Сестры, литчасть-2
Любой желающий может написать историю и прислать мне на адрес reservation-0@yandex.ru
Юлия, бухгалтер, 1990 г.р.
Она отдраила дочиста квартиру, сделала макияж, легла в ванну перерезала вены - как в кино. То есть, наверно, она думала, что будет выглядеть, как в кино. Реально от этого зрелища меня дважды вывернуло в унитаз, хотя с момента смерти не прошло и двенадцати часов, когда я нашла ее.
Она - это Марина, моя лучшая подруга. Я, конечно, не могу себе простить, что в те четыре недели после Катастрофы так и не смогла навестить ее, узнать, что у нее на душе. Не знаю, о чем она думала и что чувствовала в эти недели, как простилась с мужем, смогла ли похоронить его. Звучит, будто я говно, а не друг, правда? Но связь и интернет вырубились почти сразу, и не работал никакой транспорт, так что разделяющие нас пять станций метро превратились в неслабое такое путешествие. Я приходила к Марине четыре раза, и каждый час натыкалась на запертую дверь. В последний, пятый раз дверь уже была не заперта, но что толку. Может, мне надо было приходить каждый день, бросаться на ее дверь всем телом, сидеть у коврика, пока она не открыла бы.
Но я с первого дня пошла в волонтеры и дико уставала. Мы вывозили и хоронили трупы, выписывали продуктовые карточки, таскали ящики на складах. Работа была тяжелой, но многим становилось легче от возможности делать что-то полезное. Что до меня, то может это и стыдно, но среди всего этого горя я чувствовала себя защищенной, потому что тогда думала, что сама никого не потеряла. Не было особо значимых мужчин в моей жизни, не складывалось с ними у меня. Отец бросил нас с мамой, когда я еще маленькая была. С парнями дальше секса не заходило, да и это мне как-то не очень было. Были приятели в универе, но после диплома мы с ними совсем потеряли связь, максимум с Новым Годом поздравляли друг друга. Подруги вот остались, а с парнями мы как-то разошлись по жизни. Но ближе Марины друга не было у меня, думала, вот с кем в огонь и в воду, а вон оно как вышло.
Те, кто знал Марину меньше, думают, что она покончила с собой из-за любви к мужу, и я не разубеждаю их, пусть думают себе так. Но я-то знаю лучше, чем мне хотелось бы, что только в инстаграме они были идеальной парой, фотосессии там парные, это все. В реальности очень по-разному они жили, и чаще плохо, чем хорошо, особенно в последние года два. Он и прибухивал, и заначку на отпуск в онлайн-игры спускал, и вообще все больше в комп свой смотрел, а не на жену. Марина мутила с каким-то женатиком с работы и еще с кем-то потом, да и муж ее из тиндера не вылезал, она проверяла его телефон. Развелись бы уже, говорила Марина, если б не ипотека. Неделями не разговаривали, так только, купи хлеб - суп в холодильнике. Так что не верю я, что от неземной любви к мужу Маринка вены перерезала. От чего угодно, но не от этого только.
Сейчас, может и плохо так говорить, но я живу лучше, чем раньше. Подруги у меня появились, каких я всегда хотела, из волонтеров - мы многое пережили вместе, и это очень нас сплотило. У меня есть девушка, и мы уже планируем съезжаться - ее два кота к моей кошке, современная семья у нас будет, теперь про сорок кошек уже не шутит никто. Но я очень скучаю по Марине, никто мне ее не заменит, и я чувствую вину за то, что не смогла ей помочь. Это то, что я всем говорю. И это правда. Но другая часть правды, о которой я молчу - я очень зла на Марину и не могу ее простить. Она потеряла не просто конкретного мужчину или мужчин, а ту часть человечества, которая вообще имела для нее значение. Что сделало ее такой? Ведь в детстве она мечтала стать пираткой, и родители говорили ей «учись, становись самостоятельной и сильной», а не «найди себе мужика и растворись в нем, найди в нем единственный смысл своей жизни». А что я - подруга, это не ценность, подруги есть у всех. Она мне даже паршивой какой-нибудь записки не оставила. А ведь я всегда была на ее стороне, и я бы никогда ее не предала, неужели это вообще ничего не стоило?
Юлия, бухгалтер, 1990 г.р.
Она отдраила дочиста квартиру, сделала макияж, легла в ванну перерезала вены - как в кино. То есть, наверно, она думала, что будет выглядеть, как в кино. Реально от этого зрелища меня дважды вывернуло в унитаз, хотя с момента смерти не прошло и двенадцати часов, когда я нашла ее.
Она - это Марина, моя лучшая подруга. Я, конечно, не могу себе простить, что в те четыре недели после Катастрофы так и не смогла навестить ее, узнать, что у нее на душе. Не знаю, о чем она думала и что чувствовала в эти недели, как простилась с мужем, смогла ли похоронить его. Звучит, будто я говно, а не друг, правда? Но связь и интернет вырубились почти сразу, и не работал никакой транспорт, так что разделяющие нас пять станций метро превратились в неслабое такое путешествие. Я приходила к Марине четыре раза, и каждый час натыкалась на запертую дверь. В последний, пятый раз дверь уже была не заперта, но что толку. Может, мне надо было приходить каждый день, бросаться на ее дверь всем телом, сидеть у коврика, пока она не открыла бы.
Но я с первого дня пошла в волонтеры и дико уставала. Мы вывозили и хоронили трупы, выписывали продуктовые карточки, таскали ящики на складах. Работа была тяжелой, но многим становилось легче от возможности делать что-то полезное. Что до меня, то может это и стыдно, но среди всего этого горя я чувствовала себя защищенной, потому что тогда думала, что сама никого не потеряла. Не было особо значимых мужчин в моей жизни, не складывалось с ними у меня. Отец бросил нас с мамой, когда я еще маленькая была. С парнями дальше секса не заходило, да и это мне как-то не очень было. Были приятели в универе, но после диплома мы с ними совсем потеряли связь, максимум с Новым Годом поздравляли друг друга. Подруги вот остались, а с парнями мы как-то разошлись по жизни. Но ближе Марины друга не было у меня, думала, вот с кем в огонь и в воду, а вон оно как вышло.
Те, кто знал Марину меньше, думают, что она покончила с собой из-за любви к мужу, и я не разубеждаю их, пусть думают себе так. Но я-то знаю лучше, чем мне хотелось бы, что только в инстаграме они были идеальной парой, фотосессии там парные, это все. В реальности очень по-разному они жили, и чаще плохо, чем хорошо, особенно в последние года два. Он и прибухивал, и заначку на отпуск в онлайн-игры спускал, и вообще все больше в комп свой смотрел, а не на жену. Марина мутила с каким-то женатиком с работы и еще с кем-то потом, да и муж ее из тиндера не вылезал, она проверяла его телефон. Развелись бы уже, говорила Марина, если б не ипотека. Неделями не разговаривали, так только, купи хлеб - суп в холодильнике. Так что не верю я, что от неземной любви к мужу Маринка вены перерезала. От чего угодно, но не от этого только.
Сейчас, может и плохо так говорить, но я живу лучше, чем раньше. Подруги у меня появились, каких я всегда хотела, из волонтеров - мы многое пережили вместе, и это очень нас сплотило. У меня есть девушка, и мы уже планируем съезжаться - ее два кота к моей кошке, современная семья у нас будет, теперь про сорок кошек уже не шутит никто. Но я очень скучаю по Марине, никто мне ее не заменит, и я чувствую вину за то, что не смогла ей помочь. Это то, что я всем говорю. И это правда. Но другая часть правды, о которой я молчу - я очень зла на Марину и не могу ее простить. Она потеряла не просто конкретного мужчину или мужчин, а ту часть человечества, которая вообще имела для нее значение. Что сделало ее такой? Ведь в детстве она мечтала стать пираткой, и родители говорили ей «учись, становись самостоятельной и сильной», а не «найди себе мужика и растворись в нем, найди в нем единственный смысл своей жизни». А что я - подруга, это не ценность, подруги есть у всех. Она мне даже паршивой какой-нибудь записки не оставила. А ведь я всегда была на ее стороне, и я бы никогда ее не предала, неужели это вообще ничего не стоило?