Экономикс и дарвинизм как метатеоретические концепты
Ниже выкладываю тезисы своего выступления на конференции МАЭФ-2019, о которой я недавно писал.
Тезисы написаны более красиво и развёрнуто, чем само выступление, ибо времени было мало. Так что здесь вы можете прочесть идеальный вариант данного текста. :-)
Экономикс и дарвинизм как метатеоретические концепты
В первую очередь следует договориться об определениях. Теория есть интеллектуальное построение, которое описывает с некоторой, интересующей нас стороны ряд явлений окружающего мира и позволяет предсказывать возникновение и ход аналогичных явлений в будущем. Метатеория - это интеллектуальное построение, которое описывает с некоторой, интересующей нас стороны ряд теорий и позволяет строить аналогичные теории в других предметных областях.
Экономическая теория (экономикс) исторически возникла как наука «о природе и причинах богатства народов». Таковой она и оставалась в течение нескольких веков, однако к началу XX века стало оформляться новое понимание предмета данной науки, чётко сформулированное в 1935 г., когда Лайонелл Роббинс предложил новое определение своей дисциплине [1], впоследствии вошедшее во все учебники: «Экономическая наука - это наука, изучающая человеческое поведение с точки зрения соотношения между целями и ограниченными средствами, которые могут иметь различное употребление» [2]. Так вместо прежнего определения («материалистического» по выражению Роббинса) было предложено новое - «аналитическое», сосредотачивающее внимание на определённом аспекте поведения, а не на конкретных его видах.
В русле данного подхода были проведены и проводятся до сих пор многочисленные исследования, раскрывающие экономический аспект в самых разных видах человеческой деятельности, будь то преступность, война, выборы, планирование семьи и т. д. Следует заметить, что перспективы подобного расширения предмета экономической науки осознавал уже сам Роббинс: «Отсюда следует, что любой вид человеческого поведения в той мере, в какой в нём присутствует этот аспект, является предметом обобщений экономической науки» [3].
Однако успех «экономического империализма» поставил вопрос: почему следует ограничиваться только людьми? Существует множество систем, процессы в которых настолько сложны, что удовлетворяют определению «поведения». Проблема редкости также является повсеместной. Новое расширение предмета экономической науки наметилось после появления статьи Майкла Гизелина «Экономика тела» [4]. Данный исследователь предлагает рассматривать эволюционные изменения в строениях живых организмов как экономический процесс.
Современная экономикс представляет собой метатеоретическую дисциплину. Она предлагает весьма интересный взгляд на целый ряд самых разнообразных явлений из всех областей действительности и при этом часто упускает из виду явления, которые в обыденном понимании считаются экономическими. В первую очередь здесь следует указать теорию экономических циклов: на фоне продолжающегося мирового кризиса дефицит внимания экономистов к этой теме просто пугает. Более того, каноническая кейнсианская макроэкономика, которая преподаётся во всех университетских курсах, концептуально - на уровне модели экономического агента - несовместима с ортодоксальной микроэкономикой (о чём прямо говорится в тех же университетских курсах). Своеобразное отношение многих современных экономистов к модели человека в собственной науке отражено в следующем пассаже нобелевского лауреата Роберта Лукаса: «Вот, что я называю «механикой» экономического развития - построение механического, искусственного мира, населённого взаимодействующими роботами, которых обычно изучает экономическая теория; такого, чтобы он демонстрировал поведение в общих чертах похожее на поведение реального мира» [5].
Экономикс неодинока в своих сложных отношениях с изучаемой реальностью. Дарвинизм вырос в пределах биологической науки и стал, наряду с генетикой, одним из оснований современной эволюционной теории - синтетической теории эволюции (СТО). При этом существует достаточно обоснованное мнение, что в нынешнем своём состоянии СТО не проходит критерий фальсифицируемости (при сравнении с другими эволюционными теориями) [6], который считается одним из ключевых для определения научности той или иной теории. И наоборот, дарвинистские теории появляются в других дисциплинах: экономической теории [7], при изучении технологических систем [8], в программировании (эволюционные алгоритмы). Подобная ситуация даёт основания предположить, что дарвинизм является скорее метатеорией, а не теорией.
Данную точку зрения отстаивают Джеффри Ходжсон и Торбьорн Кнудсен. Эти исследователи так характеризуют системы, в которых происходят эволюционные процессы: «сложная популяционная система состоит из популяций неидентичных единиц (обладающих или не обладающих целеполаганием), которые сталкиваются с локальной недостаточностью ресурсов и проблемой выживания. Отдельные адаптации, направленные на решение этих проблем, сохраняются во времени и могут передаваться другим единицам… Адекватное объяснение эволюции такой системы должно включать три дарвиновских принципа: изменчивость, наследственность и отбор (курсив авторский - Н.К.)» [9]. В своей работе они указывают, что дарвиновская эволюция неизбежно возникает в любых системах, которые удовлетворяют всем нижеперечисленным условиям:
- они состоят из ряда компонентов, которые взаимодействуют друг с другом;
- указанные компоненты можно объединить в популяции, члены которых отличаются значительным сходством, но отличаются друг от друга в некоторых аспектах;
- указанные компоненты осуществляют преобразование материи, энергии и информации;
- компоненты подвержены деградации и разрушению и, чтобы противостоять этому, вынуждены потреблять ресурсы, количество которых недостаточно, т.е. вовлечены в борьбу за существование;
- компоненты способны сохранять и передавать другим компонентам информацию о работающих решениях, проверенных в ходе борьбы за существование (наследственность).
Ходжсон и Кнудсен полагают, что экономическая теория также должна строиться на базе эволюционной дарвинистской мета-теории, и существование многочисленных и разнообразных работ по эволюционной экономике позволяют считать их мнение обоснованным. Высказывалось даже мнение о существовании единой науки (универсальной или общей экономики), изучающей процессы, связанные с выбором, как в обществе, так и в биологических системах [10]. Однако, хотя сам термин появился ещё в конце 1970-х, работ в этом направлении было написано на удивление мало. На мой взгляд, это связно с тем, что для универсальной экономики пока не найдено предметных областей, где её методы работали бы лучше и были бы проще, чем методы и подходы более узких биологических и экономических дисциплин. Одной из таких областей, по-моему, является взаимодействие экономических субъектов и экосистем при использовании возобновляемых природных ресурсов, что я пытаюсь обосновать в своих работах [11].
Что касается собственно экономических явлений, метатеоретический статус современной экономикс ставит задачу создания одной или нескольких «прикладных» экономических дисциплин, которые бы увязали её богатые интеллектуальные наработки с насущными проблемами, беспокоящими общество.
[1] Прежде бытовало ещё одно наименование этой науки - «политическая экономия» («политэкономия»). Для «старой» экономтеории оно было вполне корректным. Однако «аналитическая» теория, использующая определение Роббинса, обычно отделяет собственно экономические процессы от социальных и политических (и вообще имеет тенденцию рассматривать отдельные акты выбора изолированно). Поэтому здесь я употребляю название «экономикс», хотя с эстетической точки зрения эта прямая калька с английского кажется мне уродливой.
[2] Роббинс Л. Предмет экономической науки. THESIS. М., 1993. Т. 1. Вып. 1. - Стр. 18.
[3] Там же, стр. 19.
[4] Ghiselin M. T. The economy of the body // The American Economic Review. 1978. Vol. 68, No. 2. - Стр. 233-237.
[5] Lucas R.E. On the mechanics of economic development // Journal of Monetary Economics. - 1988. - Vol. 22, issue 1. - Стр. 5.
[6] Так, Стивен Джей Гулд и Ричард Левонтин указывают, что эволюционная теории в её современном понимании не может провести различие между адаптациями, возникшими в ответ на давление отбора, и признаками, появившимися по иным причинам (общеструктурным, а то и случайным) и позже «пристроенными» для какого-то полезного применения. См. С.Дж.Гулд и Р.Левонтин «Пазухи свода собора святого Марка и парадигма Панглосса: критика адаптационистской программы».
[7] Алчиан А. Неопределённость, эволюция и экономическая теория. В антологии «Истоки: из опыта изучения экономики как структуры и процесса» / редкол.: Я. И. Кузьминов (гл. ред.), В. С. Автономов (зам. гл. ред.), О. И. Ананьин и др.; Гос. ун-т - Высшая школа экономики. 2-е изд. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2007. Стр. 33-52. Нельсон Р. Р., Уинтер С. Дж. Эволюционная теория экономических изменений. М.: Дело, 2002.
[8] Кудрин Б.И. Исследование технических систем как сообществ изделий - техноценозов // Системные исследования. Методологические проблемы. Ежегодник. 1980. М.: Наука, 1981. Стр. 236-254. Мокир Дж. Рычаг богатства. Технологическая креативность и экономический прогресс. М.: Изд-во Института Гайдара, 2014.
[9] Hodgson G.M., Knudsen T. Why we need generalized Darwinism, and why generalized Darwinism is not enough // Journal of Economic Behavior & Organization, Vol. 61, 2006. Стр. 4-5.
[10] Ghiselin M.T. Указ. соч. Hirshleifer J. Natural economy versus political economy // Journal of Social and Biological Structures. 1978. Vol. 1, issue 4. Стр. 319-337.
[11] Килячков Н.А. Природные сообщества как экономические субъекты // Вестник МГИМО-Университета. 2015. №1. Стр. 144-152. Килячков Н.А. Модель конкурентного взаимодействия при использовании ограниченных ресурсов // Финансы и кредит. 2013. №47. Стр. 51-57. Килячков Н.А. Модель конкурентного взаимодействия двух контрагентов и проблема землепользования на Гаити //Экономические системы. - 2017 - №1(36) - Стр. 114-118.
Иллюстрация: Павел Кущинский "Гамлет".
© Николай Килячков