Первое свидетельство Романа Гуля о передаче Шаламовым рукописей КР в Америку, 1982
9 декабря 1982 года Радио Свобода транслировало беседу Юлии Тролль с главным редактором нью-йоркского "Нового журнала" (в дайджесте программ ошибочно назван "Новым миром") Романом Гулем, в которой тот впервые рассказывает о передаче Шаламовым рукописи "Колымских рассказов" в Америку в 1966 году. Цитату из этой беседы приводит в своей статье нынешний редактор "Нового журнала" Марина Адамович: "Один известный американский профессор-славист как-то позвонил мне по телефону и сказал, что был в Москве и привез большую рукопись для «Нового Журнала». Я поблагодарил и на другой день профессор привез мне рукопись «Колымских рассказов». Это была очень большая рукопись, страниц в 600. …Мы печатали Шаламова несколько лет и были первыми, кто открыл Западу этого замечательного писателя, взявшего своей темой страшный и бесчеловечный ад Колымы".
Поразительно, что о передаче Шаламовым рукописей "Колымских рассказов" на Запад Роман Гуль и Ирина Каневская рассказали сразу после смерти писателя и эта важнейшая для понимания всей истории литературного бытования "Колымских рассказов" и биографии их автора информация не привлекала внимания литературоведов и историков литературы на протяжении тридцати лет. Ведь в восьмидесятых-девяностых и даже в первое десятилетие нового века можно было подробно расспросить и Романа Гуля (умер в 1986), и Кларенса Брауна (умер в 2015), и Ирину Каневскую (умерла в 2006), и Кирилла Хенкина (умер в 2008), но ни один из тьмы русских литературоведов и западных славистов не удосужился это сделать. Для меня это банкротство науки, называющей себя филологией, и в первую очередь, конечно, шаламоведения. Отрадное исключение составляют Марк Головизнин и Яков Клоц.
Поразительно, что о передаче Шаламовым рукописей "Колымских рассказов" на Запад Роман Гуль и Ирина Каневская рассказали сразу после смерти писателя и эта важнейшая для понимания всей истории литературного бытования "Колымских рассказов" и биографии их автора информация не привлекала внимания литературоведов и историков литературы на протяжении тридцати лет. Ведь в восьмидесятых-девяностых и даже в первое десятилетие нового века можно было подробно расспросить и Романа Гуля (умер в 1986), и Кларенса Брауна (умер в 2015), и Ирину Каневскую (умерла в 2006), и Кирилла Хенкина (умер в 2008), но ни один из тьмы русских литературоведов и западных славистов не удосужился это сделать. Для меня это банкротство науки, называющей себя филологией, и в первую очередь, конечно, шаламоведения. Отрадное исключение составляют Марк Головизнин и Яков Клоц.