(no subject)
какое время, солнце разваливается на куски, смотри созвездие Ориона говорил мне Ло, когда еще со мной говорил, но звезды те же, такое яркое здесь плотное небо, горы наславаются туманом, воздух можно рассмотреть, потрогать, белки бегают шаленые, они здесь черные почти.
я вдруг оказалась в горах в неожиданном одиночестве и круглосуточной тишине карантина, если не считать совсем не знакомого мне местного жителя, который, встречая меня на прогулке, как будто меня узнает, добрый день, ну как у тебя дела? солнце сегодня, да? в этом одиночестве мне снятся слоистые сны, в них ко мне приходят давние друзья, я гуляю с ними по белесым, нет синим, еле видным городам, иногда бывают сны без сна - возможные сбывшиеся когда-то встречи, я летаю на параплане с еще разговаривающим со мной Ло, в Савойе я почти привыкла к реалистичности и насыщенности ложных (принадлежащих другому времени) воспоминаний, животные приходят на меня посмотреть, листья так странно вибрируют.
я все так же встаю в пять, снова пишу про Мику, он расширяет пространство внутри, прыгает в высокие озера, во снах передает кому-то свою кровь. Мика лучше меня и честнее, еще он умеет делать первостепенное - перерабатывать боль в радость, он стоит с открытыми ладонями на ветру у разлома и делает страдание светом, у меня так пока не получается, поэтому я представляю, что я просто держу за руку, за карман, пояс пальто всех знакомых и нет (все мы друг другу знакомы, сказали бы мне здоровающийся со мной местный житель и не разговаривающий со мной Ло ), всех тех, кому сейчас больно и страшно и больно и страшно, в синем белесом еле видном отсюда городе, который как Мика ежечасно, ежеминутно обращает боль в свет боль в свет