Коне-е-е-е-е-ечно...
Я не была на море 4 дня.
Меня накрыла тяжесть. Присыпала видимо некрасивости, но при этом и я оказалась заживо погребенной. В такие дни я понимаю людей, которые лишены вдохновения, желаний и энергии.
Первый раз не получилось мое погружение.
Просто вырубился интернет, а ноутбук перегрелся.
На самом интересном месте.
Тогда, когда воронка смерча с гулом стала приближаться ко мне.
И я успела почувствовать страх.
Увы, видимо вернусь позже к процессу.
А с чего началось?
Я пыталась выплыть из этого болота длиной в несколько дней.
Как обычно, меня разбудила ярость.
Зная, что сейчас будет погружение и поддержка меня во всех чувствах, вернулась ко мне злость родимая.
Мне предстоит тяжелый разговор. Как не хочется произносить это. «Ты лжешь, и я знаю это. Если бы ты только себя обманывала, что в баках бензин, а там я вижу воду, то ладно. Печаль в том, что мы в одной лодке. И я должна признать, что мы не плывем, как бы нам не хотелось верить в обратное. Не только от меня зависит наше продвижение вперед. Представляешь для контакта должны быть двое. Я не против твоего мировоззрения. Только вот мне хочется таки добраться до берега, а для этого нужна солярка. Мерзкая обыденная правда жизни. Как бы мы не заговаривали воду, блин, она всего лишь остается водой».
Везде, где можно было, я слилась от выяснений, а тут придется либо остаться и крутиться на месте, либо попрощаться и пересесть на катер. Причем я ловлю себя на жалости к нелепой лодке с одним веслом. Нахожу себя предателем, раз оставляю ее бедненькую в фантазиях на счет того, что вот вот…и небесная манна согласно молитвам накормит нас на просторах моря.
Я кажусь себе плохой, хищной и расчетливой с думающей головой, как блин выбираться из такого приключения, когда съестные припасы на исходе. А как же каждому воздастся по вере? Я не знаю. Я вижу по-прежнему вода не становится бензином. Может мы не так верим? Или это просто вода? Я не понимаю, но хочу есть. Мой голод - это то, что точно существует. Мне этого достаточно, чтобы принять решение отказаться от идеи совместного путешествия.
Я кажусь себе примитивной, тогда как она с блаженной улыбкой покачивается на волнах в ожидании чуда. Она как будто знает какую-то сакральную тайну. А я тупо удираю расчетливо на катере навстречу сытным ресторанам и мягкой постели. Я слышу ее пафосное: «не ищи легких путей». И надеваю панамку, чтобы не перегреться. Я выбираю заботу о себе.
Вдруг пришел на память коммент мужчины про ожидания сострадания и понимания со стороны женщин в ответ на довольно хитрые и жестокие игры. Он посочувствовал своему «коллеге», который любит бывшую, и все никак чего-то там не может решить.
Вот тот пост https://www.facebook.com/masha.moshkovskaya/posts/1407542022615868?pnref=story
Пушкина няня воспитывала. Он переносил свою травму отвержения на женщин и мстил им. Эти мужчины порой проявляют изобретательную жестокость. И при этом умеют прикинуться сироткой, чтобы та, которая отвергает зеркальным образом мать, поиграла в мамочку с партнером. В мамочку, которую непослушный мальчик будет изводить капризами и враньем.
Мужчина уточка? На хуй.
Зачем мне делать себе плохо?
Зачем терпеть истерики мужа? Его жадность? Его там что угодно.
Я так теперь избалована, оказывается. Изнежила себя до такой степени, что не понимаю, зачем женщины терпят плохое к себе отношение?
И так страшно сказать, да ты убогий друг. Серьезно. Ты инфантилен, туповат и труслив.
И катись ты далеко со своим сраным вымышленным миром единорогов, где все любят друг друга просто так. Все друг другу братья и сестры. И со своими ожиданиями, что тебе будут объяснять, вдохновлять тебя на здоровье, мотивировать на улучшение себя.
Мне противно. И все, что я хочу, так это отойти. Я не буду поддерживать твой придуманный мир. Ты даешь мне в руки пластмассовое солнышко, просишь, посвяти мне. А я тебе его верну. Оно не настоящее. Играйся сам. Без меня. Я уже знаю цену таким спектаклям.
Только я позволяю себе признаться в таком неприглядном восприятии другого, как он тут же называет меня великолепной. Ха ха.
Как будто испытывает. Продамся ли я. За похвалу. И я тут же ловлю, как возникает затор злости. Я обескуражена. Смотри-ка. Сработало. И я засомневалась в своей реакции. Я ее начинаю придерживать, и моя голова начинает гудеть, как будка с электричеством в советских дворах. Гудит от напряжения. Сдержать злость. Ведь меня назвали ценной, а я не люблю в ответ.
Я вспоминаю пост другой знакомой, где очевидное сдерживание через тело, и смешную удобную для себя интерпретацию. Еще один придуманный мир, где хорошо.
А у тебя, что Маша? Злость? Так это же плохо. Как это неудобно презирать кого-то. Испытывать отвращение. Я же хочу только радоваться и смеяться, а тут такое. Мне не хочется быть некрасивой и невежливой.
Но как только я прикасаюсь к этим чувствам, мне становится чуть легче. Чуть яснее в голове.
Снова вспоминается этот длинный комментарий. С аргументированной позицией и рассуждениями. Да, на здоровье. Я вижу, что ты выбираешь видеть себя классным, чтобы ты ни сделал и не готов к живой обратной связи от мира. Ты хочешь поглаживаний, чтобы ты ни делал. Но увы, так не бывает в естественной среде.
У меня внутри один ответ. Ясный и быстрый. Если ты вдруг решишь поиграть со мной в свои игры, ты получишь на орехи (или по орехам), а не сострадание с пониманием.
На погружении вдруг я вспоминаю эпизод, где Исус выбирает любить убогих и сирых вместо обычной земной женщины. Он встает из-за стола с яствами и идет навстречу нищим. Их надо любить, мол, ведь они никому не нужны.
Мою клиентку вчера рвало на погружении. Так выражалось ее сопротивление страху. Было сильное желание избавиться от него. Я ее часто спрашивала до этого эпизода на сессиях:
- Почему ты не боишься? Когда он называет тебя чужим женским именем. Когда он говорит одно, а делает другое. Где твой страх, который сделает тебя обычной, адекватной женщиной, а не понимающей и всепрощающей? Ты постоянно рационализируешь и пытаешься понять, как он может утром заботиться о тебе, а вечером трахать другую. Зачем?! Зачем ты лезешь в его реальность, которую тебе никогда не постичь. Останься в своей.
Расщепленная реальность - это когда я не хочу быть с тем, что есть. И тогда я рисую желаемое. Страшно то, что многие люди начинают верить в свой натюрморт. И таких много. Они вовсе не пациенты психушек. Они рядом с нами. Они живут обычной жизнью. Пусть и вымышленной.
Чтобы расщепиться нужно спрятать от себя свои чувства. Они бы защищали нас, но ведь не приятно быть злыми или бояться. Прямой контакт с чувствами - это здоровье. Пожалуй, оно мне дороже любой связи.
По опыту я знаю, что за злостью приходит этап принятия. Жаль, не вышло по-быстрому это прожить на погружении. Теперь хожу с чугунной головой.
А вот анекдот про уточку. Нет, нет. Я не стану уговаривать, жалеть, подбадривать и что-то объяснять, если не хотят просто со мной добраться до берега. Поищу легких путей и плавного полета. А приключения с перевозкой слабых на моей шее мне что-то не по душе.
Озеро. Лебеди разминают крылья. Красавец-лебедь картинно становится в позы культуриста, растягивая каждое сухожилие, поигрывая мускулами.
Подходит маленькая серая уточка, мнется, начинает (жалобным, слегка писклявым, дрожащим голосом): Коне-е-е-е-е-ечно... Наверное, на Юг полетите?..
Лебедь, басом, красиво выгибая спину: Ну, да, на Юг. Ага. Там тепло, да.
Уточка: Коне-е-е-е-е-ечно... А я ту-у-у-ут останусь... Замерза-а-а-а-ать...
Лебедь: Полетели с нами, да. На Юг. Ага. (тянет мускулистую ногу)
Уточка: Коне-е-е-е-е-ечно... У вас крылья во-о-о-о-о-он какие... А у меня ма-а-а-а-аленькие, я упаду, разобьюсь и умру-у-у-у-у...
Лебедь: Так мы тебя, того. Поддержим, да. Воздушные потоки, понимаешь.
Уточка: Коне-е-е-е-е-ечно... А в дороге я проголодаюсь, обессилю, и умру-у-у-у-у...
Лебедь: Ну, так будем ловить жуков. Да. Сочных жуков.
Уточка: Коне-е-е-е-е-ечно... Жуки большие, у вас клю-ю-ю-ю-ювы вон, какие, а у меня ма-а-а-а-аленький, я не смогу проглотить, подавлю-ю-ю-юсь...
Лебедь (похрустывая, разминает крылья): Так мы тебе их того. Разжуем, да. Будешь есть, нормально же.
Уточка: Коне-е-е-е-е-ечно...
Лебедь (выпрямившись, глядя на уточку): Так. Нахуй.