Наталья Холина. Жить невозможно, Убить! … или формула нарциссизма
Активно почитывая последние посты коллег, друзей и разные
«умные книжки», захотелось мне опять вернуться в вопросу, чем же так сложна психотерапия клиентов с ярко выраженной нарциссической структурой личности (а также некоторых пограничных персон).
Я полагаю, что одной из основных сложностей в терапии нарциссов является малая вероятность доведения терапии до логического завершения, то есть до удовлетворения запроса, или, как минимум, до достижения устойчивых промежуточных результатов, которые могут быть сохранены, например, до следующего этапа прохождения терапии, (возможно, у другого терапевта, это не столь важно) или спустя какое-то время, когда клиент после перерыва ощутит желание продолжить работу на новом уровне с этим же терапевтом.
Мне весьма близка метафора матери и дитя, поскольку в ней прекрасно видны ключевые моменты, символически напоминающие терапевтическое пространство.
На примере грудного ребенка хорошо видно, как устроен процесс его развития, в том числе благодаря нормально организованному кормлению. Достаточно хороший родитель внимательно заботится об этом, создает все необходимые условия, следит за аппетитом своего чада, рационом, объемами пищи - сколько ему дать и сколько малыш может съесть, изменением потребностей и т.д. Он все время подстраивается, прикладывает свое внимание и силы, чтобы понять ребенка. Он постоянно анализирует, всего ли хватает малышу, который еще не научился просить «человеческим голосом», а затем корректирует процесс кормления по мере необходимости.
Обычный младенец активно требует, когда голоден, с аппетитом кушает, срыгивает лишнее или воздух, плачет, если больно животику, переваривает необходимое и выводит ненужное естественным образом, и все это есть неотъемлемая часть процесса кормления (отдавания родителем) и процесса питания (получения ребенком). Сытый и чистый младенец засыпает после еды, или с удовольствием изучает окружающий мир, общается с окружающими его близкими, и так развивается… И вот так, день за днем он потихоньку набирает вес, растет, изменяется, усложняется, все больше и больше возможностей открывает для себя.
Я говорю о системе, частью которой является родитель, адресующий малышу свое активное внимание и заботу. Наверное, не всегда он способен догадаться, и в этом смысле не идеален. Но я пишу о родителе, который прикладывает энергию, постоянно учится у ребенка быть понимающим, поддерживающим и в меру удовлетворяющим детские потребности. То есть тем взрослым, который по мере развития ребенка, плавно и дозированно передает ему этот навык - умение теперь уже самостоятельно заботиться о себе: о своей собственной жизни и потребностях, своих отношениях, своем развитии, смысле и душе. То есть, речь идет о «достаточно хорошей матери» (согласно Винникотту), или той, которая активно старается, достаточно дает и постоянно исправляет неизбежные ошибки.
Так вот представим, что у такой матери появляется ребенок, который страдает. Что-то в его организме заметно нарушено. Например, ребенок не имеет аппетита, а если и ест - то как-то слабо, неохотно, мало… Не удивительно, что такой малыш больше спит, не особенно активен, вял, не настроен общаться и его развитие замедлено, если данная ситуация никак не меняется.
Или картина другая: ребенок зверски голоден, с жадностью принимается за еду, но что-то не так, все съеденное им срыгивается на маму, младенец гневно и громко вопит, но сколько бы он ни ел, снова и снова, переварить съеденное не может. Все выплевывается, малыш снова пуст внутри, зверский голод его только усиливается, а отчаяние нарастает с каждой минутой. Понятно, что если ему не помочь, то очень скоро придется решать уже куда более серьезные проблемы… Но как?
Возвращаясь к разговору о работе с нарциссическим клиентом, на примере метафоры про последнего младенца, можно себе представить, как будет все это переживаться его матерью. Нескончаемый, полный тревоги за малыша поиск облегчения его страданий, в купе с беспомощностью, собственным отчаянием, непониманием, истощением, раздражением и печалью… Потому что все, что бы не делалось, не срабатывает…
Как тот младенец, нарциссический клиент крайне «голоден» и неудовлетворен, но «полезная родительская еда» выблевывается почти без остатка. Он хочет чего-то другого - более вкусного, красивого, «идеально полезного» и безошибочно угаданного - но не может объяснить словами, что это такое, как ему это дать и чем именно он так яростно недоволен. Даже подбирая слова (звучащие, как правило, из его «фальшивого Я»), он все равно не может «наполниться», потому что то, что есть, ему всегда не подходит. Нарциссический гнев накапливается, напряжение растет, и, когда фрустрация становится непереносимой, нарцисс взрывается. Взрыв может быть внутренним, и переживаться в виде резкой утраты энергии, или ярко выраженным, и переживаться в виде гневной претензии и серии яростных атак на терапевта.
Так нарцисс «убивает» тот самый плохо наполняющий объект, потому что другого способа, кроме уничтожения, в его запасниках не существует. В то время как умение переживать разочарование свидетельствует о более зрелом уровне развития, нарциссический клиент функционирует куда более просто, и его способности к поиску удовлетворения и защиты заметно ограничены, а потому лучше всего он умеет обесценивать. Если попытаться переводить образы в слова, то звучать этот внутренний взрыв мог бы примерно так: «Фу! Все плохо, ничего не подходит, терапевт плох и всё зря».
Терапия нарциссических клиентов довольно часто бывает оборвана полным обесцениванием и размазыванием терапевта и его усилий, что в реальности является отказом от своих собственных достижений, поскольку именно они и не замечаются: ведь все одним махом летит в помойку, всё, что не является «моментальным полным чудесным исцелением до состояния всеобъемлющего счастья». И так до следующего объекта, который тоже окажется не тем, ведь природа его пустоты кроется в совершенно другом месте.
По опыту могу сказать, что если обесценивание явилось неполным, и хотя бы небольшая часть оказалась «съеденной»: взятой, пережеванной, понятой, переваренной, встроенной, а значит хоть в какой-то мере ресурсной, это уже весомое достижение для нарциссического клиента. Можно сказать, это может являться оптимальным результатом терапии, и это уже кое-что для клиента этой структуры.
Ближе к максимальному результату психотерапии при нарциссизме я считаю качественный переход от обесценивания объекта к способности переживать разочарование в объекте.
Иначе говоря, переход от конструкции |«что-то не так, как я хочу, поэтому объект будет уничтожен, а я пойду искать новый идеальный объект, который будет во всем такой, как мне надо»| -> к конструкции |«что-то не так, как я хочу, и я ненавижу его за это, но я могу его сохранить, потому что есть и другое: то, за что я его люблю и что мне дорого»|.
То есть клиент становится способным переживать свою ненависть, горе от неудовлетворенности, при этом не обнуляя то, что есть ценного в другом человеке и в отношениях с ним. Теперь «черное» имеет возможность не затапливать и не перекрывать собой «белое», а может соседствовать, сочетаться, и создавать гаммы новых оттенков.
Именно так психика усложняется, становится более дифференцированной. За счет этого сочетания «белого и черного» человек становится способным видеть больше ресурсов вокруг себя, находить возможности там, где раньше видел только ненужное, бесполезное (ведь в нашем мире всё неидеально, и нарцисс готов выкинуть это все разом).
Как младенец, взрослея и преодолевая одну за другой зоны роста, начинает самостоятельно делать то, что когда-то за него делала мать, способен переживать на равне с любовью и ненависть к ней, переставшей теперь быть полностью удовлетворяющей, как раньше. Но он горюет, обижается, злится, скорбит.. и принимая этот факт ее новой неидеальности, наконец, любит просто за то, что есть…
В терапии нарциссизма ключевой момент работы горя про неидеальность объекта зачастую не может быть пройден именно в силу этой характерологической особенности.
Это печально, но, цитируя Н.Мак-Вильямс, я готова повторять вновь и вновь, что психотерапия - это искусство возможного… И на мой взгляд, это так много, когда в словах «ЖИТЬ, нельзя УБИТЬ» запятая может переместиться к началу. И такую терапию нарцисса я уверенно назвала бы успешной. Это значит, что витальность, сила жизни, одержала верх над смертоносной силой, разрушающей все вокруг.
Отсюда: http://ruspsy.net/phpBB3/viewtopic.php?p=2201
Я полагаю, что одной из основных сложностей в терапии нарциссов является малая вероятность доведения терапии до логического завершения, то есть до удовлетворения запроса, или, как минимум, до достижения устойчивых промежуточных результатов, которые могут быть сохранены, например, до следующего этапа прохождения терапии, (возможно, у другого терапевта, это не столь важно) или спустя какое-то время, когда клиент после перерыва ощутит желание продолжить работу на новом уровне с этим же терапевтом.
Мне весьма близка метафора матери и дитя, поскольку в ней прекрасно видны ключевые моменты, символически напоминающие терапевтическое пространство.
На примере грудного ребенка хорошо видно, как устроен процесс его развития, в том числе благодаря нормально организованному кормлению. Достаточно хороший родитель внимательно заботится об этом, создает все необходимые условия, следит за аппетитом своего чада, рационом, объемами пищи - сколько ему дать и сколько малыш может съесть, изменением потребностей и т.д. Он все время подстраивается, прикладывает свое внимание и силы, чтобы понять ребенка. Он постоянно анализирует, всего ли хватает малышу, который еще не научился просить «человеческим голосом», а затем корректирует процесс кормления по мере необходимости.
Обычный младенец активно требует, когда голоден, с аппетитом кушает, срыгивает лишнее или воздух, плачет, если больно животику, переваривает необходимое и выводит ненужное естественным образом, и все это есть неотъемлемая часть процесса кормления (отдавания родителем) и процесса питания (получения ребенком). Сытый и чистый младенец засыпает после еды, или с удовольствием изучает окружающий мир, общается с окружающими его близкими, и так развивается… И вот так, день за днем он потихоньку набирает вес, растет, изменяется, усложняется, все больше и больше возможностей открывает для себя.
Я говорю о системе, частью которой является родитель, адресующий малышу свое активное внимание и заботу. Наверное, не всегда он способен догадаться, и в этом смысле не идеален. Но я пишу о родителе, который прикладывает энергию, постоянно учится у ребенка быть понимающим, поддерживающим и в меру удовлетворяющим детские потребности. То есть тем взрослым, который по мере развития ребенка, плавно и дозированно передает ему этот навык - умение теперь уже самостоятельно заботиться о себе: о своей собственной жизни и потребностях, своих отношениях, своем развитии, смысле и душе. То есть, речь идет о «достаточно хорошей матери» (согласно Винникотту), или той, которая активно старается, достаточно дает и постоянно исправляет неизбежные ошибки.
Так вот представим, что у такой матери появляется ребенок, который страдает. Что-то в его организме заметно нарушено. Например, ребенок не имеет аппетита, а если и ест - то как-то слабо, неохотно, мало… Не удивительно, что такой малыш больше спит, не особенно активен, вял, не настроен общаться и его развитие замедлено, если данная ситуация никак не меняется.
Или картина другая: ребенок зверски голоден, с жадностью принимается за еду, но что-то не так, все съеденное им срыгивается на маму, младенец гневно и громко вопит, но сколько бы он ни ел, снова и снова, переварить съеденное не может. Все выплевывается, малыш снова пуст внутри, зверский голод его только усиливается, а отчаяние нарастает с каждой минутой. Понятно, что если ему не помочь, то очень скоро придется решать уже куда более серьезные проблемы… Но как?
Возвращаясь к разговору о работе с нарциссическим клиентом, на примере метафоры про последнего младенца, можно себе представить, как будет все это переживаться его матерью. Нескончаемый, полный тревоги за малыша поиск облегчения его страданий, в купе с беспомощностью, собственным отчаянием, непониманием, истощением, раздражением и печалью… Потому что все, что бы не делалось, не срабатывает…
Как тот младенец, нарциссический клиент крайне «голоден» и неудовлетворен, но «полезная родительская еда» выблевывается почти без остатка. Он хочет чего-то другого - более вкусного, красивого, «идеально полезного» и безошибочно угаданного - но не может объяснить словами, что это такое, как ему это дать и чем именно он так яростно недоволен. Даже подбирая слова (звучащие, как правило, из его «фальшивого Я»), он все равно не может «наполниться», потому что то, что есть, ему всегда не подходит. Нарциссический гнев накапливается, напряжение растет, и, когда фрустрация становится непереносимой, нарцисс взрывается. Взрыв может быть внутренним, и переживаться в виде резкой утраты энергии, или ярко выраженным, и переживаться в виде гневной претензии и серии яростных атак на терапевта.
Так нарцисс «убивает» тот самый плохо наполняющий объект, потому что другого способа, кроме уничтожения, в его запасниках не существует. В то время как умение переживать разочарование свидетельствует о более зрелом уровне развития, нарциссический клиент функционирует куда более просто, и его способности к поиску удовлетворения и защиты заметно ограничены, а потому лучше всего он умеет обесценивать. Если попытаться переводить образы в слова, то звучать этот внутренний взрыв мог бы примерно так: «Фу! Все плохо, ничего не подходит, терапевт плох и всё зря».
Терапия нарциссических клиентов довольно часто бывает оборвана полным обесцениванием и размазыванием терапевта и его усилий, что в реальности является отказом от своих собственных достижений, поскольку именно они и не замечаются: ведь все одним махом летит в помойку, всё, что не является «моментальным полным чудесным исцелением до состояния всеобъемлющего счастья». И так до следующего объекта, который тоже окажется не тем, ведь природа его пустоты кроется в совершенно другом месте.
По опыту могу сказать, что если обесценивание явилось неполным, и хотя бы небольшая часть оказалась «съеденной»: взятой, пережеванной, понятой, переваренной, встроенной, а значит хоть в какой-то мере ресурсной, это уже весомое достижение для нарциссического клиента. Можно сказать, это может являться оптимальным результатом терапии, и это уже кое-что для клиента этой структуры.
Ближе к максимальному результату психотерапии при нарциссизме я считаю качественный переход от обесценивания объекта к способности переживать разочарование в объекте.
Иначе говоря, переход от конструкции |«что-то не так, как я хочу, поэтому объект будет уничтожен, а я пойду искать новый идеальный объект, который будет во всем такой, как мне надо»| -> к конструкции |«что-то не так, как я хочу, и я ненавижу его за это, но я могу его сохранить, потому что есть и другое: то, за что я его люблю и что мне дорого»|.
То есть клиент становится способным переживать свою ненависть, горе от неудовлетворенности, при этом не обнуляя то, что есть ценного в другом человеке и в отношениях с ним. Теперь «черное» имеет возможность не затапливать и не перекрывать собой «белое», а может соседствовать, сочетаться, и создавать гаммы новых оттенков.
Именно так психика усложняется, становится более дифференцированной. За счет этого сочетания «белого и черного» человек становится способным видеть больше ресурсов вокруг себя, находить возможности там, где раньше видел только ненужное, бесполезное (ведь в нашем мире всё неидеально, и нарцисс готов выкинуть это все разом).
Как младенец, взрослея и преодолевая одну за другой зоны роста, начинает самостоятельно делать то, что когда-то за него делала мать, способен переживать на равне с любовью и ненависть к ней, переставшей теперь быть полностью удовлетворяющей, как раньше. Но он горюет, обижается, злится, скорбит.. и принимая этот факт ее новой неидеальности, наконец, любит просто за то, что есть…
В терапии нарциссизма ключевой момент работы горя про неидеальность объекта зачастую не может быть пройден именно в силу этой характерологической особенности.
Это печально, но, цитируя Н.Мак-Вильямс, я готова повторять вновь и вновь, что психотерапия - это искусство возможного… И на мой взгляд, это так много, когда в словах «ЖИТЬ, нельзя УБИТЬ» запятая может переместиться к началу. И такую терапию нарцисса я уверенно назвала бы успешной. Это значит, что витальность, сила жизни, одержала верх над смертоносной силой, разрушающей все вокруг.
Отсюда: http://ruspsy.net/phpBB3/viewtopic.php?p=2201