"Борис Годунов" Богомолова на сцене Ленкома.
Проявление эпатажа может сработать раз, ну два. Дальше - это уже становится предсказуемо и не интересно. В моём случае - посмотрев премьеру «Бориса Годунова» в постановке скандального режиссёра Константина Богомолова на открытие сезона в «Ленкоме» - мне хватило одного раза. О самом режиссёре, конечно же, наслышан, но не видел его спектаклей. Открытие сезона легендарной труппы, премьера спектакля и имя режиссёра сподвигло пойти на то, что заведомо станет обсуждаемо. Для меня Богомолов стал «одноразовым»: «На него я больше не ходок!», - произнёс я выйдя из театра.
После антракта специально не стал уходить, дабы посмотреть версию пушкинской трагедии в прочтении Богомолова полностью. Те, кто уже видел другие спектакли режиссёра, в один голос сказали, что он себе не изменил: всё те же принципы и подходы к постановкам. Посему, по этой работе, можно было понять, что из себя представляет «стиль и эпоха» этого режиссёра.
О «Борисе Годунове» Богомолова нельзя говорить нравится - не нравится. Просто потому, что это совершенно иной театр, с иными законами, целями и задачами. Театр Богомолова - это другой театральный мир, в котором нету места традиционным ценностям и праведным законам актёрского ремесла. Это некая новая схема действия, своеобразная психофизика актёрско-театрального пространства, которая имеет два «выхода» для зрителя, сродни пальчиковой батарейки: «+» и «-». Для меня творчество Богомолова, а конкретно «Борис Годунов» - это странный капустник, со смешением нескольких жанров и подходов к работе с почтенной публикой. Театр Богомолова это жёсткость и беспринципность того, что он подаёт со сцены. Даже на уровне подбора актёров. Ну может ли быть Збруев Борисом? В принципе своём - нет! У Богомолова - может. И так во всём и везде: начиная от техники речи, до общей канвы действа.
Как только на сайте «Ленкома» появилась информация о премьере «Бориса Годунова», стало очевидно, что спектакль будет одним из самых кассовых театральных блокбастеров сезона. Вероятно, на то и был расчёт театра. Все поклонники Богомолова ждут от режиссера злой сатиры, социальной критики и абсурда в духе Пелевина. Всё это они и получат на его новом спектакле. Богомолов поместил всю историю России и героев трагедии в одну комнату, причём нашего времени, которую выстроила художник спектакля Лариса Ломакина: голые стены, люминесцентный свет, невзрачная мебель, плоский жидкокристаллический экран.
От картины российской действительности, нарисованной Богомоловым и его командой, жутко смешно и страшно до жути. Это не просто предсказуемая злая сатира, это приговор государству и нации в целом. В спектакле много интересных находок с точки зрения режиссуры. Но концепт всего действо - уничтожает и принижает тебя. Спектакль очень сильно политизирован, ибо сегодня всем интересна только политика. Сознание наше пичкают бесконечными Украинскими негативными новостями, где ничего не меняется, и санкциями, словно в мире ничего больше не происходит. Политика - одна из средств могущества власти над людьми. Спектакль Богомолова о ней же - а о политике, только в своём неповторимом стиле и духе, пока ещё, новизны.
Богомолов «перенастраивают зрительское восприятие» - пушкинский стих он не меняет, формально все происходит «точно по тексту». Но «заданные условия» другие - надписи на больших экранах и минутные видеонарезки отсылают публику к сегодняшним обстоятельствам. Когда летописец Пимен (наркоман-татуировщик, он «пишет» свою «Повесть временных лет» на спинах зэков) говорит об Иване Грозном, нам показывают кадры со Сталиным. На сцену выходит эмигрант Курбский - мелькает лицо Березовского. Годунов надевает на себя шапку Мономаха - виден знаменитый путинский кортеж в пустой Москве в день инаугурации. Принципиально важный момент для понимания этого спектакля заключается в том, что Богомолов делает мастерскую карикатуру не только на власть. Он высмеивает и народ (надпись на экране «народ - быдло» сначала веселит, а потом явно раздражает), и «быдло», и интеллигенцию. Все одинаково уродливы и бездарны. Нет героев, как нет виновников всех бед. В этой способности посмотреть на Россию со стороны просвечивает очень пушкинский подход.
Остаётся вопрос: зачем? Зачем от раза к разу ныть о продажности страны, о коррупционности властей, высмеивать всё и вся, устраивая фарс, когда этим делу не поможешь. Ничего нового Богомолов нам не открыл. А посмеяться в гомерическом хохоте указывая перстом всезнающего режиссёра - проще всего. Ну показал. Ну всё объяснил, как он понимает. И что? Что дальше? Для чего это? Лишний раз свести всё к примитиву? Лишний раз, вместо высоких энергий и глубокой философии, которая приподнимает человечество и заставляет задуматься, он ещё больше опускает, давая понять, что в зрительном зале «Тупое быдло», что зритель - «Тупой народ!», что всё в этом мире сводится к песне Глюкозы «Прощай Россия и плач Европа, а у меня самая красивая ЖОПА»? Всё же цели и задачи у ТЕАТРА, как института - другие. Впрочем, ждать и требовать от Богомолова «святости сценических подмостков» наивно.
Разумеется, зритель разный и каждому нужно подавать зрелище по требованию его души. Богомолов - не стал для меня откровением, от чего многие приходят в восторг. Богомолов не стал для меня Мата Хари драматической сцены. В его случае эпатаж - ничто: пустое место. Может «выстрелить» раз, ну два… У эпатажного искусства свои цели и задачи тоже. Но! Если это вызывает недоумение, неприязнь, а местами даже отвращение - в такой театр ходить не нужно. И сам театр «Ленком» тут совершенно не причём, как заявила одна дама в темно-синем платья: «М-да. Ленком уже не тот!» Ленком, каким был таким и остался. Это просто фамилия режиссёра спектакля, поставленного на сцене Ленкома, уже имя нарицательное - Богомолов.
После антракта специально не стал уходить, дабы посмотреть версию пушкинской трагедии в прочтении Богомолова полностью. Те, кто уже видел другие спектакли режиссёра, в один голос сказали, что он себе не изменил: всё те же принципы и подходы к постановкам. Посему, по этой работе, можно было понять, что из себя представляет «стиль и эпоха» этого режиссёра.
О «Борисе Годунове» Богомолова нельзя говорить нравится - не нравится. Просто потому, что это совершенно иной театр, с иными законами, целями и задачами. Театр Богомолова - это другой театральный мир, в котором нету места традиционным ценностям и праведным законам актёрского ремесла. Это некая новая схема действия, своеобразная психофизика актёрско-театрального пространства, которая имеет два «выхода» для зрителя, сродни пальчиковой батарейки: «+» и «-». Для меня творчество Богомолова, а конкретно «Борис Годунов» - это странный капустник, со смешением нескольких жанров и подходов к работе с почтенной публикой. Театр Богомолова это жёсткость и беспринципность того, что он подаёт со сцены. Даже на уровне подбора актёров. Ну может ли быть Збруев Борисом? В принципе своём - нет! У Богомолова - может. И так во всём и везде: начиная от техники речи, до общей канвы действа.
Как только на сайте «Ленкома» появилась информация о премьере «Бориса Годунова», стало очевидно, что спектакль будет одним из самых кассовых театральных блокбастеров сезона. Вероятно, на то и был расчёт театра. Все поклонники Богомолова ждут от режиссера злой сатиры, социальной критики и абсурда в духе Пелевина. Всё это они и получат на его новом спектакле. Богомолов поместил всю историю России и героев трагедии в одну комнату, причём нашего времени, которую выстроила художник спектакля Лариса Ломакина: голые стены, люминесцентный свет, невзрачная мебель, плоский жидкокристаллический экран.
От картины российской действительности, нарисованной Богомоловым и его командой, жутко смешно и страшно до жути. Это не просто предсказуемая злая сатира, это приговор государству и нации в целом. В спектакле много интересных находок с точки зрения режиссуры. Но концепт всего действо - уничтожает и принижает тебя. Спектакль очень сильно политизирован, ибо сегодня всем интересна только политика. Сознание наше пичкают бесконечными Украинскими негативными новостями, где ничего не меняется, и санкциями, словно в мире ничего больше не происходит. Политика - одна из средств могущества власти над людьми. Спектакль Богомолова о ней же - а о политике, только в своём неповторимом стиле и духе, пока ещё, новизны.
Богомолов «перенастраивают зрительское восприятие» - пушкинский стих он не меняет, формально все происходит «точно по тексту». Но «заданные условия» другие - надписи на больших экранах и минутные видеонарезки отсылают публику к сегодняшним обстоятельствам. Когда летописец Пимен (наркоман-татуировщик, он «пишет» свою «Повесть временных лет» на спинах зэков) говорит об Иване Грозном, нам показывают кадры со Сталиным. На сцену выходит эмигрант Курбский - мелькает лицо Березовского. Годунов надевает на себя шапку Мономаха - виден знаменитый путинский кортеж в пустой Москве в день инаугурации. Принципиально важный момент для понимания этого спектакля заключается в том, что Богомолов делает мастерскую карикатуру не только на власть. Он высмеивает и народ (надпись на экране «народ - быдло» сначала веселит, а потом явно раздражает), и «быдло», и интеллигенцию. Все одинаково уродливы и бездарны. Нет героев, как нет виновников всех бед. В этой способности посмотреть на Россию со стороны просвечивает очень пушкинский подход.
Остаётся вопрос: зачем? Зачем от раза к разу ныть о продажности страны, о коррупционности властей, высмеивать всё и вся, устраивая фарс, когда этим делу не поможешь. Ничего нового Богомолов нам не открыл. А посмеяться в гомерическом хохоте указывая перстом всезнающего режиссёра - проще всего. Ну показал. Ну всё объяснил, как он понимает. И что? Что дальше? Для чего это? Лишний раз свести всё к примитиву? Лишний раз, вместо высоких энергий и глубокой философии, которая приподнимает человечество и заставляет задуматься, он ещё больше опускает, давая понять, что в зрительном зале «Тупое быдло», что зритель - «Тупой народ!», что всё в этом мире сводится к песне Глюкозы «Прощай Россия и плач Европа, а у меня самая красивая ЖОПА»? Всё же цели и задачи у ТЕАТРА, как института - другие. Впрочем, ждать и требовать от Богомолова «святости сценических подмостков» наивно.
Разумеется, зритель разный и каждому нужно подавать зрелище по требованию его души. Богомолов - не стал для меня откровением, от чего многие приходят в восторг. Богомолов не стал для меня Мата Хари драматической сцены. В его случае эпатаж - ничто: пустое место. Может «выстрелить» раз, ну два… У эпатажного искусства свои цели и задачи тоже. Но! Если это вызывает недоумение, неприязнь, а местами даже отвращение - в такой театр ходить не нужно. И сам театр «Ленком» тут совершенно не причём, как заявила одна дама в темно-синем платья: «М-да. Ленком уже не тот!» Ленком, каким был таким и остался. Это просто фамилия режиссёра спектакля, поставленного на сцене Ленкома, уже имя нарицательное - Богомолов.