Невыносимо легкий поток сознания
Люблю молодые театры за честный подход к жизни. Когда своими руками, из последних сил и отчаянно, когда влюблен не в прошлом, а прямо сейчас, глубоко, немыслимо и без всякого смысла. Вот так напишешь сотню писем, а ни один конверт не заполнишь. Тебя потом спросят: зачем ты все это хранила, кому отправляла, там хоть читали? А ты неровно, запинаясь за каждое выпавшее из кармана слово, хватаешь буквы пальцами, бережно собираешь в ладони и тихонько шепчешь: это я себе, себе.
А что, выдуманный получатель почти как настоящий, разве что вместо ответов приходит отчет о неведомом сбое. О том что шанс взял в жены судьбу и у них родилась дочь вероятность. И где-то там под окнами плещет канал, да только твой мост из коробки, поэтому единственное, что остается - надеть красное платье, такие же только лаковые перчатки и ждать ответ. И не забыть открыть на ночь форточку, вдруг на этот раз прилетит отчет о доставке.
Опять снилось, что руки бесконечно длинные, а вещи, что я успела накопить и не выкинуть собраны по коробкам. Сборы настойчивые, кругом эти громкие, но молчаливые разговоры, уже забытые и даже зализанные травмы из детства. Как-то раз я копалась в песочнице и порезалась о пивное янтарное стекло. Кровь на микроракушках такая красивая, что впечатление портит только зудящий палец и мысли о смерти смешной и нелепой: поцарапалась и засохла.
Потом в аду мне выдали самого рыжего демона, хранителя в белых садовых перчатках. Иногда он даже соглашался исполнять мои письма, но ровно до того момента, пока я не постирала его красный галстук. Теперь он не пахнет его потными фантазиями о других женщинах и нежен как шелк с ароматом меда и алое. Он так и летал - чистый и печальный, мне даже пришлось расплакаться от счастья, чтобы убедить себя в том, как я по нему не скучаю.
Между тем мужчины вокруг такие красивые, что каждый выход из тени обещает стать максимально замеченным. Мне нравится как один из них потеет в африканских потоках уже остывающего софита, такой невыносимо холодный, надолго ослепленный вниманием и от этого беззащитный.
Как хорошо, что разбудил меня ты, а не голос орущей соседки, поцелуй комара или удар молнии. Черт, только захвати с кухни немного бодрости, а то я всю ночь работала как во сне.
Все трудилась над письмом, томно описывая как красные мысли возбуждают мое сонное воображение. Ах, если бы я только знала как научиться не закрывать глаза. Однажды мне показалось, что именно в этом кроется загадка удовлетворения любой мужской фантазии. Там, где даже свои руки становятся чужими нет места стонам в одиночестве.
В последней сцене опять увидела бабку. На этот раз она порола чушь и немного деда, за то что тот скурил последний выпуск журнала нейшенал географик.
Спасибо театру ЦехЪ, гуляя вдоль канала я опять вспомнила как зимнее путешествие выходит из берегов.
Это же спекталь, а раз так, то можно.
А что, выдуманный получатель почти как настоящий, разве что вместо ответов приходит отчет о неведомом сбое. О том что шанс взял в жены судьбу и у них родилась дочь вероятность. И где-то там под окнами плещет канал, да только твой мост из коробки, поэтому единственное, что остается - надеть красное платье, такие же только лаковые перчатки и ждать ответ. И не забыть открыть на ночь форточку, вдруг на этот раз прилетит отчет о доставке.
Опять снилось, что руки бесконечно длинные, а вещи, что я успела накопить и не выкинуть собраны по коробкам. Сборы настойчивые, кругом эти громкие, но молчаливые разговоры, уже забытые и даже зализанные травмы из детства. Как-то раз я копалась в песочнице и порезалась о пивное янтарное стекло. Кровь на микроракушках такая красивая, что впечатление портит только зудящий палец и мысли о смерти смешной и нелепой: поцарапалась и засохла.
Потом в аду мне выдали самого рыжего демона, хранителя в белых садовых перчатках. Иногда он даже соглашался исполнять мои письма, но ровно до того момента, пока я не постирала его красный галстук. Теперь он не пахнет его потными фантазиями о других женщинах и нежен как шелк с ароматом меда и алое. Он так и летал - чистый и печальный, мне даже пришлось расплакаться от счастья, чтобы убедить себя в том, как я по нему не скучаю.
Между тем мужчины вокруг такие красивые, что каждый выход из тени обещает стать максимально замеченным. Мне нравится как один из них потеет в африканских потоках уже остывающего софита, такой невыносимо холодный, надолго ослепленный вниманием и от этого беззащитный.
Как хорошо, что разбудил меня ты, а не голос орущей соседки, поцелуй комара или удар молнии. Черт, только захвати с кухни немного бодрости, а то я всю ночь работала как во сне.
Все трудилась над письмом, томно описывая как красные мысли возбуждают мое сонное воображение. Ах, если бы я только знала как научиться не закрывать глаза. Однажды мне показалось, что именно в этом кроется загадка удовлетворения любой мужской фантазии. Там, где даже свои руки становятся чужими нет места стонам в одиночестве.
В последней сцене опять увидела бабку. На этот раз она порола чушь и немного деда, за то что тот скурил последний выпуск журнала нейшенал географик.
Спасибо театру ЦехЪ, гуляя вдоль канала я опять вспомнила как зимнее путешествие выходит из берегов.
Это же спекталь, а раз так, то можно.