Отпевание и похороны Шаламова с разрешения КГБ
Имя поэта Владимира Кострова промелькнуло в письме о похоронах Шаламова, напечатанном в эмигрантской газете Новое русское слово, № 25763 от 7 марта 1982 года: "Какой-то поэт Костров заставил Союз писателей похоронить его так, как он сам, Шаламов, хотел - в земле, сказав, что он жил трагически, трагически умер, и хватит издеваться над человеком. Исполните хоть его последнюю волю. И странное дело, СП согласился со всем, выделив своего знаменитого организатора похорон, автобусы и место на кладбище".
Больше я о Кострове в связи с Шаламовым ничего не слышал, но, как выясняется, вопрос о похоронах тоже решался через гебешную советскую писательскую организацию. В совке все писательские дела решались через ГБ. Ниже фрагмент из интервью, взятого Сергеем Шулаковым у В. Кострова, в 1982 году секретаря московской организации Союза писателей, и опубликованного на сайте "Год литературы" 25 сентября 2015 года. ССП созвал, оказывается, целую пресс-конференцию для иностранных журналистов, чтобы упредить нежелательные перетолки и "политические акции". А вообще, со своими шестерками гебня - милейшие чуваки.
Джон Глэд тоже упоминает Верченко: "Я звонил Юрию Верченко, ответственному секретарю Союза писателей СССР. Он сказал, что у него только что побывали друзья и близкие Шаламова, но отказался назвать их". Назвать отказался, но на отпевание согласился.
Отпевание и похороны Шаламова фотографировал югославский поэт и переводчик Александр Баднаревич.
" - Владимир Андреевич, расскажите о последнем этапе жизни и о похоронах Варлама Шаламова.
Владимир Костров: - Варлам Шаламов умер, оставив завещание, в котором просил похоронить себя по православному обряду. Последние годы он жил под присмотром трех женщин, он был инвалид. Когда он умер, был большой переполох. Меня вызвал Виктор Николаевич Верченко, секретарь по организационным вопросам Союза писателей СССР, человек он был замечательный, хоть и имел чин в КГБ.
- Человек, имевший отношение к КГБ, занимался похоронами Шаламова?
Владимир Костров: - В этом нет ничего особенного, люди были умные. Виктор Ильин, например [умница, два класса образования], секретарь Московской организации СП, как-то, зная, что у меня материальные затруднения, остановил меня в коридоре: «Что-то у нас давно поэты в командировки не ездили… Напишите мне заявление». Я написал, и поехал в командировку по Сибири. Я впервые встречался с таким количеством читателей, привез массу впечатлений о сибирской земле, о городах, о людях. Ну и оплачивалось это тогда неплохо.
Возник вопрос: можно ли отпеть Шаламова? Женщины, которые за ним ухаживали, решили, что отпевание произойдет в любом случае. И мне Верченко сказал: «Реши этот вопрос». А я был секретарем по поэзии. Как Союз советских писателей может решить вопрос с отпеванием? Руководство СП особенно беспокоило огромное количество западных корреспондентов. Я пригласил группу иностранных журналистов из газет, с телевидения. Я сказал: «Дорогие друзья! Умер русский поэт, человек очень многое переживший, много страдавший. Неужели вы сделаете из этого политическую акцию? Отнеситесь с уважением к его пожеланию!» И они не стали раздувать это «советское отпевание», не было митингов, политического скандала…"
Добавлю, что похороны Шаламова тоже проходили под контролем ГБ. ГБ также пустила слух среди провожающих, что Шаламов не хотел речей над могилой, видимо, опасался провокаций со стороны ЦРУ.
Три женщины, о которых говорит Костров - это Елена Захарова, Татьяна Уманская и Людмила Анис.
Больше я о Кострове в связи с Шаламовым ничего не слышал, но, как выясняется, вопрос о похоронах тоже решался через гебешную советскую писательскую организацию. В совке все писательские дела решались через ГБ. Ниже фрагмент из интервью, взятого Сергеем Шулаковым у В. Кострова, в 1982 году секретаря московской организации Союза писателей, и опубликованного на сайте "Год литературы" 25 сентября 2015 года. ССП созвал, оказывается, целую пресс-конференцию для иностранных журналистов, чтобы упредить нежелательные перетолки и "политические акции". А вообще, со своими шестерками гебня - милейшие чуваки.
Джон Глэд тоже упоминает Верченко: "Я звонил Юрию Верченко, ответственному секретарю Союза писателей СССР. Он сказал, что у него только что побывали друзья и близкие Шаламова, но отказался назвать их". Назвать отказался, но на отпевание согласился.
Отпевание и похороны Шаламова фотографировал югославский поэт и переводчик Александр Баднаревич.
" - Владимир Андреевич, расскажите о последнем этапе жизни и о похоронах Варлама Шаламова.
Владимир Костров: - Варлам Шаламов умер, оставив завещание, в котором просил похоронить себя по православному обряду. Последние годы он жил под присмотром трех женщин, он был инвалид. Когда он умер, был большой переполох. Меня вызвал Виктор Николаевич Верченко, секретарь по организационным вопросам Союза писателей СССР, человек он был замечательный, хоть и имел чин в КГБ.
- Человек, имевший отношение к КГБ, занимался похоронами Шаламова?
Владимир Костров: - В этом нет ничего особенного, люди были умные. Виктор Ильин, например [умница, два класса образования], секретарь Московской организации СП, как-то, зная, что у меня материальные затруднения, остановил меня в коридоре: «Что-то у нас давно поэты в командировки не ездили… Напишите мне заявление». Я написал, и поехал в командировку по Сибири. Я впервые встречался с таким количеством читателей, привез массу впечатлений о сибирской земле, о городах, о людях. Ну и оплачивалось это тогда неплохо.
Возник вопрос: можно ли отпеть Шаламова? Женщины, которые за ним ухаживали, решили, что отпевание произойдет в любом случае. И мне Верченко сказал: «Реши этот вопрос». А я был секретарем по поэзии. Как Союз советских писателей может решить вопрос с отпеванием? Руководство СП особенно беспокоило огромное количество западных корреспондентов. Я пригласил группу иностранных журналистов из газет, с телевидения. Я сказал: «Дорогие друзья! Умер русский поэт, человек очень многое переживший, много страдавший. Неужели вы сделаете из этого политическую акцию? Отнеситесь с уважением к его пожеланию!» И они не стали раздувать это «советское отпевание», не было митингов, политического скандала…"
Добавлю, что похороны Шаламова тоже проходили под контролем ГБ. ГБ также пустила слух среди провожающих, что Шаламов не хотел речей над могилой, видимо, опасался провокаций со стороны ЦРУ.
Три женщины, о которых говорит Костров - это Елена Захарова, Татьяна Уманская и Людмила Анис.