Нужно ли бояться полицейского государства? (5-5)
Нужно ли бояться полицейского государства?
Глава 5 (ранее: глава 1, глава 2, глава 3, глава 4)
Эволюция полицейской деятельности местного управления в Англии. Англосаксонский период
Говоренкова Татьяна Михайловна - директор Центра «Муниципалитет»
Жуков Алексей Иванович - соучредитель Фонда муниципальных исследований им. Т.М. Говоренковой и А.М. Якшина, член Клуба муниципальных деятелей.
Савин Дмитрий Анатольевич - соучредитель Фонда муниципальных исследований им. Т.М. Говоренковой и А.М. Якшина, Председатель Московской организации общероссийской общественной организации «Российская Христианско-Демократическая перспектива», Научно-исследовательский институт ядерной физики имени Д.В. Скобельцина МГУ им.М.В.Ломоносова, м.н.с.
Часть 5 (ранее - часть 4)
6. Возникновение королевской власти и государства.
Как мы видим, перечень полицейской деятельности и её субъектов переселенцев не слишком отличался от германского: основными предметами полицейской деятельности оставались военная организация и судопроизводство. Некоторые дополнительные полномочия по чисто местным вопросам приобрела община, несколько ослабла роль родовых связей. Проблема организации полицейской деятельности, то есть деятельности, направленной на создание условий безопасности и благосостояния, заключалась вовсе не в том, что перечень этот был слишком узок: если дополнить его деятельностью Церкви и элементарными мерами, направленными на поддержание мира, а также торговли и ремесла, то он ничем не отличается от перечня предметов полицейской деятельности других европейских государств Раннего Средневековья. Проблема заключалась в том, что благодаря социальным изменениям в английском обществе прежние субъекты оказались неспособны выполнять эту деятельность.
Переселение германцев ускорило процессы разложения родового строя. Неравенство существовало у германцев уже в первые века после Р.Х.: общество разделялось на знать (эрлов), свободных землевладельцев - кэрлов, вольноотпущенников и рабов. Вергельд за убийство эрла был выше, чем за убийство кэрла, а выкуп за убийство раба принадлежал его владельцу. Существовало между германцами и имущественное неравенство. При переселении в Англию структура общества усложнилась, уже первые законы Кента выделяют кроме эрлов с вергельдом в 300 шиллингов и рядовых общинников кэрлов с вергельдом в 100 шиллингов также лэтов [128], жизнь которых оценивалась в 80, 60 и 40 шиллингов.
Усилилось и имущественное неравенство: по праву войны вождям полагалась большая доля добычи, чем рядовым воинам, в том числе и большие земельные участки, которые первоначально обрабатывали рабы и лэты. Так вступили в действие два механизма, приведшие к ограничению роли рядовых свободных общинников кэрлов в принятии решений.
Первый механизм был связан с тем, что исполнение своих обязанностей ложилось тяжёлым бременем на рядовых свободных. В основе военной организации англичан лежал принцип всеобщей воинской повинности. Всякий свободный человек должен был лично участвовать в войске, снаряжать себя на войну и содержать себя во время похода на собственный счёт. Невозможность единовременного исполнения для рядовых свободных крестьян воинских обязательств есть причина изменений в сословных отношениях [129]. Небольшое крестьянское хозяйство не могло выносить тягости снаряжения воина, ещё тяжелее это было для безземельного класса. Выход нашёлся путём разделения народного ополчения на сотни, которые на деле составляли меньший военный контингент. При наборе принимался во внимание размер земельного владения, допускалось выставлять вместо себя сыновей или домашних, регулирование подробностей воинской повинности предоставлялось народному собранию. Серьёзное затруднение для рядовых кэрлов представляла и необходимость регулярно являться в собрание для осуществления правосудия, отвлекаясь от ведения своего небольшого хозяйства. В то же время для знати, чьи большие владения обрабатывались с помощью рабов и зависимых, проблем с явкой не существовало.
Другим механизмом понижения роли рядовых свободных в управлении стало возникновение земельной нужды в связи с ростом населения и исчерпанностью пригодных для обработки [130] свободных земель. Первоначальные гайдовые наделы дробились при наследовании между несколькими сыновьями, и становились недостаточными для прокормления семьи. Так возникает система найма свободными кэрлами земли у крупных землевладельцев и личной службы у них, возникает и термин глафорд [131] (покровитель, господин). Наконец, учащаются случаи, когда свободные кэрлы, чтобы обеспечить себе защиту и помощь знатных лиц, добровольно поступают под их покровительство, и становятся держателями своих земельных участков «на условиях». Привилегии свободного человека - большой вергельд и судебная защита - сохраняются до конца Англосаксонского периода и за безземельными, но понижение статуса свободных людей становится все более заметным. Так, согласно «Правде Инэ» [132] без разрешения своего глафорда человек не мог покидать своего места жительства, а часть вергельда за свободного человека, находящегося под покровительством, полагалась его покровителю.
Так постепенно главные должности военного и судебного управления переходят к классу крупных землевладельцев, которые получают значительное влияние на общественную жизнь, а власть становится прямой представительницей этих классов. В этот момент и возникают предпосылки для возникновения государства, стоящего над обществом, и призванного сдерживать эгоистические стремления отдельных слоев общества.
В марксизме государство традиционно рассматривается как инструмент господства одного класса над другим [133], а «стояние государства над обществом» рассматривается как простая видимость. Однако совершенно непонятно, зачем правящим классам нужна эта видимость: не проще ли осуществлять господство над другими классами в прямой форме, не сдерживаемыми никакими ограничениями? Не случайно в Древних Афинах [134] родовая верхушка избегала любых действий, которые могли бы подорвать её всевластие, в том числе отказывалась «публиковать» письменные сборники законов, предпочитая судить «по старинке», а точнее по своему произволу. И не означали ли Законы Солона, ликвидировавшие долговое рабство в Афинах, ограничение прав старой родовой верхушки и прямое изъятие части принадлежащей ей собственности в «публичном интересе», с целью сохранения Афин от гибели?
В Афинах, из-за маленьких размеров города-государства, государство приняло вид республики. В Англии это было невозможно. Благодаря постепенному вытеснению мелких владельцев из больших общественных собраний интерес к общественной жизни уменьшается, и люди предпочитает подчиняться одному господину, где-то далеко находящемуся, нежели многим господам, находящимся вблизи [135]. Но если высший руководитель общественной жизни должен стоять выше отдельных интересов, то необходимо, чтобы такое положение стало постоянным в одном семействе, не зависящем от господствующих классов, поэтому королевское достоинство у англичан и держалось главным образом привязанностью низших классов.
В соответствии с новыми имущественными отношениями развивается и государственный строй, то есть военная организация, судебное и церковное устройство. Особенностью королевской государственной власти в Англосаксонский период было то, что она возникла не путём заимствования сложившихся в Римской Империи институтов, а выросла из потребностей общества Англосаксонской эпохи путём развития исходных германских начал.
Первые поколения переселенцев ещё не знали королей. Существовали военные вожди, которые имели определённые преимущества, в том числе и при разделе добычи, но о королевском достоинстве речь ещё не шла. О королевской власти может идти речь: 1) когда вождь имеет не только военную власть, но и вообще высшую власть, отправляет правосудие, заботится о сохранении мира, имеет высшее патронатство над церковью и.т.д. и вообще управляет всем ходом общественной жизни; 2) достоинство это становится семейным правом одного знатного рода. При соединении этих свойств возникает и потребность в новом титуле.
Первый шаг на этом пути мало заметен, и происходит он тогда, когда глава войска во время войны становится и главою государства во время мира, то есть порядок, при котором воины собирались вокруг своего вождя, становится постоянной формой государственной жизни.
Прежде всего возникают почётные права королевской власти, и возникают они первоначально как права частные, только увеличенные в размерах. Устанавливается повышенная вира за короля и членов его семьи, которые оценены выше церковных прелатов и знати. В 694 году после Р.Х. жители Кента выплатили 30 тысяч пенсов королю Уэссекса Инэ за убийство его родственника. Первоначальная формула присяги королю является такой же, как присяги всякому частному покровителю (Hlaford’у). Только с течением времени это положение и вытекающие из него права и прерогативы яснее очерчиваются, и убийство короля и его должностных лиц карается смертной казни уже без права замены её вергельдом. И тем не менее королевская власть уже на этапе своего возникновения оказывает очень большое влияние на весь ход общественной жизни - на войско, суд и церковь.
1. Высшее начальство на войне есть принадлежность ещё старого герцогского достоинства и королям оно бесспорно принадлежит весь Англосаксонский период. От него следует отличать решение вопроса о войне и мире, а также определение внутреннего распорядка войска. Решение этих вопросов искони принадлежит всему народу, без согласия которого не может быть начата никакая «народная война». Даже в позднейшие времена король по вопросам войны и мира совещается с общегосударственным сеймом [136].
Однако ограничения эти не касаются дружины короля, которая находится в его полном распоряжении и содержится на личные средства короля (такие же дружины есть и у других крупных землевладельцев). Дружинники связаны со своим повелителем личною присягой, которая не находится ни в какой связи ни с каким-либо леном, но дается «под условием, чтобы он меня содержал; по собственной воле я соглашаюсь заслужить это и буду исполнять все то, что между нами было условлено, когда я решился ему подчиняться и стать исполнителем его воли». Дружинник может быть свободным землевладельцем, обладателем участка земли или съёмщиком, или вовсе безземельным, но содержание он получает из личных средств господина.
Междоусобицы между маленькими королевствами все более приводят к ведению войны при посредстве наёмных дружин, и оттесняют на задний план старую милицию. Народное ополчение и королевская дружина фактически сливаются (граждане приходят служить сами, без санкции собрания), поэтому решение вопроса о войне и мире уже не зависит в такой степени от решения народного собрания, хотя его традиционно спрашивали о согласии в тех случаях, когда дело шло об изменении обычных сроков службы, зимних походах, морских экспедициях, завоевательных походах в дальние страны и вообще случаях экстраординарных.
2. Важнейшая прерогатива, отличающая королевское достоинство от старого герцогского - судебное главенство короля. Первоначально судебная прерогатива короля носит ещё германский характер: королю принадлежит только право устройства суда, направления его и исполнение приговоров, само же постановление приговоров принадлежит членам общины. Из-за роста размеров государства король уже не может лично присутствовать на всех судах. При обыденном течении дел судебная власть короля выражается в том, что он назначает представителей королевского правосудия на народных собраниях, а назначенные заведуют выборным общинным судом.
Король на собрании земского сейма как выступает высший суд, вмешивающийся в чрезвычайных ситуациях. Король защищает слабых против сильных и обладает правом помилования в тех случаях, когда этим не задеваются частные интересы, и правом смягчения приговора.
3. Высшая полицейская власть короля вытекает из его положения «высшего охранителя мира». Эта «мирная власть» является расширением власти короля во время войны и власти карательной. Королевская защита в такой степени освящает некоторых лиц, некоторые места и времена, что нарушение мира по отношению к ним строго наказывается, и они находятся под покровительством особого «королевского мира». Этот мир распространяется на некоторые места - дом короля и его свиты, жилища высших классов и низших сословий, церкви и монастыри, на известные времена года, время созыва войск, ярмарок, гуляний, собраний гильдий, поста и.т.д. Из сохранение мира вытекает и право короля издавать полицейские приказания без согласия земского сейма. Отсюда вытекает и право употребления народного ополчения милиции для сохранения мира. Народное ополчение начинает использоваться против нарушителей мира.
4. Свои доходы Англосаксонские короли первоначально получали также, как и прочие крупные землевладельцы - со своего частного владения, которое могло покупаться, отдаваться в пользование и служить предметом завещания, то есть первоначально находилось на том же статусе частного права, что и другие владения.
Первоначально значительным для получения доходов короля было его право пользоваться folkland’ом, то есть всеми землями, которые при завоевании не были розданы отдельным лицам, а также теми, которые не годились по своей природе для раздачи. Из права пользования folkland’ом вытекали ряд частных прав - право верховного распоряжения гаванями, пристанями и большими дорогами, что становится источником пошлин и поборов. Отсюда вытекали и право короля на соляные и свинцовые копи, корабли, потерпевшие кораблекрушение и клады, и право короля пользоваться лесами.
Земли, находившиеся в распоряжении всего народа, были предоставлены в распоряжение короля как высшего Hlaford’а, но для превращения их в частные владения требовалось согласие народа. Однако постепенно большая часть folkland’а была роздана королевским чиновниками вместо жалования, значительные части этих земель передавались церквям и монастырям, а пользование оставшимся шло на содержание вооружённого придворного штата и личных слуг короля. Сначала земли предоставлялись на время, но часто переходили уже в полную собственность владельцев, и король постепенно терял право пользования ими.
Однако если со временем доходы, извлекаемые из folkland’а и бесхозного имущества мало помалу исчезают, зато значительнее становятся доходы, проистекающие из верховного, судебного и полицейского главенства короля.
Из военного главенства прежде всего развивается право пользоваться народным трудом для постройки и ремонта мостов, королевских дворцов и крепостей, что в качестве повинности исполняется рядовыми членами земской милиции. В этом ряду стоит и право наследовать вооружение дружинника или получать выкуп за него.
Из судебного права развивается право короля на имущество, конфискованное за измену, воровство и иные преступления. Ещё значительнее становятся денежные штрафы, хотя часть их шла чиновникам короля, отправляющим правосудие.
Из полицейского главенства развивается, кроме обширной системы денежных пеней, ярмарочное право, то есть сборы получаемые королем взамен услуг, оказываемых им торгующим. Складывается система пошлин взимаемых в гаванях и по судоходным рекам, доходов за защиту королем торговых людей, евреев и других иностранцев.
Зато Англосаксонскому периоду совершенно неизвестны прямые налоги на свободных людей, которые могли быть устанавливаться только как чрезвычайные, так во времена, когда Англия откупалась от датских морских разбойников, земский собор возлагал на всех обязанность уплаты доли в этой всеобщей дани [137]. Побеждённые народы платили подати, от собственного народа короли получали только подарки, главным образом скот и плоды. Во время путешествий король и свита содержались народом, это относится и к его наместникам и.т.д., но рассматривалось как традиционная обязанность гостеприимства. Впрочем, эти подарки народа королю постепенно стали приобретать регулярный характер продуктовой ренты, которая и стала первым источником первого феодального земельного владения в Англии - бокленда.
Предоставление земли в бокленд сопровождалось освобождением её от всех повинностей, за исключением трёх: набор солдат в фирд, ремонт и содержание мостов и королевских замков. Важнейшей привилегией был отказ короля от взимания продуктовой ренты, что позволяло владельцу бокленда изымать её в свою пользу. Существенным для последующей феодализации земель, предоставленных на праве бокленда, стало закрепление наследственного характера этого держания и свободы распоряжения правами в отношении этих земель (включая продажу, дарение и другие способы отчуждения). Первым получателями бокленда была Церковь, причём владельцы тех церковных боклендов, которым сан запрещал прибегать к оружию, имели право выставлять вместо себя на войну заместителей.
Естественно, что в отсутствие налогов не могло быть и речи о правильной финансовой отчётности короля, который имел право свободно распоряжаться своими доходами, не отличая личных расходов от расходов на цели государства, и личной казны от государственной. Королевский двор первоначально также не был органом государственной администрации, а частью личного двора короля, выполнявшей им по его поручению как государственные, так и сугубо частные функции.
5. Наконец, последнюю прерогативу королевской власти составляло патронатство над Церковью, возникшее из того, что принятие новой веры и римского священства совершилось совместным решением короля и земского сейма.
Иногда даже споры внутри церкви решались королем, но королевское вмешательство в эти годы не проникало внутрь церкви, и касалось только внешней стороны церковной жизни. Англосаксонские короли пользовались правом назначать епископов и аббатов, и стремления церкви самой согласно каноническим правилам избирать своих сановников не могли быть приведены в исполнение. Также короли имели право утверждать решения церковных соборов с целью придания им силы, поскольку именно король во многом отвечал за исполнение этих решений [138]. С другой стороны, прелаты заседали в witengemote (земском соборе), а образованные монахи занимали посты в королевской администрации [139], что означало тесный союз Церкви и государства.
Совокупность этих прав постепенно создавало наследственное право королевского семейства, что устраняло возможные споры между знатными фамилиями о престолонаследии [140], однако вступление короля на престол не было автоматическим актом. Наследнику требовалось и народное признание, которая королевская династия не могла ещё игнорировать. Король был военным предводителем, что нередко приводило к признанию королем не старшего сына, а другого наследника. Наряду с народным признанием важно было и признание Церкви, ведь Церковь решала, может ли король вступить в брак по закону Божескому и может ли родиться от такого брака надлежащий наследник. Так, из 19 престолонаследий даже соединённой монархии в 8 случаях первородство не было принято во внимание.
Наследственное право уже воспринимается как правило, но наследственная королевская власть носила ещё во многом личный характер [141], и царствовать король начинал с момента коронации. Правильный титул Англосаксонских королей - не король над страной, а король над народом, король над землею и людьми - идея, относящаяся уже к нормандскому периоду.
Примечания:
[128] Большинство историков считают лэтов потомками местного населения, оставшихся на своих землях, не получив полных прав, они тем не менее не причислялись и к рабам.
[129] Рудольф Гнейст «История государственных учреждений Англии (Englische Verfassungsgeschichte)», Москва, 1885 год, стр.4
[130] Конечно, при существовавших тогда технических возможностях
[131] Hlaford - буквально «хлебный господин», отсюда произошло слово лорд.
[132] Правде короля Инэ - законах Уэссекса конца VII века: http://www.osh.ru/pedia/history/justice/Europa/Ine.shtml
[133] Ф.Энгельс, «Происхождение семьи, частной собственности и государства», любое издание
[134] Именно пример Древних Афин избран Ф. Энгельсом как типичный пример возникновения государства.
[135] Рудольф Гнейст «История государственных учреждений Англии (Englische Verfassungsgeschichte)», Москва, 1885 год, стр.13
[136] Рудольф Гнейст «История государственных учреждений Англии (Englische Verfassungsgeschichte)», Москва, 1885 год, стр.16
[137] В Риме времён республики прямые налоги также могли быть только чрезвычайными, обычно на случай войны, причём рассматривались они как заем граждан государству, который затем возмещался из военной добычи.
[138] Рудольф Гнейст «История государственных учреждений Англии (Englische Verfassungsgeschichte)», Москва, 1885 год, стр.30
[139] Грамотных людей в эту эпоху найти было нелегко
[140] Хотя в истории Англосаксонской эпохи такие конфликты и встречались, особенно в эпоху упадка
[141] Рудольф Гнейст «История государственных учреждений Англии (Englische Verfassungsgeschichte)», Москва, 1885 год, стр.31-32
Далее: часть 6, часть 7