с другими мотивами, но отстаивал ту же идею «права наций на самоопределение», что и левые:
«Я не принадлежу к тем националистам-русским, которые отрицают инородческие автономии. Я придерживаюсь обратного взгляда. Если бы вопрос об этом был поставлен серьезно, я со своею решительностью настаивал бы на соблюдении не только автономии Финляндии и Бухары, но и о возвращении автономии Польше, отнятой 80 лет назад. И Литва, и Грузия, и Армения, если действительно они желают автономии, мне кажется, должны были бы получить ее - и не столько в их интересах, сколько в наших собственных. Хотя я не думаю, чтобы враждебность к России этих народностей была погашена с дарованием автономии, но она была бы локализована, введена в определенные территории, - теперь же весь организм России пропитан враждебными ей элементами, что гораздо опаснее. Все проклятие еврейского (и отчасти польского) вопроса в том, что люди этих национальностей проникают к нам целыми колониями и внедряются точно бациллы, разрушая национальные наши ткани. Сиди они у себя дома, то (будь еще враждебнее к нам) они, подобно финляндцам, были бы сравнительно безвредными.
Мне кажется, истинная цель русского национализма не в том, чтобы обрусить чуждые племена (задача мечтательная и для нас непосильная), но в том, чтобы обезопасить их для себя, а для этого есть одно лишь средство - оттеснить инородческий наплыв, выжать его из своего тела, заставить уйти восвояси. Конечно, всего проще было бы не пускать в Россию иноплеменников иначе как в качестве иностранцев, но раз была сделана когда-то роковая ошибка, ее следует исправить. В идеальной схеме пусть каждый чувствующий себя в России нерусским ищет своего отечества, и инородцам следует помочь в этих поисках».
В этом смысле, несмотря на перегибы в ту или иную сторону, создание (национальных) союзных и автономных республик, а также округов и областей в ставшей Советским Союзом Российской империи было вполне объективной попыткой решения «национального вопроса». Тем более, что в ряде случаев в условиях гражданской войны они шли на это вынужденно, чтобы заручиться поддержкой окраин - в отличие от белых вроде Деникина, которых погубило их «единонеделимство».
Тем не менее, мина под СССР ими, действительно, была заложена, но не насущным решением «национального вопроса», а отказом от решения двух его составляющих, находящихся в тесной связи: «еврейского вопроса» и «русского вопроса».
Такими ли интернационалистами были большевики?
В постсоветские годы большевиков стало принято считать антирусской партией, как за их политику «расчленения Единой и Неделимой на национальные республики», так и из-за активной роли, которую играл в партии ее еврейский элемент. Но это взгляд условно с русской стороны. Глядя же с позиций национальных движений нерусских народов, их можно обвинить ровно в противоположном. Так, украинские, татарские и многие другие националисты определяли большевизм исключительно как «российский», рассматривая его в качестве реинкарнации русского империализма. Надо сказать, что, как это не удивительно покажется русским патриотам-антикоммунистам, основания для этого были.
Так, вопреки всем домыслам, факты упрямо свидетельствуют о том, что, включив в свою программу пункт «о праве наций на самоопределение», в строительстве собственной партии большевики совершенно не собирались его придерживаться, предпочитая любимый «единонеделимцами» территориальный принцип организации партячеек и препятствуя созданию национальных секций.
Члены Российской социал-демократической рабочей партии. Фото: www.istorya.ru
По мнению украинского историка Г. Костюка, «большевики, как сторонники единой централизованной страны и единой руководящей партии в ней, отрицали какое-либо право на существование инонациональных социал-демократических партий даже на принципе федеративной связи и полного согласования действий».
В своей работе «Национальный состав и национальная политика партии большевиков до прихода к власти» А.Здоров пишет:
«Накануне IV-го Объединительного съезда РСДРП (апрель 1906 года) лидер большевиков В.И. Ленин предложил проект резолюции «Отношение к национальным социал-демократическим партиям». Исходя из того, что в ходе революции пролетарии всех наций все более сплачиваются общей борьбой против самодержавия и буржуазии, В.И. Ленин предлагал скорейшее слияние всех национальных социал-демократических партий России в единую Российскую социал-демократическую рабочую партию на основе полного слияния местных организаций всех этих партий. Причем в проекте Ленина отмечено, что «партия должна фактически обеспечить удовлетворение всех партийных интересов и нужд социал-демократического пролетариата данной национальности, считаясь с его культурно-бытовыми особенностями». Для этого планировалось «устройство особых конференций социал-демократов данной национальности, представительство национальных меньшинств в местных, областных и центральных учреждениях партии создание особых групп литераторских, издательских, агитаторских и т.п.
Если продумать до конца этот проект, то он означал по сути утверждение в рамках единой и неделимой российской партии культурно-национальной автономии по персональному принципу для представителей всех остальных народов, кроме русского».
Как видно, при всех громких декларациях о самоопределении наций, в своей собственной партии Ленин пытался реализовывать подход, который ничем не отличается от идей Жириновского для страны: национально-культурная автономия при чисто территориальном делении государства. Такой подход обусловил конфликт российских большевиков с украинскими левыми, будущими петлюровцами еще до их прихода к власти.
Так, украинский социал-демократ Лев Юркевич в январе 1917 года писал: «Русские социал-демократы, следуя по стопам правительственной ассимиляции, и пользуясь ее результатами, организовывали пролетариат в украинских городах как русский пролетариат и этим отделяли его культурно от пролетариата сельского, чем, конечно, нарушали единство рабочего движения на Украине и замедляли его развитие… Они никогда не выступали на украинской территории против национального угнетения и пользовались результатами этого угнетения».
Не горели большевики и желанием признавать национальное самоопределение ряда народов даже в годы Гражданской войны. В 1918 году секретарь Северо-Западного обкома РКП(б) В.Г. Кнорин заявлял: «Мы считаем, что белорусы не являются нацией и что те этнографические особенности, которые отделяют их от остальных русских, должны быть изжиты». А председатель Казанского губисполкома И. Ходоровский, секретарь губкома Г. Гордеев и председатель губсовпрофа А. Догадов в 1920 году выступали против создания Татарской АССР.
полный текст статьи