Фильм о Мерабе Мамардашвили (2005), окончание
Хочу завершить начатую ровно десять дней назад рецензию на фильм Валерия Бабаяна о Мерабе Мамардашвили.
В политическую жизнь Мамардашвили нас ( уже привычно) вводит Юрий Левада.
После отсечения от заграницы, Мераб переезжает в Грузию и у него происходят два продолжительных разговора с Эдуардом Шеварднадзе. "Мы рассчитывали, что жизнь станет более человечной с этими людьми," -- говорит в камеру Левада.
…Шеварднадзе утверждает, что с Мамардашвили они занимались "проблемами культуры", были особые отношения, взаимопонимание. Можно принять эти слова за чистую монету, но управленец, полностью контролировавший кабинетного гуманитария с норовом, сказал бы то же самое.
…Левада описывает "приближение к Игре, которую мы видим сегодня, здесь", "…теперь мы знаем что она стоит".
Тем временем в Мамардашвили начинает всё громче заявлять о себе идея национальной исключительности: "У нас, в Грузии, всё иначе. Грузины - не такой народ, как у вас здесь, и нас не путайте в свою грязь. Нищая толпа, страда - этого у нас нет." Левада сразу даёт оценку, мол всё оказалось "не совсем так".
В конце 80-х Мамардашвили показывает знакомство с Делёзом и Гваттари: "Мотив жизни -- желание. Мы являемся желающими существами. Желание жить, чувствовать себя живым."
Такое вот сплетение постмодернистского и ницшеанского дискурсов.
…Кто-то цитирует, что "Христос бывает распинаем каждую минуту".
И наконец, в 1989 в Тбилиси звучит роковое высказывание Мераба Мамардашвили: "Истина выше Родины". В кадре в это время бежит боевик с автоматом. По тбилисской улице. Затем стреляет установка ГРАД.
"В посттоталитарном обществе здоровыми силами являются националисты". Отар Твалчрелидзе подтверждает: произошёл переход на лозунги чистого национализма, а все постсоветские страны пережили волну вторичной национализации.
Кадр: Мамардашвили выступает (видимо, на грузинском). Напряжённо выглядит.
Шеварднадзе: "Мамардашвили участвовал в политической борьбе против Гамсахурдиа".
Юрий Сенокосов: "…выступал на митингах", "всю жизнь шёл к реализации гражданственности, когда будет такая возможность". Интересная получается гражданственность, не как принцип, а как возможность.
Лейла Сулханишвили рассказывает, что Мамардашвили "очень смело выступал". Со своей "Истина выше Родины" был освистан… Получается, были здоровые люди в Грузии в конце 80-ых.
Снова Юрий Левада. Говорит о том, что Мамардашвили был раздавлен Звиадом Гамсахурдиа. Жизнь показала, что мыслитель был неправ: и в заветной Грузии возможен тоталитарный правитель.
Опять же, никогда не знаешь, действительно ли Гамсахурдиа был тоталитарен, или этот эпитет автоматически выдаётся всякому, кто не разделяет просвещённых взглядов советских гуманитарных интеллектуалов антисоветской ориентации… А может быть всё ещё пошлее: демонический ярлычок приклеивается к банальному политическому сопернику. Быстрый взгляд на биографию Гамсахурдиа не выявил принципиальных отличий в ценностной системе. Оба соперника проповедовали банальный грузинский национализм. Похоже, в политике филолог бьёт философа. За счёт повышенной манёвренности, например.
Для убедительности Гамсахурдиа нужно ещё раз пнуть, и социолог Левада сообщает, что политик оказался "мелок": не пришёл на похороны философа, предавшего общее ради частного. "Политики -- мелкие люди," -- подытоживает Левада. Он не обращает внимание на то, что это репликой "уменьшает" своего умершего друга, который в конце жизни из философов решил заделаться именно политиком.
***
По Мамардашвили, самая древняя египетская философская максима такова: "как вверху, так внизу." Русские говорят: "Рыба гниёт с головы," -- но Мамардашвили хочет говорить о Верхе и Низе. Как-то у него получается, что человек, связанный с Верхом, возвышенный, должен уложить Верх в Низ. Обратите внимание, не вытянуть низ наверх, а именно возвышенное "опустить".
Здесь же слышим рассуждение о философии, как о "разговоре с душой", как об "ответе на навязывающуюся мысль о самоуничтожении, о самоубийстве". Кого-нибудь удивляет мысль о самоуничтожении, о воле к самоубийству у элемента общества, который себя этому обществу противопоставляет?
Виктор Франкл доказал своей жизнью и практикой, что человек -- это существо, ориентированное на смысл. А смысл -- это целостность, возникающая при включении элемента в более широкий контекст. Частного в общее. Элемента в систему. Мысль о самоуничтожении должна быть дежурной для элемента системы, который отрицает систему.
Действительно, либо существует элемент, а системы нет, либо не существует системы. Если элемент, будучи живым, рефлексирующим человеком видит, что система есть, то логика неумолимо выталкивает его из сферы бытия. Помните «если это спектакль, то я не критик…»
Но жить-то хочется, и инстинкт самосохранения выталкивает логику из сферы сознания. И мы видим философа, который говорит: "Истина превыше родины," -- подразумевая предательство общего ради частного: Советского Союза ради Грузии.
***
Заключительная часть фильма посвящена перипетиям ухода из жизни Мераба Мамардашвили.
Обширный инфаркт привёл философа в больницу. Рядом случился какой-то из эпизодов беспорядков, по улице бежала толпа, находившиеся в больнице растерялись, а Мамардашвили совершил мужской поступок: поднялся, вышел и открыл ворота, впустив во внутренний двор женщин и детей из обезумевшей толпы. Как видим, этика обыденного человеческого поведения была в норме.
Здесь наконец звучит расшифровка реплики про Христа, которого "распинают каждую минуту" -- Мамардашвили говорит в одном из интервью: "То, что происходит сейчас и есть Вечная Жизнь".
И вот это высказывание мне представляется подходом к метафизической проблематике и пресловутым "предельным вещам". Здесь сказано нечто важное, что отсутствует в идее бренности сущего и вечного возвращения. Лично мне жаль, что вместо разработки этой идеи мыслитель последние годы посвятил попытке утверждения превосходства грузинского народа над русским или национализма над коммунизмом.
***
Тем временем, Юрий Карякин приоткрывает ньюансы политической жизни перестроечной Грузии: Мамардашвили травили на родине. Карякин считает, что "отчуждение убило Мамардашвили". Надо думать, что отмечавшаяся с молодых лет асоциальность и дезкоммуникативность, уверенность в избранности и инакости, оформившаяся в конце жизни в открытый национализм здесь не при чём. Вообще, с такими исходными данными непременно нужно идти в публичную политику и ожидать успеха.
Мамардашвили: "Ничто не даётся человеку просто так. Человеческое бытие есть горная тропа. Существование есть движение по уступам человеческих усилий. Если человек устал, он разрушается. Так же разрушаются человеческие цивилизации." Что тут скажешь. Верные слова, только нельзя забывать восходить по "уступам усилий". Тянуть Низ вверх, а не наоборот. Кургинян подчёркивает: восхождение должно быть благим.
***
Похороны. Мамардашвили умер в аэропорту Внуково, тело привезли самолётом на родину. В Тбилиси в 1990-м катафалка найти не смогли, везли на грузовике. Елена Твалчрелидзе перечисляет присутствовавших -- людей из института философии, перемигивавшихся насчёт похорон Сократа… "и Чавчавадзе, конечно…", -- бросает она походя.
Интересно, кого из Чавчавадзе она имеет в виду, в каких отношениях находятся директор института философии Грузии Нико Чавчавадзе с активистом НТС княжеского роду?
История с затянувшейся командировкой в Париж начинает играть новыми красками (в середине фильма Лукин рассказывает очаровательную историю, о том как Мамардашвили решил - "А вот просто так!" - задержаться на две лишних недели в Париже).
… Завершающие кадры фильма: повозка с лошадью, пересекла сложную, бурную реку, но никак не может выбраться наверх, на противоположный берег. Скачущий подросток. Полуразрушенная башня. Муравьи. Могила.
Думаю, что финальный кадр подобран хорошо, особенно с точки зрения перестройщика: путешественник достаточно снаряжен, и лошадь тянет, они могут и умеют пересекать горные реки. В движущемся потоке груз добавляет стабильности. А вот когда река советизма пересечена, нужно сделать особое усилие, для того чтобы выбраться на тот берег (где сумасшедший Гамсахурдиа, делёж национальных окраин и срочное оформление националистической элиты на стынущих развалинах). И сделать его не получается, не под такие задачи заточен путешественник. То ли усталость, то ли отработал своё… Но никаких инструментов для победы в новой фазе игры блестящее философское образование и развитое мышление не даёт. Повозка атакует прирусловой вал несколько раз и уходит вниз по реке. В следующем кадре мальчик, не обременённый грузом актуального философского наследия весело скачет верхом на лошади по берегу.
Глядя на современных националистов, на Яроша с Корчинским, я не могу избавиться от мысли, что это не простая, а «филологическая» лошадка.
Для меня же, это фильм о человеке, который хотел найти истину и жизнь, готовился к этому, имел все возможности, знал и умел искать её, но… то ли изначально не обладал, то ли был лишён возможности созидательно, творчески применить свои возможности. В итоге, разум отвлёкся с чего-то значительного на более мелкое. Может быть не случайно Мамардашвили очень мало и написал...
Если мы посмотрим на "круг отчуждения", то можем увидеть, что далеко не все точки у героя фильма провалены. Интеллектуальная, культурная, прочие сферы на месте. Скорее наоборот, видно, что отколотое или травмированное общественное чувство запускает все остальные подсистемы на работу против целого. Что-то вроде аутоиммунной реакции.
Ну и чего греха таить, травма могла быть не случайной. Человека можно и сбить с истинного пути и зазеркальную версию не стоит сбрасывать со счетов. Тогда нужно внимательнее изучить отношения с семейством Чавчавадзе. А парижская командировка предстаёт пиком и переломным моментом индивидуального жизненного пути. Инкубационный период окончен, "внутренний иностранец" получает новый жизненный вектор: на деструкцию выносившей его системы.
***
Фильм хорош тем, что показывает почти всю группу, однокашников Мамардашвили по философскому факультету МГУ 1953-го года выпуска. У них один заряд, и один путь, хоть и разные траектории. И путь этот - протестный, антисоветский, деструктивный. Для меня это означает крупный изъян в первой версии советского проекта. "Что вверху, то и внизу" наводит на мысль, что Хрущёв и антисоветская советская интеллигенция были порождены одним и тем же фактором. Возможно, искать его нужно в разочаровании в красном начале у того, кто больше всех сделал для спасения советского проекта. Во второй версии такого мы допустить не имеем права.
В политическую жизнь Мамардашвили нас ( уже привычно) вводит Юрий Левада.
После отсечения от заграницы, Мераб переезжает в Грузию и у него происходят два продолжительных разговора с Эдуардом Шеварднадзе. "Мы рассчитывали, что жизнь станет более человечной с этими людьми," -- говорит в камеру Левада.
…Шеварднадзе утверждает, что с Мамардашвили они занимались "проблемами культуры", были особые отношения, взаимопонимание. Можно принять эти слова за чистую монету, но управленец, полностью контролировавший кабинетного гуманитария с норовом, сказал бы то же самое.
…Левада описывает "приближение к Игре, которую мы видим сегодня, здесь", "…теперь мы знаем что она стоит".
Тем временем в Мамардашвили начинает всё громче заявлять о себе идея национальной исключительности: "У нас, в Грузии, всё иначе. Грузины - не такой народ, как у вас здесь, и нас не путайте в свою грязь. Нищая толпа, страда - этого у нас нет." Левада сразу даёт оценку, мол всё оказалось "не совсем так".
В конце 80-х Мамардашвили показывает знакомство с Делёзом и Гваттари: "Мотив жизни -- желание. Мы являемся желающими существами. Желание жить, чувствовать себя живым."
Такое вот сплетение постмодернистского и ницшеанского дискурсов.
…Кто-то цитирует, что "Христос бывает распинаем каждую минуту".
И наконец, в 1989 в Тбилиси звучит роковое высказывание Мераба Мамардашвили: "Истина выше Родины". В кадре в это время бежит боевик с автоматом. По тбилисской улице. Затем стреляет установка ГРАД.
"В посттоталитарном обществе здоровыми силами являются националисты". Отар Твалчрелидзе подтверждает: произошёл переход на лозунги чистого национализма, а все постсоветские страны пережили волну вторичной национализации.
Кадр: Мамардашвили выступает (видимо, на грузинском). Напряжённо выглядит.
Шеварднадзе: "Мамардашвили участвовал в политической борьбе против Гамсахурдиа".
Юрий Сенокосов: "…выступал на митингах", "всю жизнь шёл к реализации гражданственности, когда будет такая возможность". Интересная получается гражданственность, не как принцип, а как возможность.
Лейла Сулханишвили рассказывает, что Мамардашвили "очень смело выступал". Со своей "Истина выше Родины" был освистан… Получается, были здоровые люди в Грузии в конце 80-ых.
Снова Юрий Левада. Говорит о том, что Мамардашвили был раздавлен Звиадом Гамсахурдиа. Жизнь показала, что мыслитель был неправ: и в заветной Грузии возможен тоталитарный правитель.
Опять же, никогда не знаешь, действительно ли Гамсахурдиа был тоталитарен, или этот эпитет автоматически выдаётся всякому, кто не разделяет просвещённых взглядов советских гуманитарных интеллектуалов антисоветской ориентации… А может быть всё ещё пошлее: демонический ярлычок приклеивается к банальному политическому сопернику. Быстрый взгляд на биографию Гамсахурдиа не выявил принципиальных отличий в ценностной системе. Оба соперника проповедовали банальный грузинский национализм. Похоже, в политике филолог бьёт философа. За счёт повышенной манёвренности, например.
Для убедительности Гамсахурдиа нужно ещё раз пнуть, и социолог Левада сообщает, что политик оказался "мелок": не пришёл на похороны философа, предавшего общее ради частного. "Политики -- мелкие люди," -- подытоживает Левада. Он не обращает внимание на то, что это репликой "уменьшает" своего умершего друга, который в конце жизни из философов решил заделаться именно политиком.
***
По Мамардашвили, самая древняя египетская философская максима такова: "как вверху, так внизу." Русские говорят: "Рыба гниёт с головы," -- но Мамардашвили хочет говорить о Верхе и Низе. Как-то у него получается, что человек, связанный с Верхом, возвышенный, должен уложить Верх в Низ. Обратите внимание, не вытянуть низ наверх, а именно возвышенное "опустить".
Здесь же слышим рассуждение о философии, как о "разговоре с душой", как об "ответе на навязывающуюся мысль о самоуничтожении, о самоубийстве". Кого-нибудь удивляет мысль о самоуничтожении, о воле к самоубийству у элемента общества, который себя этому обществу противопоставляет?
Виктор Франкл доказал своей жизнью и практикой, что человек -- это существо, ориентированное на смысл. А смысл -- это целостность, возникающая при включении элемента в более широкий контекст. Частного в общее. Элемента в систему. Мысль о самоуничтожении должна быть дежурной для элемента системы, который отрицает систему.
Действительно, либо существует элемент, а системы нет, либо не существует системы. Если элемент, будучи живым, рефлексирующим человеком видит, что система есть, то логика неумолимо выталкивает его из сферы бытия. Помните «если это спектакль, то я не критик…»
Но жить-то хочется, и инстинкт самосохранения выталкивает логику из сферы сознания. И мы видим философа, который говорит: "Истина превыше родины," -- подразумевая предательство общего ради частного: Советского Союза ради Грузии.
***
Заключительная часть фильма посвящена перипетиям ухода из жизни Мераба Мамардашвили.
Обширный инфаркт привёл философа в больницу. Рядом случился какой-то из эпизодов беспорядков, по улице бежала толпа, находившиеся в больнице растерялись, а Мамардашвили совершил мужской поступок: поднялся, вышел и открыл ворота, впустив во внутренний двор женщин и детей из обезумевшей толпы. Как видим, этика обыденного человеческого поведения была в норме.
Здесь наконец звучит расшифровка реплики про Христа, которого "распинают каждую минуту" -- Мамардашвили говорит в одном из интервью: "То, что происходит сейчас и есть Вечная Жизнь".
И вот это высказывание мне представляется подходом к метафизической проблематике и пресловутым "предельным вещам". Здесь сказано нечто важное, что отсутствует в идее бренности сущего и вечного возвращения. Лично мне жаль, что вместо разработки этой идеи мыслитель последние годы посвятил попытке утверждения превосходства грузинского народа над русским или национализма над коммунизмом.
***
Тем временем, Юрий Карякин приоткрывает ньюансы политической жизни перестроечной Грузии: Мамардашвили травили на родине. Карякин считает, что "отчуждение убило Мамардашвили". Надо думать, что отмечавшаяся с молодых лет асоциальность и дезкоммуникативность, уверенность в избранности и инакости, оформившаяся в конце жизни в открытый национализм здесь не при чём. Вообще, с такими исходными данными непременно нужно идти в публичную политику и ожидать успеха.
Мамардашвили: "Ничто не даётся человеку просто так. Человеческое бытие есть горная тропа. Существование есть движение по уступам человеческих усилий. Если человек устал, он разрушается. Так же разрушаются человеческие цивилизации." Что тут скажешь. Верные слова, только нельзя забывать восходить по "уступам усилий". Тянуть Низ вверх, а не наоборот. Кургинян подчёркивает: восхождение должно быть благим.
***
Похороны. Мамардашвили умер в аэропорту Внуково, тело привезли самолётом на родину. В Тбилиси в 1990-м катафалка найти не смогли, везли на грузовике. Елена Твалчрелидзе перечисляет присутствовавших -- людей из института философии, перемигивавшихся насчёт похорон Сократа… "и Чавчавадзе, конечно…", -- бросает она походя.
Интересно, кого из Чавчавадзе она имеет в виду, в каких отношениях находятся директор института философии Грузии Нико Чавчавадзе с активистом НТС княжеского роду?
История с затянувшейся командировкой в Париж начинает играть новыми красками (в середине фильма Лукин рассказывает очаровательную историю, о том как Мамардашвили решил - "А вот просто так!" - задержаться на две лишних недели в Париже).
… Завершающие кадры фильма: повозка с лошадью, пересекла сложную, бурную реку, но никак не может выбраться наверх, на противоположный берег. Скачущий подросток. Полуразрушенная башня. Муравьи. Могила.
Думаю, что финальный кадр подобран хорошо, особенно с точки зрения перестройщика: путешественник достаточно снаряжен, и лошадь тянет, они могут и умеют пересекать горные реки. В движущемся потоке груз добавляет стабильности. А вот когда река советизма пересечена, нужно сделать особое усилие, для того чтобы выбраться на тот берег (где сумасшедший Гамсахурдиа, делёж национальных окраин и срочное оформление националистической элиты на стынущих развалинах). И сделать его не получается, не под такие задачи заточен путешественник. То ли усталость, то ли отработал своё… Но никаких инструментов для победы в новой фазе игры блестящее философское образование и развитое мышление не даёт. Повозка атакует прирусловой вал несколько раз и уходит вниз по реке. В следующем кадре мальчик, не обременённый грузом актуального философского наследия весело скачет верхом на лошади по берегу.
Глядя на современных националистов, на Яроша с Корчинским, я не могу избавиться от мысли, что это не простая, а «филологическая» лошадка.
Для меня же, это фильм о человеке, который хотел найти истину и жизнь, готовился к этому, имел все возможности, знал и умел искать её, но… то ли изначально не обладал, то ли был лишён возможности созидательно, творчески применить свои возможности. В итоге, разум отвлёкся с чего-то значительного на более мелкое. Может быть не случайно Мамардашвили очень мало и написал...
Если мы посмотрим на "круг отчуждения", то можем увидеть, что далеко не все точки у героя фильма провалены. Интеллектуальная, культурная, прочие сферы на месте. Скорее наоборот, видно, что отколотое или травмированное общественное чувство запускает все остальные подсистемы на работу против целого. Что-то вроде аутоиммунной реакции.
Ну и чего греха таить, травма могла быть не случайной. Человека можно и сбить с истинного пути и зазеркальную версию не стоит сбрасывать со счетов. Тогда нужно внимательнее изучить отношения с семейством Чавчавадзе. А парижская командировка предстаёт пиком и переломным моментом индивидуального жизненного пути. Инкубационный период окончен, "внутренний иностранец" получает новый жизненный вектор: на деструкцию выносившей его системы.
***
Фильм хорош тем, что показывает почти всю группу, однокашников Мамардашвили по философскому факультету МГУ 1953-го года выпуска. У них один заряд, и один путь, хоть и разные траектории. И путь этот - протестный, антисоветский, деструктивный. Для меня это означает крупный изъян в первой версии советского проекта. "Что вверху, то и внизу" наводит на мысль, что Хрущёв и антисоветская советская интеллигенция были порождены одним и тем же фактором. Возможно, искать его нужно в разочаровании в красном начале у того, кто больше всех сделал для спасения советского проекта. Во второй версии такого мы допустить не имеем права.