«Экстази» в процессе психотерапии
Ecstasy and the Therapeutic Process
Кен Уилбер обсуждает некоторые потенциальные позитивные эффекты, которые определённые психоактивные вещества могут оказать на психотерапевтический процесс. Могут ли такие субстанции, как «экстази» и псилоцибин, играть свою роль в кабинете психотерапевта? Или они просто создают больше фантомов ума, чтобы отвлечь нас от того, что по-настоящему реально?
Полная стенограмма видео
Диана Хамильтон: Кен, могу ли я задать тебе вопрос?
Кен Уилбер: Давай.
Диана: Кен, видел ли ты последние работы - за последние два месяца я дважды видела отчёты об исследованиях, которые проводились с «экстази» и псилоцибином, - не встречались ли они тебе, случаем?
Кен: Нет, о чём там говорится?
Диана: В основе своей они - и жаль, что я не могу привести источники, - посвящены некоторым официальным исследованиям, которые были проведены с использованием «экстази» и псилоцибина на пациентах, перенесших травму. И там были результаты, которые они находили. Я просто размышляла о связи между…
Кен: Состояниями и...?
Диана: Нет, я имею в виду этот вопрос о погружении в негативные переживания и по-настоящему проникновению в них в качестве способа их высвобождения - в противопоставлении созданию какими-то способами атмосферы другого состояния, в котором можно исследовать способы их исцеления.
Кен: Понятно. Я вижу, как это соотносится, я не видел тех исследований, о которых ты говоришь, но в действительности за последние… в целом, практически со времени, когда эти вещества были представлены общественности, мы в частности видели в различной степени такого рода исследования. И было выполнено огромное количество исследований по этой теме до того, как эти вещества были сделаны противозаконными. Это-то и интересно: это всё словно бы сокрыто где-то там, но там много всего интересного. И эти данные рассказывают о том, какие существуют положительные и отрицательные стороны у них.
Однако часть положительных аспектов состоит в том, о чём ты говоришь, а именно - можно войти в определённые состояния, и это может невероятно ускорить процесс установления контакта с частью этого очень сложного материала.
И отчасти что происходит - в особенности, это относится к «экстази». Мне известно, что «экстази» когда-то было свободно продаваемым аптечным лекарством, и в районе 1983-1984 Конгресс и Комиссия по контролю за лекарствами и питательными веществами (FDA) приняли решение перевести его в категорию веществ, включённых в перечень, сделав его нелегальным.
И меня очень шокировало: психиатры и психотерапевты бросали работу и тысячами шли давать показания перед Конгрессом, и я тогда думал: «Они, обычно, никогда не лезут из кожи вон, чтобы сделать нечто подобное. Что происходит?!». И они использовали это вещество в психотерапии, ибо оно было настолько эффективным для того, чтобы понизить барьер вытеснения и барьер сопротивления. Однако в то же самое время, что они сообщали, так это что просто принятие вещества, самой по себе, не было настолько эффективным, насколько принятие вещества в ситуации, когда вы можете провести психотерапевтический процесс с его помощью.
И именно в этом состоит и то, что говорим мы. Ибо можно войти в определённые медитативные состояния, и они помогут, но не настолько хорошо, чтобы быть способными действительно работать. Очень специфическая техника: замечать, какие есть другие импульсы, учиться с ними отождествляться, и существует очень важная концепция определённо психоанализа, но и большинства форм психодинамической терапии, состоящая в том, что если вы не интерпретируете или не понимаете сопротивление импульсу, он будет иметь тенденцию возвращаться.
Так что вы можете подружиться с импульсом в отношении вашего начальника, и на недельку-другую всё улучшится, но затем вы обнаружите, что ваша супруга - идиотка. [Аудитория смеётся] И затем вы можете подружиться с этим, и тогда идиотом окажется кто-то ещё. И так далее.
Так что анализ сопротивления является весьма классической психотерапевтической техникой, которой не происходит, если вы просто употребляете психоактивные вещества или просто медитируете, ради чего бы вы этого не делали.
Последнее, что я скажу, состоит в том, что, как мне кажется, опять же, очень большая неудача в том, что исследования по этой теме демонизировались. Ведь на что мы в действительности смотрим, по-моему, - и если просто использовать модель секторов - происходит то, что если вы индуцируете искусственные состояния в верхнем правом секторе, в верхнем левом у них будут корреляты в виде состояний сознания.
Посему есть несколько вещей, которые мы можем делать, чтобы вызывать состояния мозга. Одна из них - это психоактивные вещества. Вещества влияют на физический субстрат мозга. Другая - это машины, устанавливающие обратную связь между психикой и мозгом (brain-mind machine). И когда бы вы их не использовали, они индуцируют состояние сознания - соответствующее состояние в верхнем левом. Итак, это важно, потому что, с одной стороны, мы можем использовать некоторые из этих более «механических» средств (в которые я включаю психоактивные вещества, и различные материальные предметы, или машины, устанавливающие связь между психикой и мозгом, которые являются материальными предметами), и они могут помочь в отношении состояний в верхнем левом.
Но, опять же, такого рода исследования закрыты до тех пор, пока мы продолжаем демонизировать такие вещи. И мы понимаем, почему происходят некоторые из таких вещей. Общество имеет право быть немного встревоженным относительно такого рода психоактивных веществ, если они доступны маленьким детям или подросткам и тому подобное. Но в то же самое время оно зашло в этом слишком далеко, что весьма печально. Я считаю, что такого рода исследования представляют невероятно большой интерес.