Нужно ли бояться полицейского государства? (5-2)
Нужно ли бояться полицейского государства?
Глава 5 (ранее: глава 1, глава 2, глава 3, глава 4)
Эволюция полицейской деятельности местного управления в Англии. Англосаксонский период
Говоренкова Татьяна Михайловна - директор Центра «Муниципалитет»
Жуков Алексей Иванович - соучредитель Фонда муниципальных исследований им. Т.М. Говоренковой и А.М. Якшина, член Клуба муниципальных деятелей.
Савин Дмитрий Анатольевич - соучредитель Фонда муниципальных исследований им. Т.М. Говоренковой и А.М. Якшина, Председатель Московской организации общероссийской общественной организации «Российская Христианско-Демократическая перспектива», Научно-исследовательский институт ядерной физики имени Д.В. Скобельцина МГУ им.М.В.Ломоносова, м.н.с.
Часть 2 (ранее - часть 1)
2. Исторические разрывы и связи: как связана начальная история английского народа с историей Римской Британии.
Йозеф Редлих [30] отмечает в англичанах две черты: «благоговейный консерватизм по отношению к формам, и мудрое вливание нового юридического содержания в старые мехи» [31]. В двух этих чертах выразились спокойная основательность английского народа: не забегать вперёд всего мира, но и не плестись в конце, не гнаться за модой, а почаще думать своей головой (отсюда и пошло убеждение других народов, что англичане «себе на уме»), не спешить ломать то, что ещё может послужить, и заменять его чем-то, что ещё не проверено на деле. Не все англичане таковы, но именно так выглядит в глазах других народов «типичный» англичанин, и не случайно этими чертами наделил своих хоббитов Дж.Толкин. И складываться этот «английский тип» начал в эпоху завоевания предками англичан Британских островов.
История англов, саксов, ютов и фризов, слившихся в английский народ, разительно отличается от истории большинства «варварских» народов, участвовавших в первой [32] и второй [33] волнах варварского нашествия на Европу и бесследно растворившихся в завоёванных и позже пришедших народах, лишившихся своей истории подобно аварам [34], об исчезновении которых можно сказать только словами русской летописи: «Погибоша аки обре, - их же несть племени ни наследка»: «погибли как обры (авары), - их же нет ни племени, ни потомства» [35].
Но отличается история англичан и от истории большинства тех «варварских» народов, которым удалось основать жизнеспособные государства. Ярче всего различия эти проявляются при сравнении истории англичан с историей салических франков, создавших Францию. Хотя обе эти истории относятся к эпохе первой волны нашествия варваров на Европу, но исходные условия как завоёванной страны, так и жизни самих завоевателей серьёзно различались, поэтому и привели к различным результатам.
Галлия - территория современной Франции - была давно завоёвана римлянами и глубоко романизирована, потомки галлов стали называть себя римлянами и в подавляющем большинстве утратили свой язык (относившийся к кельтской группе), перейдя на вульгарную [36] латынь. Христианство глубоко проникло в народную жизнь, язычество же сохранилось только на уровне бытовых верований. Наконец, в Галлии до эпохи падения Западной Римской Империи сохранилась деятельная и энергичная римская элита как светская, так и особенно церковная, удерживающая страну от окончательного распада. Когда Галлия была отрезана варварами от Рима, в Суассонской области [37] сохранился центр старой римской власти, переживший падение Западной Римской Империи в 476 году и доживший до 486 года. С другой стороны, салические франки [38] уже долгое время находились в тесных отношениях с Западной Римской Империей, и усвоили многие римские общественные институты, в том числе и римское право, которое активно использовалось в Южной Франции. В этих условиях завоевание франками Галлии стало не сколько оккупацией, сколько объединением народов, от которого выигрывали обе стороны. «Римляне» получали энергию молодого варварского народа, военную силу франков, франки же приобщались к высокой римской культуре и получали в свои руки наработанные инструменты управления государством, такие общественные институты, как писаное право, частная собственность, сохраняя в целости материальное наследие римской эпохи: города, обустроенные сельские поместья и.т.д. Союз двух народов и двух элит был закреплён принятием королем франков Хлодвигом Первым христианства в 496 году. Результатом стало ускоренное разложение у франков родоплеменного строя, быстрое развитие новых социальных отношений, адекватных новым историческим условиям, сделавшее Францию «образцовым феодальным государством», по «лекалу» которой измеряются «степени феодализации» других стран Европы. Однако ничего не дается даром: платой за сохранение римского наследия стала утрата франками немалой части своего собственного, германского по происхождению наследия: салические франки основали Францию и дали ей своё имя, у них есть «и племя, и потомство», но потомство это утратило германский язык, и говорит на языке захваченной Галлии [39].
Та же ситуация сложилась в Испании и Италии: завоевавшие их германские народы [40] утратили свой язык и усвоили язык и в значительной мере образ жизни завоёванных народов, настолько сильным оказалось влияние наследия даже гибнущей Западной Римской Империи на её победителей. Только те германские народы, которые не вступили на территорию бывшей Западной Римской Империи, и жили на территории современных Германии, Голландии, Бельгии, Швейцарии, Австрии и скандинавских стран избежали столь сильного влияния Западной Римской Империи: так, родственные салическим франкам рейнские (рипуарские) франки, жившие по берегам Рейна и Майна, сохранили германский язык и германскую культуру. Единственным исключением стали германские завоеватели Британии, которые представляли собой единственную чисто германскую народность, осевшую на развалинах Рима [41].
Римляне пришли в Британию значительно позже [42], чем в Галлию, а поэтому романизация страны носила во многом поверхностный характер. Римлянами именовали себя только римские поселенцы и их потомки, а местные элиты, даже частично приобщившиеся к благам римской цивилизации, сохранили кельтский язык. Христианизация Римской Британии ещё не завершилась, и языческие культы пользовались популярностью не только среди крестьян. В эпоху кризиса элиты Британии, в отличие от Галлии, оказались далеко не на высоте. Деградирующие уже несколько столетий муниципии утратили жизненные силы, и не могли объединить бриттов [43]. Неспособные сохранить установленный римлянами порядок управления, кельтские вожди провозглашали себя царями, но без особого успеха. Гильда Премудрый [44] в сочинении «О погибели Британии» [45] пишет: «Царями делались не верные имени Божьему, а те, кто превзошёл прочих в злодействах, и в скором времени их убивали те же, кто вознёс, но без всякой выгоды для истины, поскольку на их место возносили ещё более жестоких. Если же среди них оказывался кто-либо, кто был мягче прочих и более привержен истине, на него без жалости обрушивались всеобщие ненависть и осуждение, как если бы он был врагом Британии» [46]. Личные распри вождей усугублялись расколом между потомками римских переселенцев и романизированными бриттами с одной стороны, и нероманизированными бриттами, зачастую являвшимися союзниками пиктов и скоттов - с другой стороны. Распри кельтских вождей и взаимная неприязнь жителей Римской Британии и привели германцев на Британские острова.
Пришельцы - англы, саксы, юты и фризы - были мало знакомы с римской культурой, а христианская миссия на их землях отсутствовала. В ходе завоевания ими Британских островов большая часть римского наследия была разрушена просто потому, что пришедшие завоеватели, в отличие от франков, не видели в нем ценности.
Авторы не раз упоминали о дискуссии между романистами, считающими, что решающую роль в формировании социальных институтов Средневековья в Западной Европе сыграло римское наследие, и германистами, считающими, что решающая роль принадлежит германским началам [47]. В отношении Франции, Испании и Италии позиция романистов опиралась на богатый фактический материал, однако в отношении Британии романисты были вынуждены занять глухую оборону. Конечно, города Франции не раз подвергались разграблению варварами, переживали упадок из-за сворачивания товарно-денежных отношений, но во Франции города римской эпохи в значительном числе сохранились, а в завоёванной германцами Британии сам факт сохранения даже единичных городов остается предметом дискуссии [48]. Если во отношении Франции можно обсуждать вопрос, какая часть старых римских поместий сохранилась после прихода франков, то в Британии после прихода германцев вопрос состоит в том, сохранились ли они хотя бы в небольшом числе. Если во Франции сохранились монастыри и церкви, а франки приняли христианство, то в Британии V - VI веков на завоёванной германцами территории трудно указать даже единичные факты сохранения церквей, да и те были заброшены. Наконец, если в отношении Франции можно ставить вопрос о том, в каких отношениях пришедшие франки находились с местным населением, то в Британии стоит вопрос о том, какая часть кельтского населения бежала от захватчиков, какая была уничтожена, а какая порабощена и в последствии ассимилирована. Конечно, на территориях, населённых кельтами, ситуация была иной, но в настоящей работе речь идёт об истории именно английского народа.
«В других странах, - в Испании, Галлии, Италии, - хотя победители были также германцами, но религия, общественная жизнь, административное устройство, - все оставалось, по-прежнему, римским; в Британии же Рим сделался каким-то смутным преданием о прошлом. Вся организация правительства и общества исчезли вместе с народом, которому она принадлежала. Мозаики и монеты, которые мы находим в недрах наших полей, принадлежали не нашим английским предкам, а римскому миру, стёртому с острова их мечами. Законы этого исчезнувшего мира, его литература, обычаи, верования исчезли вместе с ним. Новая Англия была языческой страной, и культ Одина и Тора восторжествовал в ней над религией Христа. Из всех германских разрушителей Рима одни англы отвергли религию низвергнутой империи. В других римских провинциях христианское духовенство служило посредником между варварами и побеждёнными, но в завоёванной англами части Британии христианство совершенно исчезло. Реки, усадьбы, границы, даже дни недели носили имена новых богов, сменивших Христа» [49].
В дальнейшей истории Англии действительно трудно найти даже условную точку разрыва [50], но сохранение германской традиции во время завоевания Британии означало разрыв с римской традицией, и наиболее последовательные германисты полностью отрицали всякое влияние римской культуры на ранних англов, саксов, ютов и фризов. Однако такая радикальная точка зрения все-таки выглядит преувеличением. В последнее время историки стали избегать крайностей романизма и германизма, и установилось общепринятое мнение, что происхождение средневековой Европы следует искать в синтезе римских и германских начал, но роль их в каждой стране и в каждый исторический период могла быть различной. Если пользоваться такой классификацией, то Британия рассматривается как пример «почти бессинтезного» пути развития феодализма, возникшего на основе разложения родоплеменного строя вторгшихся племён без существенного римского влияния [51].
Впрочем, «почти» ещё не значит «совсем». Как пишет русский философ С.Л.Франк, нашествие варваров на античный мир имеет двойной смысл и двоякую тенденцию: «Оно несет с собой частичное разрушение непонятной и чуждой варвару культуры и имеет своим автоматическим последствием понижение уровня культуры именно в силу приспособления его к духовному уровню варвара. С другой стороны, нашествие это движимо не одной лишь враждой к культуре и жаждой её разрушения; основная тенденция его - стать её хозяином, овладеть ею, напитаться её благами. Нашествие варваров на культуру есть поэтому одновременно распространение культуры на мир варваров; победа варваров над культурой есть в конечном счёте все же победа сохранившихся от катастрофы остатков этой культуры над варварами. Здесь нет в строгом смысле слова победителя и побеждённого, а есть, среди хаоса разрушения, взаимное проникновение и слияние двух стихий в новое живое целое» [52]. «Как бы жестоко ни обошёлся англ с материальной цивилизацией Британии, но он не мог быть лишь простым разрушителем. Едва успела прекратиться война, как воин превратился уже в пахаря, и дом свободного крестьянина появился около груды развалин сожжённой им виллы» [53].
Разрыв англичан с римским наследием имел и свою положительную сторону: агонизирующая Западная Римская Империя не смогла заразить новый мир той болезнью, от которой она умирала: закрепощение всех сторон жизни человека, превращение его в простое орудие правительственных интересов. Римская Империя и римский мир пали не от нашествия варварских народов, которые в лучшие годы с успехом отражали, а от истощения собственных сил. Главною причиною этого было искусственное построение государства, которое оперлось всем бытием на начало централизации, совершенно забыв о правах общества и самом его существовании [54].
Именно эта болезнь всеобщего закрепощения молодым германским народам и была чужда [55]: «...Если Англия и казалась вследствие всего этого пустыней, из которой исчезла всякая цивилизация, тем не менее эта страна таила в себе зародыши жизни несравненно более высокой, нежели та, которая была уничтожена. Основанием нового английского общества стал служить «свободный человек», тот, которого мы уже видели обрабатывающим землю, отправляющим правосудие и приносящим жертвы богам совершенно самостоятельно в его далёком отечестве у Северного моря...Маленькие группы родственников стали соединяться в «tun» и «ham» на берегах Темзы и Везере. Их связывали между собой не только узы крови, но и отношения к земле, владение ею на общинном начале. Образ жизни каждой небольшой сельской общины в Британии ничем не отличался от образа жизни их родичей в Шлезвиге. Каждая община имела свой холм или священное дерево, как место для народного веча, свою межу (марку) как границу, чинила суд по свидетельству родственников обвиняемого и издавала законы в собрании всех свободных людей, а также избирала себе начальников и назначала лиц, которые должны были сопровождать начальника, или эльдормена, в сотенное собрание или на войну»[56].
Из этого основания со временем вырастет самобытная англосаксонская система права, которой ныне пользуется половина современного мира, и которая построена на иных основах, чем римское право.
Из этого основания со временем вырастет и английское местное самоуправление, настолько самобытное, что французский правовед XIX-XX века Морис Вотье, рассуждающий в терминах континентального французского права (по своим истокам римского), вынужден признать: «В лексиконе французского административного права нет термина, который вполне соответствовал бы английской формуле «Local Government» [57].
Христианство же скоро вернется в Британию, и англичане войдут в семью христианских народов, заняв в ней далеко не последнее по значению место.
3. Краткая история Англосаксонской эпохи.
Историю Англосаксонской эпохи можно разделить на три больших периода [58].
Первый начинается с середины V века (455 год) когда пришельцы, высадились на Британских островах и длится до середины VII века.
Завоевание германцами Англии длилось более ста тридцати лет, что значительно превосходит время завоеваниями ими других частей Западной Римской Империи. Не все предводители кельтов соответствовали уничижительной характеристике, данной им Гильдой Премудрым, история кельтского сопротивления знает и свои героические страницы. Об одной из таких страниц авторы уже писали [59]: в конце V века кельтское сопротивление возглавил «последний римлянин» Амвросий Аврелиан (Ambrosius Aurelianus), потомок римлян, поселившихся в Британии, и вошедший в пантеон героев кельтских народов под валлийским именем Эмрис Вледиг (Emrys Wledig). Амвросий Аврелиан - единственный из кельтских предводителей, к которому Гильда Премудрый относится с уважением, под руководством Амвросия Аврелиана кельты нанесли англосаксам ряд поражений, после крупнейшего из которых при Баден Хилле продвижение англосаксов на кельтские земли прекратилось на несколько десятков лет, что подтверждают и археологические данные [60].
Борьба кельтов против англосаксов занимает в культуре Англии особое место: как отражение этой борьбы сложился цикл о короле Артуре [61], ставший классической темой английской литературы. Это конкретный пример вклада «Римской Британии» в формирование английского культурного кода.
Однако к концу VI века германцы в ходе своего продвижении рассекли на части прежде связанный массив населённых кельтами земель на три части. В битве при Деорхаме в 577 году Уэссекское войско западно-саксонского короля Кевлина нанесло поражение соединённым силам трёх бриттских княжеств, в результате чего Уэссекс захватил земли погибших бриттских князей, отделив полуостров Корнуэлл от остальной Британии. В битва при Честере в 613 году войско англов из Нортумбрии в союзе с англами из Мерсии нанесло поражение соседним бриттским княжествам, в результате чего Уэльс был отрезан от севера острова, где впоследствии возникла Шотландия. Часть бриттов переселились за море, на полуостров Бретань, отсюда и его современное название название, до этого полуостров назывался Арморика.
На завоёванной территории возникает множество германских государств, вступивших между собой в борьбу за гегемонию, не завершив ещё войну с бриттами. С другой стороны, благодаря этому взаимоотношения германцев и бриттов принимают более цивилизованные формы, изгнание и уничтожение кельтского населения сменяется поселением победителей среди побеждённых, а иногда и политическими союзами между английскими и бриттскими государствами.
Второй период Англосаксонской эпохи начинается с середины VII века и длится до второй половины IX века. В течении этого периода идёт развитие новых социальных отношений, связанных с ускоренным распадом родоплеменного строя. В этот период происходит христианизация англичан, что приносит с собой глубокий социально-психологический перелом, сопровождавшийся разнообразными и нередко противоречивыми изменениями в духовной сфере жизни раннего английского общества [62].
Отдельные английские государства ведут борьбу за гегемонию как между собой, так и с кельтскими государствами. В истории этот период получил наименование «Гептархия» - то есть «семицарствие», хотя на самом деле государств бывало и больше, и меньше из-за перемежающихся завоеваний и последующих распадов [63]. Государства эти пока ещё связаны с отдельными народами, участвовавшими в завоевании: Кент основан ютами, Уэссекс, Эссекс и Суссекс на юге и юго-востоке саксонцами, Восточная Англия, Нортумбрия и Мерсия - англами, но слияние отдельных народов в единый английский народ идёт очень быстро [64].
В этот период в ход внутриполитического развития Англии вмешивается внешний фактор, который во многом изменил естественно-историческое развитие английских государств [65]: начинаются вторжение датчан и норвежцев, которые не только грабят и разрушают, но и начинают колонизацию Британских островов. Особенную угрозу представляют датчане, закрепившиеся на западном побережье и создававшие Данелаг - область датского права, откуда совершали завоевательные походы внутрь острова.
Наконец, третий период Англосаксонской эпохи начинается со второй половины IX века и завершается во второй половине XI века завоеванием Англии Вильгельмом Норманнским.
Это период является как временем расцвета Англосаксонского государства, так и его последующего упадка, завершившегося иноземным завоеванием. В начале этого периода королям из Уэссекса удаётся объединить под своей властью все английские государства, и после тяжёлых поражений от датчан, захвативших почти всю страну, в свою очередь нанести датчанам поражение. Условно этот период отсчитывают от воцарения в 871 году Альфреда Великого, который первый носил титул «король Англии», царствование которого началось с поражений, а завершилось победами. Именно при Альфреде Великом происходят серьёзные изменения социального строя англосаксов, связанные с формированием централизованного государства, задачи которого существенно расширились по сравнению с предыдущим периодом.
Правление Альфреде Великого и его ближайших наследников стало эпохой расцвета Англосаксонского государства, не только установившего власть над всеми английскими королевствами, но вернувшего себе контроль над захваченной датчанами область датского права - Данелаг, ставший автономной частью единого государства, и распространившему своё влияние на соседние кельтские государства.
Однако расцвет не длился вечно: в царствование Этельреда Второго (978-1013 и 1014-1016) натиск датчан и норвежцев на Англия усилился, а внутренняя смута помешала организовать эффективное сопротивление. В результате к власти пришла англо-датская династия, которая также не смогла преодолеть смуту и удержаться на троне. В лице Эдуарда Исповедника (правил в 1042-1066 годах) Уэссекская династия в последний раз возвращается на трон, и после смерти Эдуарда Исповедника трон переходит к Гарольду Годвинсону - самому влиятельному из английских магнатов, после чего Вильгельм Норманнский заявляет о своих правах на престол на основании родства с последним законным монархом и якобы сделанного им завещания, норманнская армия вторгается в Англию и 14 октября 1066 года наносит при Гастингсе поражение англичанам, что обычно и считается концом Англосаксонской эпохи [66].
В соответствии с такой периодизацией истории Англосаксонской эпохи на аналогичные периоды распадается и история полицейской деятельности этой эпохи.
Первый этап - полицейская деятельность у германцев в эпоху распада родового (первобытнообщинного) строя и переселения.
Второй этап - эволюция полицейской деятельности в ходе изменения социального строя и возникновения первых государств, что серьёзно расширяет как состав субъектов полицейской деятельности, так и объем полицейской деятельности.
Третий период - возникновение централизованного государства со всеми необходимыми атрибутами полицейской деятельности, свойственными такой организации общества.
Примечания:
[24] Беда Достопочтенный (Досточтимый; лат. Beda, англ. Bede) (ок. 672 или 673 - 27 мая 735) - бенедиктинский монах в монастыре святого Петра в Нортумбрии и в монастыре святого Павла в современном Джарроу (англ.). Написал одну из первых историй Англии под названием «Церковная история народа англов» http://www.vostlit.info/Texts/rus5/Beda/framevved.htm
[25] Уже Тацита как историка раздражает манера германцев излагать свою историю исключительно в виде мифов.
[26] Тацит, «Германия», книга 1, глава II Русский перевод доступен по адресу http://mastertornado.narod.ru/dir4/taz.htm
[27] http://norse.ulver.com/src/runic/en/ru.html
[28] Н.И.Конрад «Япония. Народ и государство», в сборнике «История Японии», Москва, 2003 год или любое иное издание.
[29] Раскопки принесли много данных о материальной культуре и образе жизни предков японского народа, но не сообщили что-либо существенного о собственно его истории.
[30] Йозеф Редлих (18 июня 1869 в Goding (ныне Годонин), Австро-Венгрия, - 11 ноября 1936 в Вене), австрийский юрист, политический деятель и учёный
[31] Иосиф Редлих Английское местное управление. Том 1 Спб, 1907 год, стр.18
[32] Люсьен Мюссе «Варварские нашествия на Европу: германский натиск», Евразия, Санкт-Петербург 2006 год.
[33] Люсьен Мюссе «Варварские нашествия на Западную Европу. Вторая волна», Евразия, Санкт-Петербург 2001 год.
[34] Т.М.Говоренкова, А.И.Жуков, Д.А.Савин, А.В.Чуев «Социальная политика современной России: от «социальной защиты» к общественному призрению», Муниципальная власть, №4, 2006 год, Москва, стр.90-105
[35] «Повесть временных лет», Москва, Наукa, 2007 год
[36] Вульгарную - в смысле разговорную, народную, сильно отличающуюся от литературного латинского языка.
[37] На территории Суассонской области находились Лютеция (Париж) и Орлеан - два города, сыгравших решающую роль в истории Франции. Именно эта область большей своей часть вошла в домен королей Франции, ставший центром объединения государства.
[38] Франки, переселившиеся к берегу моря, а затем двинувшиеся на запад, в Галлию
[39] В отличие от салических франков, у рейнских (рипуарских) франков, живших по берегам Рейна и Майна, развитие новых социальных отношений шло медленнее, они дольше сохраняли родовой строй, зато сохранили германский язык, и традиционную германскую культуру.
[40] В Испании - вестготы, а также свевы, часть вандалов и сарматский народ аланы, в Италии - сначала остготы и союзные им племена, а в VI веке лангобарды.
[41] Д.Р.Грин «История Англии и английского народа», Москва, 2005 год, стр.14
[42] Т.М.Говоренкова, А.И.Жуков, Д.А.Савин «Эволюция полицейской деятельности местного управления в Англии. Римская Британия».
[43] Т.М.Говоренкова, А.И.Жуков, Д.А.Савин «Эволюция полицейской деятельности местного управления в Англии. Римская Британия».
[44] Гильда, иногда Гильдас (лат. Gildas, др.-ирл. Gillas, брет. Gweltas, также Гильда Премудрый (Gildas Sapiens) (умер ок. 569/570) - святой, память 29 января.
[45] Некоторые валлийские историки упрекают Гильду в том, что в отношении морального падения бриттов он сгустил краски, и поэтому его труд лёг в основу традиции, оправдывающей англосаксонское завоевание Британии.
[46] По книге «Беда Достопочтенный. Церковная история». М. Алетейя. 2001, текст доступен в Интернете по адресу http://www.vostlit.info/Texts/rus/Gildas/frametext.htm
[47] В применении к городам - Георг фон Белов «Городской строй в Германии», Москва, 1912, стр. 95
[48] А.Г.Глебов «Англия в раннее Средневековье», Воронеж, 1998 год.
[49] Д.Р.Грин «История Англии и английского народа», Москва, 2005 год, стр.14
[50] Т.М.Говоренкова, А.И.Жуков, Д.А.Савин «Эволюция полицейской деятельности местного управления в Англии. Римская Британия».
[51] А.Г.Глебов «Англия в раннее Средневековье», Воронеж, 1998 год, стр.16.
[52] С.Л.Франк «Из размышлений и русской революции», любое издание
[53] Д.Р.Грин «История Англии и английского народа», Москва, 2005 год, стр.14
[54] Т.М.Говоренкова, А.И.Жуков, Д.А.Савин «Эволюция полицейской деятельности местного управления в Англии. Римская Британия».
[55] В английском обществе существовали и рабы, и неполноправные лица, но большинство составляли лично свободные и равноправные землевладельцы.
[56] Д.Р.Грин «История Англии и английского народа», Москва, 2005 год, стр.14-15
[57] Вотье Морис. Местное управление Англии, Спб, 1896, стр.XIII
[58] А.Г.Глебов «Англия в раннее Средневековье», Воронеж, 1998 год, стр.4-6.
[59] Т.М.Говоренкова, А.И.Жуков, Д.А.Савин «Эволюция полицейской деятельности местного управления в Англии. Римская Британия».
[60] На некоторое время даже сместился вектор движения завоевателей, в 500-550 гг. поселения англов, саксов и ютов возникают на континенте M.J.Whittlock The origin of England 410-600, London&Sydney 1986, p.52
[61] Вопросы об историчности личности короля Артура и окружающих его лиц, проблему прототипа или прототипов авторы обсуждать категорически отказываются, говоря здесь исключительно о культурном значении «артуровском цикле», влияние которого не только на английскую, но и на всю европейскую литературу трудно переоценить.
[62] А.Г.Глебов «Англия в раннее Средневековье», Воронеж, 1998 год, стр.68
[63] Число «семь» часто используется в символическом смысле: у радуги семь цветов, волшебный цветок именуется «цветик-семицветик», режим правления в России эпохи смуты был назван «семибоярщиной», политическое объединение олигархов в России в 90-ые годы - «семибанкирщиной» и.т.д.
[64] Уже Беда Достопочтенный в своей «Церковная история народа англов», написанной в начале VIII века, уже не проводит последовательно разделения между пришельцами, а хронисты из Нортумбрии именуют свой народ саксонцами, хотя по классификации Беды Достопочтенного и являются англами. Dorothy Whitelock «The beginnings of English Society», Harmondsworth etc, 1958, p.11-12
[65] А.Г.Глебов «Англия в раннее Средневековье», Воронеж, 1998 год, стр.37
[66] Сам Д.Грин относит период с 1013 года - воцарения датской династии - к периоду властвования в Англии чужеземных королей, в котором возвращение на трон Эдуарда Исповедника было лишь эпизодом. Д.Р.Грин «История Англии и английского народа», Москва, 2005 год
Далее: часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7