"Тренинг"
Рассказ от eyange,
присланный на конкурс "Преодоление": http://m-petra.livejournal.com/63351.html
Природу можно не любить, не замечать, однако игнорировать её сложно. Биологические часы отмеряют время, и наступает момент, когда у одних интерес к мужчинам просыпается, у других пропадает.
Видимо, мои часы были с дефектом. Не могу сказать, что до двадцати лет я не делила людей по половому признаку, однако о флирте не думала. После окончания института голова была забита отцом, спочаном, новой работой, попугаем Кешей.
Время шло, и с некоторых пор круг интересов стал расширяться: появилось желание покупать женские журналы, выходить на секс-сайты, рассматривать собственное тело. Дальше - больше. Я мысленно раздевала мужчин, принюхивалась к ним, смотрела на их губы.
Последствия не заставили себя ждать: на вечеринке, посвящённой спортклубу, я познакомилась с Графом. Тот стал любовником и с чёткой периодичностью посещал меня по вторникам и пятницам. Почему в эти дни, я не спрашивала. С меня было довольно того, что жизнь перешла в новое качество. Сказать, что я расцвела, было нельзя - всё те же джинсы, футболки на тощем теле, торчащие в стороны волосы. Однако внутри уже проклюнулась нежность, а это для меня стоило многого.
Граф принимал обожание, как должное, и по ночам баловал поцелуями. Поскольку любовного опыта у меня не было, наши отношения я считала нормой, и с интересом изучала не только тело, но и анкету избранника. Его имя - Евграф Гусев - мало кто знал, в жизни он назывался - Граф. На вопрос: «Как тебе эта кличка?», Гусев ответил: «Без эмоций».
Впоследствии я поняла: эмоции у Графа - в той же плоскости, что и женщины, а над ними парил маниакальный интерес к компьютеру. Подобное открытие не окрыляет, но что делать: Гусев был прирождённым программистом.
Период притирки прошёл благополучно, и в очередную пятницу Граф явился с большой сумкой. В ней были процессор, монитор, раутер, пара белья. Посмотрев на «сокровища», я поняла: Граф переселился навсегда.
То же самое понял Кеша. Сделав неутешительные выводы, он забился в угол и загрустил.
- Кеша, скажи: «Привет!»
Попугай заквохтал. Стало ясно: он ревнует.
- А это ты зря!
- Зр-ря! - прыгнув на жёрдочку, крикнул Кеша.
- Ишь, ты! Говорит! - удивился Граф.
Он оторвался от компьютера и с удивлением посмотрел на попугая. До сих пор Кеша при нём не разговаривал.
- Откуда родом?
- Из Бразилии.
- Нормально!
Граф подошёл к клетке и просунул в неё палец.
- Пш-пш! - разволновался попугай.
- Здорово, приятель!
- Др-р-р-янь! Др-р-р-янь!
Кеша захлопал крыльями, и Граф попятился.
- А ты - задира!
Видимо, слова попугая задели за живое. Граф вернулся к компьютеру и замолчал. Думаю, тогда и началась взаимная неприязнь Кеши и моего любовника. Впрочем, мне было всё равно. Мысли занимала проблема: в доме поселился мужчина. Мой мужчина!
Присутствие Графа чувствовалось везде: в заплёванной пастой раковине, поднятой дужке туалета, грязных носках посреди комнаты, в хлопанье холодильника. Казалось, Граф метил территорию. Впрочем, меня это не раздражало - даже наоборот. В действиях любовника было что-то новое, можно сказать - экзотическое. Я мыла раковину, стирала носки, готовила бесконечное мясо, однако меня Граф не замечал. Он часами сидел за компьютером и издавал разные звуки: бурчал, хмыкал, крякал; его руки ни минуты не оставались без дела. Они нажимали на клавиши, яростно ерошили волосы, лезли в нос, чесали самые неподходящие места. Лохматый, с красными воспалёнными глазами, в свитере с оттянутым воротом, Граф походил на учёного-одиночку, решающего мировые задачи. В такие моменты единственным раздражителем были позывные мобильника. Услышав «Славянку», Граф вздрагивал и спешно тянулся к телефону.
- Алло! - орал он. - Сервлеты не применял! Что? Без проблем! А ты попытайся распарсить. Не получается? Ага! Он, паразит, всегда был висельником! Не-а! Попробуй. Во-во, глюкоза! Режим Fast CGI mod-perl…. Пимпы пожмакал? Так и быть, сброшу.
Подобный разговор вносил оживление, и Граф несколько минут пребывал в возбуждении. Пытаясь приобщиться к таинству профессии, я заглядывала в монитор и спрашивала:
- Слушай, а что такое «пимпы пожмакал»?
- Набрать на клаве.
- Не поняла!
- Клавиатуре!
В голосе Графа появлялось раздражение.
- Так бы и сказал.
- Перл! - запуская руку под свитер, бурчал он. - Давно пора перейти!
Какой «перл», куда перейти? Понять было невозможно! Я ждала ночи и при желании Графа получала порцию ласки. Совсем как собака Павлова!
Так мы и жили. Я открывала Гусева, он - новую программу. Спустя полгода мы вырулили к конфликту. Причина была очевидна: неделю я сидела на «голодном пайке». Сказать стыдно, попросить тоже, возникло желание прицепиться.
Повод появился во вторник. Вернувшись с работы, я вошла в комнату и дружелюбно воскликнула:
- Мальчикам привет!
В ответ - мычание Графа и странные звуки из клетки. Последнее меня насторожило. Я привыкла слышать: «Пр-р-ри-вет!», а тут…
- Что с попугаем?
- М-м-м?
Бросив сумку, я кинулась к клетке. Кеша сидел под веткой и смотрел на лужицу, сползавшую в поддон.
- Да у него - понос!
- У кого?
Граф почесался и громко засопел.
- У Кеши!
- Кеша, Кеша, - пробубнил Граф. - Жрать надо меньше!
Я заглянула в кормушку. Вместо корма - семечки и печенье.
- Неужели не жалко?
- Кого?
- Кешу, конечно!
Я посадила попугая на руку и подошла к Графу.
- Нечего орать!
- Значит, ты перекормил?
- Дел что ли нет? Только с попугаем и носишься!
- Да? А ты не заметил, что в основном я ношусь с тобой!
- Не заметил, - процедил Граф.
Сердце замерло, и пружина, сжимавшаяся неделю, вылетела наружу.
- Готовлю, стираю, вытираю плевки, а он, видите ли, не заметил!
Я наклонилась к Графу и упёрлась в клавиатуру.
- Может, и меня не заметил?
Монитор замелькал и погас.
- Драбла! - зловеще прошипел Граф.
Взгляд воткнулся в мою переносицу, ноздри раздулись, под щекой заходил желвак.
- Можешь ударить женщину? - с вызовом спросила я.
Граф засунул руки в подмышки и криво улыбнулся.
- И где же здесь женщина?
- Граф, не хами!
Я чувствовала, сейчас произойдёт что-то страшное. Это что-то разрушит наши отношения, пройдётся по мне лично. Граф вырос буквально на глазах. Его сутулые плечи распрямились, глаза превратились в щёлки, голос, вырывавшийся из нутра, казался рокотом грома.
- Посмотри на себя: на голове - гнездо, ногти обкусаны…!
- Граф!!!
- Не нравится?
- Мы же с тобой….
- Хочешь сказать: «Спали»?
Граф прищурился и подошёл ближе.
- Мало ли, кто с кем спит, детка!
Он дёрнул меня за футболку и ухмыльнулся.
- Загляни в зеркало!
- Г-г-гад! - заорал Кеша.
- Кило костей, пара сосков, клок волос между ног, - продолжал Граф.
- Сволочь! Какая же сволочь!
- И это хозяйство называется женщиной?
Кеша вскрикнул, и по руке потекла липкая жижа. Я выпустила попугая и влепила Графу пощёчину. Не сводя с меня глаз, он поднял настольную лампу. В уголках губ появилась пена, глаза утонули под набрякшими веками. Секунда, и лампа опустилась бы на мою голову. Однако не на ту напал! Я встала в стойку и продемонстрировала приём самбо. Граф рухнул и слабо икнул.
- Хук! - крикнул Кеша.
Бросившись к Графу, я прислушалась. Неровное дыхание, подвернувшаяся нога, однако повреждений нет.
- Сам виноват! - воскликнула я и отправилась на кухню.
Послышалось кряхтение, отборные ругательства, наконец, звук хлопнувшей двери.
Мы с Кешей остались вдвоём.
2
Была та часть ночи, когда дом погружается в тишину. Не слышно жужжания лифта, не хлопают двери, не выясняют отношения соседи. На многоэтажную коробку опускается сон, и человеческая суета под названием «жизнь» останавливается. Или почти останавливается.
Выключив свет, я лежала на диване и смотрела в окно. В своём одиночестве я походила на луну. Маленькую одинокую луну. Только окружали меня не облака, а далёкое прошлое. Детский сад, школа, спортклуб, над всем этим - отец. Он был единственным, перед кем я благоговела. В своё время окончил истфак, работал в МГУ, затем - корреспондентом. Жизнь отца была динамичной, круг интересов огромен - казалось, он счастлив. Однако это было не так. Уход жены, двухлетняя дочь на руках - для отца это было нокдауном. К его чести, он выдержал. Занялся переводами, подыскал няню, перешёл на домашний режим работы. Подойдя к воспитанию по-мужски, отец повторял: «Запомни: падать больно!» Признаюсь, я крепко запомнила.
Когда подросла, появился лозунг: «Надо выступать не в роли жертвы, а победителя!» И я старалась. К пятнадцати годам научилась паять, завинчивать болты, менять розетки, варить борщ, делать кучу других дел.
С внешним видом не замарачивалась. Взъерошенные волосы, тощая шея, маленький нос, пухлые губы - мой облик не менялся годами. Я росла, умнела, взрослела, однако в девушку (в общепринятом смысле) не превращалась. Худая, маленькая, взъерошенная, вечно куда-то опаздывающая….
С отцом мы виделись редко. Он работал специальным корреспондентом и, как правило, жил в Европе. В его отсутствие я окончила институт, нашла работу, стала женщиной. Казалось, всё хорошо - московская квартира, зарплата, социальный пакет, перспектива. Однако было ясно: в выборе профессии я совершила ошибку. Меня не интересовали финансы, раздражало понятие «расчёт», не устраивал режим работы. Моя прямолинейность приводила к недовольству, вспыльчивость и нетерпимость - к конфликтам.
Хорошо было только в спортшколе. Оказавшись у истоков спочана, я бросила самбо и увлеклась новой борьбой. Взяв совместительство, я пулей выскакивала из офиса и летела на тренировку.
«Спочан - путь открытия мира в себе и себя в Мире», - как-то сказал тренер. Красиво сказал! И я открывала мир и себя.
Воспоминания улетели, их место заняла тоска. Слова Графа отравляли мозг, хотелось высунуться в окно и крикнуть:
- Слышите! Я - как все! Пусть худая, некрасивая, но женщина! Нормальная женщина!
«Ори, не ори, ничего не докажешь, - пронеслась мысль. - Сама виновата!»
Ну, уж нет! Разве я не ухаживала за Графом? Холила, ласкала, пыталась понять! А он - паразит, видел лишь монитор!
«Настоящую женщину увидел бы!» - язвительно заметила мысль.
А я что ли - ненастоящая?
«Нежная, уютная, домовитая…. Это - ты?»
Нет, конечно! Ни нежная, ни уютная, ни домовитая. Острые углы, куча комплексов….
«То-то и оно!» - бросила мысль и исчезла.
Я тихо встала, включила компьютер и, выйдя в интернет, набрала: «Стать настоящей женщиной». Поисковик включился в работу и выдал вариант: «Как стать настоящей женщиной за два дня - тренинг».
Класс! То, что мне нужно!
Я просмотрела рекламу и, удовлетворённо вздохнув, записала телефон.
3
Спустя несколько дней я сидела в холле гостиницы. Вместе со мной тренинга ждали дюжина женщин. Судя по напряжённым лицам, все они надеялись на чудесное превращение.
В холл вышел старик. Вежливо поздоровавшись, он открыл дверь и пригласил в зал. Стены зала были украшены зеркалами, в центре - вытертый палас. Больше ничего! Нам предложили сесть на пол, и, слившись с паласом, я почувствовала себя гармонично. Старик покосился на меня и сказал:
- Вас объединяет цель: стать настоящей женщиной.
Женщины встрепенулись.
- Начнём с задания. Загадайте желание и произнесите его вслух.
Меня окатил жар. Озвучивать желание? Ну, уж нет! Это в мои планы не входит!
- Например, вы, девушка! Как ваше имя?
Старик подошёл ко мне и, присев на корточки, заглянул в глаза.
- Стася, - пролепетала я.
- Итак, заветное желание…?
- Стать успешной в бизнесе.
Старик повернулся к женщине, сидящей рядом.
- Хочу быть любимой! - воскликнула та.
Чёрные, как смоль, волосы упали вниз и, проводив их завистливым взглядом, я подумала: «Кто ж не хочет!»
Старик обошёл остальных и, выслушав ответы, сказал:
- Пройден самый трудный этап! Высказать вслух желание - уже полдела! Теперь будем искать истину. Попробуйте ответить на вопрос: «Кого нельзя отнести к женскому идеалу?»
- Рабочих лошадок.
- Пьющих.
- Гулящих…
Женщины раскрепостились и стали играть в предложенную игру. Мнения у меня не было, поэтому я слушала других и грызла заусенцы.
- Спасибо. Позвольте сделать вывод.
Старик встал посреди зала.
- Итак, начнём. К настоящим женщинам нельзя отнести тех, кто берёт на себя мужские обязанности, то есть финансирует семью, водит машину, организует отдых, ремонт. К ним не принадлежат те, кто перекладывает работу на прислугу. Идеалом нельзя назвать женщин, не умеющих пришить пуговицу, самостоятельно сделать маникюр, уложить волосы.
Старик сделал паузу.
- Кто ж - идеал?
Участницы тренинга молчали.
- Попробую ответить сам. Настоящая женщина - та, которой хватает сил оставаться женщиной.
Старик взглянул в мою сторону и добавил:
- Несмотря ни на что.
Я оторвалась от заусенца и покраснела.
- Приступим к практическим занятиям.
Из соседней комнаты вышли ассистенты. Они достали платки и, завязав нам глаза, исчезли. Зал погрузился в тишину. Лёгкое прикосновение заставило меня вздрогнуть, и около губ появилось нечто душистое. Я доверчиво открыла рот и поняла: спелая груша.
- Хорошо, Стася, хорошо!
Тёплое дыхание коснулось щеки и тут же погасло.
- Ты открыта, доверчива….
Я сорвала платок. Рядом сидела женщина с длинными волосами, больше - никого!
- Теперь погрузитесь в себя и включите воображение, - послышался голос старика. - На вашей макушке - уголёк. Сделаем вдох - выдох, вдох - выдох. На вдохе уголёк разгорается, на выдохе потухает. Вы подхватываете уголёк и перекатываете его вниз. Вдох, он - на груди, выдох - на животе.
Я мысленно перекатывала красно-чёрную точку и чувствовала тепло. Оно проникало в голову, грудь, живот…..
- Опустили уголёк ещё ниже! - последовала команда. - Разжигаем его. Больше, больше! Дышим глубоко, на каждом вздохе уголёк становится горячей, горячей…. Он превращается в костёр, и вот уже низ живота охватило пламя. Вы сжимаете мышцы, и пламя становится больше.
Жар обвалился на меня, как текущая лава. Я чувствовала: в теле появился пульсар. Он испускал мощные энергетические волны. Волны двигались вниз, будили грудь, живот, губы. Мне показалось: пульсар испускал звуки - низкие, призывные, будоражащие. Наверное, в весенний гон так трубят самцы.
- Множество энергий окружили костёр. Они носятся вокруг него и пытаются опуститься. Вы дышите только грудью. Теперь горлом. Носом. Дыхание поверхностное, частое. Вы пытаетесь ослабить жар….
Я погрузилась в себя и часто задышала.
- Нельзя допустить, чтобы энергии сгорели. Они - ваши друзья. Вы собираете их, лелеете, ведёте в свой храм.
Прерывистое дыхание затихло, и я почувствовала, что вернулась на Землю.
- Не надо стесняться! В вас просыпается женщина, и это прекрасно!
Голос старика звучал из каждого угла.
- Вы поддерживаете огонь, и настанет минута, когда он переродит вас.
Старик вышел в центр и посмотрел на раскрасневшиеся лица женщин.
- Думаю, на сегодня достаточно! Ваша память впитала новые ощущения, и в нужное время их вернёт. Помните: уголёк, зажжённый сегодня, не должен затухнуть. На кухне, в метро, в ванной … - словом, везде - вы должны дать ему силу и жизнь. Вдох - выдох, вдох - выдох. Работают мышцы живота, ягодиц, промежности. И так всегда!
Он сверкнул огненным взглядом и добавил:
- Конечно, при условии, что хотите стать женщиной.
Дав домашнее задание, он отпустил нас до следующей субботы.
Я возвращалась домой и несла уголёк. Порой казалось, что на холодном ветру он остывает. Тогда я останавливалась, и, делая вдохи-выдохи, двигала задом. Доехав до парфюмерного магазина, я выполнила часть задания - приобрела морскую соль и ароматическое масло.
Вечером я лежала в ванной и, вдыхая незнакомые ароматы, рассматривала своё тело. Время от времени масляные плёнки касались кожи, и та покрывалась пятнами. Невыносимый зуд мешал расслабиться и, пролежав пять минут, я выскочила из воды. Кожа горела, огонь полыхал не внутри, а снаружи! Обмотавшись полотенцем, я прибежала в комнату и стала приплясывать. Кеша посмотрел на меня и крикнул:
- Др-р-рянь!
- Ещё какая! - отозвалась я.
Раздевшись догола, я подошла к зеркалу. Чуть наметившаяся грудь, узкие бёдра, торчащие ключицы. Типичный подросток! Я шмыгнула носом и погрузилась в халат. Лучше бы не раздевалась!
Сев за компьютер, я принялась за выполнение следующего задания - письмо моему телу.
«Моё тело - щуплое, беззащитное, покрытое мелкими пупырышками. Ну и что? Зато преданное, изящное, трепетное! Ему не надо диет, специальных упражнений. Плоский живот, стройные ноги…».
Я решительно встряхнула головой.
«Вёрткое, ловкое, подвижное. Тело, похожее на узкую стрелу, выпущенную из лука».
Перечитав написанное, я усмехнулась. А ведь неплохо получилось!
- Кеша, готов!
- Подожди! Сейчас допишу, и ….
- Ср-р-разу! Кеша ср-р-разу!
- Вот, пристал!
Я открыла клетку. Попугай сел на плечо, и мы направились в ванную. Помыв Кеше лапки, я села за компьютер.
«Ответ моего тела».
Рука зависла над клавиатурой, и пальцы выбили: «Стася - ….». Больше ничего. Ответ не складывался.
«Ну, и ладно! Всё равно проверять не будут», - подумала я.
Задание выполнено, осталось купить обновки и навести красоту.
В субботу, подведя глаза и надев джинсовую юбку, я отправилась на тренинг. Увидев меня, в глазах старика полыхнул огонь. Или мне показалось?
- Здравствуйте, Стася! Вас не узнать!
Я одёрнула юбку и, пытаясь удержаться на каблуках, проследовала в зал. Там уже стояли нарядные женщины. Знакомые ассистенты вышли из соседней комнаты, в их руках - разноцветные платки. Верхний свет выключен, лишь небольшие бра освещали углы зала.
- Внутри вас остатки энергий, - выйдя на середину зала, сказал старик. - Это - балласт, прошлое, мусор; и надо постараться их сбросить.
Он сделал знак, и женщинам завязали глаза.
- Один из способов - танцы. Не удивляйтесь. Всего лишь танцы!
Музыка пробежала по залу, и старческие руки обхватили мою талию.
- Женщина должна двигаться, - услышала я. - Двигаться легко и непринуждённо. Ноги слегка касаются пола, отработанные энергии перемещаются в кончики пальцев и постепенно уходят. Лёгкость, бесконечная лёгкость опускается на плечи. Женщина кружит по залу, не думая ни о чём. Ни о чём!
Руки, обвивавшие талию, разжались, и я поплыла по залу. Музыка и я - больше ничего! Ступни ног, приподнятые каблуком, слегка касались паласа, и казалось, я - это мотылёк, парящий над лужайкой.
- Теперь вы должны расслабиться. Представьте себя птицей или рекой. А, может быть, зелёным листом. Важно включить воображение. Фантазия разбудит в вас сокровенное, и тогда женское естество поднимется из глубины и преобразит вас. Да, да! Преобразит! Вы полюбите себя, а, полюбив, станете неотразимой.
Чья-то рука остановила порхания, и я почувствовала мужское дыхание. Оно было наполнено терпкими, пряными запахами. От незнакомца веяло страстью, смятыми простынями, желанием, истомой.
- Какая же ты хорошенькая! - услышала я.
Уголёк, лежавший в груди, рухнул вниз и превратился в протуберанец.
- Маленькая! Нежная!
Низкий грудной голос прошелестел около уха, и лёгкий поцелуй коснулся щеки. Губы незнакомца были мягкими, как перо. Поцелуи покрывали глаза, шею, волосы…. Над лугом, где летал мотылёк, уже парили две птицы, и жаркие потоки воздуха поднимали их вверх.
Я была счастлива! Точнее так: в эти минуты была счастлива! Наверное, именно тогда я и решила: стану не просто настоящей, но и желанной женщиной. До дрожи в коленках хотелось быть рядом с голосом, шептавшим слова, от которых сжималось сердце и сосало под ложечкой.
Музыка пропала, вместе с ней пропал незнакомец. А был ли он? Я дотронулась до щеки, и влажный след поцелуя был мне ответом.
В зал внесли журнальный столик и кресла. Мы расселись в кружок, и старик заговорил. Он призывал нас любить, баловать, жалеть себя. Учил медитировать. Рассказывал о Космосе, любви, приоткрывал завесу над женскими секретами. Я слушала, и нет. В памяти звучали слова, которых прежде никто не говорил. Растерянно озираясь, я пыталась найти кудесника, разбудившего мою душу, но тщетно. Закрытые двери, старый палас, в центре зала - участницы тренинга.
- Любите себя, и вас полюбят другие! - говорил старик. - Женщина, не думающая о себе, неинтересна другим.
Тренинг закончился. На выходе из зала старик взял меня за руку и, посмотрев на ладонь, спросил:
- Как вы относитесь к борьбе?
- Я занимаюсь спочаном.
- Что-то новенькое?
- И да, и нет. Это - борьба с мечами. Воздушными мечами.
- Вы победите!
Он кивнул головой и добавил:
- Однако не сразу! Сначала будут удары. Много ударов!
Ну, вот! Лучше бы не говорил! Значит, снова борьба, новые рубежи, преодоление - и так бесконечно!
Елена Янге.
присланный на конкурс "Преодоление": http://m-petra.livejournal.com/63351.html
Природу можно не любить, не замечать, однако игнорировать её сложно. Биологические часы отмеряют время, и наступает момент, когда у одних интерес к мужчинам просыпается, у других пропадает.
Видимо, мои часы были с дефектом. Не могу сказать, что до двадцати лет я не делила людей по половому признаку, однако о флирте не думала. После окончания института голова была забита отцом, спочаном, новой работой, попугаем Кешей.
Время шло, и с некоторых пор круг интересов стал расширяться: появилось желание покупать женские журналы, выходить на секс-сайты, рассматривать собственное тело. Дальше - больше. Я мысленно раздевала мужчин, принюхивалась к ним, смотрела на их губы.
Последствия не заставили себя ждать: на вечеринке, посвящённой спортклубу, я познакомилась с Графом. Тот стал любовником и с чёткой периодичностью посещал меня по вторникам и пятницам. Почему в эти дни, я не спрашивала. С меня было довольно того, что жизнь перешла в новое качество. Сказать, что я расцвела, было нельзя - всё те же джинсы, футболки на тощем теле, торчащие в стороны волосы. Однако внутри уже проклюнулась нежность, а это для меня стоило многого.
Граф принимал обожание, как должное, и по ночам баловал поцелуями. Поскольку любовного опыта у меня не было, наши отношения я считала нормой, и с интересом изучала не только тело, но и анкету избранника. Его имя - Евграф Гусев - мало кто знал, в жизни он назывался - Граф. На вопрос: «Как тебе эта кличка?», Гусев ответил: «Без эмоций».
Впоследствии я поняла: эмоции у Графа - в той же плоскости, что и женщины, а над ними парил маниакальный интерес к компьютеру. Подобное открытие не окрыляет, но что делать: Гусев был прирождённым программистом.
Период притирки прошёл благополучно, и в очередную пятницу Граф явился с большой сумкой. В ней были процессор, монитор, раутер, пара белья. Посмотрев на «сокровища», я поняла: Граф переселился навсегда.
То же самое понял Кеша. Сделав неутешительные выводы, он забился в угол и загрустил.
- Кеша, скажи: «Привет!»
Попугай заквохтал. Стало ясно: он ревнует.
- А это ты зря!
- Зр-ря! - прыгнув на жёрдочку, крикнул Кеша.
- Ишь, ты! Говорит! - удивился Граф.
Он оторвался от компьютера и с удивлением посмотрел на попугая. До сих пор Кеша при нём не разговаривал.
- Откуда родом?
- Из Бразилии.
- Нормально!
Граф подошёл к клетке и просунул в неё палец.
- Пш-пш! - разволновался попугай.
- Здорово, приятель!
- Др-р-р-янь! Др-р-р-янь!
Кеша захлопал крыльями, и Граф попятился.
- А ты - задира!
Видимо, слова попугая задели за живое. Граф вернулся к компьютеру и замолчал. Думаю, тогда и началась взаимная неприязнь Кеши и моего любовника. Впрочем, мне было всё равно. Мысли занимала проблема: в доме поселился мужчина. Мой мужчина!
Присутствие Графа чувствовалось везде: в заплёванной пастой раковине, поднятой дужке туалета, грязных носках посреди комнаты, в хлопанье холодильника. Казалось, Граф метил территорию. Впрочем, меня это не раздражало - даже наоборот. В действиях любовника было что-то новое, можно сказать - экзотическое. Я мыла раковину, стирала носки, готовила бесконечное мясо, однако меня Граф не замечал. Он часами сидел за компьютером и издавал разные звуки: бурчал, хмыкал, крякал; его руки ни минуты не оставались без дела. Они нажимали на клавиши, яростно ерошили волосы, лезли в нос, чесали самые неподходящие места. Лохматый, с красными воспалёнными глазами, в свитере с оттянутым воротом, Граф походил на учёного-одиночку, решающего мировые задачи. В такие моменты единственным раздражителем были позывные мобильника. Услышав «Славянку», Граф вздрагивал и спешно тянулся к телефону.
- Алло! - орал он. - Сервлеты не применял! Что? Без проблем! А ты попытайся распарсить. Не получается? Ага! Он, паразит, всегда был висельником! Не-а! Попробуй. Во-во, глюкоза! Режим Fast CGI mod-perl…. Пимпы пожмакал? Так и быть, сброшу.
Подобный разговор вносил оживление, и Граф несколько минут пребывал в возбуждении. Пытаясь приобщиться к таинству профессии, я заглядывала в монитор и спрашивала:
- Слушай, а что такое «пимпы пожмакал»?
- Набрать на клаве.
- Не поняла!
- Клавиатуре!
В голосе Графа появлялось раздражение.
- Так бы и сказал.
- Перл! - запуская руку под свитер, бурчал он. - Давно пора перейти!
Какой «перл», куда перейти? Понять было невозможно! Я ждала ночи и при желании Графа получала порцию ласки. Совсем как собака Павлова!
Так мы и жили. Я открывала Гусева, он - новую программу. Спустя полгода мы вырулили к конфликту. Причина была очевидна: неделю я сидела на «голодном пайке». Сказать стыдно, попросить тоже, возникло желание прицепиться.
Повод появился во вторник. Вернувшись с работы, я вошла в комнату и дружелюбно воскликнула:
- Мальчикам привет!
В ответ - мычание Графа и странные звуки из клетки. Последнее меня насторожило. Я привыкла слышать: «Пр-р-ри-вет!», а тут…
- Что с попугаем?
- М-м-м?
Бросив сумку, я кинулась к клетке. Кеша сидел под веткой и смотрел на лужицу, сползавшую в поддон.
- Да у него - понос!
- У кого?
Граф почесался и громко засопел.
- У Кеши!
- Кеша, Кеша, - пробубнил Граф. - Жрать надо меньше!
Я заглянула в кормушку. Вместо корма - семечки и печенье.
- Неужели не жалко?
- Кого?
- Кешу, конечно!
Я посадила попугая на руку и подошла к Графу.
- Нечего орать!
- Значит, ты перекормил?
- Дел что ли нет? Только с попугаем и носишься!
- Да? А ты не заметил, что в основном я ношусь с тобой!
- Не заметил, - процедил Граф.
Сердце замерло, и пружина, сжимавшаяся неделю, вылетела наружу.
- Готовлю, стираю, вытираю плевки, а он, видите ли, не заметил!
Я наклонилась к Графу и упёрлась в клавиатуру.
- Может, и меня не заметил?
Монитор замелькал и погас.
- Драбла! - зловеще прошипел Граф.
Взгляд воткнулся в мою переносицу, ноздри раздулись, под щекой заходил желвак.
- Можешь ударить женщину? - с вызовом спросила я.
Граф засунул руки в подмышки и криво улыбнулся.
- И где же здесь женщина?
- Граф, не хами!
Я чувствовала, сейчас произойдёт что-то страшное. Это что-то разрушит наши отношения, пройдётся по мне лично. Граф вырос буквально на глазах. Его сутулые плечи распрямились, глаза превратились в щёлки, голос, вырывавшийся из нутра, казался рокотом грома.
- Посмотри на себя: на голове - гнездо, ногти обкусаны…!
- Граф!!!
- Не нравится?
- Мы же с тобой….
- Хочешь сказать: «Спали»?
Граф прищурился и подошёл ближе.
- Мало ли, кто с кем спит, детка!
Он дёрнул меня за футболку и ухмыльнулся.
- Загляни в зеркало!
- Г-г-гад! - заорал Кеша.
- Кило костей, пара сосков, клок волос между ног, - продолжал Граф.
- Сволочь! Какая же сволочь!
- И это хозяйство называется женщиной?
Кеша вскрикнул, и по руке потекла липкая жижа. Я выпустила попугая и влепила Графу пощёчину. Не сводя с меня глаз, он поднял настольную лампу. В уголках губ появилась пена, глаза утонули под набрякшими веками. Секунда, и лампа опустилась бы на мою голову. Однако не на ту напал! Я встала в стойку и продемонстрировала приём самбо. Граф рухнул и слабо икнул.
- Хук! - крикнул Кеша.
Бросившись к Графу, я прислушалась. Неровное дыхание, подвернувшаяся нога, однако повреждений нет.
- Сам виноват! - воскликнула я и отправилась на кухню.
Послышалось кряхтение, отборные ругательства, наконец, звук хлопнувшей двери.
Мы с Кешей остались вдвоём.
2
Была та часть ночи, когда дом погружается в тишину. Не слышно жужжания лифта, не хлопают двери, не выясняют отношения соседи. На многоэтажную коробку опускается сон, и человеческая суета под названием «жизнь» останавливается. Или почти останавливается.
Выключив свет, я лежала на диване и смотрела в окно. В своём одиночестве я походила на луну. Маленькую одинокую луну. Только окружали меня не облака, а далёкое прошлое. Детский сад, школа, спортклуб, над всем этим - отец. Он был единственным, перед кем я благоговела. В своё время окончил истфак, работал в МГУ, затем - корреспондентом. Жизнь отца была динамичной, круг интересов огромен - казалось, он счастлив. Однако это было не так. Уход жены, двухлетняя дочь на руках - для отца это было нокдауном. К его чести, он выдержал. Занялся переводами, подыскал няню, перешёл на домашний режим работы. Подойдя к воспитанию по-мужски, отец повторял: «Запомни: падать больно!» Признаюсь, я крепко запомнила.
Когда подросла, появился лозунг: «Надо выступать не в роли жертвы, а победителя!» И я старалась. К пятнадцати годам научилась паять, завинчивать болты, менять розетки, варить борщ, делать кучу других дел.
С внешним видом не замарачивалась. Взъерошенные волосы, тощая шея, маленький нос, пухлые губы - мой облик не менялся годами. Я росла, умнела, взрослела, однако в девушку (в общепринятом смысле) не превращалась. Худая, маленькая, взъерошенная, вечно куда-то опаздывающая….
С отцом мы виделись редко. Он работал специальным корреспондентом и, как правило, жил в Европе. В его отсутствие я окончила институт, нашла работу, стала женщиной. Казалось, всё хорошо - московская квартира, зарплата, социальный пакет, перспектива. Однако было ясно: в выборе профессии я совершила ошибку. Меня не интересовали финансы, раздражало понятие «расчёт», не устраивал режим работы. Моя прямолинейность приводила к недовольству, вспыльчивость и нетерпимость - к конфликтам.
Хорошо было только в спортшколе. Оказавшись у истоков спочана, я бросила самбо и увлеклась новой борьбой. Взяв совместительство, я пулей выскакивала из офиса и летела на тренировку.
«Спочан - путь открытия мира в себе и себя в Мире», - как-то сказал тренер. Красиво сказал! И я открывала мир и себя.
Воспоминания улетели, их место заняла тоска. Слова Графа отравляли мозг, хотелось высунуться в окно и крикнуть:
- Слышите! Я - как все! Пусть худая, некрасивая, но женщина! Нормальная женщина!
«Ори, не ори, ничего не докажешь, - пронеслась мысль. - Сама виновата!»
Ну, уж нет! Разве я не ухаживала за Графом? Холила, ласкала, пыталась понять! А он - паразит, видел лишь монитор!
«Настоящую женщину увидел бы!» - язвительно заметила мысль.
А я что ли - ненастоящая?
«Нежная, уютная, домовитая…. Это - ты?»
Нет, конечно! Ни нежная, ни уютная, ни домовитая. Острые углы, куча комплексов….
«То-то и оно!» - бросила мысль и исчезла.
Я тихо встала, включила компьютер и, выйдя в интернет, набрала: «Стать настоящей женщиной». Поисковик включился в работу и выдал вариант: «Как стать настоящей женщиной за два дня - тренинг».
Класс! То, что мне нужно!
Я просмотрела рекламу и, удовлетворённо вздохнув, записала телефон.
3
Спустя несколько дней я сидела в холле гостиницы. Вместе со мной тренинга ждали дюжина женщин. Судя по напряжённым лицам, все они надеялись на чудесное превращение.
В холл вышел старик. Вежливо поздоровавшись, он открыл дверь и пригласил в зал. Стены зала были украшены зеркалами, в центре - вытертый палас. Больше ничего! Нам предложили сесть на пол, и, слившись с паласом, я почувствовала себя гармонично. Старик покосился на меня и сказал:
- Вас объединяет цель: стать настоящей женщиной.
Женщины встрепенулись.
- Начнём с задания. Загадайте желание и произнесите его вслух.
Меня окатил жар. Озвучивать желание? Ну, уж нет! Это в мои планы не входит!
- Например, вы, девушка! Как ваше имя?
Старик подошёл ко мне и, присев на корточки, заглянул в глаза.
- Стася, - пролепетала я.
- Итак, заветное желание…?
- Стать успешной в бизнесе.
Старик повернулся к женщине, сидящей рядом.
- Хочу быть любимой! - воскликнула та.
Чёрные, как смоль, волосы упали вниз и, проводив их завистливым взглядом, я подумала: «Кто ж не хочет!»
Старик обошёл остальных и, выслушав ответы, сказал:
- Пройден самый трудный этап! Высказать вслух желание - уже полдела! Теперь будем искать истину. Попробуйте ответить на вопрос: «Кого нельзя отнести к женскому идеалу?»
- Рабочих лошадок.
- Пьющих.
- Гулящих…
Женщины раскрепостились и стали играть в предложенную игру. Мнения у меня не было, поэтому я слушала других и грызла заусенцы.
- Спасибо. Позвольте сделать вывод.
Старик встал посреди зала.
- Итак, начнём. К настоящим женщинам нельзя отнести тех, кто берёт на себя мужские обязанности, то есть финансирует семью, водит машину, организует отдых, ремонт. К ним не принадлежат те, кто перекладывает работу на прислугу. Идеалом нельзя назвать женщин, не умеющих пришить пуговицу, самостоятельно сделать маникюр, уложить волосы.
Старик сделал паузу.
- Кто ж - идеал?
Участницы тренинга молчали.
- Попробую ответить сам. Настоящая женщина - та, которой хватает сил оставаться женщиной.
Старик взглянул в мою сторону и добавил:
- Несмотря ни на что.
Я оторвалась от заусенца и покраснела.
- Приступим к практическим занятиям.
Из соседней комнаты вышли ассистенты. Они достали платки и, завязав нам глаза, исчезли. Зал погрузился в тишину. Лёгкое прикосновение заставило меня вздрогнуть, и около губ появилось нечто душистое. Я доверчиво открыла рот и поняла: спелая груша.
- Хорошо, Стася, хорошо!
Тёплое дыхание коснулось щеки и тут же погасло.
- Ты открыта, доверчива….
Я сорвала платок. Рядом сидела женщина с длинными волосами, больше - никого!
- Теперь погрузитесь в себя и включите воображение, - послышался голос старика. - На вашей макушке - уголёк. Сделаем вдох - выдох, вдох - выдох. На вдохе уголёк разгорается, на выдохе потухает. Вы подхватываете уголёк и перекатываете его вниз. Вдох, он - на груди, выдох - на животе.
Я мысленно перекатывала красно-чёрную точку и чувствовала тепло. Оно проникало в голову, грудь, живот…..
- Опустили уголёк ещё ниже! - последовала команда. - Разжигаем его. Больше, больше! Дышим глубоко, на каждом вздохе уголёк становится горячей, горячей…. Он превращается в костёр, и вот уже низ живота охватило пламя. Вы сжимаете мышцы, и пламя становится больше.
Жар обвалился на меня, как текущая лава. Я чувствовала: в теле появился пульсар. Он испускал мощные энергетические волны. Волны двигались вниз, будили грудь, живот, губы. Мне показалось: пульсар испускал звуки - низкие, призывные, будоражащие. Наверное, в весенний гон так трубят самцы.
- Множество энергий окружили костёр. Они носятся вокруг него и пытаются опуститься. Вы дышите только грудью. Теперь горлом. Носом. Дыхание поверхностное, частое. Вы пытаетесь ослабить жар….
Я погрузилась в себя и часто задышала.
- Нельзя допустить, чтобы энергии сгорели. Они - ваши друзья. Вы собираете их, лелеете, ведёте в свой храм.
Прерывистое дыхание затихло, и я почувствовала, что вернулась на Землю.
- Не надо стесняться! В вас просыпается женщина, и это прекрасно!
Голос старика звучал из каждого угла.
- Вы поддерживаете огонь, и настанет минута, когда он переродит вас.
Старик вышел в центр и посмотрел на раскрасневшиеся лица женщин.
- Думаю, на сегодня достаточно! Ваша память впитала новые ощущения, и в нужное время их вернёт. Помните: уголёк, зажжённый сегодня, не должен затухнуть. На кухне, в метро, в ванной … - словом, везде - вы должны дать ему силу и жизнь. Вдох - выдох, вдох - выдох. Работают мышцы живота, ягодиц, промежности. И так всегда!
Он сверкнул огненным взглядом и добавил:
- Конечно, при условии, что хотите стать женщиной.
Дав домашнее задание, он отпустил нас до следующей субботы.
Я возвращалась домой и несла уголёк. Порой казалось, что на холодном ветру он остывает. Тогда я останавливалась, и, делая вдохи-выдохи, двигала задом. Доехав до парфюмерного магазина, я выполнила часть задания - приобрела морскую соль и ароматическое масло.
Вечером я лежала в ванной и, вдыхая незнакомые ароматы, рассматривала своё тело. Время от времени масляные плёнки касались кожи, и та покрывалась пятнами. Невыносимый зуд мешал расслабиться и, пролежав пять минут, я выскочила из воды. Кожа горела, огонь полыхал не внутри, а снаружи! Обмотавшись полотенцем, я прибежала в комнату и стала приплясывать. Кеша посмотрел на меня и крикнул:
- Др-р-рянь!
- Ещё какая! - отозвалась я.
Раздевшись догола, я подошла к зеркалу. Чуть наметившаяся грудь, узкие бёдра, торчащие ключицы. Типичный подросток! Я шмыгнула носом и погрузилась в халат. Лучше бы не раздевалась!
Сев за компьютер, я принялась за выполнение следующего задания - письмо моему телу.
«Моё тело - щуплое, беззащитное, покрытое мелкими пупырышками. Ну и что? Зато преданное, изящное, трепетное! Ему не надо диет, специальных упражнений. Плоский живот, стройные ноги…».
Я решительно встряхнула головой.
«Вёрткое, ловкое, подвижное. Тело, похожее на узкую стрелу, выпущенную из лука».
Перечитав написанное, я усмехнулась. А ведь неплохо получилось!
- Кеша, готов!
- Подожди! Сейчас допишу, и ….
- Ср-р-разу! Кеша ср-р-разу!
- Вот, пристал!
Я открыла клетку. Попугай сел на плечо, и мы направились в ванную. Помыв Кеше лапки, я села за компьютер.
«Ответ моего тела».
Рука зависла над клавиатурой, и пальцы выбили: «Стася - ….». Больше ничего. Ответ не складывался.
«Ну, и ладно! Всё равно проверять не будут», - подумала я.
Задание выполнено, осталось купить обновки и навести красоту.
В субботу, подведя глаза и надев джинсовую юбку, я отправилась на тренинг. Увидев меня, в глазах старика полыхнул огонь. Или мне показалось?
- Здравствуйте, Стася! Вас не узнать!
Я одёрнула юбку и, пытаясь удержаться на каблуках, проследовала в зал. Там уже стояли нарядные женщины. Знакомые ассистенты вышли из соседней комнаты, в их руках - разноцветные платки. Верхний свет выключен, лишь небольшие бра освещали углы зала.
- Внутри вас остатки энергий, - выйдя на середину зала, сказал старик. - Это - балласт, прошлое, мусор; и надо постараться их сбросить.
Он сделал знак, и женщинам завязали глаза.
- Один из способов - танцы. Не удивляйтесь. Всего лишь танцы!
Музыка пробежала по залу, и старческие руки обхватили мою талию.
- Женщина должна двигаться, - услышала я. - Двигаться легко и непринуждённо. Ноги слегка касаются пола, отработанные энергии перемещаются в кончики пальцев и постепенно уходят. Лёгкость, бесконечная лёгкость опускается на плечи. Женщина кружит по залу, не думая ни о чём. Ни о чём!
Руки, обвивавшие талию, разжались, и я поплыла по залу. Музыка и я - больше ничего! Ступни ног, приподнятые каблуком, слегка касались паласа, и казалось, я - это мотылёк, парящий над лужайкой.
- Теперь вы должны расслабиться. Представьте себя птицей или рекой. А, может быть, зелёным листом. Важно включить воображение. Фантазия разбудит в вас сокровенное, и тогда женское естество поднимется из глубины и преобразит вас. Да, да! Преобразит! Вы полюбите себя, а, полюбив, станете неотразимой.
Чья-то рука остановила порхания, и я почувствовала мужское дыхание. Оно было наполнено терпкими, пряными запахами. От незнакомца веяло страстью, смятыми простынями, желанием, истомой.
- Какая же ты хорошенькая! - услышала я.
Уголёк, лежавший в груди, рухнул вниз и превратился в протуберанец.
- Маленькая! Нежная!
Низкий грудной голос прошелестел около уха, и лёгкий поцелуй коснулся щеки. Губы незнакомца были мягкими, как перо. Поцелуи покрывали глаза, шею, волосы…. Над лугом, где летал мотылёк, уже парили две птицы, и жаркие потоки воздуха поднимали их вверх.
Я была счастлива! Точнее так: в эти минуты была счастлива! Наверное, именно тогда я и решила: стану не просто настоящей, но и желанной женщиной. До дрожи в коленках хотелось быть рядом с голосом, шептавшим слова, от которых сжималось сердце и сосало под ложечкой.
Музыка пропала, вместе с ней пропал незнакомец. А был ли он? Я дотронулась до щеки, и влажный след поцелуя был мне ответом.
В зал внесли журнальный столик и кресла. Мы расселись в кружок, и старик заговорил. Он призывал нас любить, баловать, жалеть себя. Учил медитировать. Рассказывал о Космосе, любви, приоткрывал завесу над женскими секретами. Я слушала, и нет. В памяти звучали слова, которых прежде никто не говорил. Растерянно озираясь, я пыталась найти кудесника, разбудившего мою душу, но тщетно. Закрытые двери, старый палас, в центре зала - участницы тренинга.
- Любите себя, и вас полюбят другие! - говорил старик. - Женщина, не думающая о себе, неинтересна другим.
Тренинг закончился. На выходе из зала старик взял меня за руку и, посмотрев на ладонь, спросил:
- Как вы относитесь к борьбе?
- Я занимаюсь спочаном.
- Что-то новенькое?
- И да, и нет. Это - борьба с мечами. Воздушными мечами.
- Вы победите!
Он кивнул головой и добавил:
- Однако не сразу! Сначала будут удары. Много ударов!
Ну, вот! Лучше бы не говорил! Значит, снова борьба, новые рубежи, преодоление - и так бесконечно!
Елена Янге.