Зачем Власти понадобился Пётр Аркадьевич Столыпин ? Часть II
Памятник произволу
К 150-летию Столыпина
Всю Россию власти по команде сверху намерены «украсить» памятниками. И было бы кому. Вспомнили о «великом реформаторе» Столыпине - деятеле эпохи Николая Кровавого (так царя нарекли в народе в самом начале его правления за убийство людей во время коронации на Ходынке, а затем и за Кровавое воскресенье 9 января 1905 г.). Коррупция во власти была не ниже нынешней. Всякие рубинштейны и манусевичи и тогда разоряли Россию при помощи распутиных и других проходимцев. Страну довели до революций и военных поражений, кризисов и депрессий.
Тем не менее деятели из Кремля и «Единой России» собираются широко отметить 150-летний юбилей Столыпина, соорудить ему памятники на народные деньги, которых не хватает на стариков и детей, на науку и образование, медицину, промышленность и сельское хозяйство.
Россия в начале XX века переживала глубокий внутренний кризис. Авторитет самодержавного режима был подорван. На роль спасителя монархии и реформатора Николай II определил Столыпина.
Из энциклопедии: СТОЛЫПИН Пётр Аркадьевич родился 2 апреля 1862 г. в Дрездене (в этом немецком городе много позднее обитал и другой «преобразователь» России - г-н Путин). Гимназию Столыпин окончил в г. Вильно. Учился в Петербургском университете (Путин тоже окончил этот вуз). В 22 года поступил на службу в МВД (Путин тоже состоял по «секретному ведомству»). Крупный помещик, владевший 7,5 тыс. десятин земли. В 1899-1902 годах Столыпин - предводитель дворянства Ковенской губернии. Позднее он Гродненский, а затем Саратовский губернатор. С апреля 1906 года - министр внутренних дел (Путин тоже был по воле Ельцина «силовиком» - директором ФСБ), а с июля того же года - одновременно председатель Совета министров (и Путин правительство возглавлял). Столыпин был убит в Киеве агентом охранки Д. Богровым в сентябре 1911 года.
Выбор царя оказался не совсем удачным. Реформы, проводимые Столыпиным, сразу же встретили резкую критику, и завершились они провалом. Однако в постсоветский период удивительным образом оказались возрождены легенды о реформаторе, якобы желавшем отдать землю крестьянам, расширить демократические институты и направить Россию на путь эволюционных изменений без революционных потрясений. Всё это не соответствует историческим реалиям.
Граф С.Ю. Витте (вклад этого государственного деятеля в преобразование российских финансов, железнодорожное строительство, развитие экономики России рубежа ХIХ-ХХ вв. неоспорим) отзывался о Столыпине как о человеке «средних умственных качеств и среднего таланта», любителе театральных жестов и громких фраз, польза от деяний которого оказалась «микроскопической».
С.Ю. Витте был убежден, что «в своем беспутном управлении Столыпин не придерживался никаких принципов, он развратил Россию, окончательно развратил русскую администрацию, совершенно уничтожил самостоятельность суда... развратил прессу, развратил многие слои общества, наконец, он развратил и уничтожил всякое достоинство Государственной думы, обратив ее в свой департамент». Фамилии теперь другие, а управление такое же - «беспутное»...
Ближайший соратник Столыпина С.Е. Крыжановский - товарищ министра внутренних дел - не сомневался, что «в политике своей Столыпин во многом зашел в тупик», и она «не была так определенна и цельна, как принято думать, а тем более говорить». Он отмечал, что «в области идей Столыпин не был творцом», «вся первоначальная законодательная программа была получена им в готовом виде в наследство от прошлого».
Начались преобразования с роспуска I Государственной думы, а затем разгона и II Думы. Столыпин не останавливался перед попранием норм законодательства. Лидер кадетов П.Н. Милюков констатировал, что Столыпин «построил здание своего недолгого господства не на прочном фундаменте, а на зыбучем песке незакончившегося политического обвала. Он не только не мог остановить его, но, напротив, лишь ускорил...». Милюков отмечал, что после третьеиюньского переворота 1907 года в составе III Государственной думы была сформирована из числа депутатов «группа в 300 членов, готовых подчиняться велениям правительства». В Думу не предполагалось допускать какую-либо оппозицию, «...на выборах правительство всё сделало, чтобы ее не было. Избирательные коллегии тасовались... Нежелательные элементы и не «легализованные» партии преследовались местными властями, не допускались к участию в выборах и т.д.».
Как и нынешние единороссы, октябристы времен Столыпина получили большинство в Думе благодаря административному ресурсу. Столыпин истребовал у правительства крупные суммы на так называемую подготовку выборов. Министр финансов В.Н. Коковцев признавал, что деньги были «розданы самым ничтожным и бесполезным организациям и провинциальным органам печати». Он заявлял, что эти средства стали «соблазнительным источником питания разных «своих людей» у губернаторов и департамента полиции или у того лица, которому поручено предвыборное производство.... Все промелькнули перед нами, все побывали тут».
Располагая ведомостями о незаконных расходах правительства по финансированию выборов, министр финансов указывал, что деньги получали почти исключительно представители правых партий и организаций: «Мар-
ков-2-й с его «Курской былью» и «Земщиной», поглощавшей 200 000 рублей в год; пресловутый доктор Дубровин с «Русским Знаменем»... Пуришкевич с самыми разнообразными предприятиями... некоторые епископы с их просветительными союзами...». В противоправную деятельность оказались втянутыми: Святейший Синод, епархиальные архиереи, перед которыми правительством Столыпина ставилась конкретная задача - «бороться против левых течений» и поддерживать правых. Из казны на это выделялись огромные деньги. Был организован широкомасштабный подкуп избирателей, депутатов, журналистов.
Ради достижения политических целей правительство широко использовало провокации. Разгон II Думы 3 июня 1907 года стал возможным потому, что депутату от социал-демократов был подброшен фальшивый «наказ» к солдатам столичного гарнизона с призывом к восстанию. Затем последовал обыск с обнаружением «крамольного материала». Столыпин потребовал разрешения на арест всех депутатов социал-демократов и, не дожидаясь ответа, добился царского указа о роспуске «парламента». Санкционировались и убийства оппозиционеров уголовниками, которых рядили в одежки патриотов-черносотенцев.
Размывание монополии власти на легитимное насилие - предвестник гибели государства. Столыпин раскручивал маховик этого процесса. По его распоряжению был образован секретный отдел, курировавший провокаторов. Руководитель боевой организации эсеров провокатор Азеф получал от полиции невиданный в российском государстве оклад в 1000 руб. в месяц. На содержании полицейского ведомства находился и добравшийся до поста члена ЦК большевистской партии провокатор Малиновский с месячным жалованьем в 700 руб. Для сравнения: оклад губернатора составлял 500 руб., министра Российской империи - 600 рублей. Бывший начальник департамента полиции А.А. Лопухин с предвидением писал: «Охрана государственной власти в руках корпуса жандармов обращается в борьбу со всем обществом, а, в конечном счете, приводит к гибели и государственную власть... Деятельность политической полиции представляется не только враждебной народу, но и противогосударственной». Чудовищные и недопустимые методы работы тайной полиции стали широко известны. «Как не трудно в это поверить, но правительство действительно нанимало агентов-провокаторов... Охранное отделение платило этим людям жалованье, даже если было точно известно, что это активные революционеры, сыгравшие не последнюю роль в убийствах видных государственных деятелей», - писал тогда британский посол Д. Бьюкенен.
Третьеиюньская политическая система оказалась несостоятельной. В.И. Ленин справедливо указывал, что самодержавие не было способно к проведению позитивных реформ. «...Система исчерпала себя, исчерпала свои социальные силы. Обстоятельства сложились так, что никакая реформа в современной России невозможна...» - писал вождь пролетарской революции. Правящие круги не желали ограничения своей власти и привилегий. Не состоялось упразднение «исключительного положения», провалились реформы местного управления и правоохранительной системы. Россия оставалась полицейским государством. Репрессии обрушились на студенческую молодежь. Из университетов изгонялись известные профессора. При Столыпине были запрещены около шестисот профсоюзов, еще более чем семистам отказали в регистрации. Было развернуто массированное наступление против печатных средств информации. Издания запрещались, на редакторов, издателей и авторов статей налагались штрафы и аресты. Гонениям подверглись земские организации. «Реформы сверху» осуществлялись через бессудные репрессии, военно-окружные и военно-полевые суды без участия в процессах юристов. Ежедневно газеты сообщали о казнях.
В.И. Вернадский 10 июля 1906 года в статье «Смертная казнь» писал: «Сотни казней, сотни легально и безнаказанно убитых людей в течение нескольких месяцев, в ХХ веке, в цивилизованной стране, в образованном обществе!.. Когда в некоторых кругах русского общества перед наступлением революции носился страх ее кровавых дел, этот страх обращался в сторону революционеров. Революция пришла, и оказалось, что правительственная власть стоит далеко впереди их, что на ее совести несравненно больше крови и больше убийств... И занесенная кровавая рука власти не останавливается. Правительственный террор становится всё более кровавым». Через два года, 14 января 1908-го, этот великий ученый и мыслитель планетарного масштаба, давая оценку происходящему в России, отмечал, что «страна залита кровью» и «всё держится одной грубой силой». Это оценка человека, являвшегося тогда членом Государственного совета. Уместно отметить, что в знак протеста против реакционной политики более 100 преподавателей, почти треть профессоров и доцентов Московского университета весной 1911 года покинули его стены. Случай неслыханный в истории. В их числе был и В.И. Вернадский. Царские власти не простили ему этого и исключили из Госсовета.
В верхах вынашивались планы ликвидации Думы, искоренения ростков парламентаризма. На стороне правящего режима оставалось в основном поместное дворянство, нежелающее кардинальных преобразований.
С.Ю. Витте писал: «Столыпин... внес во все отправления государственной жизни полнейший произвол и полицейское усмотрение. Ни в какие времена... не было столько произвола, сколько проявлялось во всех отраслях государственной жизни во времена Столыпина».
Надежды, выраженные в афоризме: «Дайте государству 20 лет покоя внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России», были абсолютно несостоятельными. Современные отечественные и западные исследователи вынуждены признавать, что осуществилось из столыпинских реформ немногое. Даже известный американский советолог, десятилетиями изучавший русскую революцию, Р. Пайпс констатирует: «Устремления Столыпина находили слабый отклик в стране... В глазах оппозиции Столыпин был прислужником презренной монархии, при дворе его считали честолюбивым и своекорыстным политиком. Правящая бюрократия тоже не признавала его своим...»
Сегодня, в угоду устремлениям проводников разрушительной политики, реанимируется миф о Столыпине как великом реформаторе. Роль его как реакционера и проводника масштабных репрессий, душителя демократических свобод, напротив, всячески замалчивается.
Несостоятелен миф о Столыпине - преобразователе русской деревни. Ради чего затевалась аграрная реформа, с циничной прямотой раскрывал октябрист В. Красовский. Выступая в Государственном совете, он заявлял о готовности решать крестьянский вопрос через насилие и принуждение и не скрывал, что община разрушается прежде всего для спасения помещичьих имений. Этот план ликвидации традиционного крестьянского мира, своеобразного «раскрестьянивания», не был поддержан российским обществом.
Не без симпатий относившийся к Столыпину, выдающийся церковный иерарх - в годы гражданской войны и иностранной интервенции глава военного духовенства армии барона Врангеля - митрополит Вениамин писал в своих замечательных воспоминаниях: «Ему (Столыпину. - А.К.) приписывалась… будто бы гениальная спасительная идея земледельческой системы, так называемого хуторского хозяйства… Тогда я жил в селе и отчетливо видел, что народ - против нее. И причина была простая… Массы остались бы по-прежнему малоземельными. В душах же народа лишь увеличилось бы чувство вражды к привилегиям новых «богачей». Да и вообще, спасать русский народ лишь буржуазным соблазном личной корысти было совсем неглубоко, недуховно, негосударственно… народ привык к общинному укладу жизни. И хутора в народе «провалились»... Дело замерло, оно было искусственное и ненормальное».
Роль Столыпина как проводника реакционной политики и масштабных репрессий, душителя демократических свобод очевидна. Нет сомнений, что имя этого сыгравшего столь неблаговидную роль в истории России деятеля оказалось востребованным нынешним политическим режимом для оправдания современных «реформ» и политики правящей партии, отражающей интересы бюрократии и крупного капитала. Затея никчемная.
Более ста лет назад великий русский писатель Л.Н. Толстой в статье «Не могу молчать», опубликованной 4 июля 1908 года сразу в ряде изданий, писал: «Обращаюсь ко всем... и до вас, двух главных скрытных палачей, своим попустительством участвующих во всех этих преступлениях: Петру Столыпину и Николаю Романову… чем дольше продолжается теперешнее положение, тем больше я убеждаюсь, что эти два человека, виновники совершающихся злодейств и развращения народа, сознательно делают то, что делают...» Он же в личном письме к Столыпину предсказывал: «Покуда будет история, имя ваше будет повторяться как образец грубости, жестокости и лжи… Вместо умиротворения вы до последней степени напряжения доводите раздражение и озлобление людей всеми этими ужасами произвола…»
И через сто лет, после того как великий писатель и гуманист написал эти слова, уже в «демократической» России власти готовятся отметить юбилей «великого реформатора» П.А. Столыпина. Не следовало бы…. Благодаря его «преобразованиям» великой России не получилось. Напротив: случилась революция, и страна оказалась на грани распада. По признаниям видного философа-эмигранта Н.А. Бердяева, уважаемого иерарха Русской православной церкви Вениамина (Федченкова), великого князя Александра Михайловича Романова и многих других умных и честных людей, у которых не было симпатий к Советской власти, державу спасли Ленин и большевики. А философ-эмигрант Г.П. Федотов, анализируя истоки революции, видел ее причины в реакционности правящего класса и русской монархии. Проводником же реакционного курса являлся Столыпин. Даже монархист В.В. Шульгин, принимавший отречение Николая II, признавал: «Столыпин - предтеча Муссолини». И стояло за ним меньшинство.
Стыдно, господа реформаторы! Ваши герои - вешатели! Они - разрушители Отечества: Керенский, Горбачёв, Ельцин...
Александр КРУГЛИКОВ, доктор исторических наук
http://www.sovross.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=590586
К 150-летию Столыпина
Всю Россию власти по команде сверху намерены «украсить» памятниками. И было бы кому. Вспомнили о «великом реформаторе» Столыпине - деятеле эпохи Николая Кровавого (так царя нарекли в народе в самом начале его правления за убийство людей во время коронации на Ходынке, а затем и за Кровавое воскресенье 9 января 1905 г.). Коррупция во власти была не ниже нынешней. Всякие рубинштейны и манусевичи и тогда разоряли Россию при помощи распутиных и других проходимцев. Страну довели до революций и военных поражений, кризисов и депрессий.
Тем не менее деятели из Кремля и «Единой России» собираются широко отметить 150-летний юбилей Столыпина, соорудить ему памятники на народные деньги, которых не хватает на стариков и детей, на науку и образование, медицину, промышленность и сельское хозяйство.
Россия в начале XX века переживала глубокий внутренний кризис. Авторитет самодержавного режима был подорван. На роль спасителя монархии и реформатора Николай II определил Столыпина.
Из энциклопедии: СТОЛЫПИН Пётр Аркадьевич родился 2 апреля 1862 г. в Дрездене (в этом немецком городе много позднее обитал и другой «преобразователь» России - г-н Путин). Гимназию Столыпин окончил в г. Вильно. Учился в Петербургском университете (Путин тоже окончил этот вуз). В 22 года поступил на службу в МВД (Путин тоже состоял по «секретному ведомству»). Крупный помещик, владевший 7,5 тыс. десятин земли. В 1899-1902 годах Столыпин - предводитель дворянства Ковенской губернии. Позднее он Гродненский, а затем Саратовский губернатор. С апреля 1906 года - министр внутренних дел (Путин тоже был по воле Ельцина «силовиком» - директором ФСБ), а с июля того же года - одновременно председатель Совета министров (и Путин правительство возглавлял). Столыпин был убит в Киеве агентом охранки Д. Богровым в сентябре 1911 года.
Выбор царя оказался не совсем удачным. Реформы, проводимые Столыпиным, сразу же встретили резкую критику, и завершились они провалом. Однако в постсоветский период удивительным образом оказались возрождены легенды о реформаторе, якобы желавшем отдать землю крестьянам, расширить демократические институты и направить Россию на путь эволюционных изменений без революционных потрясений. Всё это не соответствует историческим реалиям.
Граф С.Ю. Витте (вклад этого государственного деятеля в преобразование российских финансов, железнодорожное строительство, развитие экономики России рубежа ХIХ-ХХ вв. неоспорим) отзывался о Столыпине как о человеке «средних умственных качеств и среднего таланта», любителе театральных жестов и громких фраз, польза от деяний которого оказалась «микроскопической».
С.Ю. Витте был убежден, что «в своем беспутном управлении Столыпин не придерживался никаких принципов, он развратил Россию, окончательно развратил русскую администрацию, совершенно уничтожил самостоятельность суда... развратил прессу, развратил многие слои общества, наконец, он развратил и уничтожил всякое достоинство Государственной думы, обратив ее в свой департамент». Фамилии теперь другие, а управление такое же - «беспутное»...
Ближайший соратник Столыпина С.Е. Крыжановский - товарищ министра внутренних дел - не сомневался, что «в политике своей Столыпин во многом зашел в тупик», и она «не была так определенна и цельна, как принято думать, а тем более говорить». Он отмечал, что «в области идей Столыпин не был творцом», «вся первоначальная законодательная программа была получена им в готовом виде в наследство от прошлого».
Начались преобразования с роспуска I Государственной думы, а затем разгона и II Думы. Столыпин не останавливался перед попранием норм законодательства. Лидер кадетов П.Н. Милюков констатировал, что Столыпин «построил здание своего недолгого господства не на прочном фундаменте, а на зыбучем песке незакончившегося политического обвала. Он не только не мог остановить его, но, напротив, лишь ускорил...». Милюков отмечал, что после третьеиюньского переворота 1907 года в составе III Государственной думы была сформирована из числа депутатов «группа в 300 членов, готовых подчиняться велениям правительства». В Думу не предполагалось допускать какую-либо оппозицию, «...на выборах правительство всё сделало, чтобы ее не было. Избирательные коллегии тасовались... Нежелательные элементы и не «легализованные» партии преследовались местными властями, не допускались к участию в выборах и т.д.».
Как и нынешние единороссы, октябристы времен Столыпина получили большинство в Думе благодаря административному ресурсу. Столыпин истребовал у правительства крупные суммы на так называемую подготовку выборов. Министр финансов В.Н. Коковцев признавал, что деньги были «розданы самым ничтожным и бесполезным организациям и провинциальным органам печати». Он заявлял, что эти средства стали «соблазнительным источником питания разных «своих людей» у губернаторов и департамента полиции или у того лица, которому поручено предвыборное производство.... Все промелькнули перед нами, все побывали тут».
Располагая ведомостями о незаконных расходах правительства по финансированию выборов, министр финансов указывал, что деньги получали почти исключительно представители правых партий и организаций: «Мар-
ков-2-й с его «Курской былью» и «Земщиной», поглощавшей 200 000 рублей в год; пресловутый доктор Дубровин с «Русским Знаменем»... Пуришкевич с самыми разнообразными предприятиями... некоторые епископы с их просветительными союзами...». В противоправную деятельность оказались втянутыми: Святейший Синод, епархиальные архиереи, перед которыми правительством Столыпина ставилась конкретная задача - «бороться против левых течений» и поддерживать правых. Из казны на это выделялись огромные деньги. Был организован широкомасштабный подкуп избирателей, депутатов, журналистов.
Ради достижения политических целей правительство широко использовало провокации. Разгон II Думы 3 июня 1907 года стал возможным потому, что депутату от социал-демократов был подброшен фальшивый «наказ» к солдатам столичного гарнизона с призывом к восстанию. Затем последовал обыск с обнаружением «крамольного материала». Столыпин потребовал разрешения на арест всех депутатов социал-демократов и, не дожидаясь ответа, добился царского указа о роспуске «парламента». Санкционировались и убийства оппозиционеров уголовниками, которых рядили в одежки патриотов-черносотенцев.
Размывание монополии власти на легитимное насилие - предвестник гибели государства. Столыпин раскручивал маховик этого процесса. По его распоряжению был образован секретный отдел, курировавший провокаторов. Руководитель боевой организации эсеров провокатор Азеф получал от полиции невиданный в российском государстве оклад в 1000 руб. в месяц. На содержании полицейского ведомства находился и добравшийся до поста члена ЦК большевистской партии провокатор Малиновский с месячным жалованьем в 700 руб. Для сравнения: оклад губернатора составлял 500 руб., министра Российской империи - 600 рублей. Бывший начальник департамента полиции А.А. Лопухин с предвидением писал: «Охрана государственной власти в руках корпуса жандармов обращается в борьбу со всем обществом, а, в конечном счете, приводит к гибели и государственную власть... Деятельность политической полиции представляется не только враждебной народу, но и противогосударственной». Чудовищные и недопустимые методы работы тайной полиции стали широко известны. «Как не трудно в это поверить, но правительство действительно нанимало агентов-провокаторов... Охранное отделение платило этим людям жалованье, даже если было точно известно, что это активные революционеры, сыгравшие не последнюю роль в убийствах видных государственных деятелей», - писал тогда британский посол Д. Бьюкенен.
Третьеиюньская политическая система оказалась несостоятельной. В.И. Ленин справедливо указывал, что самодержавие не было способно к проведению позитивных реформ. «...Система исчерпала себя, исчерпала свои социальные силы. Обстоятельства сложились так, что никакая реформа в современной России невозможна...» - писал вождь пролетарской революции. Правящие круги не желали ограничения своей власти и привилегий. Не состоялось упразднение «исключительного положения», провалились реформы местного управления и правоохранительной системы. Россия оставалась полицейским государством. Репрессии обрушились на студенческую молодежь. Из университетов изгонялись известные профессора. При Столыпине были запрещены около шестисот профсоюзов, еще более чем семистам отказали в регистрации. Было развернуто массированное наступление против печатных средств информации. Издания запрещались, на редакторов, издателей и авторов статей налагались штрафы и аресты. Гонениям подверглись земские организации. «Реформы сверху» осуществлялись через бессудные репрессии, военно-окружные и военно-полевые суды без участия в процессах юристов. Ежедневно газеты сообщали о казнях.
В.И. Вернадский 10 июля 1906 года в статье «Смертная казнь» писал: «Сотни казней, сотни легально и безнаказанно убитых людей в течение нескольких месяцев, в ХХ веке, в цивилизованной стране, в образованном обществе!.. Когда в некоторых кругах русского общества перед наступлением революции носился страх ее кровавых дел, этот страх обращался в сторону революционеров. Революция пришла, и оказалось, что правительственная власть стоит далеко впереди их, что на ее совести несравненно больше крови и больше убийств... И занесенная кровавая рука власти не останавливается. Правительственный террор становится всё более кровавым». Через два года, 14 января 1908-го, этот великий ученый и мыслитель планетарного масштаба, давая оценку происходящему в России, отмечал, что «страна залита кровью» и «всё держится одной грубой силой». Это оценка человека, являвшегося тогда членом Государственного совета. Уместно отметить, что в знак протеста против реакционной политики более 100 преподавателей, почти треть профессоров и доцентов Московского университета весной 1911 года покинули его стены. Случай неслыханный в истории. В их числе был и В.И. Вернадский. Царские власти не простили ему этого и исключили из Госсовета.
В верхах вынашивались планы ликвидации Думы, искоренения ростков парламентаризма. На стороне правящего режима оставалось в основном поместное дворянство, нежелающее кардинальных преобразований.
С.Ю. Витте писал: «Столыпин... внес во все отправления государственной жизни полнейший произвол и полицейское усмотрение. Ни в какие времена... не было столько произвола, сколько проявлялось во всех отраслях государственной жизни во времена Столыпина».
Надежды, выраженные в афоризме: «Дайте государству 20 лет покоя внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России», были абсолютно несостоятельными. Современные отечественные и западные исследователи вынуждены признавать, что осуществилось из столыпинских реформ немногое. Даже известный американский советолог, десятилетиями изучавший русскую революцию, Р. Пайпс констатирует: «Устремления Столыпина находили слабый отклик в стране... В глазах оппозиции Столыпин был прислужником презренной монархии, при дворе его считали честолюбивым и своекорыстным политиком. Правящая бюрократия тоже не признавала его своим...»
Сегодня, в угоду устремлениям проводников разрушительной политики, реанимируется миф о Столыпине как великом реформаторе. Роль его как реакционера и проводника масштабных репрессий, душителя демократических свобод, напротив, всячески замалчивается.
Несостоятелен миф о Столыпине - преобразователе русской деревни. Ради чего затевалась аграрная реформа, с циничной прямотой раскрывал октябрист В. Красовский. Выступая в Государственном совете, он заявлял о готовности решать крестьянский вопрос через насилие и принуждение и не скрывал, что община разрушается прежде всего для спасения помещичьих имений. Этот план ликвидации традиционного крестьянского мира, своеобразного «раскрестьянивания», не был поддержан российским обществом.
Не без симпатий относившийся к Столыпину, выдающийся церковный иерарх - в годы гражданской войны и иностранной интервенции глава военного духовенства армии барона Врангеля - митрополит Вениамин писал в своих замечательных воспоминаниях: «Ему (Столыпину. - А.К.) приписывалась… будто бы гениальная спасительная идея земледельческой системы, так называемого хуторского хозяйства… Тогда я жил в селе и отчетливо видел, что народ - против нее. И причина была простая… Массы остались бы по-прежнему малоземельными. В душах же народа лишь увеличилось бы чувство вражды к привилегиям новых «богачей». Да и вообще, спасать русский народ лишь буржуазным соблазном личной корысти было совсем неглубоко, недуховно, негосударственно… народ привык к общинному укладу жизни. И хутора в народе «провалились»... Дело замерло, оно было искусственное и ненормальное».
Роль Столыпина как проводника реакционной политики и масштабных репрессий, душителя демократических свобод очевидна. Нет сомнений, что имя этого сыгравшего столь неблаговидную роль в истории России деятеля оказалось востребованным нынешним политическим режимом для оправдания современных «реформ» и политики правящей партии, отражающей интересы бюрократии и крупного капитала. Затея никчемная.
Более ста лет назад великий русский писатель Л.Н. Толстой в статье «Не могу молчать», опубликованной 4 июля 1908 года сразу в ряде изданий, писал: «Обращаюсь ко всем... и до вас, двух главных скрытных палачей, своим попустительством участвующих во всех этих преступлениях: Петру Столыпину и Николаю Романову… чем дольше продолжается теперешнее положение, тем больше я убеждаюсь, что эти два человека, виновники совершающихся злодейств и развращения народа, сознательно делают то, что делают...» Он же в личном письме к Столыпину предсказывал: «Покуда будет история, имя ваше будет повторяться как образец грубости, жестокости и лжи… Вместо умиротворения вы до последней степени напряжения доводите раздражение и озлобление людей всеми этими ужасами произвола…»
И через сто лет, после того как великий писатель и гуманист написал эти слова, уже в «демократической» России власти готовятся отметить юбилей «великого реформатора» П.А. Столыпина. Не следовало бы…. Благодаря его «преобразованиям» великой России не получилось. Напротив: случилась революция, и страна оказалась на грани распада. По признаниям видного философа-эмигранта Н.А. Бердяева, уважаемого иерарха Русской православной церкви Вениамина (Федченкова), великого князя Александра Михайловича Романова и многих других умных и честных людей, у которых не было симпатий к Советской власти, державу спасли Ленин и большевики. А философ-эмигрант Г.П. Федотов, анализируя истоки революции, видел ее причины в реакционности правящего класса и русской монархии. Проводником же реакционного курса являлся Столыпин. Даже монархист В.В. Шульгин, принимавший отречение Николая II, признавал: «Столыпин - предтеча Муссолини». И стояло за ним меньшинство.
Стыдно, господа реформаторы! Ваши герои - вешатели! Они - разрушители Отечества: Керенский, Горбачёв, Ельцин...
Александр КРУГЛИКОВ, доктор исторических наук
http://www.sovross.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=590586