"Война и мир" Грэма Вика на сцене Мариинского театра.
Именно с брендом под названием «Мариинский театр» связана премьера оперы «Война и мир» в постановке Грэма Вика, ставшая «мыльным пузырём» надежд, признаний и величественности самого события. Здесь всё было поставлено на кон: и великое имя прославленного театра, и уникальная масштабное полотно Прокофьева, подвластное только крупнейшим мировым театрам, и фамилия постановщика, чей «Борис Годунов», на этой же сцене, еле обошёлся без скандала на Правительственном уровне, который благодаря умению Валерия Гергиева договариваться удалось сгладить.
Внимательный зритель, завсегдатай Мариинского театра, узрел подвох ещё за долго до премьеры. Ведь ни одного фото, ни одной строчке о грядущей премьере не было опубликовано в соц.сетях театра, так хорошо функционирующих в Мариинском театре. «Ни звука», даже перед, во время и после генеральной репетиции. Полный молчок! Что, безусловно, казалось странным, в то время, как информация о работе над предыдущей премьерой театра - оперой Берлиоза «Троянцы» - была максимально представлена в «Вконтакте», Фейсбуке и Твиттере Мариинского театра: от фотографий начала монтировки и первых репетиций спектакля, до интервью и рассказа идеологов и музейных работников музыкального отдела театральной библиотеки о грядущей премьере. «Война и мир» Грэма Вика была полностью закрыта для какого-либо пиара даже со стороны СМИ. Ни одного журналиста не пустили на генеральную.
И во время премьеры всё стало ясно: и почему спектакль в тихую готовили запрещая артистам что-либо рассказывать прессе, и почему такая завеса тайны свисала над этой постановкой. И даже почему премьера стала полнейшим провалом Мариинского театра за последние 20-ть лет, когда с премьеры(!!!) зритель целыми партиями уходил из зрительного зала, а к концу спектакля остались 40% из битком набитого зала к началу! Такого «разворота событий» труппа Гергиева ещё никогда не знавала.
Спектакль Грэма Вика был изначально нацелен на западную публику. Всё это, изначально, ставилось не для зрителей Мариинского театра. Ведущая оперная труппа мира стала «арендой» для разового проекта, цель которого прямая трансляция премьеры крупнейшего международного музыкального фестиваля «Звёзды белых ночей». И к Мариинскому театру, к его истории, к его традициям, к зрителю, который ждал, верил и надеялся это всё относилось «постольку-поскольку.
Вообще-то, в театре можно всё, но только если это убедительно! Ежели проглядывает спекулятивность, на имени, на названии, на мировом бренде под названием «Мариинский театр», на скабрезность и на пафосном патриотизме, то в итоге становится скучно и обидно, поскольку в итоге получается «Война и мир» Грэма Вика.
Британский режиссёр уже ставил это масштабное полотно на сцене Мариинки. Это было в 1991 году, и тогда это стало выдающимся событием вошедшим в историю театра. Нынешняя версия «Войны» стала неудачей постановщика. Хотя, говорить об удаче или неудаче здесь нельзя. У постановки есть конкретная цель, которая не может оцениваться «творческими знаками отличия»: прямая трансляция на многие страны, за которую постановщики получат материальные блага. Всё просто и практично! Ну, а нравы запада мы уж знаем, отсюда и «продукт на потребу»: Элен - светская шлюха - нюхающая кокаин в туалете, Александр I прибывающий на Бал прямо с трапа самолёта в реальную величину, танки, гробы, комуфляж и противогазы, царствующая гламурная пошлость с указанием на значимость ценника брендовой сумки, сюрреализм представляющий с насмешкой русскую классику. Быть может и имеет место быть подобный концептуальный ход, только не с «Войной и миром» Прокфьева. Материал для «иронии и насмешек» выбран неверно!
Впервые Гергиев дирижировал оперой полной великих музыкальных откровений отдельно от спектакля, словно во время «живого исполнения оркестра» включили видеозапись, не имеющую ничего общего с музыкой! Быть может, Гергиев и понял свою ошибку (рисковать он любит; и, быть может, рисковать и нужно, но такой риск может оказать слишком негативные последствия пустившие корни на несколько лет потери престижа перед своими же зрителями). Хоть музыка и звучала на высочайшем уровне, но картинка со сцены словно заглушала оркестровую яму, от чего Гергиевские акценты, делающие музыку чуткой, утанчённой, понятной и осязаемой, находящую отклик в твоей душе, была лишь серым фоном к действу. Желая актуализировать происходящее, Вик наполняет сценическое пространство тревожными деталями времени, уничтожающие поэтическую прелесть чувств оперы, поворот человеческих судеб героев и красоту музыки.
«Война и мир» у Грэма Вика - «здесь и сейчас»: современный нерв, тревога, угроза, агрессия. Именно поэтому 60% зала на премьере не приняли эту постановку, не желая принимать грубого обращения с внутренним миром Толстого и стёб на тему «Войны и мира» Прокофьева.
Внимательный зритель, завсегдатай Мариинского театра, узрел подвох ещё за долго до премьеры. Ведь ни одного фото, ни одной строчке о грядущей премьере не было опубликовано в соц.сетях театра, так хорошо функционирующих в Мариинском театре. «Ни звука», даже перед, во время и после генеральной репетиции. Полный молчок! Что, безусловно, казалось странным, в то время, как информация о работе над предыдущей премьерой театра - оперой Берлиоза «Троянцы» - была максимально представлена в «Вконтакте», Фейсбуке и Твиттере Мариинского театра: от фотографий начала монтировки и первых репетиций спектакля, до интервью и рассказа идеологов и музейных работников музыкального отдела театральной библиотеки о грядущей премьере. «Война и мир» Грэма Вика была полностью закрыта для какого-либо пиара даже со стороны СМИ. Ни одного журналиста не пустили на генеральную.
И во время премьеры всё стало ясно: и почему спектакль в тихую готовили запрещая артистам что-либо рассказывать прессе, и почему такая завеса тайны свисала над этой постановкой. И даже почему премьера стала полнейшим провалом Мариинского театра за последние 20-ть лет, когда с премьеры(!!!) зритель целыми партиями уходил из зрительного зала, а к концу спектакля остались 40% из битком набитого зала к началу! Такого «разворота событий» труппа Гергиева ещё никогда не знавала.
Спектакль Грэма Вика был изначально нацелен на западную публику. Всё это, изначально, ставилось не для зрителей Мариинского театра. Ведущая оперная труппа мира стала «арендой» для разового проекта, цель которого прямая трансляция премьеры крупнейшего международного музыкального фестиваля «Звёзды белых ночей». И к Мариинскому театру, к его истории, к его традициям, к зрителю, который ждал, верил и надеялся это всё относилось «постольку-поскольку.
Вообще-то, в театре можно всё, но только если это убедительно! Ежели проглядывает спекулятивность, на имени, на названии, на мировом бренде под названием «Мариинский театр», на скабрезность и на пафосном патриотизме, то в итоге становится скучно и обидно, поскольку в итоге получается «Война и мир» Грэма Вика.
Британский режиссёр уже ставил это масштабное полотно на сцене Мариинки. Это было в 1991 году, и тогда это стало выдающимся событием вошедшим в историю театра. Нынешняя версия «Войны» стала неудачей постановщика. Хотя, говорить об удаче или неудаче здесь нельзя. У постановки есть конкретная цель, которая не может оцениваться «творческими знаками отличия»: прямая трансляция на многие страны, за которую постановщики получат материальные блага. Всё просто и практично! Ну, а нравы запада мы уж знаем, отсюда и «продукт на потребу»: Элен - светская шлюха - нюхающая кокаин в туалете, Александр I прибывающий на Бал прямо с трапа самолёта в реальную величину, танки, гробы, комуфляж и противогазы, царствующая гламурная пошлость с указанием на значимость ценника брендовой сумки, сюрреализм представляющий с насмешкой русскую классику. Быть может и имеет место быть подобный концептуальный ход, только не с «Войной и миром» Прокфьева. Материал для «иронии и насмешек» выбран неверно!
Впервые Гергиев дирижировал оперой полной великих музыкальных откровений отдельно от спектакля, словно во время «живого исполнения оркестра» включили видеозапись, не имеющую ничего общего с музыкой! Быть может, Гергиев и понял свою ошибку (рисковать он любит; и, быть может, рисковать и нужно, но такой риск может оказать слишком негативные последствия пустившие корни на несколько лет потери престижа перед своими же зрителями). Хоть музыка и звучала на высочайшем уровне, но картинка со сцены словно заглушала оркестровую яму, от чего Гергиевские акценты, делающие музыку чуткой, утанчённой, понятной и осязаемой, находящую отклик в твоей душе, была лишь серым фоном к действу. Желая актуализировать происходящее, Вик наполняет сценическое пространство тревожными деталями времени, уничтожающие поэтическую прелесть чувств оперы, поворот человеческих судеб героев и красоту музыки.
«Война и мир» у Грэма Вика - «здесь и сейчас»: современный нерв, тревога, угроза, агрессия. Именно поэтому 60% зала на премьере не приняли эту постановку, не желая принимать грубого обращения с внутренним миром Толстого и стёб на тему «Войны и мира» Прокофьева.