Доперестроечный мир глазами тинэйджеров
Леонид Петров: "Римейк советского 'Курьера'?"
Газета Российские Корейцы (№108 ноябрь 2008 г.) стр.15
Сегодняшняя Северная Корея уже давно напоминет Советский Союз последних доперестроечных лет. Так же, как когда-то в СССР, однопартийная система в КНДР сочетается с системой карточной. В рабочие дни люди вяло строят социализм, а по выходным ударно трудятся на приусадебных участках, ездят на рынки продавать или покупать привезённые из заграницы джинсы и пластинки. Доминирующая идеология уже не справляется с поставленной задачей и на смену оптимизму и уверенности в завтрешнем дне, людей начинают посещать вопросы и сомнения. Кино, как важнейшее из искусств, не может не реагировать на такую смену настроения и на экран постепенно попадают сомнения и терзания. Рано или поздно такие произведения превращаются из маргинальных в культовые. Затем случается переворот, за которым следует смена общественной формации.
В последние годы в КНДР стали появляться фильмы, которые перестают вписываться в традиционные рамки коммунистического идеализма «социалистического реализма». Нашумевший в Северной Корее фильм «Дневник школьницы» (реж. Чан Ин Хак, 2006), до боли напомнил мне киноленту моей перестроечной молодости «Курьер» (реж. Карен Шахназаров, 1987). Хоть их и разделяют почти двадцать лет, оба фильма похожи тем, что побуждают зрителей оглянуться вокруг себя и разобраться в несовершенности построенного общества. В условиях тоталитарного режима, где за проявленное вольнодумство автора могут лишить многого, оба режиссёра прибегли к одному и тому же безопасному методу. Главными героями обеих картин они сделали подростков. И действительно, что взять с этих тинэйджеров? Даже если они понимают что-то не так, как хотелось бы партии и правительству, на это всегда есть железное оправдание, предложенное ещё А.С.Пушкиным - «Простим горячке юных лет . И юный жар, и юный бред».
И северокорейская школьница Сурён и её сверстник, москвич Иван Мирошников, выросли в семьях без отцов. Интересно, что в обоих случаях отцы живы и здоровы, но больше присутствуют в воображении подростков, общаясь с ними через письма. Матери главных героев выбиваются из последних сил, неся на себе тяжёлое бремя работы, заботы о доме и детях. Живя без мужской опеки и помощи они находятся в состоянии граничащей с депрессией. Обе семьи живут в старых домах-развалюхах или малометражных квартирах. В обоих домах в самом начале повествования происходят мини-пожары. Оба главных героя любят играть на гитаре, обсуждают с друзями перспективу обязательной службы в армии, и мечтают о будущем.
Сурён и Иван, окончив среднюю школу, оказываются не только перед выбором чем заниматься дальше, но и по каким принципам жить вообще. Вопрос неслучаен. Примеры трудной и монотонной жизни их родителей скорее подталкивает их к протесту, чем к следованию тем же принципам и идеалам. Оба героя всерьёз задумываются над тем, почему их несчастные родители честно проработали всю жизнь, но оказались «у разбитого корыта», в то время как среди их друзей и знакомых столько примеров яркой и зажиточной жизни. Например, многие одноклассницы Сурён живут в новых высотных домах, носят импортные вещи и приносят с собой в школу завтраки из дефицитных продуктов. Даже её родной дядя занимается торговлей и ездит на служебной машине. Иван также открывает для себя целый неизвестный ему ранее мир, познакомившись с Катей, своей сверстницей из привилегированной семьи. Друзья Кати учатся на дипломатов, смотрят дома запрещённые к ввозу фильмы, и обсуждают последние парижские моды.
Когда реальная жизнь отличается от той, к которой призывают в газетах, и где расслоение «бесклассового общества» зашло уже так далеко, что это видно невооружённым глазом, оказавшемуся перед выбором жизненного пути подростку непросто разобраться. На первый взгляд несложные вопросы, которые задают себе герои «Курьера» и «Дневника школьницы», на самом деле вскрывают глубокие проблемы социального порядка. Пустота официальной идеологии, повседневная ложь и лицемерие, к которым так привыкли их родители, заставляют подростков задумывается над тем, чего каждый из них хочет от жизни. И Сурён и Иван понимают, что повторять горький опыт своих родителей было бы ошибкой.
Однако именно в этом месте идейная направленность двух фильмов существенно расходится. В советском «Курьере», на улицах Москвы уже открыто танцуют брейк-дэнс, а в воздухе пахнет переменами. Вопрос о том, чего он хочет больше всего в на свете (если не считать фривольной шутки о "победе коммунизма во всём мире"), остаётся для Ивана Мирошникова нерешённым. Окрылённый предвкушением предстоящих открытий, он решает идти вперёд к неизведанному и новому. В северокорейском «Дневнике школьницы», наоборот, назидательно доминирует конфуцианско-чучхейская мораль цикличности и преемственности. Сурён, в конце концов, отбрасывает сомнения и поступает в политехнический институт, чтобы идти по пути родителей и отдавать все силы служению социалистической Родине. Для неё вопроса о том как жить больше не существует.
Что случилось с СССР и как идут дела в Северной Корее мы все хорошо знаем. Обе истории по-своему поучительны, особенно когда мы смотрим эти два фильма со значительной дистанции (временной и географической). Примечательным остаётся то, что и «Курьер» и «Дневник школьницы» создавались в то время и там, где ответы ещё не были ясны, а за излишнее любопытство могли жестоко наказать. Недаром оба фильма своей неоднозначностью вызвали смешанные чувства у современников. Многие до сих пор считают этот фильм Карена Шахназарова откровенно-антисоветским. Одновременно с этим, благодаря исключительному подбору актёров, операторской и режиссёрской работе «Курьер» стал культовым и заслуженно считается одним из лучших в российском кинематографе.
Также и «Дневник школьницы». Появившись на экранах КНДР в 2006 г., этот фильм немедленно собрал аудиторию в 8 миллионов зрителей. Критика в адрес фильма раздавалась нераз, но не помешала ему по-праву занять первое место на 10-м Международном кинофестивале, прошедшем в Пхеньяне в том же году. Права на его показ в Европе купила одна известная французская дистрибьютерская компания. По слухам, создание этого фильма курировалось самим Ким Чен Иром -- большим корефеем кинематографа. Возможно этому участию и обязан скучный поворот в судьбе главной героини Сурён. Ведь если бы в процесс создания «Курьера» в своё время вмешались Андропов или Черненко, то его главный герой Иван наверняка отбросил бы свои дурацкие фантазии и стал передовиком производства.
--
Обзор Леонида Петрова для Русской службы Радио SBS 3 ноября 2008 г.
Кстати, у Карена Шахназарова недавно появилась возможность ещё раз обратиться к этой же самой теме. Только теперь уже и он и мы знаем, чем кончилось противостояние отцов и детей при социализме. Его новый фильм «Исчезнувшая империя» (2008) это своего рода ремэйк «Курьера», где протест молодости и здравого смысла натыкается на безысходность и серость тоталитарного общества. Несмотря на то, что действие новой ленты происходит десятилетием раньше, чем в «Курьере» и лет на тридцать раньше, чем в северокорейском «Дневнике школьницы», все три фильма говорят об одном и том же. Грустный финал «Исчезнувшей империи» заставляет задуматься над тем, какой будет развязка северокорейской драмы…
Фильмы «Курьер», «Исчезнувшая империя» и другие работы К.Шахназарова можно посмотреть на проходящем сейчас в Австралии кинофестивале Russian Resurrection.
Газета Российские Корейцы (№108 ноябрь 2008 г.) стр.15
Сегодняшняя Северная Корея уже давно напоминет Советский Союз последних доперестроечных лет. Так же, как когда-то в СССР, однопартийная система в КНДР сочетается с системой карточной. В рабочие дни люди вяло строят социализм, а по выходным ударно трудятся на приусадебных участках, ездят на рынки продавать или покупать привезённые из заграницы джинсы и пластинки. Доминирующая идеология уже не справляется с поставленной задачей и на смену оптимизму и уверенности в завтрешнем дне, людей начинают посещать вопросы и сомнения. Кино, как важнейшее из искусств, не может не реагировать на такую смену настроения и на экран постепенно попадают сомнения и терзания. Рано или поздно такие произведения превращаются из маргинальных в культовые. Затем случается переворот, за которым следует смена общественной формации.
В последние годы в КНДР стали появляться фильмы, которые перестают вписываться в традиционные рамки коммунистического идеализма «социалистического реализма». Нашумевший в Северной Корее фильм «Дневник школьницы» (реж. Чан Ин Хак, 2006), до боли напомнил мне киноленту моей перестроечной молодости «Курьер» (реж. Карен Шахназаров, 1987). Хоть их и разделяют почти двадцать лет, оба фильма похожи тем, что побуждают зрителей оглянуться вокруг себя и разобраться в несовершенности построенного общества. В условиях тоталитарного режима, где за проявленное вольнодумство автора могут лишить многого, оба режиссёра прибегли к одному и тому же безопасному методу. Главными героями обеих картин они сделали подростков. И действительно, что взять с этих тинэйджеров? Даже если они понимают что-то не так, как хотелось бы партии и правительству, на это всегда есть железное оправдание, предложенное ещё А.С.Пушкиным - «Простим горячке юных лет . И юный жар, и юный бред».
И северокорейская школьница Сурён и её сверстник, москвич Иван Мирошников, выросли в семьях без отцов. Интересно, что в обоих случаях отцы живы и здоровы, но больше присутствуют в воображении подростков, общаясь с ними через письма. Матери главных героев выбиваются из последних сил, неся на себе тяжёлое бремя работы, заботы о доме и детях. Живя без мужской опеки и помощи они находятся в состоянии граничащей с депрессией. Обе семьи живут в старых домах-развалюхах или малометражных квартирах. В обоих домах в самом начале повествования происходят мини-пожары. Оба главных героя любят играть на гитаре, обсуждают с друзями перспективу обязательной службы в армии, и мечтают о будущем.
Сурён и Иван, окончив среднюю школу, оказываются не только перед выбором чем заниматься дальше, но и по каким принципам жить вообще. Вопрос неслучаен. Примеры трудной и монотонной жизни их родителей скорее подталкивает их к протесту, чем к следованию тем же принципам и идеалам. Оба героя всерьёз задумываются над тем, почему их несчастные родители честно проработали всю жизнь, но оказались «у разбитого корыта», в то время как среди их друзей и знакомых столько примеров яркой и зажиточной жизни. Например, многие одноклассницы Сурён живут в новых высотных домах, носят импортные вещи и приносят с собой в школу завтраки из дефицитных продуктов. Даже её родной дядя занимается торговлей и ездит на служебной машине. Иван также открывает для себя целый неизвестный ему ранее мир, познакомившись с Катей, своей сверстницей из привилегированной семьи. Друзья Кати учатся на дипломатов, смотрят дома запрещённые к ввозу фильмы, и обсуждают последние парижские моды.
Когда реальная жизнь отличается от той, к которой призывают в газетах, и где расслоение «бесклассового общества» зашло уже так далеко, что это видно невооружённым глазом, оказавшемуся перед выбором жизненного пути подростку непросто разобраться. На первый взгляд несложные вопросы, которые задают себе герои «Курьера» и «Дневника школьницы», на самом деле вскрывают глубокие проблемы социального порядка. Пустота официальной идеологии, повседневная ложь и лицемерие, к которым так привыкли их родители, заставляют подростков задумывается над тем, чего каждый из них хочет от жизни. И Сурён и Иван понимают, что повторять горький опыт своих родителей было бы ошибкой.
Однако именно в этом месте идейная направленность двух фильмов существенно расходится. В советском «Курьере», на улицах Москвы уже открыто танцуют брейк-дэнс, а в воздухе пахнет переменами. Вопрос о том, чего он хочет больше всего в на свете (если не считать фривольной шутки о "победе коммунизма во всём мире"), остаётся для Ивана Мирошникова нерешённым. Окрылённый предвкушением предстоящих открытий, он решает идти вперёд к неизведанному и новому. В северокорейском «Дневнике школьницы», наоборот, назидательно доминирует конфуцианско-чучхейская мораль цикличности и преемственности. Сурён, в конце концов, отбрасывает сомнения и поступает в политехнический институт, чтобы идти по пути родителей и отдавать все силы служению социалистической Родине. Для неё вопроса о том как жить больше не существует.
Что случилось с СССР и как идут дела в Северной Корее мы все хорошо знаем. Обе истории по-своему поучительны, особенно когда мы смотрим эти два фильма со значительной дистанции (временной и географической). Примечательным остаётся то, что и «Курьер» и «Дневник школьницы» создавались в то время и там, где ответы ещё не были ясны, а за излишнее любопытство могли жестоко наказать. Недаром оба фильма своей неоднозначностью вызвали смешанные чувства у современников. Многие до сих пор считают этот фильм Карена Шахназарова откровенно-антисоветским. Одновременно с этим, благодаря исключительному подбору актёров, операторской и режиссёрской работе «Курьер» стал культовым и заслуженно считается одним из лучших в российском кинематографе.
Также и «Дневник школьницы». Появившись на экранах КНДР в 2006 г., этот фильм немедленно собрал аудиторию в 8 миллионов зрителей. Критика в адрес фильма раздавалась нераз, но не помешала ему по-праву занять первое место на 10-м Международном кинофестивале, прошедшем в Пхеньяне в том же году. Права на его показ в Европе купила одна известная французская дистрибьютерская компания. По слухам, создание этого фильма курировалось самим Ким Чен Иром -- большим корефеем кинематографа. Возможно этому участию и обязан скучный поворот в судьбе главной героини Сурён. Ведь если бы в процесс создания «Курьера» в своё время вмешались Андропов или Черненко, то его главный герой Иван наверняка отбросил бы свои дурацкие фантазии и стал передовиком производства.
--
Обзор Леонида Петрова для Русской службы Радио SBS 3 ноября 2008 г.
Кстати, у Карена Шахназарова недавно появилась возможность ещё раз обратиться к этой же самой теме. Только теперь уже и он и мы знаем, чем кончилось противостояние отцов и детей при социализме. Его новый фильм «Исчезнувшая империя» (2008) это своего рода ремэйк «Курьера», где протест молодости и здравого смысла натыкается на безысходность и серость тоталитарного общества. Несмотря на то, что действие новой ленты происходит десятилетием раньше, чем в «Курьере» и лет на тридцать раньше, чем в северокорейском «Дневнике школьницы», все три фильма говорят об одном и том же. Грустный финал «Исчезнувшей империи» заставляет задуматься над тем, какой будет развязка северокорейской драмы…
Фильмы «Курьер», «Исчезнувшая империя» и другие работы К.Шахназарова можно посмотреть на проходящем сейчас в Австралии кинофестивале Russian Resurrection.