Последний "стеклянный король", великий русский меценат Юрий Нечаев-Мальцов
Имя Павла Третьякова сохранилось в веках - благодаря тому, что его имя носит собранная и переданная им в дар Москве вместе со специально построенным зданием картинная галерея. Но забыто имя человека, существованием которому обязан другой, не менее известный музей изобразительных искусств, носящий ныне имя Александра Пушкина. Имя Юрия Мальцова-Нечаева ничего не говорит нам, хотя он был таким же знаменитым покровителем искусств и всеми силами способствовал техническому развитию России.
Юрий Степанович (1834-1913) происходил из старинного дворянского рода Нечаевых. Его отец, овдовевший спустя два года после рождения сына, всю свою энергию посвятил увековечиваю памяти русской победы на Куликовом поле. В родовой усадьбе Полибино он создал музей, затем долгое время согласовывал строительство памятника, открытого в 1850 году в огромной степени благодаря финансовым вложения самого Степана Дмитриевича Нечаева, умершего через десять лет. 25-летний Юрий Нечаев, закончивший к тому времени юридический факультет Московского университета, избрал для себя стезю дипломата - работал сначала помощником библиотекаря в Берлине, затем переводчиком в российских посольствах в разных европейских странах. Все отмечали его таланты и трудолюбие, но карьерных успехов он не достиг.
В 1876 году его дядя, последний представитель промышленной династии Мальцовых, Иван Сергеевич (1807-1880), составил завещание в пользу Юрия на "принадлежащие ему недвижимые имения, находящиеся во Владимирской, Новгородской, Рязанской, Симбирской и Смоленской губерниях, дома в Москве и Санкт-Петербурге, фабрики и конторы". В 1880 году Иван Сергеевич скончался, и скромный служащий оказался владельцем огромного состояния. Годовой оборот одного только хрустального завода в поселке Гусь Владимирской губернии на тот момент составлял 900 тысяч рублей.
Какой поворот! Словно в романе Дюма. Стоит заметить, что Юрий, ставший теперь Нечаевым-Мальцовым, не стал, как многие дворяне XIX века или нынешние "хозяева жизни", разбрасывать деньги на кутежи, теша свое самолюбие. Наоборот, именно с этого момента он раскрывается как личность. Много повидав за время службы в Западной Европы, он стремится воплотить лучшее на свой Родине.
В 1885 году Юрий Нечаев-Мальцов вкладывает 500 тысяч рублей в строительство Технического училища во Владимире, оснащенного самым новейшим оборудованием в Европе. Это заведение в огромном кирпичном здании, построенном в старо-русском стиле, существует до сих пор, называясь сейчас уже Владимирским авиамеханическим колледжем. За все время его существования в нем было подготовлено около 25 тысяч первоклассных специалистов.
Само стекольное и хрустальное производство на Гусевской и Дятьковской фабриках при новом хозяине продолжало расширяться и улучшаться. В 1900 году на Всемирной выставке в Париже продукция его завода получила Гран-При.
В 1892-1896 годах в центре Гуся был построен огромный Георгиевский собор, расписывал который художник Виктор Васнецов, перед этим рисовавший фрески во Владимирском соборе в Киеве, построенном в 1888 году к 900-летию Крещения Руси.
Собор уцелел даже в советское время - правда, был превращен сначала в Дворец труда, а в 1983 году в Музей хрусталя. Сохранилось и две из пяти выполненных Васнецовым стенных росписей.
Юрий Степанович был внимателен и к техническим новинкам. В 1896 году на Всероссийской промышленной и художественной выставке в Нижнем Новгороде он приобрел первую в мире гиперболоидную башню, созданную инженером Владимиром Шуховым. Башня эта была затем установлена в родовом имении Нечаевых Полибино. Знаменитая Шуховская башня в Москве была построена лишь в 1920 году.
Но самым грандиозным делом Юрия Нечаева-Мальцова стало строительство Музея изобразительных искусств в Москве, строительство которого началось в 1898-м и завершилось в 1912 году. «Мрамор желтоватого цвета с пунцовыми прожилками… мрамором темно-розового цвета обшиты щеки лестницы, украшенные обширным темно-зеленым, венчающим их карнизом... бледно-зеленый мрамор... закрыл все стены обширной лестничной клетки... гранит... красноватого цвета, неполированный, а лишь гладко притертый», - перечислял в 1902 году строительные материалы для строительства музея его основатель Иван Цветаев, отец знаменитой поэтессы. «Нечаев-Мальцов стал главным, широко говоря - единственным жертвователем музея, таким же его физическим создателем, как отец - духовным, - вспоминала в 1933 году Марина Цветаева. - На музей дал три миллиона, покойный государь триста тысяч. Эти цифры помню достоверно».
«Монументальность твердого материала, здесь употребленного, и отдаленным поколениям будет красноречиво говорить, на что было способно великодушие русского человека в начале XX столетия. Последнюю фразу можно было отнести именно к Нечаеву-Мальцову, являвшего на себя практически все расходы по созданию этого храма искусств. Открытый в 1912 году, музей, в 1937 году получивший имя Александра Пушкина, фактически стал детищем Юрия Степановича.
На следующий год он умер, так и не женившись и не заведя детей.
Юрий Степанович (1834-1913) происходил из старинного дворянского рода Нечаевых. Его отец, овдовевший спустя два года после рождения сына, всю свою энергию посвятил увековечиваю памяти русской победы на Куликовом поле. В родовой усадьбе Полибино он создал музей, затем долгое время согласовывал строительство памятника, открытого в 1850 году в огромной степени благодаря финансовым вложения самого Степана Дмитриевича Нечаева, умершего через десять лет. 25-летний Юрий Нечаев, закончивший к тому времени юридический факультет Московского университета, избрал для себя стезю дипломата - работал сначала помощником библиотекаря в Берлине, затем переводчиком в российских посольствах в разных европейских странах. Все отмечали его таланты и трудолюбие, но карьерных успехов он не достиг.
В 1876 году его дядя, последний представитель промышленной династии Мальцовых, Иван Сергеевич (1807-1880), составил завещание в пользу Юрия на "принадлежащие ему недвижимые имения, находящиеся во Владимирской, Новгородской, Рязанской, Симбирской и Смоленской губерниях, дома в Москве и Санкт-Петербурге, фабрики и конторы". В 1880 году Иван Сергеевич скончался, и скромный служащий оказался владельцем огромного состояния. Годовой оборот одного только хрустального завода в поселке Гусь Владимирской губернии на тот момент составлял 900 тысяч рублей.
Какой поворот! Словно в романе Дюма. Стоит заметить, что Юрий, ставший теперь Нечаевым-Мальцовым, не стал, как многие дворяне XIX века или нынешние "хозяева жизни", разбрасывать деньги на кутежи, теша свое самолюбие. Наоборот, именно с этого момента он раскрывается как личность. Много повидав за время службы в Западной Европы, он стремится воплотить лучшее на свой Родине.
В 1885 году Юрий Нечаев-Мальцов вкладывает 500 тысяч рублей в строительство Технического училища во Владимире, оснащенного самым новейшим оборудованием в Европе. Это заведение в огромном кирпичном здании, построенном в старо-русском стиле, существует до сих пор, называясь сейчас уже Владимирским авиамеханическим колледжем. За все время его существования в нем было подготовлено около 25 тысяч первоклассных специалистов.
Само стекольное и хрустальное производство на Гусевской и Дятьковской фабриках при новом хозяине продолжало расширяться и улучшаться. В 1900 году на Всемирной выставке в Париже продукция его завода получила Гран-При.
В 1892-1896 годах в центре Гуся был построен огромный Георгиевский собор, расписывал который художник Виктор Васнецов, перед этим рисовавший фрески во Владимирском соборе в Киеве, построенном в 1888 году к 900-летию Крещения Руси.
Собор уцелел даже в советское время - правда, был превращен сначала в Дворец труда, а в 1983 году в Музей хрусталя. Сохранилось и две из пяти выполненных Васнецовым стенных росписей.
Юрий Степанович был внимателен и к техническим новинкам. В 1896 году на Всероссийской промышленной и художественной выставке в Нижнем Новгороде он приобрел первую в мире гиперболоидную башню, созданную инженером Владимиром Шуховым. Башня эта была затем установлена в родовом имении Нечаевых Полибино. Знаменитая Шуховская башня в Москве была построена лишь в 1920 году.
Но самым грандиозным делом Юрия Нечаева-Мальцова стало строительство Музея изобразительных искусств в Москве, строительство которого началось в 1898-м и завершилось в 1912 году. «Мрамор желтоватого цвета с пунцовыми прожилками… мрамором темно-розового цвета обшиты щеки лестницы, украшенные обширным темно-зеленым, венчающим их карнизом... бледно-зеленый мрамор... закрыл все стены обширной лестничной клетки... гранит... красноватого цвета, неполированный, а лишь гладко притертый», - перечислял в 1902 году строительные материалы для строительства музея его основатель Иван Цветаев, отец знаменитой поэтессы. «Нечаев-Мальцов стал главным, широко говоря - единственным жертвователем музея, таким же его физическим создателем, как отец - духовным, - вспоминала в 1933 году Марина Цветаева. - На музей дал три миллиона, покойный государь триста тысяч. Эти цифры помню достоверно».
«Монументальность твердого материала, здесь употребленного, и отдаленным поколениям будет красноречиво говорить, на что было способно великодушие русского человека в начале XX столетия. Последнюю фразу можно было отнести именно к Нечаеву-Мальцову, являвшего на себя практически все расходы по созданию этого храма искусств. Открытый в 1912 году, музей, в 1937 году получивший имя Александра Пушкина, фактически стал детищем Юрия Степановича.
На следующий год он умер, так и не женившись и не заведя детей.