Моё отношение к Мизесу
Меня тут спросили в комментах, как я отношусь к Мизесу. Решил написать об этом.
Сами тексты Мизеса мало повлияли на мои взгляды, так как я начал читать Мизеса уже в зрелом возрасте. Взгляды Мизеса могли действовать на меня опосредованно, но я не в силах определить как именно. Поскольку я не могу ответить на вопрос, как повлиял на мои взгляды Мизес, я буду говорить о моём нынешнем отношении к Мизесу, а точнее - к его «Человеческой деятельности» в русском переводе Александра Куряева.
Мизес - критик коллективизма, и за это я его ценю. В этой критике я его сторонник и последователь. Но эта критика станет лучше, если отказаться от того, что некоторые считают главным в Мизесе, а именно: от его либерализма, от его неумеренной пропаганды свободы. Свобода справедлива лишь для правых людей. Для убийц, грабителей, воров, обманщиков и прочих преступников свобода несправедлива. По отношению к преступникам справедливо принуждение и несправедлив либерализм.
Мизес смотрит на общество и не видит преступлений. Для него «общество представляет собой согласованную деятельность, сотрудничество» (с. 135 «Человеческой деятельности»). Не жалко свободы для тех, кто согласовывает дела и сотрудничает. Но люди не только согласовывают и сотрудничают. Они переступают грани, и свобода для таких людей - преступление. Преступников, хоть это и не либерально, нужно принуждать. Не на пустом месте возникло правило Буравчика, о котором пишет Пелевин: каждая либеральная реформа в России приводит к появлению богатого еврея в Лондоне.
Свобода для всех не справедлива. Нужно учиться отличать правых людей от преступников и каждому воздавать своё: правым людям - свободу, а преступникам - принуждение. Свобода - не тот лозунг, который можно распространять на всё общество.
У меня есть и другие, более частные, возражения Мизесу, но о них в другой раз.
Сами тексты Мизеса мало повлияли на мои взгляды, так как я начал читать Мизеса уже в зрелом возрасте. Взгляды Мизеса могли действовать на меня опосредованно, но я не в силах определить как именно. Поскольку я не могу ответить на вопрос, как повлиял на мои взгляды Мизес, я буду говорить о моём нынешнем отношении к Мизесу, а точнее - к его «Человеческой деятельности» в русском переводе Александра Куряева.
Мизес - критик коллективизма, и за это я его ценю. В этой критике я его сторонник и последователь. Но эта критика станет лучше, если отказаться от того, что некоторые считают главным в Мизесе, а именно: от его либерализма, от его неумеренной пропаганды свободы. Свобода справедлива лишь для правых людей. Для убийц, грабителей, воров, обманщиков и прочих преступников свобода несправедлива. По отношению к преступникам справедливо принуждение и несправедлив либерализм.
Мизес смотрит на общество и не видит преступлений. Для него «общество представляет собой согласованную деятельность, сотрудничество» (с. 135 «Человеческой деятельности»). Не жалко свободы для тех, кто согласовывает дела и сотрудничает. Но люди не только согласовывают и сотрудничают. Они переступают грани, и свобода для таких людей - преступление. Преступников, хоть это и не либерально, нужно принуждать. Не на пустом месте возникло правило Буравчика, о котором пишет Пелевин: каждая либеральная реформа в России приводит к появлению богатого еврея в Лондоне.
Свобода для всех не справедлива. Нужно учиться отличать правых людей от преступников и каждому воздавать своё: правым людям - свободу, а преступникам - принуждение. Свобода - не тот лозунг, который можно распространять на всё общество.
У меня есть и другие, более частные, возражения Мизесу, но о них в другой раз.