Левые гегельянцы
...есть связующее звено между Гегелем и Марксом. Если уместна аналогия, то роль левой гегельянской школы для выяснения отношения Гегеля к Марксу - и Маркса к Гегелю схожа с нахождением промежуточных эволюционных форм между видом низшим и высшим. (Замечу сразу: не факт, что Маркс при поверке будет признан стоящим выше Гегеля!) И потому значение левогегельянцев для истории философии сложно переоценить - но одновременно нет большего несоответствия, чем значение левых - и количество литературы о них. И если на Западе с этим дело вполне сносно обстоит, то русская философия эту тему просто пропустила. Оправданий нет - есть лишь объяснение: сама объективная роль левых учеников Гегеля в интеллектуальном развитии Маркса определила замалчивание их в советской философской литературе. Включение Бауэра, Штрауса, Руге, Гесса, Штирнера в интеллектуальную тотальность автоматически лишало Маркса (и марксизм) статуса Абсолюта, "учения верного, потому что истинного": если у Абсолюта есть предшественники - это уже не Абсолют. Абсолют - беспричинен и безначален (или: он сам себе причина и начало). Если, конечно, вообще можно использовать категории причины и начала в отношении к Абсолюту - ведь это категории рассудка - но Абсолют разумен, он выше рассудка. Мыслить его в категориях причинности - значит не понимать его, не постигать его.
Маркс, вознесённый марксистами на трон Абсолюта, понятное дело, как Абсолют не мог иметь начала и причины. В то же время в собственных работах раннего периода ("Святое семейство" и "Немецкая идеология") он оставил массу отсылок к своим левогегельянским корням - сами эти работы были полемикой со старыми друзьями (Бауэром и Ко). Поэтому совершенно игнорировать гегельянский период духовной эволюции Маркса не могли даже философы-марксисты. Поставленные своей принадлежностью к партийной церкви - с одной стороны и философской совестью - с другой - перед дилеммой: "И не сказать нельзя, и сказать невозможно" - марксисты нашли компромиссное решение - вся до-коммунистическая история Маркса подавалась как его, Маркса борьба с этой до-коммунистической историей, то есть - с самим собой. Получалась мистификация: Маркс как будто заранее уже знал, к какой цели он идёт - как будто студент-философ Маркс мог знать, что станет "вождём пролетариата". Это, конечно, шулерство от философии: внесение целеполагания туда, где его быть не могло. (Заметим, что одного из младогегельянцев - Фейербаха - официальные советские философы обойти молчанием не смогли: и тут уже дело не в Марксе, а в «Философских тетрадях» Ленина, который обильно конспектировал фейербховские лекции «О сущности религии». Но роль Фейербаху отвели двусмысленную: сродни тупиковой побочной ветви приматов в биологии - вроде бы и родственник человеку - но не прародитель).
В итоге на русском языке теме левых гегельянцев за прошедшие полтора столетия посвящено четыре с половиной книги: за половину надо считать замечательное во всех отношениях эссе Густава Шпета «Философское мировоззрение Герцена» - говоря о взаимоотношениях Герцена с «левой» гегельянства, Шпет подробно касается самих «левых». Подробно - но попутно, статья всё же о Герцене.
Далее, это книга (трёхтомник, надо сказать) французского марксиста Огюста Корню «Маркс и Энгельс. Жизнь и деятельность», где подробно и добротно изложены взгляды младогегельянцев.
Кратко, но ёмко о молодой гегельянской школе написано в книге Лазарева и Рау «Гегель и философские дискуссии его времени». Две остальных книги - это исследования Шинкарука и Малинина («Левое гегельянство. Критический анализ» и «Маркс, Энгельс и левое гегельянство»). Книгу Лапина "Молодой Маркс" я в это число не включаю - о «левых» там всего ничего, да это и не исследование, а всё та же апологетика борьбы Маркса-Абсолюта за свою абсолютность.
Стоит ли говорить, что все эти работы, пусть даже и неполные-несовершенные, несущие на себе печать своей эпохи - ныне есть библиографическая редкость, потому неизвестны и недоступны.
И если в советскую эпоху левые гегельянцы были для русскоязычного читателя в интеллектуальном подполье - то в постсоветский период, когда по понятным причинам предпочли забыть о самом разоблачённом псевдо-Абсолюте - такие тонкости, как история левых гегельянцев, оказались просто в идеальном небытии. Для советских историков философии левые гегельянцы были недостаточно левыми, недостаточно коммунистами - а для постсоветских историков философии - они уже слишком левые, слишком коммунисты. Результат один: ни тогда - ни сейчас молодыми учениками Гегеля не занимались, работы их (и о них) не переводились и не издавались. (Справедливости ради: в 1930-х был издан памфлет Бруно Бауэра «Трубный глас Страшного Суда над Гегелем» - и то потому лишь, что соавтором Бауэра, возможно, был Маркс. А в 1992 году «Республика» переиздала не печатавшуюся с 1907 года книгу Давида Штрауса «Жизнь Иисуса», с которой, собственно и начался раскол в школе Гегеля).
Задача современного русского историка философии, который есть историк, то есть сознаватель идей - и их, идей, дознаватель - допытаться до истории левых учеников Гегеля и добыть это недостающее звено в интеллектуальную тотальность Гегель - Маркс. Естественно, придав своему исследованию форму книги - внести её как лепту в национальное сознание.