Жизнь на Марсе
Видали фильм «Измена» Серебренникова. Режиссер теребил меня весь сеанс: ну пошли, ну пошли уже. Но я упорная, решила до конца. Зато теперь имею право возопить.
Короче говоря, это второе на моей долгой памяти некрофильское кино - после «Овсянок». Ну, где всё как бы про эрос и танатос, но без живых людей вообще, поэтому по факту ни секса, ни смерти, а только различные положения бездыханных тел в пространстве. В «Овсянках» - натура, а в «Измене» всё больше интерьеры. Безупречные. Символичные.
Безымянные многозначительные люди, Он и Она, люди без национальности два с лишним часа говорят красиво, бегут красиво мимо красивых предметов, красиво подсвечены их волосы в любое время суток. И всё это не имеет никакого отношения к жизни. Ни кадра в некрасоте, ни слова в простоте. Как если бы кто-то решил вдруг поэкспериментировать и изъясняться строго метафорами и двигаться тоже метафорами, жестикулировать метафорами. В катастрофическом душевном порыве жрать землю (они там в «Измене» ее жрут, кстати, - предварительно выбрав для акта пожирания земли красивое место в огороде).
В финале стильная героиня спрашивает стильного копа: а это было убийство, да? А коп ей отвечает: да нет, тупо сердечный приступ, ну почему вам всем непременно надо убийство, почему вам всем так не хочется скучную смерть, скучную жизнь?
Вот какие-то похожие вопросы у зрителя к автору: почему вам так непременно надо всю эту инопланетную претенциозную красоту вместо человеческой жизни и человеческой смерти?