ИСПОВЕДЬ МИСС ВАРВАРЫ
Письменная исповедь мисс Варвары Лопухиной с собственноручными пометками и исправлениями Майкрофта Холмса, оставшаяся в секретной части архивов правительства Его величества, восстановлена мною по памяти насколько это возможно точно. Этот впечатляющий человеческий документ способен всколыхнуть любое неравнодушное сердце британца, джентльмена и просто благородного человека. Представляю его на Ваш нелицеприятный суд, уважаемые читатели моих записок.
«Полковник Григорий Иванович Куроедов, во времена его жительства в Санкт-Петербурге был частым гостем нашего открытого для светских посещений дома. Он был молод, красив, остроумен, и не удивительно, что моё юное девичье сердце не осталось равнодушным к его ухаживаниям. В тайне от семьи я стала встречаться с Куроедовым на балах, маскерадах и других светских раутах.
Однажды, когда моя семья уехала на нашу финскую дачу я пригласила Куроедова Куроедов явился к нам домой с поздним визитом. Ему удалось соблазнить меня, невинную и неопытную девушку увлечь меня беседой о погоде. После того, как я, утомленная страстными объятиями продолжительным разговором, уснула на софе, Куроедов, не прощаясь, покинул наш дом. Впоследствии из разговоров отца с сотрудниками жандармского управления, я узнала, что из нашей квартиры пропали копии секретных документов, сохраненных им на всякий случай для написания воспоминаний.
Горя желанием объясниться с Куроедовым, я пыталась разыскать его и потребовать вернуть пропажу. Однако Куроедов скрылся из Санкт-Петербурга и уехал из России. Позднее, от одного из моих близких друзей из курсировавших в Петербурге слухов, я узнала, что он подозревается в шпионаже в пользу Германии развратном образе жизни.
Случайно встретив Куроедова в Лондоне, я испытала неудержимое желание отомстить соблазнителю объясниться с Куроедовым, чтобы он отправился в ад смог рассеять мои подозрения. Мне удалось выследить случайно узнать лондонский адрес Куроедова. Для того, чтобы свободно располагать своим временем, я инсценировала собственное похищение. Остановившись в гостинице неподалеку от его квартиры по Мюррей-роуд, я приобрела револьвер, из которого собиралась пристрелить подлеца для самозащиты.
Явившись на квартиру Куроедова, я вошла в незапертую дверь и всадила в этого развратника две пули предложила ему объясниться, однако он стал молить о пощаде набросился на меня с кочергой и я добила его выстрелом в голову вынуждена была защищаться. Дальнейшее я помню плохо и прошу Вас считать мои действия необходимой самообороной».
Как видите, поправки, внесенные в исповедь несчастной девушки заботливым Майкрофтом Холмсом, вызваны лишь плохим владением мисс Варварой правилами письменного английского языка и нисколько не искажают первоначального смысла написанного ей документа. Майкрофт просто вычеркнул из документа неудачные и недостаточно грамотные обороты и заменил их более приличествующими с точки зрения правил английской грамматики выражениями.
Переписав набело своё чистосердечное признание с поправками Майкрофта Холмса, Варвара Алексеевна вручила его Лестрейду. Черновик же этой исповеди Майкрофт оставил, как он выразился, для сохранения в анналах беспристрастной Истории.
Тепло попрощавшись с мисс Варварой и её достойным отцом, Майкрофт лично заполнил все необходимые документы для их выезда за границу. Рассыпавшись в тысяче благодарностей, Алексей Александрович поклялся быть верным другом Британии и сэра Майкрофта Холмса лично, с чем и отбыл в сопровождении дочери на вокзал, дабы успеть на ближайший поезд до Дувра.
Крохоборствующий Лестрейд пытался прояснить вопрос о записке угрожающего характера, написанной красными чернилами и пришпиленной к телу этого горе-Казановы, но Шерлок Холмс быстро развеял его сомнения.
Вызвав из камеры злополучного Эпштейна он предложил ему немедленно признаться в том, что, обнаружив бездыханное тело Куроедова, он самолично написал и оставил на месте преступления эту записку, испугавшись подозрений в свой адрес.
Упрямый Эпштейн и здесь пытался упорствовать в отрицании, однако Шерлок показал ему вчерашний номер бульварной газетки «Сан» с заметкой: «Русский эмигрант, подозреваемый в убийстве, покончил с собой в тюремной камере». Фамилия самоубийцы в заметке не называлась, однако редакция обещала навести справки и сообщить её в следующем номере.
- О ком же здесь идёт речь? Кто этот несчастный самоубийца? - в ужасе спросил Эпштейн.
- Это во многом зависит от Вашей готовности сотрудничать со следствием, - бестрепетно ответил ему Шерлок.
Вняв, наконец, голосу рассудка и требованиям закона, Эпштейн быстро написал все требуемые признания. Насколько я слышал, он получил три месяца ареста за фальсификацию улик и препятствованию в отправлении правосудия, и поделом!
А мы с Шерлоком отправились в оперу отметить наш очередной успех.