***
Два годочка назад я беспечно сидел в такси.
Пакистанец Али был испуганно-разговорчивым.
- Иногда пассажир, - он сказал, - самолёт без шасси.
Словно плод, в сердцевине своей и гнилой, и порченый.
- У таксиста судьба - словно полный сундук невзгод, -
сокрушался Али и в пространство глядел невесело.
- Сотрясения мозга - дважды за прошлый год!
И ещё пару раз раздолбали машину в месиво.
Там, в Карачи, я был врачом, а последних семь
или восемь лет за баранкой сижу, скукоженный...
Раньше не был расистом. Сейчас я расист совсем:
белый, чёрный ли: каждый пятый здесь отмороженный.
Я зачем-то сегодня вспомнил тебя, Али,
и надеюсь, что ты окей, и семья не бедствует.
Мы сегодня с тобою дети одной земли,
просто каждый по-своему генную память пестует.
Калькулятор сдох, на экране одни нули.
От молитв и надежд нам остались одни камлания.
Ну какой ты расист? Ты отличный мужик, Али.
Мог бы стать и третейским судьёй, если есть желание.
В новом дне ощущаю себя, словно конь в пальто;
Чёрно-белая гамма. Любые оттенки - сглажены.
И печальное время выносит на берег то,
что казалось уже погребённым давно и заживо.
Просто холод, Али. Просто холод, со всех сторон...
И над бездной зависло вновь колесо телеги, и
всё глядит и глядит на меня прадед мой Арон,
нe успевший узнать
о белой своей привилегии.
11 июня 2020 г.
Пакистанец Али был испуганно-разговорчивым.
- Иногда пассажир, - он сказал, - самолёт без шасси.
Словно плод, в сердцевине своей и гнилой, и порченый.
- У таксиста судьба - словно полный сундук невзгод, -
сокрушался Али и в пространство глядел невесело.
- Сотрясения мозга - дважды за прошлый год!
И ещё пару раз раздолбали машину в месиво.
Там, в Карачи, я был врачом, а последних семь
или восемь лет за баранкой сижу, скукоженный...
Раньше не был расистом. Сейчас я расист совсем:
белый, чёрный ли: каждый пятый здесь отмороженный.
Я зачем-то сегодня вспомнил тебя, Али,
и надеюсь, что ты окей, и семья не бедствует.
Мы сегодня с тобою дети одной земли,
просто каждый по-своему генную память пестует.
Калькулятор сдох, на экране одни нули.
От молитв и надежд нам остались одни камлания.
Ну какой ты расист? Ты отличный мужик, Али.
Мог бы стать и третейским судьёй, если есть желание.
В новом дне ощущаю себя, словно конь в пальто;
Чёрно-белая гамма. Любые оттенки - сглажены.
И печальное время выносит на берег то,
что казалось уже погребённым давно и заживо.
Просто холод, Али. Просто холод, со всех сторон...
И над бездной зависло вновь колесо телеги, и
всё глядит и глядит на меня прадед мой Арон,
нe успевший узнать
о белой своей привилегии.
11 июня 2020 г.