Когда будут открыты материалы КГБ по Шаламову? Никогда
Отрывок из статьи известного, отчасти скандально, поскольку не вписывается в институции, архивиста Дмитрия Юрасова, одним из первых, еще в начале восьмидесятых, начавшего систематический сбор материалов о жертвах сталинского террора. Вот что он говорит о степени открытости российских архивов на данный исторический момент.
Статья "Бесславное двадцатипятилетие" опубликована на сайте Viperson в декабре 2013 года.
__________
"В 1993 году появился регламент доступа к архивно-следственным делам. Допускались только родственники репрессированных. Только они при предъявлении соответствующих документов могли знакомиться со следственными материалами. А мы - историки, архивисты, краеведы, москвоведы должны испрашивать у родственников разрешения на знакомство с расстрельными делами их близких. Потому как это личная тайна граждан. Репрессии, аресты, расстрелы - всё оказалось личной тайной граждан. Даже исключение из партии - нельзя смотреть документы Комитета партийного контроля ЦК КПСС, протоколы об исключении коммуниста из партии, о его восстановлении в партии - всё личная тайна. Докатились!
Ну и что делать мне? Иду, допустим, к тем же родственникам репрессированных, которым помогал несколько лет назад. Некоторые разрешают, заверяют бумагу у нотариуса, а некоторые нет. Сколько должно пройти лет, чтобы всё было открыто? С 1937 года, например, 76 лет [сейчас уже 80]. Мало? Надо, видимо, 100-150. Некоторые родственники уже посмотрели дело отца, деда, прадеда, и закрыли его от историков-исследователей. Они наследники и получили подобные права от ФСБ. И как нам работать? Да, я понимаю, вдруг они увидели в деле, что их отец, дед, прадед давал на кого-то показания (из него выбитые) и по ним осуждают и расстреливают других... Это сплошь и рядом. Когда на следствии загоняют ножку венского стула в задний проход, человек исчезает - остаётся физика. Это не мои слова, а Варлама Шаламова. Так кто же способен упрекнуть сломавшегося и расстрелянного следом? Но наследники боятся, как они боялись, когда на неделе памяти интересовались, спрашивали меня, что им сделает режим за огласку личных сведений. Но то был 1988 год, а теперь какой... Отдать генетическим родственникам (но чужим той эпохе) всю нашу историю ХХ века? Или опять не будем ворошить старое...
Хотел я как-то поработать с делом С.Я. Эфрона - мужа Марины Цветаевой. Кто остался из родни? Сына убили, дочь умерла. Есть внучатый племянник Эфрона. Спрашивал разрешение - отказал (мол, наша семейная тайна). А если вообще не осталось ни одного родственника у погибшего по причине гражданской войны с собственным народом? Таких наберётся сотня тысяч. Означает ли это вечное хранение на Лубянке?
В общем, современные гэбисты с бывшим архивным начальством сделали так, что зная советскую коммунальную кухню, нравы перемешанных между собой палачей и жертв, использовали страхи, комплексы, боли советского человека и обратили их против своих соотечественников. Мы выросли среди палачей и жертв и потеряли ориентацию, где ЗЛО и где ДОБРО. Служение идее оправдывало всё. Мы в этом времени оказались друг с другом связаны, оказались соучастниками. Соучастники сегодня и в сокрытии прошлого. Ведь до сих пор прошлое не отпускает, если подписывают такие документы и считают это в порядке вещей. Цитирую: "В соответствии с законодательством Центральный архив ФСБ России готов ознакомить Вас с архивным уголовным делом при предоставлении нотариально заверенных доверенностей от родственников репрессированного". Такие ответы получаю я на свои частые запросы".
Подлая, преступная власть, миллионы сгубившая, миллионам поломавшая жизнь, а миллионы повязавшая круговой порукой, хранит, как Кощей в яйце, свою страшную тайну, свою сердце, свое Кольцо Саурона. Поэтому, полагаю, нет и не может быть ограничений в способах получения информации в обход этой нежити, и прав был Солженицын, когда опрашивал людей, а потом на основании опросов издал "Архипелаг ГУЛаг", за который недоумки клеймят его как клеветника - большей лжи, чем та, против которой он боролся, не выдумать человеческому воображению, в борьбе против нее нет нелигитимных средств, все средства хороши. "Может ли быть в правде прошлой нашей жизни граница, рубеж, после которой начинается клевета? Я утверждаю, что такой границы нет, утверждаю, что для сталинского времени понятие клеветы не может быть применено" - Варлам Шаламов. Только "сталинский" нужно заменить на "советский", потому что ничего советского помимо сталинского на территории СССР со второй половины двадцатых годов и не было.
По теме см. пост четырехлетней давности с тем же названием - Когда будут открыты материалы КГБ по Шаламову? Никогда
Статья "Бесславное двадцатипятилетие" опубликована на сайте Viperson в декабре 2013 года.
__________
"В 1993 году появился регламент доступа к архивно-следственным делам. Допускались только родственники репрессированных. Только они при предъявлении соответствующих документов могли знакомиться со следственными материалами. А мы - историки, архивисты, краеведы, москвоведы должны испрашивать у родственников разрешения на знакомство с расстрельными делами их близких. Потому как это личная тайна граждан. Репрессии, аресты, расстрелы - всё оказалось личной тайной граждан. Даже исключение из партии - нельзя смотреть документы Комитета партийного контроля ЦК КПСС, протоколы об исключении коммуниста из партии, о его восстановлении в партии - всё личная тайна. Докатились!
Ну и что делать мне? Иду, допустим, к тем же родственникам репрессированных, которым помогал несколько лет назад. Некоторые разрешают, заверяют бумагу у нотариуса, а некоторые нет. Сколько должно пройти лет, чтобы всё было открыто? С 1937 года, например, 76 лет [сейчас уже 80]. Мало? Надо, видимо, 100-150. Некоторые родственники уже посмотрели дело отца, деда, прадеда, и закрыли его от историков-исследователей. Они наследники и получили подобные права от ФСБ. И как нам работать? Да, я понимаю, вдруг они увидели в деле, что их отец, дед, прадед давал на кого-то показания (из него выбитые) и по ним осуждают и расстреливают других... Это сплошь и рядом. Когда на следствии загоняют ножку венского стула в задний проход, человек исчезает - остаётся физика. Это не мои слова, а Варлама Шаламова. Так кто же способен упрекнуть сломавшегося и расстрелянного следом? Но наследники боятся, как они боялись, когда на неделе памяти интересовались, спрашивали меня, что им сделает режим за огласку личных сведений. Но то был 1988 год, а теперь какой... Отдать генетическим родственникам (но чужим той эпохе) всю нашу историю ХХ века? Или опять не будем ворошить старое...
Хотел я как-то поработать с делом С.Я. Эфрона - мужа Марины Цветаевой. Кто остался из родни? Сына убили, дочь умерла. Есть внучатый племянник Эфрона. Спрашивал разрешение - отказал (мол, наша семейная тайна). А если вообще не осталось ни одного родственника у погибшего по причине гражданской войны с собственным народом? Таких наберётся сотня тысяч. Означает ли это вечное хранение на Лубянке?
В общем, современные гэбисты с бывшим архивным начальством сделали так, что зная советскую коммунальную кухню, нравы перемешанных между собой палачей и жертв, использовали страхи, комплексы, боли советского человека и обратили их против своих соотечественников. Мы выросли среди палачей и жертв и потеряли ориентацию, где ЗЛО и где ДОБРО. Служение идее оправдывало всё. Мы в этом времени оказались друг с другом связаны, оказались соучастниками. Соучастники сегодня и в сокрытии прошлого. Ведь до сих пор прошлое не отпускает, если подписывают такие документы и считают это в порядке вещей. Цитирую: "В соответствии с законодательством Центральный архив ФСБ России готов ознакомить Вас с архивным уголовным делом при предоставлении нотариально заверенных доверенностей от родственников репрессированного". Такие ответы получаю я на свои частые запросы".
Подлая, преступная власть, миллионы сгубившая, миллионам поломавшая жизнь, а миллионы повязавшая круговой порукой, хранит, как Кощей в яйце, свою страшную тайну, свою сердце, свое Кольцо Саурона. Поэтому, полагаю, нет и не может быть ограничений в способах получения информации в обход этой нежити, и прав был Солженицын, когда опрашивал людей, а потом на основании опросов издал "Архипелаг ГУЛаг", за который недоумки клеймят его как клеветника - большей лжи, чем та, против которой он боролся, не выдумать человеческому воображению, в борьбе против нее нет нелигитимных средств, все средства хороши. "Может ли быть в правде прошлой нашей жизни граница, рубеж, после которой начинается клевета? Я утверждаю, что такой границы нет, утверждаю, что для сталинского времени понятие клеветы не может быть применено" - Варлам Шаламов. Только "сталинский" нужно заменить на "советский", потому что ничего советского помимо сталинского на территории СССР со второй половины двадцатых годов и не было.
По теме см. пост четырехлетней давности с тем же названием - Когда будут открыты материалы КГБ по Шаламову? Никогда