Богатырская земля или малая родина писателя Ивана Макарова. Страницы 376 - 384.
Опубликованные страницы: 1-15, 15-24, 25-34, 35-43, 44-52, 53-61, 62-70, 71-85, 86-94, 95-103, 104-11 2, 113-120, 121-129, 130-138, 139-147, 148-156, 157-165, 166-174, 175-183. 184-192, 193-201, 202-210, 211-219, 220-235, 236-244, 245-253, 254-262, 263-271, 272-280, 281-289, 290-298, 299-307, 308-316, 317-325, 326-334, 335-348, 349-357, 358-366, 367-375.
«Они лежали рядом в цепи, Иван Макаров и неразлучный его друг Филимон. Лежали и радовались короткому затишью: бой длился уже
375
несколько дней. Справа простиралась открытая поблекшая степь, слева высилась железнодорожная насыпь - это было в Екатеринославской губернии… В это время из-за насыпи выбежала большая стройная птица. Наклонив длинную шею и вытянув клюв, она бежала прямо на линию красных. Бежала и в такт бегу то слегка приподнимала, то опускала свои короткие чёрные крылья.
- Жар-птица! Жар-птица! - пронеслось по нашей цепи …
«Страус! Из Аскании-Новы!» - подумал Макаров.
Птица бежала к людям. И вдруг раздался залп.
Страус замер, потом подпрыгнул, будто огромный чудовищный петух. Макаров подумал, что он вот-вот рухнет, и зажмурился. А когда открыл глаза, увидел, как раненая птица, резко повернувшись, устремилась назад, за насыпь.
- Аа-а, гады, вы - та-ак! - свирепо взревел Филимон и, не дождавшись
команды, кинулся вперед, выхватывая на ходу из-за пояса гранату.
- За жар-птицу, ребята!
В этом бою обоих ранило.
Прошло пять, может быть, семь лет. Иван Иванович вновь побывал в этих краях. Посетил заповедник Аскания-Нова … Страусы были доверчивы, как куры, и щипали булку прямо из его рук. Он смотрел на «жар-птицу», и ему виделся друг, сложивший голову здесь, под Екатеринославом…».3
Любопытная параллель. Классная наставница «макаровского» класса и преподавательница в нём французского языка - Евгения Николаевна Синеокова - Андреевская, ещё не ставшая Беневоленской, долгое время жила в Екатеринославе. Она преподавала русский язык сначала в музыкальном училище Екатеринославского отделения «Императорского Русского музыкального Общества» (с сентября 1904-го по январь 1907-го - авт.), далее - уже французский и немецкие языки в двух частных мужских гимназиях г. Екатеринослава. И только, повидимому, начавшаяся империалистическая война привела её в уездный город Ряжск Рязанской губернии.
Вопрос о ранении Ивана Ивановича Макарова и на сегодня - открытый. Но Южный фронт упоминается писателем и ранее рассказа «Жар-птица»; в романе «Чёрная шаль», законченном им в 1933 году. Именно там, «на южном фронте, за станицей Давыдовка», настигла Прасковья Горянова своего земляка «матроса Аниску», который и сказал ей о том, что сын Петруша перебежал к белым:
376
«- Да как же! Перебежал он. Около Воронежа еще перебежал от нас. А ведь как сражался! Прасковья, - огонь! Огонь, а вот перебежал!..
Тут голос чей-то с полки переспросил Аниску:
- Это про кого ты? Про Горянова?
- Да.
- А, сука! Меня, жалко, не случилось вблизи ...
Спор этот оборвал какой-то очень пожилой красноармеец с перевязанной головой.
- Не стрелял Савёл по Горянову, - сказал он хоть и тише других, но всех сразу заставил замолчать своим голосом.
- А раз так, то, значит, Савёл знал, что делает. А нам нечего спорить…».4
В романе «Чёрная шаль» «перебежавший» к белым Петруша, за работу в тылу Деникина получит два ордена Красного Знамени! После этой «работы» Пётр Ефимович Горянов или Пётр Ефимович Гостев, в очередной раз, видимо, окончательно, сменит эти фамилии надругую - Штейерман. «Штейерманом» Петруша значился у Деникина в тылу.
Сам писатель напишет в очередной своей партийной анкете:«...последняя должность в РККА - нач. разведки при 1 комотряде Южфронта».5
Можно добавить и следующий факт. Выпускник Ряжской мужской гимназии первого и единственного её выпуска, 1918-го года - Михаил Павлович Березин (1898 г.р.), на весну - лето 1919-го, служит в уездном городе Михайлове Рязанской губернии. Он - писарь и значится в списке коммунистов и сочувствующих, мобилизованных и отправленных в г. Рязань «в Артиллерийские Казармы в распоряжение Губвоенкома по Михайловскому уезду». В июне того же года, 50% коммунистов Михайловского уезда были мобилизованы на фронт, а
ведь были и 10%, 20%, 30% мобилизации.6 Очень скоро и будущий писатель Иван Макаров - член КСМ и РКП (б) добровольно отправится на фронт.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------
1 ГАРО, ф. 937, оп. 9, д. 8, л. 2, 5, 7.
2 ГАРО, Ф. 937, оп. 9, д. 8, л. 8.
3 И. Макаров. Чёрная шаль. - М. Московский рабочий, 1970, М. Смирнова. Предислови, с. 18, 19.
4 И. Макаров. Чёрная шаль. - М. Московский рабочий, 1970, с. 210
5 Ю. Веденин. Его псевдоним - Иван Буйный. - Рязань. Узорочье, 2007, с. 57.
6 ГАРО, ф. П. - 1287, оп. 1, д. 19.
377
Глава пятьдесят вторая
1918 - 1919 УЧЕБНЫЙ ГОД.
ПОСЛЕДНЕЕ УЧЕБНОЕ ПОЛУГОДИЕ
ИВАНА МАКАРОВА
Ряжская школа 2-й ступени № 2, в которой продолжал учиться будущий писатель, и на 1918 - 1919 учебный год располагается в собственном, каменном здании бывшей мужской гимназии. Удивительно, но в этот чрезвычайно тяжёлый учебный год, с бесконечной эпидемией сыпного тифа и оспы и краткосрочными курсами для учителей, среди «развлечений» учеников, правда, по бумагам, указываются литературные вечера и школьные спектакли, прогулки и т. п.. Прогулки, как и прежде, совершаются в Протопоповский сад (например, на два часа с пятнадцатью учениками), в Малиновый овраг (на час - полтора с двадцатью учениками), в Соборный сад (на час с двадцатью пятью
учениками) и т.д.. А со второй половины 1918 - 1919 учебного года - с 7 февраля, в гимназии-школе появляются и долгожданные бесплатные горячие завтраки.1
Ещё в декабре восемнадцатого года Ряжский уездный Совет Советов обратился ко всем учителям Ряжского уезда с предложением: «сделать один день в неделю (четверг) днем для взрослых». В этот день «учащие» - учителя освобождались от занятий с детьми: они «ведут занятия с взрослым
населением».2 Посещение школы для взрослых являлось обязательным для лиц «от 13 до 17 лет», неграмотных или не окончивших начальную школу. В случае непосещения - штраф! Дореволюционное и новое учительство призывается советским государством «на открытую борьбу с темнотой и невежеством, являющейся ферментом разложения организма молодой социалистической республики».3 И это на фоне того, что «учащие» - преподаватели с трудом сводят житейские концы концами. Они с большим опозданием получают положенные «прибавки на дороговизну», так называемые «% прибавки». Государство задолжало им денежные средства и за предыдущие -шестнадцатые и семнадцатые годы.
Взрослый читатель наверняка вспомнит девяностые и «нулевые годы, время разрушения советского государства - СССР, когда работающим людям также, не платили или задерживали зарплату и на несколько месяцев, и на годы ... К концу же восемнадцатого года, учебные заведения 378
г. Ряжска «недополучили из Казны»: мужская гимназия - 7. 684 рубля 21 копейку, женская гимназия М.А. Карчагиной - 9. 991 рубль 07 копеек, женская гимназия А.В. Смирновой, чуть меньше - 5. 118 рублей 07 копеек. Общая задолженность государства перед перечисленными учебными заведениями составила 22. 793 рубля 95 копеек. «Недополучили» и сами учителя. Но, как ни странно, самая низкая задолженность «государственной казны» перед мужской гимназией! За первое полугодие 1918-го - 589 рублей 60 копеек. Эту сумму можно сравнить с 8.461 рублями 25 копейками - задолженностью казны перед женской гимназией М. А. Карчагиной или перед женской гимназией А.В.Смирновой - в 3. 906 рублей 15 копеек. А ведь в это время все «учащие» мужской и двух женских гимназий продолжали плодотворно работать, не взирая ни на какие жизненные обстоятельства, иногда на пределе своих сил.
«Рождественские» каникулы» в последний учебный год для будущего писателя Ивана Макарова и его одноклассников, продолжались чуть менее месяца: с 31 декабря 1918-го по 25 января 1919-го. Причина? По случаю краткосрочных курсов для учителей, бывших в здании школы. Количество же учебных дней даже на каждом из четырёх отделений советской школы 2 ступени № 2 (так теперь называется бывшая мужская гимназия) различно: так, в 4-м основном («макаровском»), значится перерыв в восемнадцать дней (с 17 февраля по 10
марта); на 2-м и 3-м - с 17 февраля по 2 апреля (37 дней), а в 1-м отделении - наибольший перерыв, в сорок семь дней: с 17 февраля по 27 апреля 1919 года. Но, несмотря на такие длительные перерывы, «нормальная» учебная программа всё-таки выполнена и из «макаровского», выпускного класса назначено «собеседование» на осень только четырём ученикам. Читатель понимает, что причиной таких «перерывов» в школьных занятиях стали «эпидемические болезни», в том числе и эпидемия сыпного тифа.
С января 1919-го, преподаватели и Ряжского узда, и всей Рязанской губернии называются «школьными работниками». Но за ними сохраняются дореволюционные «прибавки» за выслугу лет. «Школьные работники» получат разницу между «новыми» и «старыми» окладами. Выделяются деньги на президиум Школьного Совета и членам президиума: им доплачивают за дополнительную работу. Вновь оплачивается труд и «школьному работнику-воспитателю» - бывшим классным наставникам. Выделяются средства и на оборудование кабинетов, и на хозяйственные нужды. В президиум Школьного Сове-
379
та Советской школы 2-ой ступени № 2 входят: П.И. Постников, В.Н. Яскловский и Г.С. Филиппов. Поднимается вопрос «о расширении школы»: нет помещений для мастерских, нет гимназического зала, значительно
увеличилось количество классов - «нынешняя школа не просто школа, а школа - коммуна».
Во второй половине 1918 - 1919 учебного года в Советской Школе 2-й ступени № 2 сохраняется проблема с топливом. К декабрю восемнадцатого, эта
проблема вновь обострилась. Педагогический совет в очередной раз обсуждает вопрос «об изыскании средств для уплаты за провоз каменного угля с
Побединских рудников». К этому времени уже закрылся государственный кредит на хозяйственные расходы, и Ряжское казначейство перестало отпускать денежные средства гимназии-школе. Выход, разумеется, нашёлся. Председатель Президиума Советской школы 2-ой ступени № 2 Пётр Иванович Постников заплатил 6. 000 рублей, данные ему «заимообразно» заведующим
Ряжским внешкольным подотделом Д.М. Финиковым, за привоз угля с Побединского рудника. Но как отдавать долг? Чтобы отдать долг Д.М. Финикову, необходимо собрать деньги с учеников (в качестве платы за обучение).4 Но как же возникла эта проблема, на фоне уже обозначенных денежных выплат «школьным работникам»?
До сего времени школа № 2 всё время получала уголь по нарядам Главуголя, ежемесячно, в количестве 2. 000 пудов из Побединских рудников (близ г. Скопина Рязанской губернии). «Школа № 2» заблаговременно известило вышестоящее начальство в Москве о «потребном количестве» топлива, но на беду, и там происходят преобразования: «Главуголь» передал свои полномочия в «Москвотоп», «который теперь ведает топливом». Выручают снова местные власти. Ряжский уездный исполком, снова «заимообразно», разрешает воспользоваться углём, «имеющемся в здании б. Винного Склада, в количестве 2.000 пуд.ов». Правда, не обошлось без «ходоков» - делегации «учащих и учащихся», которые прихватили с собой на встречу три пуда хлеба. И теперь уже «силами учащихся», уголь перевозится из винного «склада» в школу № 2. 5
Читатель помнит, что помощником заведующего казённого винного «склада» являлся и потомственный рязанский дворянин Георгий Михайлович Семёнов. Его сыновья учились в Ряжской мужской гимназии. Любопытно, что винный «склад» в это время значится «при Военном Комиссариате».
380
В феврале 1919 года преподавательница французского языка Евгения Николаевна Синеокова - Андреевская, становится Беневоленской: она подаёт «Рапорт» о вступлении в брак с Вячеславом Владимировичем Беневоленским. И тогда же, в конце февраля, проработав после «Рождественских каникул» всего лишь месяц, гимназия-школа закрывается «по случаю появления в городе эпидемии»: заболевают родственники школьных служащих, умирает от тифа ученик третьего класса Анатолий Ушаков. Но до окончания 1918 - 1919 учебного года всего пара месяцев, и выпускники последнего - «макаровского» 4-го
отделения школы 2 ступени № 2, письменно просят изыскать возможность дать им закончить обучение.
Февралём 1919-го датирована следующая бумага: «Заслушана резолюция собрания учащихся 4, 4а, 4б классов (об исключении выпускного класса из числа закрываемых)». Школьный Совет школы 2 ступени № 2 поддерживает выпускников: он присоединяет ученическую «резолюцию» к своему «ходатайству» Ряжскому исполкому. Ряжский исполком также, поддерживает учащихся, и в начале марта в ряжской газете «Наш путь» помещается следующее объявление: «о возобновлении учебных занятий для выпускного 4-го класса». Это объявление рассылается и лично «по адресатам учащихся».
Только для выпускников 1918 - 1919 учебного года гимназия-школа возобновит занятия «с понедельника 17 марта». Учащиеся обязывались к 12 марта, «к среде», «захватить с собою белье, кровати и по-стельные принадлежности, а равно и пищевые продукты». К этому времени, в Ряжской школе 2 ступени № 2 уже оборудовано общежитие для учащихся «4, 4а, 4 б групп» (для юношей и девушек - авт.), где учащиеся должны будут жить «в полной изоляции от населения и под особым наблюдением врачей». Читатель видит, что неординар-
ные условия жизни вызвали неординарное решение.
В этом общежитии для выпускников, в числе которых и будущий писатель Иван Макаров, юноши и девушки несли «трудовые повинности»: расчищали снег, накачивали воду в бак «по 5 лиц ежедневно», выполняли канцелярскую и рассыльную работы. Но многие девушки-выпускницы не хотели переходить в общежитие. Сохранилось прошение ученицы 4 Б отделения-класса М. Постниковой (возможно, дочери или родственницы директора гимназии-школы П.И. Постникова? - авт.) об освобождении «от перехода»: её мать больна … уха-
живает и ведёт хозяйство … только она одна - Мария Постникова …6
381
Обычно такие прошения передавались «на рассмотрение учащихся».
Любопытно, что мужских заявлений от юношей-выпускников не нашлось.
Но кто же из преподавателей бывшей Ряжской мужской гимназии продолжает преподавать в выпускном «макаровском» 4-м основном отделении? Пока ещё директор Постников Пётр Иванович, он преподаёт, как и прежде, математику и физику; Яскловский Владимир Николаевич - тридцати трёх лет, женатый, окончивший, как и П.И. Постников, Московский университет, продолжит вести русский язык не только на 1-м, на 2-м основных и на 3-м «параллельном» отделениях, но и на 4-м - «основном», «макаровском» отделении. Можайский
Алексей Михайлович, также, тридцатитрёхлетний преподаватель географии и естествоведения, окончивший уже Петроградский университет и Московский институт имени Шелапутина: у него есть уроки и в «макаровском» классе; тридцатиоднолетний Филиппов Георгий Степанович (русский язык, история и социология) со следующим образованием: Харьковский университет, одногодичные курсы при «б. Управ.лении Харьковского уч.ебного округа», и Московский университет; тридцатилетний Лагов Владимир Михайлович с образованием, полученным в Московском университете: ведёт историю, географию и психологию и в 4-м основном - «макаровском» отделении.
Значительно старше по возрасту всех предыдущих преподавателей, учительница немецкого языка - Грязева Зинаида Порфирьевна
(шестидесятилетняя вдова), также, преподаёт на «макаровском» 4-м отделении. Преподаёт на нём и тридцатичетырёхлетняя Беневоленская Евгения Николаевна (бывшая Синеокова - Андреевская): обе учительницы окончили (в разное время - авт.) соответственно Московский и Санкт-Петербургский Сиротские институты. Продолжают служить в бывшей Ряжской мужской гимназии, но, по документам, не преподают на 4-м «макаровском» основном отделении: тридцатитрёхлетний Воскресенский Виктор Дмитриевич (математика и физика в классах, не занятых уроками Постникова П.И. и Фидруса Н.С.);
тридцатидвухлетний учитель Фидрус Николай Степанович (математика и физика во 2-м и 3-м «отделениях»).
Бывший священник и один из «Законоучителей» мужской гимназии, ставший учителем - тридцатисемилетний Мишин Сергей Николаевич также, не преподаёт в «макаровском» выпускном классе; он ведёт психологию в двух выпускных, но в «девичьих» группах! Одно-
382
временно, Сергей Николаевич является и Заведующим Уездным Отделом Народного Образования в городе Ряжске. Продолжает служить в школе 2 ступени № 2 и тридцатишестилетний холостяк Дроздов Михаил Михайлович, окончивший Раненбургское Духовное училище: он преподаёт «во всех группах» пение и кроме того, служит и в Ряжской школе 1 ступени № 5.
Читателю уже назывались некоторые новые преподаватели «новой» советской школы 2 ступени № 2: это двое учителей Морозовых, вероятно, супруги - двадцатидевятилетняя Екатерина Алексеевна Морозова, окончившая Московскую консерваторию и преподающая «во всех группах», и
тридцатиоднолетний Гавриил Николаевич Морозов - «Завед. столярной мастерской», окончивший Московское высшее техническое училище. Но Екатерина Алексеевна Морозова не была единственной «консерваторкой» в г. Ряжске! С осени восемнадцатого года в одной из ряжских школ служит ещё одна «консерваторка» с высшим музыкальным образованием: Троицкая Вера
Ивановна.
Классная наставница «макаровского» класса и преподавательница в нём французского языка - Евгения Николаевна Беневоленская, также, любила музыку. В 1917 году она - «активная участница музыкально-вокальной секции ряжского Народного Дома. Девичья фамилия Евгении Николаевны - Дубленникова. Характер Евгении Николаевны передаёт текст сохранившейся телеграммы, отправленной ею в Ряжскую мужскую гимназию летом 1914 года. Оказывается, до переезда в город Ряжск, летом 1914-го, Евгения Николаевна жила в Париже, в одном из отелей этого прославленного города. Как же
преподавательница французского языка (в г. Екатеринославе Евгения
Николаевна преподавала и русский язык - авт.), объясняет причину своего опоздания «на проверочные испытания» в Ряжскую мужскую гимназию? «Вчера вернулась Парижа вследствие тяжёлого путешествия нездорова прошу продлить отпуск».7
Но в 1918 - 1919 учебном году в г. Ряжске есть учителя не только с высшим музыкальном образованием, но и с художественным. Так, в статистических сведениях по Единой Трудовой Школе города Ряжска и уезда (май 1919 г. - авт.), значится «школьный работник» Григорьев Иван Васильевич: ему тридцать один год, женат, учился в Художественной Академии, правда, не окончил. Иван Васильевич станет «школьным работником» в 1917 году, но в Ряжском уезде Рязанской губернии он - с 1 сентября 1919-го. По сохранившимся
383
архивным документам, именно Иван Васильевич Григорьев выполнит художественные декорации для спектакля-вечера «с русалками-снежинками», запомнившегося гимназисту Ивану Макарову.
Остаётся добавить, что и штатный преподаватель чистописания и рисования Ряжской мужской гимназии Михаил Трофимович Панасенко также, имел специальное, художественное образование. Он окончил Московское Строгановское художественное училище. На сегодняшний день оно является высшим учебным заведением.
В последний гимназический год будущего писателя Ивана Макарова, «необязательными» предметами становятся латинский язык, ручной труд, гимнастика, искусство. Но ещё до официального начала 1918 - 1919 учебного года, до 1-го октября, группа учеников старших классов, «желая обучаться танцам у М. И. Розановой», просит разрешения танцевать в собственном здании мужской гимназии. То, что гимназисты неравнодушно относятся к «искусствам», свидетельствует и следующее решение Педагогического персонала осенью 1918-го: с середины ноября необходимо ввести групповые, необязательные
«занятия по латинскому языку, ручному труду, гимнастике, искусству и т.п.».
Поэтому, в начале декабря 1918 - 1919 учебного года, четырём преподавателям Ряжской школы 2 ступени № 2 вновь поручается вести «уроки музыки»: Г.С. Филиппову - обучение игре на скрипке, А. М. Можайскому - на виолончели, Н. С. Фидрусу - на контрабасе. Хоровое пение поручается М. М. Дроздову.8 Но читатель при этом помнит, что музыкальные занятия в Ряжской мужской гимназии начались с 1915 - 1916 учебного года и тогда «состояние обучения музыки в мужской гимназии» было следующим.
В самом конце 1915 года, в разгар империалистической войны, гимназия приобретает, частью в Москве («от Циммермана и Мюллера»), а частью в Харькове («фабрика Вацека»), следующие музыкальные инструменты:
струнные: 6 скрипок, 2 альта, 1 виолончель, 1 контрабас;
духовые: (деревянные) - 2 флейты и 5 кларнетов;
духовые (медные) - 1 кларнет, 2 трубы, 2 альта, 2 валторны, 2 тенора, 1баритон, 2 тромбона, 1 бас малый, 1 контрабас;
ударные: 1 большой барабан с тарелками, 1 малый, 1 бубен и 1 треугольник.
При этом, игре «на струнных инструментах» обучалось двадцать
384
семь гимназистов, из них двадцать два - на скрипке; на виолончели - трое, на контрабасе - двое.
Продолжение следует - страницы 386-393.
«Они лежали рядом в цепи, Иван Макаров и неразлучный его друг Филимон. Лежали и радовались короткому затишью: бой длился уже
375
несколько дней. Справа простиралась открытая поблекшая степь, слева высилась железнодорожная насыпь - это было в Екатеринославской губернии… В это время из-за насыпи выбежала большая стройная птица. Наклонив длинную шею и вытянув клюв, она бежала прямо на линию красных. Бежала и в такт бегу то слегка приподнимала, то опускала свои короткие чёрные крылья.
- Жар-птица! Жар-птица! - пронеслось по нашей цепи …
«Страус! Из Аскании-Новы!» - подумал Макаров.
Птица бежала к людям. И вдруг раздался залп.
Страус замер, потом подпрыгнул, будто огромный чудовищный петух. Макаров подумал, что он вот-вот рухнет, и зажмурился. А когда открыл глаза, увидел, как раненая птица, резко повернувшись, устремилась назад, за насыпь.
- Аа-а, гады, вы - та-ак! - свирепо взревел Филимон и, не дождавшись
команды, кинулся вперед, выхватывая на ходу из-за пояса гранату.
- За жар-птицу, ребята!
В этом бою обоих ранило.
Прошло пять, может быть, семь лет. Иван Иванович вновь побывал в этих краях. Посетил заповедник Аскания-Нова … Страусы были доверчивы, как куры, и щипали булку прямо из его рук. Он смотрел на «жар-птицу», и ему виделся друг, сложивший голову здесь, под Екатеринославом…».3
Любопытная параллель. Классная наставница «макаровского» класса и преподавательница в нём французского языка - Евгения Николаевна Синеокова - Андреевская, ещё не ставшая Беневоленской, долгое время жила в Екатеринославе. Она преподавала русский язык сначала в музыкальном училище Екатеринославского отделения «Императорского Русского музыкального Общества» (с сентября 1904-го по январь 1907-го - авт.), далее - уже французский и немецкие языки в двух частных мужских гимназиях г. Екатеринослава. И только, повидимому, начавшаяся империалистическая война привела её в уездный город Ряжск Рязанской губернии.
Вопрос о ранении Ивана Ивановича Макарова и на сегодня - открытый. Но Южный фронт упоминается писателем и ранее рассказа «Жар-птица»; в романе «Чёрная шаль», законченном им в 1933 году. Именно там, «на южном фронте, за станицей Давыдовка», настигла Прасковья Горянова своего земляка «матроса Аниску», который и сказал ей о том, что сын Петруша перебежал к белым:
376
«- Да как же! Перебежал он. Около Воронежа еще перебежал от нас. А ведь как сражался! Прасковья, - огонь! Огонь, а вот перебежал!..
Тут голос чей-то с полки переспросил Аниску:
- Это про кого ты? Про Горянова?
- Да.
- А, сука! Меня, жалко, не случилось вблизи ...
Спор этот оборвал какой-то очень пожилой красноармеец с перевязанной головой.
- Не стрелял Савёл по Горянову, - сказал он хоть и тише других, но всех сразу заставил замолчать своим голосом.
- А раз так, то, значит, Савёл знал, что делает. А нам нечего спорить…».4
В романе «Чёрная шаль» «перебежавший» к белым Петруша, за работу в тылу Деникина получит два ордена Красного Знамени! После этой «работы» Пётр Ефимович Горянов или Пётр Ефимович Гостев, в очередной раз, видимо, окончательно, сменит эти фамилии надругую - Штейерман. «Штейерманом» Петруша значился у Деникина в тылу.
Сам писатель напишет в очередной своей партийной анкете:«...последняя должность в РККА - нач. разведки при 1 комотряде Южфронта».5
Можно добавить и следующий факт. Выпускник Ряжской мужской гимназии первого и единственного её выпуска, 1918-го года - Михаил Павлович Березин (1898 г.р.), на весну - лето 1919-го, служит в уездном городе Михайлове Рязанской губернии. Он - писарь и значится в списке коммунистов и сочувствующих, мобилизованных и отправленных в г. Рязань «в Артиллерийские Казармы в распоряжение Губвоенкома по Михайловскому уезду». В июне того же года, 50% коммунистов Михайловского уезда были мобилизованы на фронт, а
ведь были и 10%, 20%, 30% мобилизации.6 Очень скоро и будущий писатель Иван Макаров - член КСМ и РКП (б) добровольно отправится на фронт.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------
1 ГАРО, ф. 937, оп. 9, д. 8, л. 2, 5, 7.
2 ГАРО, Ф. 937, оп. 9, д. 8, л. 8.
3 И. Макаров. Чёрная шаль. - М. Московский рабочий, 1970, М. Смирнова. Предислови, с. 18, 19.
4 И. Макаров. Чёрная шаль. - М. Московский рабочий, 1970, с. 210
5 Ю. Веденин. Его псевдоним - Иван Буйный. - Рязань. Узорочье, 2007, с. 57.
6 ГАРО, ф. П. - 1287, оп. 1, д. 19.
377
Глава пятьдесят вторая
1918 - 1919 УЧЕБНЫЙ ГОД.
ПОСЛЕДНЕЕ УЧЕБНОЕ ПОЛУГОДИЕ
ИВАНА МАКАРОВА
Ряжская школа 2-й ступени № 2, в которой продолжал учиться будущий писатель, и на 1918 - 1919 учебный год располагается в собственном, каменном здании бывшей мужской гимназии. Удивительно, но в этот чрезвычайно тяжёлый учебный год, с бесконечной эпидемией сыпного тифа и оспы и краткосрочными курсами для учителей, среди «развлечений» учеников, правда, по бумагам, указываются литературные вечера и школьные спектакли, прогулки и т. п.. Прогулки, как и прежде, совершаются в Протопоповский сад (например, на два часа с пятнадцатью учениками), в Малиновый овраг (на час - полтора с двадцатью учениками), в Соборный сад (на час с двадцатью пятью
учениками) и т.д.. А со второй половины 1918 - 1919 учебного года - с 7 февраля, в гимназии-школе появляются и долгожданные бесплатные горячие завтраки.1
Ещё в декабре восемнадцатого года Ряжский уездный Совет Советов обратился ко всем учителям Ряжского уезда с предложением: «сделать один день в неделю (четверг) днем для взрослых». В этот день «учащие» - учителя освобождались от занятий с детьми: они «ведут занятия с взрослым
населением».2 Посещение школы для взрослых являлось обязательным для лиц «от 13 до 17 лет», неграмотных или не окончивших начальную школу. В случае непосещения - штраф! Дореволюционное и новое учительство призывается советским государством «на открытую борьбу с темнотой и невежеством, являющейся ферментом разложения организма молодой социалистической республики».3 И это на фоне того, что «учащие» - преподаватели с трудом сводят житейские концы концами. Они с большим опозданием получают положенные «прибавки на дороговизну», так называемые «% прибавки». Государство задолжало им денежные средства и за предыдущие -шестнадцатые и семнадцатые годы.
Взрослый читатель наверняка вспомнит девяностые и «нулевые годы, время разрушения советского государства - СССР, когда работающим людям также, не платили или задерживали зарплату и на несколько месяцев, и на годы ... К концу же восемнадцатого года, учебные заведения 378
г. Ряжска «недополучили из Казны»: мужская гимназия - 7. 684 рубля 21 копейку, женская гимназия М.А. Карчагиной - 9. 991 рубль 07 копеек, женская гимназия А.В. Смирновой, чуть меньше - 5. 118 рублей 07 копеек. Общая задолженность государства перед перечисленными учебными заведениями составила 22. 793 рубля 95 копеек. «Недополучили» и сами учителя. Но, как ни странно, самая низкая задолженность «государственной казны» перед мужской гимназией! За первое полугодие 1918-го - 589 рублей 60 копеек. Эту сумму можно сравнить с 8.461 рублями 25 копейками - задолженностью казны перед женской гимназией М. А. Карчагиной или перед женской гимназией А.В.Смирновой - в 3. 906 рублей 15 копеек. А ведь в это время все «учащие» мужской и двух женских гимназий продолжали плодотворно работать, не взирая ни на какие жизненные обстоятельства, иногда на пределе своих сил.
«Рождественские» каникулы» в последний учебный год для будущего писателя Ивана Макарова и его одноклассников, продолжались чуть менее месяца: с 31 декабря 1918-го по 25 января 1919-го. Причина? По случаю краткосрочных курсов для учителей, бывших в здании школы. Количество же учебных дней даже на каждом из четырёх отделений советской школы 2 ступени № 2 (так теперь называется бывшая мужская гимназия) различно: так, в 4-м основном («макаровском»), значится перерыв в восемнадцать дней (с 17 февраля по 10
марта); на 2-м и 3-м - с 17 февраля по 2 апреля (37 дней), а в 1-м отделении - наибольший перерыв, в сорок семь дней: с 17 февраля по 27 апреля 1919 года. Но, несмотря на такие длительные перерывы, «нормальная» учебная программа всё-таки выполнена и из «макаровского», выпускного класса назначено «собеседование» на осень только четырём ученикам. Читатель понимает, что причиной таких «перерывов» в школьных занятиях стали «эпидемические болезни», в том числе и эпидемия сыпного тифа.
С января 1919-го, преподаватели и Ряжского узда, и всей Рязанской губернии называются «школьными работниками». Но за ними сохраняются дореволюционные «прибавки» за выслугу лет. «Школьные работники» получат разницу между «новыми» и «старыми» окладами. Выделяются деньги на президиум Школьного Совета и членам президиума: им доплачивают за дополнительную работу. Вновь оплачивается труд и «школьному работнику-воспитателю» - бывшим классным наставникам. Выделяются средства и на оборудование кабинетов, и на хозяйственные нужды. В президиум Школьного Сове-
379
та Советской школы 2-ой ступени № 2 входят: П.И. Постников, В.Н. Яскловский и Г.С. Филиппов. Поднимается вопрос «о расширении школы»: нет помещений для мастерских, нет гимназического зала, значительно
увеличилось количество классов - «нынешняя школа не просто школа, а школа - коммуна».
Во второй половине 1918 - 1919 учебного года в Советской Школе 2-й ступени № 2 сохраняется проблема с топливом. К декабрю восемнадцатого, эта
проблема вновь обострилась. Педагогический совет в очередной раз обсуждает вопрос «об изыскании средств для уплаты за провоз каменного угля с
Побединских рудников». К этому времени уже закрылся государственный кредит на хозяйственные расходы, и Ряжское казначейство перестало отпускать денежные средства гимназии-школе. Выход, разумеется, нашёлся. Председатель Президиума Советской школы 2-ой ступени № 2 Пётр Иванович Постников заплатил 6. 000 рублей, данные ему «заимообразно» заведующим
Ряжским внешкольным подотделом Д.М. Финиковым, за привоз угля с Побединского рудника. Но как отдавать долг? Чтобы отдать долг Д.М. Финикову, необходимо собрать деньги с учеников (в качестве платы за обучение).4 Но как же возникла эта проблема, на фоне уже обозначенных денежных выплат «школьным работникам»?
До сего времени школа № 2 всё время получала уголь по нарядам Главуголя, ежемесячно, в количестве 2. 000 пудов из Побединских рудников (близ г. Скопина Рязанской губернии). «Школа № 2» заблаговременно известило вышестоящее начальство в Москве о «потребном количестве» топлива, но на беду, и там происходят преобразования: «Главуголь» передал свои полномочия в «Москвотоп», «который теперь ведает топливом». Выручают снова местные власти. Ряжский уездный исполком, снова «заимообразно», разрешает воспользоваться углём, «имеющемся в здании б. Винного Склада, в количестве 2.000 пуд.ов». Правда, не обошлось без «ходоков» - делегации «учащих и учащихся», которые прихватили с собой на встречу три пуда хлеба. И теперь уже «силами учащихся», уголь перевозится из винного «склада» в школу № 2. 5
Читатель помнит, что помощником заведующего казённого винного «склада» являлся и потомственный рязанский дворянин Георгий Михайлович Семёнов. Его сыновья учились в Ряжской мужской гимназии. Любопытно, что винный «склад» в это время значится «при Военном Комиссариате».
380
В феврале 1919 года преподавательница французского языка Евгения Николаевна Синеокова - Андреевская, становится Беневоленской: она подаёт «Рапорт» о вступлении в брак с Вячеславом Владимировичем Беневоленским. И тогда же, в конце февраля, проработав после «Рождественских каникул» всего лишь месяц, гимназия-школа закрывается «по случаю появления в городе эпидемии»: заболевают родственники школьных служащих, умирает от тифа ученик третьего класса Анатолий Ушаков. Но до окончания 1918 - 1919 учебного года всего пара месяцев, и выпускники последнего - «макаровского» 4-го
отделения школы 2 ступени № 2, письменно просят изыскать возможность дать им закончить обучение.
Февралём 1919-го датирована следующая бумага: «Заслушана резолюция собрания учащихся 4, 4а, 4б классов (об исключении выпускного класса из числа закрываемых)». Школьный Совет школы 2 ступени № 2 поддерживает выпускников: он присоединяет ученическую «резолюцию» к своему «ходатайству» Ряжскому исполкому. Ряжский исполком также, поддерживает учащихся, и в начале марта в ряжской газете «Наш путь» помещается следующее объявление: «о возобновлении учебных занятий для выпускного 4-го класса». Это объявление рассылается и лично «по адресатам учащихся».
Только для выпускников 1918 - 1919 учебного года гимназия-школа возобновит занятия «с понедельника 17 марта». Учащиеся обязывались к 12 марта, «к среде», «захватить с собою белье, кровати и по-стельные принадлежности, а равно и пищевые продукты». К этому времени, в Ряжской школе 2 ступени № 2 уже оборудовано общежитие для учащихся «4, 4а, 4 б групп» (для юношей и девушек - авт.), где учащиеся должны будут жить «в полной изоляции от населения и под особым наблюдением врачей». Читатель видит, что неординар-
ные условия жизни вызвали неординарное решение.
В этом общежитии для выпускников, в числе которых и будущий писатель Иван Макаров, юноши и девушки несли «трудовые повинности»: расчищали снег, накачивали воду в бак «по 5 лиц ежедневно», выполняли канцелярскую и рассыльную работы. Но многие девушки-выпускницы не хотели переходить в общежитие. Сохранилось прошение ученицы 4 Б отделения-класса М. Постниковой (возможно, дочери или родственницы директора гимназии-школы П.И. Постникова? - авт.) об освобождении «от перехода»: её мать больна … уха-
живает и ведёт хозяйство … только она одна - Мария Постникова …6
381
Обычно такие прошения передавались «на рассмотрение учащихся».
Любопытно, что мужских заявлений от юношей-выпускников не нашлось.
Но кто же из преподавателей бывшей Ряжской мужской гимназии продолжает преподавать в выпускном «макаровском» 4-м основном отделении? Пока ещё директор Постников Пётр Иванович, он преподаёт, как и прежде, математику и физику; Яскловский Владимир Николаевич - тридцати трёх лет, женатый, окончивший, как и П.И. Постников, Московский университет, продолжит вести русский язык не только на 1-м, на 2-м основных и на 3-м «параллельном» отделениях, но и на 4-м - «основном», «макаровском» отделении. Можайский
Алексей Михайлович, также, тридцатитрёхлетний преподаватель географии и естествоведения, окончивший уже Петроградский университет и Московский институт имени Шелапутина: у него есть уроки и в «макаровском» классе; тридцатиоднолетний Филиппов Георгий Степанович (русский язык, история и социология) со следующим образованием: Харьковский университет, одногодичные курсы при «б. Управ.лении Харьковского уч.ебного округа», и Московский университет; тридцатилетний Лагов Владимир Михайлович с образованием, полученным в Московском университете: ведёт историю, географию и психологию и в 4-м основном - «макаровском» отделении.
Значительно старше по возрасту всех предыдущих преподавателей, учительница немецкого языка - Грязева Зинаида Порфирьевна
(шестидесятилетняя вдова), также, преподаёт на «макаровском» 4-м отделении. Преподаёт на нём и тридцатичетырёхлетняя Беневоленская Евгения Николаевна (бывшая Синеокова - Андреевская): обе учительницы окончили (в разное время - авт.) соответственно Московский и Санкт-Петербургский Сиротские институты. Продолжают служить в бывшей Ряжской мужской гимназии, но, по документам, не преподают на 4-м «макаровском» основном отделении: тридцатитрёхлетний Воскресенский Виктор Дмитриевич (математика и физика в классах, не занятых уроками Постникова П.И. и Фидруса Н.С.);
тридцатидвухлетний учитель Фидрус Николай Степанович (математика и физика во 2-м и 3-м «отделениях»).
Бывший священник и один из «Законоучителей» мужской гимназии, ставший учителем - тридцатисемилетний Мишин Сергей Николаевич также, не преподаёт в «макаровском» выпускном классе; он ведёт психологию в двух выпускных, но в «девичьих» группах! Одно-
382
временно, Сергей Николаевич является и Заведующим Уездным Отделом Народного Образования в городе Ряжске. Продолжает служить в школе 2 ступени № 2 и тридцатишестилетний холостяк Дроздов Михаил Михайлович, окончивший Раненбургское Духовное училище: он преподаёт «во всех группах» пение и кроме того, служит и в Ряжской школе 1 ступени № 5.
Читателю уже назывались некоторые новые преподаватели «новой» советской школы 2 ступени № 2: это двое учителей Морозовых, вероятно, супруги - двадцатидевятилетняя Екатерина Алексеевна Морозова, окончившая Московскую консерваторию и преподающая «во всех группах», и
тридцатиоднолетний Гавриил Николаевич Морозов - «Завед. столярной мастерской», окончивший Московское высшее техническое училище. Но Екатерина Алексеевна Морозова не была единственной «консерваторкой» в г. Ряжске! С осени восемнадцатого года в одной из ряжских школ служит ещё одна «консерваторка» с высшим музыкальным образованием: Троицкая Вера
Ивановна.
Классная наставница «макаровского» класса и преподавательница в нём французского языка - Евгения Николаевна Беневоленская, также, любила музыку. В 1917 году она - «активная участница музыкально-вокальной секции ряжского Народного Дома. Девичья фамилия Евгении Николаевны - Дубленникова. Характер Евгении Николаевны передаёт текст сохранившейся телеграммы, отправленной ею в Ряжскую мужскую гимназию летом 1914 года. Оказывается, до переезда в город Ряжск, летом 1914-го, Евгения Николаевна жила в Париже, в одном из отелей этого прославленного города. Как же
преподавательница французского языка (в г. Екатеринославе Евгения
Николаевна преподавала и русский язык - авт.), объясняет причину своего опоздания «на проверочные испытания» в Ряжскую мужскую гимназию? «Вчера вернулась Парижа вследствие тяжёлого путешествия нездорова прошу продлить отпуск».7
Но в 1918 - 1919 учебном году в г. Ряжске есть учителя не только с высшим музыкальном образованием, но и с художественным. Так, в статистических сведениях по Единой Трудовой Школе города Ряжска и уезда (май 1919 г. - авт.), значится «школьный работник» Григорьев Иван Васильевич: ему тридцать один год, женат, учился в Художественной Академии, правда, не окончил. Иван Васильевич станет «школьным работником» в 1917 году, но в Ряжском уезде Рязанской губернии он - с 1 сентября 1919-го. По сохранившимся
383
архивным документам, именно Иван Васильевич Григорьев выполнит художественные декорации для спектакля-вечера «с русалками-снежинками», запомнившегося гимназисту Ивану Макарову.
Остаётся добавить, что и штатный преподаватель чистописания и рисования Ряжской мужской гимназии Михаил Трофимович Панасенко также, имел специальное, художественное образование. Он окончил Московское Строгановское художественное училище. На сегодняшний день оно является высшим учебным заведением.
В последний гимназический год будущего писателя Ивана Макарова, «необязательными» предметами становятся латинский язык, ручной труд, гимнастика, искусство. Но ещё до официального начала 1918 - 1919 учебного года, до 1-го октября, группа учеников старших классов, «желая обучаться танцам у М. И. Розановой», просит разрешения танцевать в собственном здании мужской гимназии. То, что гимназисты неравнодушно относятся к «искусствам», свидетельствует и следующее решение Педагогического персонала осенью 1918-го: с середины ноября необходимо ввести групповые, необязательные
«занятия по латинскому языку, ручному труду, гимнастике, искусству и т.п.».
Поэтому, в начале декабря 1918 - 1919 учебного года, четырём преподавателям Ряжской школы 2 ступени № 2 вновь поручается вести «уроки музыки»: Г.С. Филиппову - обучение игре на скрипке, А. М. Можайскому - на виолончели, Н. С. Фидрусу - на контрабасе. Хоровое пение поручается М. М. Дроздову.8 Но читатель при этом помнит, что музыкальные занятия в Ряжской мужской гимназии начались с 1915 - 1916 учебного года и тогда «состояние обучения музыки в мужской гимназии» было следующим.
В самом конце 1915 года, в разгар империалистической войны, гимназия приобретает, частью в Москве («от Циммермана и Мюллера»), а частью в Харькове («фабрика Вацека»), следующие музыкальные инструменты:
струнные: 6 скрипок, 2 альта, 1 виолончель, 1 контрабас;
духовые: (деревянные) - 2 флейты и 5 кларнетов;
духовые (медные) - 1 кларнет, 2 трубы, 2 альта, 2 валторны, 2 тенора, 1баритон, 2 тромбона, 1 бас малый, 1 контрабас;
ударные: 1 большой барабан с тарелками, 1 малый, 1 бубен и 1 треугольник.
При этом, игре «на струнных инструментах» обучалось двадцать
384
семь гимназистов, из них двадцать два - на скрипке; на виолончели - трое, на контрабасе - двое.
Продолжение следует - страницы 386-393.