Задверье: история Сновидицы.
Когда Лондон спит, ему снится Под-Лондон.
Что же тогда снится Под-Лондону?
Кажется, с некоторых пор ему снюсь я.
Я - Сновидица, Морфин, живой артефакт. В своих снах я вижу Под-Лондон, начинающийся за дверями Задверья. В своих снах я вижу вас, и прихожу в ваши сны, и навеваю их, и насылаю их - если позволите, и могу взять вас с собой - если захотите.
Вся моя жизнь - во сне, в яви же я - широко распахнутые глаза, смотрящие всегда немного вдаль и в себя, внезапная и неуместная улыбка, чуть дерганая, причудливая, наивная девочка-цветочек, мало отличающаяся от кукол мадам Тюссо. Разве что я не умею зрелищно гримасничать, показывать фокусы и жонглировать предметами. Я умею кое-что другое. Но и ко мне тянутся невидимые ниточки, связывающие меня с хозяевами. Сейчас это Эрл. И всегда - маркиз де Карабас. Хотя - да будут мне свидетелями Темпль и Арч - это все очень не понравилось бы его дражайшей матушке...
Когда-то я была другой. Я любила цветы и хотела попасть в сказку. Мечтала вырастить голубую розу и продавала обычные, белые и красные, в маленькой цветочной лавке. У меня был старший брат, чудак и часовщик, который любил и баловал меня. Больше у меня никого и ничего не было. Только мечта. И проклятая доверчивость.
Откуда взялся этот невзрачный человек? Как он узнал о голубой розе? Мне бы задуматься хоть на минутку, но он сделал предложение, и радость ослепила меня. О, да, мистер, да! Я очень хочу эти семена! Не при себе? Хорошо, как скажете, давайте встретимся вечером на пересечении улиц...
В одной руке - пакетик семян. В другой - нож.
Зачем, господи, зачем?..
И так я уснула. В луже крови, зажав в кулаке семена, которые зачем-то все равно вложили в мою руку, словно сочтя нужным выплатить долг. Я уже не помню, как над моим телом сомкнулись воды Темзы...
А может, это как раз и было сном?
Так или иначе, проснулась я уже в Под-Лондоне. Матушка Карабас вручила мне в руки веретено - простую деревяшку - объяснив, что суть его теперь во мне, и что я теперь - Сновидица. Ее сынок немедленно окрестил меня сестрой Морфин, мол, есть такая песня. Он же, когда пришло время, нашел мне новый дом. Кажется, немного не тот, которому я предназначалась. Но я не жалуюсь, Эрл, конечно, чудак и самодур, но величественный и добрый, по-своему. У него забавно. Мне почти хорошо, если бы, конечно, допустить, что мне может быть хорошо, плохо, радостно или грустно. Не все верят. Мне кажется - бывает. Хотя иногда - дерево деревом...
Очутившись здесь, я почти не удивлялась происходящему. Как будто удивление, вместе с другими чувствами, несколько притупилось. Я жила, как во сне, и бездумно выполняла приказы, зная, что я должна их выполнять. Теперь я - вещь, принадлежность. Меня могут подарить, меня могут заставить усыпить кого-то, залезть в чью-то голову, посмотреть его сны. Я стараюсь не только брать, но и отдавать - веду спящих со мной в мир снов и выхватываю случайный, пусть посмотрят вместе со мной. Иногда нечаянно можно вторгнуться во что-то совсем чужое и личное... Да что там, сны - это всегда чужое и личное. Своих снов у меня нет. Но мне и чужих хватает...
На открытии новой ветки метро все представители бароний высказались, на что они претендуют от Доклэнда. Мне даже захотелось тоже выступить и ляпнуть что-то вроде "А я претендую на сны всех живущих в Доклэнде!" - но сдержалась. Вещь не может ни на что претендовать, а сны... они и без того будут моими, хотела бы я того или нет.
Все пошло не так. Но Эрла не сильно заботит гибель Януса Порога, у него в глазах - жажда вернуть украденное, и что-то еще. Что-то, что свело его с Пастушьей Королевой. Она внушает мне смутное беспокойство, но не страх. Несмотря на то, что все вокруг предупреждают меня об опасности, рвутся провожать и предостерегают от одиночного путешествия, страха я лишена. Если кому-то вздумается причинить мне вред, он увидит сны, которые я не захочу смотреть.
Я уже не Андреа-цветочница. Я - Веретено. Острое настолько, что один укол лишает чувств.
Эрлов Двор - это не станция, это поезд, паровозик придворных, что перемещаются по всему Подмиру за Эрлом и по его поручениям. Периодически мы нагоняем Эрла, он величественным жестом подзывает к себе своих верных и дает нам всякие Ценные Указания. Выполнять их - не так просто, приходится пробегать по всему лабиринту лондонского метро, и то - не факт, что найдешь нужных тебе людей. И не факт, что сможешь их уговорить показать тебе сны. Усыпить я, конечно, могу, но входить в чужую голову можно только по обоюдному согласию. Меж тем, пока я бегаю и кручусь, как веретено, наматывая на себя ниточки разрозненной информации, происходит множество событий. И появляется множество людей, которые хотят в них разобраться. Я никому не отказываю, я никому не вру. Я всегда готова помочь, если это не противоречит приказу. Считайте этой моей маленькой личной прихотью. Могу же я иметь хоть что-то - личное?
Например, личную приязнь. Или антипатию.
Антипатия у меня вырастает алогично, из каких-то смутных чувств. И, что характерно, не к Воронам, про которых все твердили, что там мрак и ужас, кровные враги, и войдя, мы уже не выйдем. А к белой и прекрасной Пастушьей Королеве, которая все ближе к Эрлу, все больше вмешивается со своими требованиями и интересами и, кажется, та еще интриганка. Говорят, это для нее меня сделали на самом деле. Маркиз всех обхитрил. Даже Эрла. Ведь, фактически, он в большей степени мой хозяин, чем кто бы то ни было. Ему я не могу отказать ни в какой просьбе, кроме как направленной на причинение вреда моему повелителю. Остается одно - метаться юлой и не врать никому.
Кроме себя.
Ври себе дальше, цветочница-сновидица, сочиняй себе сон. Сон про синюю розу, которую ты все-таки получила, придя в Под-Лондон, и про человека, которому до того ты являлась во снах. Сон про убийцу женщин, что все еще бродит где-то неподалеку, сон про то, что ты все еще немного человек. Вопрос лишь в том, насколько живой? Магия, веретено и человек из сна - вот твоя новая сущность. Кому ты снилась до того, как все начало сниться тебе?
Вспоминается трудно, все как в тумане, лишь в том месте, где должно быть сердце, дергается веретено, когда ты закрываешь глаза и пытаешься снова воссоздать когда-то милое и родное лицо. Вспомнить, кем ты была. Вспомнить, кто у тебя остался...
Есть сны, от которых даже Морфин просыпается, вздрагивая.
Братик... найди меня...
Я ищу брошь - это важно для Эрла. Я ищу информацию - это важно для Маркиза. Я ищу связь между крысиными снами - это важно для Тени.
Я ищу себя.
Важно ли это для меня?
Новости все чудесатее и чудесатее. Ангел. Эрл - новый Мордред, носит белый шарф и не отходит от Пастушьей Королевы. Олимпия погибла в Лабиринте, ночью же зарезали Хугина. Хрустальный шар со снами ангела все чаще преследует меня в подсмотренных воспоминаниях. Где-то бродит убийца золотого сердца. Быть может, и мой тоже?
Пастушья королева предъявляет свои права на меня. Эрл любезен и галантен - хочет подарить меня по истечению моей службы своей белой невесте. Я спрашиваю, зачем я ей - за давностью лет и запыленностью претензии она не сразу и вспоминает. Да, я снова нужна. Нужно войти в сон. Чей? Короля Артура. Войти в Белый Город. Жуткое, мертвое место.
Артур скорбит. Страдает. Не может проснуться, не может умереть. Обвиняет Гвиневру в своем убийстве. Ему горько чувствовать, как гниет и разлагается когда-то прекрасное древо Белого Города. Он хочет привить новый росток, хочет, чтобы из нового семени спасшихся из Камелота вырос новый Белый Город. Предостерегает Пастушью королеву об опасности - новый Хранитель, если она захочет выйти замуж и привести его на трон, должен быть чист и непорочен, бескорыстен, лишен жажды власти, гнева и страха. Иначе - она навеки заснет рядом с Артуром, жуткими тенями прошлого, в развалинах.
Город-труп производит гнетущее впечатление. Закрадывается подозрение, что Эрлу лучше бы поумерить амбиции - не хочется терять его из-за козней королевы. Обо всем докладываю ей. Честно. Пусть дальше сами разбираются, у меня же наконец появилась цель.
Перестаньте обращаться со мной, как с вещью! Я хочу снова стать личностью. Я не могу больше так - без чувств, без пререканий, без собственных снов. Я не могу обратиться к создательнице, но могу спросить у ее сына.
Странно, что маркиз даже не вспоминает об услугах и долгах. Он предлагает встретиться попозже и поводить меня саму сквозь мир снов. Быть может, там удастся отыскать себя?
Эрл не против того, чтобы я стала личностью. Видимо, не слишком хорошо представляет себе последствия. Да что там - и я не слишком-то представляю...
Опять в поисках. На этот раз - Маркиза. Это стало уже привычкой - методично обходить станцию за станцией, зовя то одного, то другого.
...Я и не думала пытаться звать тебя. Ты сам меня нашел.
- Андреа?..
*непонимающий взгляд, смутно забрезжившее воспоминание*
- Томас?..
Он нашел меня. Мой брат нашел меня.
Точнее, нет. Не нашел. Он ведь искал ее. Андреа. А я - Морфин. Я уже нечто совсем другое. И не знаю, как снова стать цельной, как стать человеком.
Маркиз помогает мне вспомнить, кем я была, но это не дает ответа на то, кто я есть и что с этим делать. Брат мой, оказывается, и вовсе не видит снов - с тех пор, как меня вместе с его талантом сновидца похитела фея Карабосса. Мне жалко его, я предлагаю показать ему сон. У меня получается. И, кажется, он проснулся от бессонницы!
Теперь его посещают видения наяву. В них он пытается найти вопрос, как меня спасти. По его настоянию мы сжигаем мое веретено в камине королевы Виктории, но это - всего лишь деревяшка, орудие, без которого я вполне могу обойтись. Я все еще могу усыплять и видеть сны. Он видит во снах, что веретено пригвоздило меня прямо в сердце. Вещь во сне, сон во мне... Веретено, сон, Андреа - где я?
Я принимаю решение, не зная еще, получится ли. Я снова усыпляю своего брата. И... отдаю ему власть над сном.
Я больше не Сновидица, просто - спящая. А он находит в моих снах веретено - и каким-то непостижимым образом, остановив время, вытаскивает его из сна. В первый раз вижу, чтобы из сна возвращались не с пустыми руками. Неудивительно, что он почти оживил меня в своих снах после моей смерти...
Я просыпаюсь. У меня есть магическое веретено, синяя роза и лучший в мире брат, что видит талантливые сны и играется со временем, как с игрушкой. Я - снова Андреа, просто Андреа, но мне нравится, когда меня продолжают звать Морфин, это имя подходит к этому месту.
Мы снова вместе. И постараемся больше не потерять друг друга.
А Эрл, между тем, все-таки стал королем Белого Города и взял в жены Пастушью Королеву. Я рада за них, хотя с трудом понимаю, как они выкрутились из всех этих сложностей. Он предложил мне стать новой главой Эрлз Корт. Я обещала подумать. Возможно, на будущей Ярмарке я и выдвину свою кандидатуру. Или создам анонимный клуб бывших артефактов.)
Спасибо этому миру. Он прекрасен в своей разрухе и запустении, он прекрасен в пестрых красках ярмарки и цирка и в таинственной тьме Лабиринта и Вороньего Двора, в смеси ароматов вареных хомяков и клоачников, в судорожном пересечении света фонарей и в дрожащем мерцании свечей Белого Города. Сюда стоило ехать насквозь больной и спать на засыпанном холодном бетоне, кутаться в пальто от внезапной сырости и шмыгать носом над стаканом горячего чая. Было весело меняться ерундой и пытаться разгадать жестикуляцию крыс, выбирать, куда поставить ногу, и гадать, какого цвета была обувь присутствующих изначально. И по-настоящему захватывало дух, когда ловишь себя на мысли, что уже забываешь, как это там - наверху. Выходишь - и городской смог просто ударяет в ноздри озоном. Это было трудно, причудливо, слегка страшно и очень по-настоящему.
За игру хотелось усыпить Крупа и Вандермара (просто посмотреть, получится ли), Пастушью Королеву и Серпентину. Увы, не успела.)
Спасибо всем мастерам (особенно Призраку, которая меня вела от и до) и игрокам (в особенности: Эрлову двору в полном составе, маркизу де Карабасу, крысе Тени, Пастушьей Королеве и, конечно, совершенно волшебному брату).
За игру первоначальный сюжет достроился и обрел рельеф. Жаль, что Джек из Тени рано ушел, очень хотелось призвать к ответу.
Немного выматывали, за исключением личной болезни, разве что длина коридоров и заковыристый путь на мастерку, куда то и дело приходилось бегать-согласовывать эффект применяемых способностей. Наверное, в какой-то момент стоило на время выцарапать себе игротехника.)
Но в целом, все было очень круто. Моя личная линия зашла и отыгралась как по нотам, редко получается так насыщенно поиграть. Жаль только, что никакой красивой фотографии себя не обнаружила. Не получается у меня попадать в кадр на играх в нормальном ракурсе)) А отрываться от ролеплея и позировать я "стисняюся".)
Что же тогда снится Под-Лондону?
Кажется, с некоторых пор ему снюсь я.
Я - Сновидица, Морфин, живой артефакт. В своих снах я вижу Под-Лондон, начинающийся за дверями Задверья. В своих снах я вижу вас, и прихожу в ваши сны, и навеваю их, и насылаю их - если позволите, и могу взять вас с собой - если захотите.
Вся моя жизнь - во сне, в яви же я - широко распахнутые глаза, смотрящие всегда немного вдаль и в себя, внезапная и неуместная улыбка, чуть дерганая, причудливая, наивная девочка-цветочек, мало отличающаяся от кукол мадам Тюссо. Разве что я не умею зрелищно гримасничать, показывать фокусы и жонглировать предметами. Я умею кое-что другое. Но и ко мне тянутся невидимые ниточки, связывающие меня с хозяевами. Сейчас это Эрл. И всегда - маркиз де Карабас. Хотя - да будут мне свидетелями Темпль и Арч - это все очень не понравилось бы его дражайшей матушке...
Когда-то я была другой. Я любила цветы и хотела попасть в сказку. Мечтала вырастить голубую розу и продавала обычные, белые и красные, в маленькой цветочной лавке. У меня был старший брат, чудак и часовщик, который любил и баловал меня. Больше у меня никого и ничего не было. Только мечта. И проклятая доверчивость.
Откуда взялся этот невзрачный человек? Как он узнал о голубой розе? Мне бы задуматься хоть на минутку, но он сделал предложение, и радость ослепила меня. О, да, мистер, да! Я очень хочу эти семена! Не при себе? Хорошо, как скажете, давайте встретимся вечером на пересечении улиц...
В одной руке - пакетик семян. В другой - нож.
Зачем, господи, зачем?..
И так я уснула. В луже крови, зажав в кулаке семена, которые зачем-то все равно вложили в мою руку, словно сочтя нужным выплатить долг. Я уже не помню, как над моим телом сомкнулись воды Темзы...
А может, это как раз и было сном?
Так или иначе, проснулась я уже в Под-Лондоне. Матушка Карабас вручила мне в руки веретено - простую деревяшку - объяснив, что суть его теперь во мне, и что я теперь - Сновидица. Ее сынок немедленно окрестил меня сестрой Морфин, мол, есть такая песня. Он же, когда пришло время, нашел мне новый дом. Кажется, немного не тот, которому я предназначалась. Но я не жалуюсь, Эрл, конечно, чудак и самодур, но величественный и добрый, по-своему. У него забавно. Мне почти хорошо, если бы, конечно, допустить, что мне может быть хорошо, плохо, радостно или грустно. Не все верят. Мне кажется - бывает. Хотя иногда - дерево деревом...
Очутившись здесь, я почти не удивлялась происходящему. Как будто удивление, вместе с другими чувствами, несколько притупилось. Я жила, как во сне, и бездумно выполняла приказы, зная, что я должна их выполнять. Теперь я - вещь, принадлежность. Меня могут подарить, меня могут заставить усыпить кого-то, залезть в чью-то голову, посмотреть его сны. Я стараюсь не только брать, но и отдавать - веду спящих со мной в мир снов и выхватываю случайный, пусть посмотрят вместе со мной. Иногда нечаянно можно вторгнуться во что-то совсем чужое и личное... Да что там, сны - это всегда чужое и личное. Своих снов у меня нет. Но мне и чужих хватает...
На открытии новой ветки метро все представители бароний высказались, на что они претендуют от Доклэнда. Мне даже захотелось тоже выступить и ляпнуть что-то вроде "А я претендую на сны всех живущих в Доклэнде!" - но сдержалась. Вещь не может ни на что претендовать, а сны... они и без того будут моими, хотела бы я того или нет.
Все пошло не так. Но Эрла не сильно заботит гибель Януса Порога, у него в глазах - жажда вернуть украденное, и что-то еще. Что-то, что свело его с Пастушьей Королевой. Она внушает мне смутное беспокойство, но не страх. Несмотря на то, что все вокруг предупреждают меня об опасности, рвутся провожать и предостерегают от одиночного путешествия, страха я лишена. Если кому-то вздумается причинить мне вред, он увидит сны, которые я не захочу смотреть.
Я уже не Андреа-цветочница. Я - Веретено. Острое настолько, что один укол лишает чувств.
Эрлов Двор - это не станция, это поезд, паровозик придворных, что перемещаются по всему Подмиру за Эрлом и по его поручениям. Периодически мы нагоняем Эрла, он величественным жестом подзывает к себе своих верных и дает нам всякие Ценные Указания. Выполнять их - не так просто, приходится пробегать по всему лабиринту лондонского метро, и то - не факт, что найдешь нужных тебе людей. И не факт, что сможешь их уговорить показать тебе сны. Усыпить я, конечно, могу, но входить в чужую голову можно только по обоюдному согласию. Меж тем, пока я бегаю и кручусь, как веретено, наматывая на себя ниточки разрозненной информации, происходит множество событий. И появляется множество людей, которые хотят в них разобраться. Я никому не отказываю, я никому не вру. Я всегда готова помочь, если это не противоречит приказу. Считайте этой моей маленькой личной прихотью. Могу же я иметь хоть что-то - личное?
Например, личную приязнь. Или антипатию.
Антипатия у меня вырастает алогично, из каких-то смутных чувств. И, что характерно, не к Воронам, про которых все твердили, что там мрак и ужас, кровные враги, и войдя, мы уже не выйдем. А к белой и прекрасной Пастушьей Королеве, которая все ближе к Эрлу, все больше вмешивается со своими требованиями и интересами и, кажется, та еще интриганка. Говорят, это для нее меня сделали на самом деле. Маркиз всех обхитрил. Даже Эрла. Ведь, фактически, он в большей степени мой хозяин, чем кто бы то ни было. Ему я не могу отказать ни в какой просьбе, кроме как направленной на причинение вреда моему повелителю. Остается одно - метаться юлой и не врать никому.
Кроме себя.
Ври себе дальше, цветочница-сновидица, сочиняй себе сон. Сон про синюю розу, которую ты все-таки получила, придя в Под-Лондон, и про человека, которому до того ты являлась во снах. Сон про убийцу женщин, что все еще бродит где-то неподалеку, сон про то, что ты все еще немного человек. Вопрос лишь в том, насколько живой? Магия, веретено и человек из сна - вот твоя новая сущность. Кому ты снилась до того, как все начало сниться тебе?
Вспоминается трудно, все как в тумане, лишь в том месте, где должно быть сердце, дергается веретено, когда ты закрываешь глаза и пытаешься снова воссоздать когда-то милое и родное лицо. Вспомнить, кем ты была. Вспомнить, кто у тебя остался...
Есть сны, от которых даже Морфин просыпается, вздрагивая.
Братик... найди меня...
Я ищу брошь - это важно для Эрла. Я ищу информацию - это важно для Маркиза. Я ищу связь между крысиными снами - это важно для Тени.
Я ищу себя.
Важно ли это для меня?
Новости все чудесатее и чудесатее. Ангел. Эрл - новый Мордред, носит белый шарф и не отходит от Пастушьей Королевы. Олимпия погибла в Лабиринте, ночью же зарезали Хугина. Хрустальный шар со снами ангела все чаще преследует меня в подсмотренных воспоминаниях. Где-то бродит убийца золотого сердца. Быть может, и мой тоже?
Пастушья королева предъявляет свои права на меня. Эрл любезен и галантен - хочет подарить меня по истечению моей службы своей белой невесте. Я спрашиваю, зачем я ей - за давностью лет и запыленностью претензии она не сразу и вспоминает. Да, я снова нужна. Нужно войти в сон. Чей? Короля Артура. Войти в Белый Город. Жуткое, мертвое место.
Артур скорбит. Страдает. Не может проснуться, не может умереть. Обвиняет Гвиневру в своем убийстве. Ему горько чувствовать, как гниет и разлагается когда-то прекрасное древо Белого Города. Он хочет привить новый росток, хочет, чтобы из нового семени спасшихся из Камелота вырос новый Белый Город. Предостерегает Пастушью королеву об опасности - новый Хранитель, если она захочет выйти замуж и привести его на трон, должен быть чист и непорочен, бескорыстен, лишен жажды власти, гнева и страха. Иначе - она навеки заснет рядом с Артуром, жуткими тенями прошлого, в развалинах.
Город-труп производит гнетущее впечатление. Закрадывается подозрение, что Эрлу лучше бы поумерить амбиции - не хочется терять его из-за козней королевы. Обо всем докладываю ей. Честно. Пусть дальше сами разбираются, у меня же наконец появилась цель.
Перестаньте обращаться со мной, как с вещью! Я хочу снова стать личностью. Я не могу больше так - без чувств, без пререканий, без собственных снов. Я не могу обратиться к создательнице, но могу спросить у ее сына.
Странно, что маркиз даже не вспоминает об услугах и долгах. Он предлагает встретиться попозже и поводить меня саму сквозь мир снов. Быть может, там удастся отыскать себя?
Эрл не против того, чтобы я стала личностью. Видимо, не слишком хорошо представляет себе последствия. Да что там - и я не слишком-то представляю...
Опять в поисках. На этот раз - Маркиза. Это стало уже привычкой - методично обходить станцию за станцией, зовя то одного, то другого.
...Я и не думала пытаться звать тебя. Ты сам меня нашел.
- Андреа?..
*непонимающий взгляд, смутно забрезжившее воспоминание*
- Томас?..
Он нашел меня. Мой брат нашел меня.
Точнее, нет. Не нашел. Он ведь искал ее. Андреа. А я - Морфин. Я уже нечто совсем другое. И не знаю, как снова стать цельной, как стать человеком.
Маркиз помогает мне вспомнить, кем я была, но это не дает ответа на то, кто я есть и что с этим делать. Брат мой, оказывается, и вовсе не видит снов - с тех пор, как меня вместе с его талантом сновидца похитела фея Карабосса. Мне жалко его, я предлагаю показать ему сон. У меня получается. И, кажется, он проснулся от бессонницы!
Теперь его посещают видения наяву. В них он пытается найти вопрос, как меня спасти. По его настоянию мы сжигаем мое веретено в камине королевы Виктории, но это - всего лишь деревяшка, орудие, без которого я вполне могу обойтись. Я все еще могу усыплять и видеть сны. Он видит во снах, что веретено пригвоздило меня прямо в сердце. Вещь во сне, сон во мне... Веретено, сон, Андреа - где я?
Я принимаю решение, не зная еще, получится ли. Я снова усыпляю своего брата. И... отдаю ему власть над сном.
Я больше не Сновидица, просто - спящая. А он находит в моих снах веретено - и каким-то непостижимым образом, остановив время, вытаскивает его из сна. В первый раз вижу, чтобы из сна возвращались не с пустыми руками. Неудивительно, что он почти оживил меня в своих снах после моей смерти...
Я просыпаюсь. У меня есть магическое веретено, синяя роза и лучший в мире брат, что видит талантливые сны и играется со временем, как с игрушкой. Я - снова Андреа, просто Андреа, но мне нравится, когда меня продолжают звать Морфин, это имя подходит к этому месту.
Мы снова вместе. И постараемся больше не потерять друг друга.
А Эрл, между тем, все-таки стал королем Белого Города и взял в жены Пастушью Королеву. Я рада за них, хотя с трудом понимаю, как они выкрутились из всех этих сложностей. Он предложил мне стать новой главой Эрлз Корт. Я обещала подумать. Возможно, на будущей Ярмарке я и выдвину свою кандидатуру. Или создам анонимный клуб бывших артефактов.)
Спасибо этому миру. Он прекрасен в своей разрухе и запустении, он прекрасен в пестрых красках ярмарки и цирка и в таинственной тьме Лабиринта и Вороньего Двора, в смеси ароматов вареных хомяков и клоачников, в судорожном пересечении света фонарей и в дрожащем мерцании свечей Белого Города. Сюда стоило ехать насквозь больной и спать на засыпанном холодном бетоне, кутаться в пальто от внезапной сырости и шмыгать носом над стаканом горячего чая. Было весело меняться ерундой и пытаться разгадать жестикуляцию крыс, выбирать, куда поставить ногу, и гадать, какого цвета была обувь присутствующих изначально. И по-настоящему захватывало дух, когда ловишь себя на мысли, что уже забываешь, как это там - наверху. Выходишь - и городской смог просто ударяет в ноздри озоном. Это было трудно, причудливо, слегка страшно и очень по-настоящему.
За игру хотелось усыпить Крупа и Вандермара (просто посмотреть, получится ли), Пастушью Королеву и Серпентину. Увы, не успела.)
Спасибо всем мастерам (особенно Призраку, которая меня вела от и до) и игрокам (в особенности: Эрлову двору в полном составе, маркизу де Карабасу, крысе Тени, Пастушьей Королеве и, конечно, совершенно волшебному брату).
За игру первоначальный сюжет достроился и обрел рельеф. Жаль, что Джек из Тени рано ушел, очень хотелось призвать к ответу.
Немного выматывали, за исключением личной болезни, разве что длина коридоров и заковыристый путь на мастерку, куда то и дело приходилось бегать-согласовывать эффект применяемых способностей. Наверное, в какой-то момент стоило на время выцарапать себе игротехника.)
Но в целом, все было очень круто. Моя личная линия зашла и отыгралась как по нотам, редко получается так насыщенно поиграть. Жаль только, что никакой красивой фотографии себя не обнаружила. Не получается у меня попадать в кадр на играх в нормальном ракурсе)) А отрываться от ролеплея и позировать я "стисняюся".)