Толкование блаженного Феофилакта на воскресное Евангелие от Луки Недели 21 по Пятидесятнице
Толкование блаженного Феофилакта, архиепископа болгарского на воскресное Евангелие от Луки Недели 21 по Пятидесятнице (чтения Недели 20-й); зачало 30, гл. 7, стихи 11-16.
По словам святого святителя Игнатия Брянчанинова «при чтении Евангелистов должно читать и Благовестник, то есть, объяснение Евангелия блаженным Феофилактом, архиепископом болгарским. Чтение Благовестника необходимо: оно способствует правильному пониманию Евангелия, и, следовательно, точнейшему исполнению его. Притом правила Церкви требуют, чтоб Писание было понимаемо так, как объясняют святые отцы, а отнюдь непроизвольно: руководствуясь в понимании Евангелия объяснением святого Отца, объяснением, принятым и употребляемым Церковью [1], мы сохраним предание Церкви». [2]
11. После сего Iисус пошел в город, называемый Наин; и с Ним шли многие из учеников Его и множество народа.
12. Когда же Он приблизился к городским воротам, тут выносили умершего, единственного сына у матери, а она была вдова; и много народа шло с нею из города.
13. Увидев ее, Господь сжалился над нею и сказал ей: не плачь.
14. И, подошед, прикоснулся к одру; несшие остановились; и Он сказал: юноша! тебе говорю, встань.
15. Мертвый, поднявшись, сел и стал говорить; и отдал его Iисус матери его.
16. И всех объял страх, и славили Бога, говоря: великий пророк возстал между нами, и Бог посетил народ Свой.
Возвратив здоровье сотникову рабу даже заочно, Господь совершает еще новое чудо. Чтобы кто-нибудь не сказал: что же Он сделал нового над рабом; быть может, раб и не умер бы? - для этого Господь воскрешает мертвого, которого уже выносили. Не словом только Господь совершает чудо, но и одра касается, - чтобы мы познали, что Тело Его есть Тело жизни. Поскольку Плоть Его была собственной Плотью Слова, животворящего все, поэтому и сама животворит и разрушает смерть и тление. "Мертвый, поднявшись, сел и стал говорить", чтобы кто-нибудь не подумал, что он воскрешен призрачно. А то, что он сел и начал говорить, было признаком истинного воскресения. Ибо тело без души не может ни сидеть, ни говорить. - Под вдовой можешь разуметь и душу, лишившуюся своего мужа, то есть Слова Божия, всеявшего добрые семена. Сын ее - ум, умерший и выносимый вне города, вышнего Иерусалима, который есть страна живых. Потом Господь, умилосердившись, касается одра. Одр ума - тело. Ибо тело (по-гречески - «сома») есть поистине одр, гроб (по-гречески - «сима», т. е. гробница, памятник); почему некоторые и называли его «сима», то есть гроб. [3] Господь, коснувшись тела, воскрешает ум, делая его юным и отважным. Юноша, то есть ум этот, садится и, воскрешенный из гроба греха, начинает говорить, то есть учить других, потому что, доколе он одержим бывает грехом, он не может учить и говорить. Ибо кто ему поверит?
[1] До революции 1917 г. во всех благоустроенных общежительных монастырях читалось ежедневно на утрени в Благовестнике объяснение дневного Евангелия.
[2] Св. Игнатий «Приношение современному монашеству», гл. 9 «О чтении Евангелия и отеческих писаний», С.-Пб 1905, с. 50.
[3] Здесь блаженный Феофилакт говорит о схожести звучания этих слов на греческом языке, хотя они не являются однокоренными.
По словам святого святителя Игнатия Брянчанинова «при чтении Евангелистов должно читать и Благовестник, то есть, объяснение Евангелия блаженным Феофилактом, архиепископом болгарским. Чтение Благовестника необходимо: оно способствует правильному пониманию Евангелия, и, следовательно, точнейшему исполнению его. Притом правила Церкви требуют, чтоб Писание было понимаемо так, как объясняют святые отцы, а отнюдь непроизвольно: руководствуясь в понимании Евангелия объяснением святого Отца, объяснением, принятым и употребляемым Церковью [1], мы сохраним предание Церкви». [2]
11. После сего Iисус пошел в город, называемый Наин; и с Ним шли многие из учеников Его и множество народа.
12. Когда же Он приблизился к городским воротам, тут выносили умершего, единственного сына у матери, а она была вдова; и много народа шло с нею из города.
13. Увидев ее, Господь сжалился над нею и сказал ей: не плачь.
14. И, подошед, прикоснулся к одру; несшие остановились; и Он сказал: юноша! тебе говорю, встань.
15. Мертвый, поднявшись, сел и стал говорить; и отдал его Iисус матери его.
16. И всех объял страх, и славили Бога, говоря: великий пророк возстал между нами, и Бог посетил народ Свой.
Возвратив здоровье сотникову рабу даже заочно, Господь совершает еще новое чудо. Чтобы кто-нибудь не сказал: что же Он сделал нового над рабом; быть может, раб и не умер бы? - для этого Господь воскрешает мертвого, которого уже выносили. Не словом только Господь совершает чудо, но и одра касается, - чтобы мы познали, что Тело Его есть Тело жизни. Поскольку Плоть Его была собственной Плотью Слова, животворящего все, поэтому и сама животворит и разрушает смерть и тление. "Мертвый, поднявшись, сел и стал говорить", чтобы кто-нибудь не подумал, что он воскрешен призрачно. А то, что он сел и начал говорить, было признаком истинного воскресения. Ибо тело без души не может ни сидеть, ни говорить. - Под вдовой можешь разуметь и душу, лишившуюся своего мужа, то есть Слова Божия, всеявшего добрые семена. Сын ее - ум, умерший и выносимый вне города, вышнего Иерусалима, который есть страна живых. Потом Господь, умилосердившись, касается одра. Одр ума - тело. Ибо тело (по-гречески - «сома») есть поистине одр, гроб (по-гречески - «сима», т. е. гробница, памятник); почему некоторые и называли его «сима», то есть гроб. [3] Господь, коснувшись тела, воскрешает ум, делая его юным и отважным. Юноша, то есть ум этот, садится и, воскрешенный из гроба греха, начинает говорить, то есть учить других, потому что, доколе он одержим бывает грехом, он не может учить и говорить. Ибо кто ему поверит?
[1] До революции 1917 г. во всех благоустроенных общежительных монастырях читалось ежедневно на утрени в Благовестнике объяснение дневного Евангелия.
[2] Св. Игнатий «Приношение современному монашеству», гл. 9 «О чтении Евангелия и отеческих писаний», С.-Пб 1905, с. 50.
[3] Здесь блаженный Феофилакт говорит о схожести звучания этих слов на греческом языке, хотя они не являются однокоренными.