Некролог на смерть деда Варлама Шаламова, священника Николая, написанный его сыном Прокопием
Прокопий Шаламов, брат Тихона Шаламова и дядя Варлама - автор брошюры "Церковно-историческое описание Вотчинского прихода Усть-Cысольского уезда, Вологодской губернии", Усть-Cысольск, типография «Следников и К.», 1911. В конце брошюры помещен некролог на смерть отца Прокопия и деда Варлама иерея Николая Шаламова.
________
Венок на могилу доброго пастыря
Ноября 3-го дня 1910 года, в десять часов вечера, мерные удары колокола возвестили жителям села Вотчи, Усть-Сысольского уезда, о кончине 83 летнего старца-пастыря иерея Божия Николая Шаламова, который 43 года светил им тихим евангельским светом на свещнице их приходской жизни, служа правилом веры и жизни христианской, являя нелицемерное воздержание учителя, образ кротости и любви ко всем своим пасомым.
Не внезапна была прихожанам скорбная весть о смерти дорогого отца духовного, они знали, что старческие немощи давно уже уложили его на одре болезни и что земная жизнь его, склоняясь к естественному закату, тихо погасает. Но, несмотря на это, печальный звон острою болью отозвался в душе их: слишком был он для них мил и памятен.
Не яркими делами, не блестящими заслугами и многошумными подвигами покойный пастырь заслужил горячую любовь прихожан и добрую память о себе, а тем, что неуклонно, в продолжении всей своей многолетней жизни, стремился воплотить идеал евангельского доброго пастыря, право правяща слово Христовой истины.
Покойный родом был Устюгским, сын Священника Шасской Васильевской церкви Иоанна Шаламова. Образование получил в Вологодской духовной семинарии, окончив в ней курс в 1852 году.
Свое общественное служение начал на тернистой ниве народного учительства, поступив прямо со школьной скамьи учителем в Иглинское сельское училище Устюгского уезда, каковую должность проходил до 1858 года, когда изволением Вологодского Епископа Христофора был призван на службу церкви православной в звании диакона при родной Шасской Васильевской церкви. Здесь, среди дорогих мест детства, покойный прослужил до 1865 года и тем же Епископом Христофором был переведен в г. Устюг к Пятницкой Параскевиинской церкви.
На новом приходе пробыл только два года. При обозрении приходской церкви Епископ Павел Вологодский и Устюжский, предложил покойному одно из трех свободных священнических мест: два вблизи города и одно в отдаленном зырянском крае, и когда о. диакон колебался избрать место, то Преосвященный бросил жребий, который и указал быть ему настоятелем Вотчинской Богородской церкви, Усть-Сысольского уезда, где пребывает высокочтимая чудотворная икона Святителя-Миссионера Стефана, Епископа Пермского, просветителя зырян.
Тяжел казался подвиг пастырского служения в незнакомом краю и чужом народе покойному, но, провидя в обстоятельствах назначения руку Промысла Божия, он, получив рукоположение, быстро собрался в далекий путь и к празднику Рождества Христова прибыл к своей богоданной пастве, решив посвятить ей все свои силы и знания, всю ревность и любовь. Тридцать два года покойный оставался здесь штатным священником, служа беспорочно во славу церкви православной и 11 лет пробыл на покое, передав место младшему сыну, но не оставляя забот о приходе.
Из наградных знаков о. Николай имел только набедренник, скуфью и камилавку. Получил орден Св. Анны 3-й степени уже после смерти. Нерадостны были первые впечатления по приезде к месту служения: обширный, неустроенный приход, разбросанность деревень, при полном отсутствии сносных путей сообщения, хотя и родной по вере, но чуждый по языку народ, полное невежество и темнота его, неустройства по храму.
Сколько предстояло забот, труда, энергии, сколько душевной крепости, чтобы не пасть духом, и смело идти навстречу всем предстоящим трудностям и заботам по благоустроению приходской жизни и храма. Робкий человек растерялся бы при подобных обстоятельствах и, быть может, предался бы унынию. Но не таким был о. Николай; его неустрашили предстоящие труды и он в сознании пастырского долга, с твердой надеждой на помощь Божию бодро приступал к созиданию дела Христова.
Он понимал, что самый грозный враг, с которым придется ему вести упорную борьбу, это глубокое невежество прихожан. И вот первою работою, доминирующим желанием, с первых же дней служения является у него мысль, иметь в приходе школу.
И свою благую мысль он вскоре приводит в исполнение, открыв на свои трудовые скромные средства, в своем убогом домике школу грамоты и тем зажигает в приходе первую лампаду просвещения. И долгие годы, вплоть до 1881 года, когда было открыто в селе земское училище, он преподает в ней безвозмездно начатки грамотности и христианского учения.
С открытием же земского училища, для которого он строит в церковной ограде светлое, каменной помещение, принимает на себя труды законоучительства и остается в этой должности полных 25 лет.
В тоже время он не оставляет и церковной проповеди, наставления в истинах веры взрослого населения, хотя в этом подвиге не малым тормазом, особенно на первых порах, служит ему незнание местного языка; посему он стремится учить более примером жизни, чем словом, более-благоговейной молитвой, сердечным участием в нуждах и горе, личным воздержанием, незлобивостью и бескорыстием.
Не мало забот он прилагает и к благоустроению приходского храма, как дома Божия, под кровом которого должны находить покой и радость овцы его стада.
С 1876 года по 1879 год он собирает пожертвования и строит каменную ограду вокруг храма с прекрасной железной решеткой и двумя входными воротами изящной архитектуры. С 1880 г. изыскивает средства и покупает 214 пуд. благовестник, которого могучий звон разносится по дальним деревням прихода, возвещая им время молитвы. Чрез семь лет строит в теплом храме новый иконостас с хорошей резьбой и высокой позолотой. В последние же годы служения вещественным памятником не усыпной энергии и пастырской ревности покойного, является заново ремонтированный и разширенный каменный кладбищенский Стефановский храм.
Служение церковное и все таинства и обряды о. Николай выполнял всегда с глубоким благоговением, по уставу, без пропусков, весь уходя в молитвенное настроение, в особенности при совершении Безкровной Жертвы, когда забывал все окружающее и когда слезы благодарения и духовной радости нередко падали у него из глаз.
Это был по истине пастырь с призванием; он жил и дышал одною молитвою и любовию к Богу, в ней видел весь смысл своего бытия, самую высшую радость.
С каким одушевлением он служил молебны пред чудотворною иконою св. Стефана, Епископа Пермского; с каким умилением читал он коленопреклонно и наизусть акафист Святителю; с каким молитвенным восторгом, при звоне всех колоколов, всегда с крестным ходом, он провожал и встречал святой образ великого Миссионера, когда обносили его по деревням окрестных приходов и приносили обратно в родной храм, с какою верою в искупляющую силу Божию и помощь Угодника Божия он прочитывал молитвы над страждущими и больными, которых привозили из разных мест к подножию Чудотворного образа, - этого не забудут все видевшие и молившиеся в Вотчинском храме.
Немногие часы досуга и отдыха от трудов молитвенных, служебных, школьных о. Николай проводил в домашней молитве, ежедневном чтении Св. Евангелия, псалтыри, святоотеческих творений, духовных журналов и книг, оставив почти всякую заботу по хозяйству своего дома. Покойный жил со всеми в дружбе и любви, как с сослужащими, так и пасомыми. У него не было врагов и ссор по приходу; он оставался доволен доброхотным даянием прихожан, отличаясь безкорыстием.
После него не осталось никаких денежных средств, кроме скромного домика на церковной земле; какие были остатки, за покрытием необходимых расходов по хозяйству и дому, покойный употребил на воспитание детей в школе и дома.
Нищие не имели отказа у него в доме, зачастую получая и полный обед от его семейного скудного стола.
Необходимо еще отметить великое испытание, посланное ему Богом, в горе семейной жизни. Горячо любимая его супруга заболела сильным нервным разстройством. Этот тяжелый крест покойный многие годы, до гробовой доски нес с замечательным терпением, без тени ропота и досады, смиряясь, но не падая духом под страшным ударом, изливая свое горе и слезы в пламенных молитвах все испытующему Владыке жизни, предавая себя и дорогую подругу в волю Его святую и благоугодную. Много он молил Господа, да пошлет Он ему помощь и возвратит потерянную радость семейной жизни, но Господь не внял его мольбам; тогда о. Николай смирил себя и свое сердце под крепкую Его руку.
Единственною и всепоглощающею целью его жизни было достигнуть самому спасения и ввести овец своего духовного стада в ограду царства Божия, почему на смертном одре неоднократно повторял: «спасайтесь, спасайтесь все»; по сему последним заветом его родной семье и духовным детям были слова: «дети, живите хорошо», которые покойный произнес уже на пороге вечности.
Он не боялся смерти; она была для него давно-жданный, желанный покой о Бозе.
Приготовив себя троекратным приобщением Св. Христовых Таин и таинством елеопомазания, тихо и мирно почил он о Господе в кругу родной семьи, провожаемый благословениями пасомых и встречаемый великим сонмом своих духовных детей, уже отшедших в жизнь вечную.
Имя доброго старца-пастыря надолго будет памятно не только среди прихожан села Вотчи, но и других окрестных сел и деревень.
Кто из его прихожан не вспомнит добрым словом своего почившего батюшку, который и в полуночный час, и в мятель и грозу, под дождем и снегом, по болотам и трясинам, без малейшего замедления, шел пешком за много верст утешить Св. Тайнами больных и умирающих?
Как забудут они ту отеческую ласку, то нежное, искреннее участие, которое встречали они от него при многих посещениях. Памятны будут им советы и вразумления, какими покойный многократно помогал им в несчастиях и искушениях. Не забудет своего старца - духовного отца и духовенство, которое при свидетельстве почившего многолетно исповедывало грехи свои Отцу Небесному. Всюду покойный оставил следы доброй славы и памяти, любви и уважения.
Погребение о. Николая совершено 7 ноября при участии 3-х священников и 2 диаконов. По окончании божественной литургии сыном и преемником почившего сказано сердечное надгробное слово, а при отпевании задушевная речь о трудах покойного на зырянском языке священником Межадорской Введенской церкви.
Проводить своего почившего пастыря в вечную жизнь собрались все прихожане от мала до стара, так что обширный приходский храм не мог вместить всех молящихся; многие должны были остаться в ограде церковной.
При пении стихиры: «Приидите последнее целование», молящиеся простились на веки со своим душепастырем и слезами благодарности оросили руку, которая много, много лет благословляла их, во имя Господне, на все благое и доброе.
Похоронен о. Николай в церковной ограде родного храма, где сам избрал он себе место почивать до общего воскресения.
Мир праху твоему, добрый труженик на ниве Божией. Вечная тебе память, непостыдный служитель Церкви Христовой.
Да примет тебя милостию Архиерей Бога Вышняго в небесных своих чертогах, удостоив тебя быть молитвенником за твою паству по смерти.
Над малым ты был верен, да поставит Он, Милосердый, тебя над многим и да услышишь ты сладчайший голос Его: «рабе благий и верный, вниди в радость Господа Своего».
________
Венок на могилу доброго пастыря
Ноября 3-го дня 1910 года, в десять часов вечера, мерные удары колокола возвестили жителям села Вотчи, Усть-Сысольского уезда, о кончине 83 летнего старца-пастыря иерея Божия Николая Шаламова, который 43 года светил им тихим евангельским светом на свещнице их приходской жизни, служа правилом веры и жизни христианской, являя нелицемерное воздержание учителя, образ кротости и любви ко всем своим пасомым.
Не внезапна была прихожанам скорбная весть о смерти дорогого отца духовного, они знали, что старческие немощи давно уже уложили его на одре болезни и что земная жизнь его, склоняясь к естественному закату, тихо погасает. Но, несмотря на это, печальный звон острою болью отозвался в душе их: слишком был он для них мил и памятен.
Не яркими делами, не блестящими заслугами и многошумными подвигами покойный пастырь заслужил горячую любовь прихожан и добрую память о себе, а тем, что неуклонно, в продолжении всей своей многолетней жизни, стремился воплотить идеал евангельского доброго пастыря, право правяща слово Христовой истины.
Покойный родом был Устюгским, сын Священника Шасской Васильевской церкви Иоанна Шаламова. Образование получил в Вологодской духовной семинарии, окончив в ней курс в 1852 году.
Свое общественное служение начал на тернистой ниве народного учительства, поступив прямо со школьной скамьи учителем в Иглинское сельское училище Устюгского уезда, каковую должность проходил до 1858 года, когда изволением Вологодского Епископа Христофора был призван на службу церкви православной в звании диакона при родной Шасской Васильевской церкви. Здесь, среди дорогих мест детства, покойный прослужил до 1865 года и тем же Епископом Христофором был переведен в г. Устюг к Пятницкой Параскевиинской церкви.
На новом приходе пробыл только два года. При обозрении приходской церкви Епископ Павел Вологодский и Устюжский, предложил покойному одно из трех свободных священнических мест: два вблизи города и одно в отдаленном зырянском крае, и когда о. диакон колебался избрать место, то Преосвященный бросил жребий, который и указал быть ему настоятелем Вотчинской Богородской церкви, Усть-Сысольского уезда, где пребывает высокочтимая чудотворная икона Святителя-Миссионера Стефана, Епископа Пермского, просветителя зырян.
Тяжел казался подвиг пастырского служения в незнакомом краю и чужом народе покойному, но, провидя в обстоятельствах назначения руку Промысла Божия, он, получив рукоположение, быстро собрался в далекий путь и к празднику Рождества Христова прибыл к своей богоданной пастве, решив посвятить ей все свои силы и знания, всю ревность и любовь. Тридцать два года покойный оставался здесь штатным священником, служа беспорочно во славу церкви православной и 11 лет пробыл на покое, передав место младшему сыну, но не оставляя забот о приходе.
Из наградных знаков о. Николай имел только набедренник, скуфью и камилавку. Получил орден Св. Анны 3-й степени уже после смерти. Нерадостны были первые впечатления по приезде к месту служения: обширный, неустроенный приход, разбросанность деревень, при полном отсутствии сносных путей сообщения, хотя и родной по вере, но чуждый по языку народ, полное невежество и темнота его, неустройства по храму.
Сколько предстояло забот, труда, энергии, сколько душевной крепости, чтобы не пасть духом, и смело идти навстречу всем предстоящим трудностям и заботам по благоустроению приходской жизни и храма. Робкий человек растерялся бы при подобных обстоятельствах и, быть может, предался бы унынию. Но не таким был о. Николай; его неустрашили предстоящие труды и он в сознании пастырского долга, с твердой надеждой на помощь Божию бодро приступал к созиданию дела Христова.
Он понимал, что самый грозный враг, с которым придется ему вести упорную борьбу, это глубокое невежество прихожан. И вот первою работою, доминирующим желанием, с первых же дней служения является у него мысль, иметь в приходе школу.
И свою благую мысль он вскоре приводит в исполнение, открыв на свои трудовые скромные средства, в своем убогом домике школу грамоты и тем зажигает в приходе первую лампаду просвещения. И долгие годы, вплоть до 1881 года, когда было открыто в селе земское училище, он преподает в ней безвозмездно начатки грамотности и христианского учения.
С открытием же земского училища, для которого он строит в церковной ограде светлое, каменной помещение, принимает на себя труды законоучительства и остается в этой должности полных 25 лет.
В тоже время он не оставляет и церковной проповеди, наставления в истинах веры взрослого населения, хотя в этом подвиге не малым тормазом, особенно на первых порах, служит ему незнание местного языка; посему он стремится учить более примером жизни, чем словом, более-благоговейной молитвой, сердечным участием в нуждах и горе, личным воздержанием, незлобивостью и бескорыстием.
Не мало забот он прилагает и к благоустроению приходского храма, как дома Божия, под кровом которого должны находить покой и радость овцы его стада.
С 1876 года по 1879 год он собирает пожертвования и строит каменную ограду вокруг храма с прекрасной железной решеткой и двумя входными воротами изящной архитектуры. С 1880 г. изыскивает средства и покупает 214 пуд. благовестник, которого могучий звон разносится по дальним деревням прихода, возвещая им время молитвы. Чрез семь лет строит в теплом храме новый иконостас с хорошей резьбой и высокой позолотой. В последние же годы служения вещественным памятником не усыпной энергии и пастырской ревности покойного, является заново ремонтированный и разширенный каменный кладбищенский Стефановский храм.
Служение церковное и все таинства и обряды о. Николай выполнял всегда с глубоким благоговением, по уставу, без пропусков, весь уходя в молитвенное настроение, в особенности при совершении Безкровной Жертвы, когда забывал все окружающее и когда слезы благодарения и духовной радости нередко падали у него из глаз.
Это был по истине пастырь с призванием; он жил и дышал одною молитвою и любовию к Богу, в ней видел весь смысл своего бытия, самую высшую радость.
С каким одушевлением он служил молебны пред чудотворною иконою св. Стефана, Епископа Пермского; с каким умилением читал он коленопреклонно и наизусть акафист Святителю; с каким молитвенным восторгом, при звоне всех колоколов, всегда с крестным ходом, он провожал и встречал святой образ великого Миссионера, когда обносили его по деревням окрестных приходов и приносили обратно в родной храм, с какою верою в искупляющую силу Божию и помощь Угодника Божия он прочитывал молитвы над страждущими и больными, которых привозили из разных мест к подножию Чудотворного образа, - этого не забудут все видевшие и молившиеся в Вотчинском храме.
Немногие часы досуга и отдыха от трудов молитвенных, служебных, школьных о. Николай проводил в домашней молитве, ежедневном чтении Св. Евангелия, псалтыри, святоотеческих творений, духовных журналов и книг, оставив почти всякую заботу по хозяйству своего дома. Покойный жил со всеми в дружбе и любви, как с сослужащими, так и пасомыми. У него не было врагов и ссор по приходу; он оставался доволен доброхотным даянием прихожан, отличаясь безкорыстием.
После него не осталось никаких денежных средств, кроме скромного домика на церковной земле; какие были остатки, за покрытием необходимых расходов по хозяйству и дому, покойный употребил на воспитание детей в школе и дома.
Нищие не имели отказа у него в доме, зачастую получая и полный обед от его семейного скудного стола.
Необходимо еще отметить великое испытание, посланное ему Богом, в горе семейной жизни. Горячо любимая его супруга заболела сильным нервным разстройством. Этот тяжелый крест покойный многие годы, до гробовой доски нес с замечательным терпением, без тени ропота и досады, смиряясь, но не падая духом под страшным ударом, изливая свое горе и слезы в пламенных молитвах все испытующему Владыке жизни, предавая себя и дорогую подругу в волю Его святую и благоугодную. Много он молил Господа, да пошлет Он ему помощь и возвратит потерянную радость семейной жизни, но Господь не внял его мольбам; тогда о. Николай смирил себя и свое сердце под крепкую Его руку.
Единственною и всепоглощающею целью его жизни было достигнуть самому спасения и ввести овец своего духовного стада в ограду царства Божия, почему на смертном одре неоднократно повторял: «спасайтесь, спасайтесь все»; по сему последним заветом его родной семье и духовным детям были слова: «дети, живите хорошо», которые покойный произнес уже на пороге вечности.
Он не боялся смерти; она была для него давно-жданный, желанный покой о Бозе.
Приготовив себя троекратным приобщением Св. Христовых Таин и таинством елеопомазания, тихо и мирно почил он о Господе в кругу родной семьи, провожаемый благословениями пасомых и встречаемый великим сонмом своих духовных детей, уже отшедших в жизнь вечную.
Имя доброго старца-пастыря надолго будет памятно не только среди прихожан села Вотчи, но и других окрестных сел и деревень.
Кто из его прихожан не вспомнит добрым словом своего почившего батюшку, который и в полуночный час, и в мятель и грозу, под дождем и снегом, по болотам и трясинам, без малейшего замедления, шел пешком за много верст утешить Св. Тайнами больных и умирающих?
Как забудут они ту отеческую ласку, то нежное, искреннее участие, которое встречали они от него при многих посещениях. Памятны будут им советы и вразумления, какими покойный многократно помогал им в несчастиях и искушениях. Не забудет своего старца - духовного отца и духовенство, которое при свидетельстве почившего многолетно исповедывало грехи свои Отцу Небесному. Всюду покойный оставил следы доброй славы и памяти, любви и уважения.
Погребение о. Николая совершено 7 ноября при участии 3-х священников и 2 диаконов. По окончании божественной литургии сыном и преемником почившего сказано сердечное надгробное слово, а при отпевании задушевная речь о трудах покойного на зырянском языке священником Межадорской Введенской церкви.
Проводить своего почившего пастыря в вечную жизнь собрались все прихожане от мала до стара, так что обширный приходский храм не мог вместить всех молящихся; многие должны были остаться в ограде церковной.
При пении стихиры: «Приидите последнее целование», молящиеся простились на веки со своим душепастырем и слезами благодарности оросили руку, которая много, много лет благословляла их, во имя Господне, на все благое и доброе.
Похоронен о. Николай в церковной ограде родного храма, где сам избрал он себе место почивать до общего воскресения.
Мир праху твоему, добрый труженик на ниве Божией. Вечная тебе память, непостыдный служитель Церкви Христовой.
Да примет тебя милостию Архиерей Бога Вышняго в небесных своих чертогах, удостоив тебя быть молитвенником за твою паству по смерти.
Над малым ты был верен, да поставит Он, Милосердый, тебя над многим и да услышишь ты сладчайший голос Его: «рабе благий и верный, вниди в радость Господа Своего».