глупое.
Небо кажется безграничным, когда ты растекаешься по парте, а мозги вскипают в голове. Я вот и не знаю, что лучше - смотреть в бесконечное небо, которое многих пугает (именно из-за того, что оно огромно), или в ещё более глубокую дыру - в себя самого. Туда тоже можно окунуться с головой, и не выплыть. Этим я и занялась сегодня. Дело в том, что ночью меня тревожил странный сон, в котором я скитаюсь по бесконечному дому в поисках Лёшиной квартиры. Найдя её, я начинаю ждать, нервно переходя из угла в угол, и поражаясь, почему наши с ним общие друзья не узнают меня. «Яся?... хмм…. Не помню такой… извини». Мучение, сплошное мучение. Лёша так и не объявился, хотя я, кажется, всё равно его видела. Видимо, он меня тоже не узнал.
Из-за этого дурацкого сна, который вселил в меня какое-то липкое ощущение, я весь день думала о том, вспомнят ли меня старые друзья, если встретят на улице. Вчера не узнали. Мы шли с москвичами по Большому проспекту, а на встречу - Маша с Пашей из студии. И не узнали. Это так неприятно, знаете, когда не узнают. Хотя, что уж там вспоминать - это угловатое, смехотворное существо, коим я была в 12 лет?
Сколько себя помню, я всегда была нелепой, неловкой, непоседливой, несмекалистой. Все эти слова, которые ассоциировались со мной у людей, начинались на букву «Н», поэтому, наверное, если бы меня звали Наташей или, там, Никой, было бы лучше. Но буква «Я», с которой начинается моё полное имя - тоже вполне нелепая буква, мене она всегда не нравилась. И окружающим она тоже не нравилась - резала ухо, заставляла поморщиться. Даже не знаю, может мы и не друзья были, а так, вынужденные знакомые.
Поэтому я до сих пор не знаю, как бы так преподнести себя этим знакомым, что б все сказали «ой, да, Ясь, неплохо выглядишь». Они почему-то никак не замечают, что я совсем другая. Странно. Быть может я так и осталась нелепой, неловкой, непоседливой, несмекалистой. И от этого грустно.