Списки: Голос из параллельного мира. Часть 2
Оригинал наброса: http://echo.msk.ru/programs/code/1312100-echo/
Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. Юлия Латынина, «Код доступа». Итак, я продолжаю очень коротко. Запад поощряет, собственно, те самые вещи, которыми он руководствуется в своей жизни - демократию, толерантность и так далее, вне зависимости от того, хорошо это во всех обстоятельствах или плохо.
С как-то Россией наоборот. Мы приветствуем народных мэров, которых не совсем понятно, кто выбирал. Мы приветствуем в данном случае самоопределение Донецкой республики и так далее. У меня такой вопрос: а почему же при этом Путин отменил фактически де-факто выборы мэров, не говоря уже о выборах губернаторов в самой России? А, вот, если завтра буряты внутри России скажут, что «Вы знаете, мы вообще-то монголы. Мы христиане, мы буддисты. У нас вот тут Дацан и мы хотим присоединиться к Монголии», какая будет реакция? Ну что буряты! Чечня.
+7 985 970-45-45. И, собственно, такой главный вопрос. Я по натуре сторонник Российской империи. Вот, что мне в этом не нравится, в том, что сейчас делает Кремль? Я это формулировала в предыдущих передачах, я это формулировала как «Ставка на люмпена». Я рада вам сообщить, что Михаил Ходорковский на конгрессе, на котором я была, сформулировал гораздо точнее, гораздо глубже. Он сказал, что Путин уничтожает, собственно, вот эту Российскую империю, этот российский мир. Этот русский мир, будущее русского мира, будущую концентрацию славянских земель и собирание ее вокруг русского мира.
Вот это гораздо более глубокая и точная формулировка, потому что, еще раз, важно понять... Я, наконец, сформулировала для себя, чем мне это не нравится. Важно понять, что Путин не приращивает территории. Он их, наоборот, утрачивает. Он - могильщик Российской империи, а мне ее жалко. Потому что нации - известно, они не размножаются физически. Есть 2 способа увеличить свою нацию - через захват территорий и через культурное доминирование.
И, вот, возьмем те войны, которые вела Россия последнее время. Возьмем войну Грузии и России. Что получила Россия в результате войны? Ну, там в Кремле получили, вероятно, моральное удовлетворение от того, что поимели Саакашвили. Что получила Россия? Территорию? Нет. Сколько живет в Южной Осетии? 15 тысяч человек, да и те не наши.
Культурное доминирование? Ровно наоборот: Грузия, которая являлась частью российского мира, была окончательно отчуждена. Грузия - это часть русской истории от Багратиона до Амирэджиби и Окуджавы.
Вот, Путин сделал так, что нового Окуджавы не будет. Он будет петь на грузинском, что, кстати, совсем не хорошо для будущего поэта.
Вот, все 4 с лишним миллиона жителей Грузии, которые на дороге не валяются, все они отчуждены от России. Мои сверстники - последнее поколение, которое говорит на русском. А как на грузинском, едет в столицу империи. Вот, этот источник пополнения нации, российской нации Путин закрыл наглухо. Ну, таджики на заработки - пожалуйста.
Ю.ЛАТЫНИНА: Вот Украина, 40 миллионов этнически неоднородных людей, из которых часть ощущает себя русскими, часть русскоязычными, часть украинцами. Что Путин получил? Крым. 2 миллиона. Очень хорошо. Еще что? Он получил, что остальные 40 миллионов не поедут к врагу учиться.
И нет, мне не нравится то, что происходит с ползучей украинизацией даже того же самого Донбасса. Вот, я внимательно слушала донецкую интеллигенцию, которая говорила, что «Вот, мы, мол, у нас равноценны. У нас русский язык совершенно равноценен с украинским, только, знаете, документы надо заполнять на украинском». Нет, не равноценны. И дело даже не в том, что русская литература идет в школе как иностранная. Там довольно большое количество при этом... Всё равно Пушкин изучается, грубо говоря, в том же объеме, хотя и как иностранная литература.
Дело не в этом. А дело в том, что наблюдается достаточно страшная вещь, которая заключается в том, что украинский, получается, вроде бы как, язык интеллигенции, а русский получается, вот, язык вот этой толпы. Кто интеллигенция, тот знает украинский. Тот всё больше будет начинать знать украинский сейчас, если Донбасс сохранится в составе России, благодаря Путину.
На Кипре, кстати, положение с английским языком там формально хуже, чем с русским в Донбассе. Но только на Кипре, бывшей колонии, когда ты говоришь по-английски, это признак твоей принадлежности к элите. А здесь это признак твоей принадлежности, ну, не к люмпенам, потому что всё равно по-русски говорят все, но это будет меняться. И это меняется, благодаря давлению украинского правительства.
И это можно было остановить только одним способом - стать культурным центром этого самого славянского мира. Сначала сильная экономика, сильная наука, сильное образование, потом посмотрим.
Представьте себе, Россия бы развивалась, ну, вот, как Китай. Я не говорю про демократию - под мудрым авторитарным правителем. Вот тут Украина с ее олигархами, нищетой, популизмом и демократией, а тут - Россия.
Вот, еще раз повторяю, ведь, национальная идентификация в таких случаях это всегда дело очень сложное. Еще раз повторяю, оно зависит от культурного доминирования. Я даже не буду говорить про случай Российской империи, потому что мне скажут, что это культурное доминирование, навязанное властью. Я вам приведу другой, более сложный случай.
Сопредельная с Украиной Литва, еще рядом Польша. Области очень неопределенной этничности. И, вот, знаете, кто был первый президент Польши? Поляк Габриэль Нарутович. А знаете, как звали его единоутробного брата? Его единоутробный брат был литовец Станислава Нарутавичус, который был одним из подписантов акта о независимости.
А еще был, знаете, польский национальный герой Пилсуцкий. Он - поляк, но он рожден в Вильнюсе. И вы будете смеяться, у него был брат Болислав тоже единоутробный, который был литовцем.
Это я к тому, что в бывшем великом княжестве Литовском, благодаря польскому культурному доминированию (заметьте, не имперскому доминированию). Многие литовцы называли себя поляками. Вот то же самое, по идее, должно было происходить с Россией, если бы она правильно называлась. Многие грузины, многие армяне, многие украинцы по-прежнему бы называли себя русскими, потому что к русскому миру принадлежать больше и лучше. Вот, как Гоголь - великий русский писатель. Не только потому, что империя, а еще потому, что культурная столица.
Вот, делая ставку на люмпена, делая ставку на то, что мы, Россия не Европа, Путин это уничтожает. И это очень страшно.
+7 985 970-45-45. Я на этой неделе хотела поговорить, собственно, о Второй мировой войне. Почему я хотела поговорить? Потому что неизвестно, что будет на следующей неделе. Как уже все говорят, что возможно, что 9 мая что-то будет такое особое происходить на Украине, а у нас Великая Отечественная война стала играть роль национальной иконы - это наше великое прошлое. Довольно характерно для определенного типа цивилизаций, что они сосредотачиваются на прошлом. Вот, мусульмане тоже говорят, что у них офигительное прошлое.
И для начала я бы хотела заметить всем присутствующим, что нет истории Второй мировой войны. Вот, мне очень трудно говорить о Второй мировой войне, поскольку на русском языке нет истории там Великой Отечественной войны. Ну, Великая Отечественная война - это что такое? Это такое слово, сложное лингвистическое образование, сделанное для того, чтобы отделить Вторую мировую войну, которая началась через неделю после подписания Молотова-Риббентропа, в которой Сталин был союзником Гитлера - они вместе разделили Польшу. Только Гитлер вторгся как дурачок 1 сентября, а Сталин как умный человек пришел 17-го. Они вместе разделили Европу. И когда Гитлер воевал с Францией, Сталин снабжал его сырьем - без этого Гитлер вряд ли смог бы так эффективно воевать. И когда Гитлер оккупировал Францию и Бельгию, то Сталин в это время оккупировал Литву, Латвию, Эстонию, ту же самую Западную Украину, часть Румынии, часть Финляндии. И Сталин оказался в идеальном положении убить чужим ножом в результате. И, вот, я бы очень хотела почитать историю, написанную на русском, Второй мировой войны с учетом роли Красной армии и Советского Союза.
Такой истории нет, такую историю, с моей точки зрения, мог бы написать Виктор Суворов. Такую историю, с моей точки зрения, мог бы написать Марк Солонин. Два наших лучших историка Второй мировой войны. К сожалению, наше государство подобные труды не поощряет. К сожалению, у нас прилавки забиты продукцией, в которой рассказаны самые невероятные вещи, там, о великом Сталине, который, знаете, вот, готовился к войне, был очень мудр, но почему-то не верил, что Гитлер нападет. И, конечно, сам не собирался нападать на Гитлера. Ну, как же можно, ну, вот, нападать на Гитлера? Ну, это уж такое преступление.
И я в этом смысле хочу бросить клич. Я очень хочу прочесть такую историю. Для меня это принципиально важно, потому что я не знаю о многих вещах, которые мне хочется знать. У нас есть некоторые отдельные точки, которые начинают проясняться, благодаря тем же Суворову и Солонину. Ну, например, у нас есть такая история про осаду Ленинграда. И в результате исследований многих других историков выясняется, что, как бы, картина, которая реальная, она отличается от канонизированной. И ясно становится, что снабжение города, чудовищный голод был связан не только с блокадой Ленинграда, но и с, мягко говоря, отсутствием подвоза продовольствия. Это же очень странная ситуация, когда есть берег Ладожского озера, который находится в российских руках, и другой берег Ладожского озера. Есть несколько десятков километров. И есть на этом озере куча судов, включая специально предназначенные для плавания по этому озеру, например, Ладожская рыболовная флотилия. И эти суда не подвозят это продовольствие.
И потом по ледовой дороге в декабре не подвозят это продовольствие, хотя, в декабре лед уже толстый. И в марте следующего года по такому же, не более толстому льду подвезено ровно в 10 раз больше продовольствия за день.
И когда смотришь документы, почему это продовольствие не было подвезено, выясняется, что у грузовиков не было горючего. Да скорее всего, и продовольствия просто не было.
То есть начинаешь понимать, что вопрос снабжения города связан с тем, видимо, что Сталин не считал нужным его снабжать, потому что Сталин считал, что... Стратегически, кстати, очень разумная мысль. Ну, она бесчеловечная, но, вот, с точки зрения стратегии войны она очень разумная. Вот, город попадет всё равно в руки Гитлеру, вот, пусть Гитлер кормит эту огромную ораву людей.
И ясна вторая вещь, что Гитлер, как раз поняв эту историю, раздумал брать город. Вот, знаменита у нас директива Гитлера (часто цитируют) про то, что Ленинград должен быть стерт с лица земли. Но это только кусок директивы. А полная директива выглядит так, что Ленинград должен быть стерт с лица земли авиацией и артиллерией, но в город немцы заходить не будут и выпускать жителей из города не будут, чтобы их не кормить.
И становится понятна потихонечку третья вещь, например, что не только Гитлер не собирался брать город. Его вполне устраивала ровна эта ситуация. А что Жуков, соответственно, в своих мемуарах врал, когда он говорил, что он отбил атаку немецких танков и что он спас город. Более того, возникает вопрос о том, можно ли это квалифицировать с военной точки зрения как военное преступление? Потому что если Жуков докладывает, что он отбил атаку танков, а танков в этот момент уже под Ленинградом нет и они идут на Москву, то возникает вопрос. Полководец же должен по-разному действовать. Если он понимает, что Гитлер стремится взять город, он, действительно, должен отбивать атаки танков. А если он видит, что танков уже нет и город будет просто блокирован, то надо употреблять все силы на прорыв блокады возле той же станции Мга, чтобы сохранить снабжение.
Если Жукову докладывали разведчики о том, что танков нет, и Жуков называл это диверсией и требовал новых данных, то как это выглядит?
Вот это, как бы... Вот у нас так начинают проясняться понемногу некоторые вещи, там, о той же Сталинградской битве, о той же осаде Ленинграда. Но у нас нет цельной картины Второй мировой войны. И единственное, что может быть с моей точки зрения, это написать работу Солонину или Суворову и как-то людям, которым не безразлична судьба России, как-то людям, которым не безразлично европейское будущее России, здравый смысл в истории России, просто скинуться на создание нормальной истории Второй мировой войны.
Вот, я просто, так сказать, клич призываю людям, потому что я другого способа не вижу, потому что я понимаю, что в нынешней ситуации эйфории у нас будет. Что в нынешней ситуации, когда 9 мая стало вот таким эпицентром новой путинской идеологии, мне бы хотелось прочесть то, что есть на самом деле. Я надеюсь, что тем людям, которым тоже бы хотелось прочесть, что есть на самом деле, они просто скинутся на какой-то грант, учредят грант на написание истории Второй мировой войны.
Теперь я хочу сказать одну важную вещь, которой, как ни странно, нету в книгах Солонина и Суворова.
Первое. Мы привыкли считать, что есть такая Вторая мировая война. Ну, как она велась? Ну, вот, гитлеровцы устроили блицкриг сначала во Франции, потом у них не получилось в России. И если кто уже читал того же самого Солонина или того же самого Суворова, знает, что, допустим, у России была гигантская танковая армия, и что только танков БТ в России было больше, чем любых типов танков во всех армиях всех стран мира.
А, вот, я никогда не слышала у них ответа на вопрос, почему? А вообще кто изобрел танковую войну? Гудериан? Неправда. Концепцию танковой войны придумал полковник Лиддел Гарт британский, который за это был уволен из британской армии. Лиддел Гарт потом был советником Черчилля, Лиддел Гарт написал историю Второй мировой войны, Лиддел Гарт тренировал израильских генералов до 1967 года. По-моему, Ариэль Шарон написал ему на одной из его книг «Полковнику, обучающему генералов».
Как так произошло, что концепцию танковой войны выдумал британец, а воспользовались ею с одной стороны немцы, а с другой стороны русские, потому что Сталин, очевидно, очень внимательно читал Лиддела Гарта?
Произошло это потому, что британское общество было свободным рыночным обществом. И мозги этого общества шли в экономику. Армия в этом обществе по определению была для людей второго сорта. Армия, правда, не флот, потому что, все-таки, британский флот, Британия - владычица морей. И если вы прочтете уже английские истории Второй мировой войны, вы с удивлением увидите, что в английской армии в 1939 году думали воевать конницей. Вот, Суворов очень смеется над Буденным, который думал во Второй мировой войне воевать конницей. А у Буденного были союзники в английской армии.
И вы знаете, почему, кстати, Англия вступила в войну за Польшу и Францию? Потому что они думали, что польская армия дофига сильная. Они думали, что польская армия как ща разобьет Гитлера! А Англии и Франции останется подмести осколки.
И поэтому полковника Лиддела Гарта, который предложил концепцию танковой войны, выперли из армии. А Гитлер - не Гудериан, не Роммель, а Гитлер - очень внимательно его читал. И Сталин внимательно его читал. Отсюда 17 тысяч танков у Сталина на Западном фронте.
Теперь возьмем совсем другую войну. На море. Японо-американскую. Мы все слышали, что случилось 8 декабря в Перл-Харборе, когда японские истребители раздолбали американский флот. Но дело же не в том, что это было просто очень удачное начало войны, которое кончилось для японцев неудачно. А это была не просто неожиданная атака - это был переворот всей концепции ведения войны, точно так же, как и с танками, потому что до этого считался самым сильным на море линейный корабль, дредноут. И вдруг оказалось, что самый сильный на море - это авианосец.
И получилось это точно так же. США были куда более могучей экономикой. А Япония была куда более слабой экономикой, но Япония была милитаристская. Вот этот советский термин очень точно отражает суть вопроса, потому что в Японии военные расходы достигали 43% бюджета.
И точно так же как в Британии был Лиддел Гарт, идеями которого не воспользовались, а воспользовался ими Гудериан, точно так же в Японии был адмирал Ямамото, который не просто понял, что авианосцы станут самой главной ударной силой в будущей войне (а этого еще никто не понимал), который разработал всю концепцию применения авианосцев, который, будучи моряком, стал летчиком, он выучился летать. Который в том числе принимал личное участие в конструировании даже этих самолетов. Который муштровал своих людей (а это были очень серьезные муштровки, потому что, например, вот один пример). Однажды во время тренировочного полета на море поднялось волнение, и все звенья, которые взлетели в воздух японские, просто не смогли сесть.
То есть вы понимаете, о чем я говорю? Посмотрите, какая фишка. Были свободные страны, Запад, экономика которых была куда сильнее тоталитарных или милитаристской Японии. Но воевать эти страны не просто не хотели - война в этих странах была в абсолютном загоне. И так как в армии служили второсортные люди, то они отвергали абсолютно все новые идеи и, прежде всего, насчет танков в наземной войне и насчет авианосцев в войне на воде.
Германия, Советский Союз и Япония были куда слабее. Но они имели фантастические преимущества - они все свои ресурсы бросили на войну. То есть повторялась во Второй мировой войне ситуация римлян, которые гораздо богаче, и гуннов, которые гораздо голоднее и которые все свои ресурсы бросают на войну. Менее богатое общество, но общество, которое полностью заточено под войну.
Это вот одна вещь, которая бросается в глаза в истории Второй мировой войны, какие недостатки имеет демократия и свободная рыночная экономика, когда она сталкивается с обществом, заточенным под агрессию.
Вторая вещь, которая бросается в глаза. Когда читаешь про Красную армию, вот, первое, что бросается в глаза в истории российской Второй мировой войны, это как мало подвигов полководцев, которые куда-то скачут на коне перед своими войсками и думаешь «Ну, конечно, мир изменился. Все-таки, полководцы больше не скачут впереди как Вильгельм Завоеватель или Александр Македонский». Но удивительно, что когда смотришь на другие очаги Второй мировой войны, это значение личности в войне вдруг возвращается. Вот есть битва за Англию. Как сказал Черчилль? Никогда столь многие не были обязаны столь немногим - он имел в виду английских военных летчиков. О’кей, хорошо, это воздух, это не показательная история.
Но вот море, морское сражение. Сражение при Атолле Мидуэй, когда как будто в какой-то средневековой битве, как будто в какой-то битве за Иерусалим, или, там, у Александра Македонского битве Гавгамелах, всё решали личные качества командиров и всё решали буквально секунды.
Напомню, что случилось с атоллом Мидуэй. В мае 1942 года, когда адмирал Ямамото послал туда японский флот, опять же, японские авианосцы для того, чтобы уничтожить эту базу в Тихом океане, помимо того, что... Ямамото не знал только одной простой вещи о том, что... Американцам был известен японский военно-морской шифр, поэтому американцы знали о его намерениях. Но самое интересное, что даже не это было причиной страшной неудачи Ямамото. А как я уже сказала, всё зависело от психологии решения двух людей, одного из которых звали адмирал Нагумо, а другого, который вообще был командир эскадрильи, его звали Маккласки. Дело в том, что когда адмирал... Я сейчас немножко огрубляю, буду пересказывать, но суть дела заключается в том, что когда адмирал Нагумо стал подходить к Мидуэю и с его палубы взлетели бомбардировщики, которые отбомбились по острову, то он внезапно обнаружил, что американский флот ушел в море и что, соответственно, для того, чтобы найти американский флот и разбомбить его, ему надо уже не бомбы, а торпеды. И ему надо перевесить... Самолеты, которые стояли на палубе, надо было заменить бомбы на торпеды.
И это было решение, которое надо было принять в течение секунды. Адмирал Нагумо не принял решения. Он не принял ни того, ни другого решения, он не послал самолеты с бомбами, он не послал самолеты с торпедами. Он долго думал, потом он приказал им переобуваться.
Это было бы не самое страшное, но в этот момент появились американские самолеты. И что самое удивительное, все американские самолеты, посланные на розыск японских авианосцев, они не смогли найти японские авианосцы. В воздухе оставалось буквально несколько самолетов, вот, во главе вместе с тем самым Маккласки, и у него уже кончалось горючее. И ему надо было поворачивать. И он сказал «Еще чуть-чуть», и в этот момент он видит перед собой японские авианосцы. И в течение нескольких минут случились вот эти 2 вещи потому, что не повернул капитан Маккласки, и потому что адмирал Нагумо оказался в ситуации, когда его самолеты, заправленные горючим, с торпедами под крыльями, стояли на палубах авианосцев. В течение нескольких минут японцы потеряли 3 тысячи человек и все 4 авианосца ударной группы.
Это совершенно другая война, потому что когда читаешь про операцию под Ржевом, где в 1941-м, 1942-м, 1943-м году гибнут десятки тысяч, сотни тысяч... О’кей, вы скажете «Это море». Очень хорошо. Прочитайте про операции Роммеля в Африке. Это не просто маневренная война, это война, в которой командир на передовой.
А что же в России? А в России... Почему так не происходило в России, вот как выглядит это в описании Николая Никулина, члена-корреспондента Российской академии художеств, который в 1941 году попал связистом под Ленинград.
311-я дивизия. Никулин случайно видит ее командира: «Я заглянул в щель сквозь приоткрытую обмерзлую плащ-палатку и увидел при свете коптилки пьяного генерала распаренного, в расстегнутой гимнастерке. На столе стояла бутыль с водкой, лежала всякая снедь, сало, колбасы, консервы, хлеб». Помните это самое знаменитое «Связь потеряна с войсками» в начале Великой Отечественной? Как могла быть потеряна связь у адмирала Нагумо?
Вот в этом-то и ужас, что Сталин создал армию, в которой поголовье генералов и офицеров на души солдат было принципиально очень большим, больше, чем в других армиях мира. И это была армия, специально сделанная, чтобы воевать так, чтобы костяк ее, генералы и офицеры оставались в живых, а солдаты... Ну, вот, как там объяснял генерал Жуков изумленному генералу Эйзенхауэру? «Подходя к минному полю, наша пехота проводит атаку так, как будто этого поля нет».
Вот, это, пожалуй, одна из самых страшных вещей, которая для меня во Второй мировой войне. Что когда ты читаешь то, что происходило в Великой Отечественной с нашими войсками и как воевали наши генералы, и почему так мало их оказалось на передовой, и читаешь вести с других полей Второй мировой войны, то оказывается, что это были 2 очень разные по характеру командной структуры войны.
Всего лучшего, до встречи через неделю.
Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. Юлия Латынина, «Код доступа». Итак, я продолжаю очень коротко. Запад поощряет, собственно, те самые вещи, которыми он руководствуется в своей жизни - демократию, толерантность и так далее, вне зависимости от того, хорошо это во всех обстоятельствах или плохо.
С как-то Россией наоборот. Мы приветствуем народных мэров, которых не совсем понятно, кто выбирал. Мы приветствуем в данном случае самоопределение Донецкой республики и так далее. У меня такой вопрос: а почему же при этом Путин отменил фактически де-факто выборы мэров, не говоря уже о выборах губернаторов в самой России? А, вот, если завтра буряты внутри России скажут, что «Вы знаете, мы вообще-то монголы. Мы христиане, мы буддисты. У нас вот тут Дацан и мы хотим присоединиться к Монголии», какая будет реакция? Ну что буряты! Чечня.
+7 985 970-45-45. И, собственно, такой главный вопрос. Я по натуре сторонник Российской империи. Вот, что мне в этом не нравится, в том, что сейчас делает Кремль? Я это формулировала в предыдущих передачах, я это формулировала как «Ставка на люмпена». Я рада вам сообщить, что Михаил Ходорковский на конгрессе, на котором я была, сформулировал гораздо точнее, гораздо глубже. Он сказал, что Путин уничтожает, собственно, вот эту Российскую империю, этот российский мир. Этот русский мир, будущее русского мира, будущую концентрацию славянских земель и собирание ее вокруг русского мира.
Вот это гораздо более глубокая и точная формулировка, потому что, еще раз, важно понять... Я, наконец, сформулировала для себя, чем мне это не нравится. Важно понять, что Путин не приращивает территории. Он их, наоборот, утрачивает. Он - могильщик Российской империи, а мне ее жалко. Потому что нации - известно, они не размножаются физически. Есть 2 способа увеличить свою нацию - через захват территорий и через культурное доминирование.
И, вот, возьмем те войны, которые вела Россия последнее время. Возьмем войну Грузии и России. Что получила Россия в результате войны? Ну, там в Кремле получили, вероятно, моральное удовлетворение от того, что поимели Саакашвили. Что получила Россия? Территорию? Нет. Сколько живет в Южной Осетии? 15 тысяч человек, да и те не наши.
Культурное доминирование? Ровно наоборот: Грузия, которая являлась частью российского мира, была окончательно отчуждена. Грузия - это часть русской истории от Багратиона до Амирэджиби и Окуджавы.
Вот, Путин сделал так, что нового Окуджавы не будет. Он будет петь на грузинском, что, кстати, совсем не хорошо для будущего поэта.
Вот, все 4 с лишним миллиона жителей Грузии, которые на дороге не валяются, все они отчуждены от России. Мои сверстники - последнее поколение, которое говорит на русском. А как на грузинском, едет в столицу империи. Вот, этот источник пополнения нации, российской нации Путин закрыл наглухо. Ну, таджики на заработки - пожалуйста.
Ю.ЛАТЫНИНА: Вот Украина, 40 миллионов этнически неоднородных людей, из которых часть ощущает себя русскими, часть русскоязычными, часть украинцами. Что Путин получил? Крым. 2 миллиона. Очень хорошо. Еще что? Он получил, что остальные 40 миллионов не поедут к врагу учиться.
И нет, мне не нравится то, что происходит с ползучей украинизацией даже того же самого Донбасса. Вот, я внимательно слушала донецкую интеллигенцию, которая говорила, что «Вот, мы, мол, у нас равноценны. У нас русский язык совершенно равноценен с украинским, только, знаете, документы надо заполнять на украинском». Нет, не равноценны. И дело даже не в том, что русская литература идет в школе как иностранная. Там довольно большое количество при этом... Всё равно Пушкин изучается, грубо говоря, в том же объеме, хотя и как иностранная литература.
Дело не в этом. А дело в том, что наблюдается достаточно страшная вещь, которая заключается в том, что украинский, получается, вроде бы как, язык интеллигенции, а русский получается, вот, язык вот этой толпы. Кто интеллигенция, тот знает украинский. Тот всё больше будет начинать знать украинский сейчас, если Донбасс сохранится в составе России, благодаря Путину.
На Кипре, кстати, положение с английским языком там формально хуже, чем с русским в Донбассе. Но только на Кипре, бывшей колонии, когда ты говоришь по-английски, это признак твоей принадлежности к элите. А здесь это признак твоей принадлежности, ну, не к люмпенам, потому что всё равно по-русски говорят все, но это будет меняться. И это меняется, благодаря давлению украинского правительства.
И это можно было остановить только одним способом - стать культурным центром этого самого славянского мира. Сначала сильная экономика, сильная наука, сильное образование, потом посмотрим.
Представьте себе, Россия бы развивалась, ну, вот, как Китай. Я не говорю про демократию - под мудрым авторитарным правителем. Вот тут Украина с ее олигархами, нищетой, популизмом и демократией, а тут - Россия.
Вот, еще раз повторяю, ведь, национальная идентификация в таких случаях это всегда дело очень сложное. Еще раз повторяю, оно зависит от культурного доминирования. Я даже не буду говорить про случай Российской империи, потому что мне скажут, что это культурное доминирование, навязанное властью. Я вам приведу другой, более сложный случай.
Сопредельная с Украиной Литва, еще рядом Польша. Области очень неопределенной этничности. И, вот, знаете, кто был первый президент Польши? Поляк Габриэль Нарутович. А знаете, как звали его единоутробного брата? Его единоутробный брат был литовец Станислава Нарутавичус, который был одним из подписантов акта о независимости.
А еще был, знаете, польский национальный герой Пилсуцкий. Он - поляк, но он рожден в Вильнюсе. И вы будете смеяться, у него был брат Болислав тоже единоутробный, который был литовцем.
Это я к тому, что в бывшем великом княжестве Литовском, благодаря польскому культурному доминированию (заметьте, не имперскому доминированию). Многие литовцы называли себя поляками. Вот то же самое, по идее, должно было происходить с Россией, если бы она правильно называлась. Многие грузины, многие армяне, многие украинцы по-прежнему бы называли себя русскими, потому что к русскому миру принадлежать больше и лучше. Вот, как Гоголь - великий русский писатель. Не только потому, что империя, а еще потому, что культурная столица.
Вот, делая ставку на люмпена, делая ставку на то, что мы, Россия не Европа, Путин это уничтожает. И это очень страшно.
+7 985 970-45-45. Я на этой неделе хотела поговорить, собственно, о Второй мировой войне. Почему я хотела поговорить? Потому что неизвестно, что будет на следующей неделе. Как уже все говорят, что возможно, что 9 мая что-то будет такое особое происходить на Украине, а у нас Великая Отечественная война стала играть роль национальной иконы - это наше великое прошлое. Довольно характерно для определенного типа цивилизаций, что они сосредотачиваются на прошлом. Вот, мусульмане тоже говорят, что у них офигительное прошлое.
И для начала я бы хотела заметить всем присутствующим, что нет истории Второй мировой войны. Вот, мне очень трудно говорить о Второй мировой войне, поскольку на русском языке нет истории там Великой Отечественной войны. Ну, Великая Отечественная война - это что такое? Это такое слово, сложное лингвистическое образование, сделанное для того, чтобы отделить Вторую мировую войну, которая началась через неделю после подписания Молотова-Риббентропа, в которой Сталин был союзником Гитлера - они вместе разделили Польшу. Только Гитлер вторгся как дурачок 1 сентября, а Сталин как умный человек пришел 17-го. Они вместе разделили Европу. И когда Гитлер воевал с Францией, Сталин снабжал его сырьем - без этого Гитлер вряд ли смог бы так эффективно воевать. И когда Гитлер оккупировал Францию и Бельгию, то Сталин в это время оккупировал Литву, Латвию, Эстонию, ту же самую Западную Украину, часть Румынии, часть Финляндии. И Сталин оказался в идеальном положении убить чужим ножом в результате. И, вот, я бы очень хотела почитать историю, написанную на русском, Второй мировой войны с учетом роли Красной армии и Советского Союза.
Такой истории нет, такую историю, с моей точки зрения, мог бы написать Виктор Суворов. Такую историю, с моей точки зрения, мог бы написать Марк Солонин. Два наших лучших историка Второй мировой войны. К сожалению, наше государство подобные труды не поощряет. К сожалению, у нас прилавки забиты продукцией, в которой рассказаны самые невероятные вещи, там, о великом Сталине, который, знаете, вот, готовился к войне, был очень мудр, но почему-то не верил, что Гитлер нападет. И, конечно, сам не собирался нападать на Гитлера. Ну, как же можно, ну, вот, нападать на Гитлера? Ну, это уж такое преступление.
И я в этом смысле хочу бросить клич. Я очень хочу прочесть такую историю. Для меня это принципиально важно, потому что я не знаю о многих вещах, которые мне хочется знать. У нас есть некоторые отдельные точки, которые начинают проясняться, благодаря тем же Суворову и Солонину. Ну, например, у нас есть такая история про осаду Ленинграда. И в результате исследований многих других историков выясняется, что, как бы, картина, которая реальная, она отличается от канонизированной. И ясно становится, что снабжение города, чудовищный голод был связан не только с блокадой Ленинграда, но и с, мягко говоря, отсутствием подвоза продовольствия. Это же очень странная ситуация, когда есть берег Ладожского озера, который находится в российских руках, и другой берег Ладожского озера. Есть несколько десятков километров. И есть на этом озере куча судов, включая специально предназначенные для плавания по этому озеру, например, Ладожская рыболовная флотилия. И эти суда не подвозят это продовольствие.
И потом по ледовой дороге в декабре не подвозят это продовольствие, хотя, в декабре лед уже толстый. И в марте следующего года по такому же, не более толстому льду подвезено ровно в 10 раз больше продовольствия за день.
И когда смотришь документы, почему это продовольствие не было подвезено, выясняется, что у грузовиков не было горючего. Да скорее всего, и продовольствия просто не было.
То есть начинаешь понимать, что вопрос снабжения города связан с тем, видимо, что Сталин не считал нужным его снабжать, потому что Сталин считал, что... Стратегически, кстати, очень разумная мысль. Ну, она бесчеловечная, но, вот, с точки зрения стратегии войны она очень разумная. Вот, город попадет всё равно в руки Гитлеру, вот, пусть Гитлер кормит эту огромную ораву людей.
И ясна вторая вещь, что Гитлер, как раз поняв эту историю, раздумал брать город. Вот, знаменита у нас директива Гитлера (часто цитируют) про то, что Ленинград должен быть стерт с лица земли. Но это только кусок директивы. А полная директива выглядит так, что Ленинград должен быть стерт с лица земли авиацией и артиллерией, но в город немцы заходить не будут и выпускать жителей из города не будут, чтобы их не кормить.
И становится понятна потихонечку третья вещь, например, что не только Гитлер не собирался брать город. Его вполне устраивала ровна эта ситуация. А что Жуков, соответственно, в своих мемуарах врал, когда он говорил, что он отбил атаку немецких танков и что он спас город. Более того, возникает вопрос о том, можно ли это квалифицировать с военной точки зрения как военное преступление? Потому что если Жуков докладывает, что он отбил атаку танков, а танков в этот момент уже под Ленинградом нет и они идут на Москву, то возникает вопрос. Полководец же должен по-разному действовать. Если он понимает, что Гитлер стремится взять город, он, действительно, должен отбивать атаки танков. А если он видит, что танков уже нет и город будет просто блокирован, то надо употреблять все силы на прорыв блокады возле той же станции Мга, чтобы сохранить снабжение.
Если Жукову докладывали разведчики о том, что танков нет, и Жуков называл это диверсией и требовал новых данных, то как это выглядит?
Вот это, как бы... Вот у нас так начинают проясняться понемногу некоторые вещи, там, о той же Сталинградской битве, о той же осаде Ленинграда. Но у нас нет цельной картины Второй мировой войны. И единственное, что может быть с моей точки зрения, это написать работу Солонину или Суворову и как-то людям, которым не безразлична судьба России, как-то людям, которым не безразлично европейское будущее России, здравый смысл в истории России, просто скинуться на создание нормальной истории Второй мировой войны.
Вот, я просто, так сказать, клич призываю людям, потому что я другого способа не вижу, потому что я понимаю, что в нынешней ситуации эйфории у нас будет. Что в нынешней ситуации, когда 9 мая стало вот таким эпицентром новой путинской идеологии, мне бы хотелось прочесть то, что есть на самом деле. Я надеюсь, что тем людям, которым тоже бы хотелось прочесть, что есть на самом деле, они просто скинутся на какой-то грант, учредят грант на написание истории Второй мировой войны.
Теперь я хочу сказать одну важную вещь, которой, как ни странно, нету в книгах Солонина и Суворова.
Первое. Мы привыкли считать, что есть такая Вторая мировая война. Ну, как она велась? Ну, вот, гитлеровцы устроили блицкриг сначала во Франции, потом у них не получилось в России. И если кто уже читал того же самого Солонина или того же самого Суворова, знает, что, допустим, у России была гигантская танковая армия, и что только танков БТ в России было больше, чем любых типов танков во всех армиях всех стран мира.
А, вот, я никогда не слышала у них ответа на вопрос, почему? А вообще кто изобрел танковую войну? Гудериан? Неправда. Концепцию танковой войны придумал полковник Лиддел Гарт британский, который за это был уволен из британской армии. Лиддел Гарт потом был советником Черчилля, Лиддел Гарт написал историю Второй мировой войны, Лиддел Гарт тренировал израильских генералов до 1967 года. По-моему, Ариэль Шарон написал ему на одной из его книг «Полковнику, обучающему генералов».
Как так произошло, что концепцию танковой войны выдумал британец, а воспользовались ею с одной стороны немцы, а с другой стороны русские, потому что Сталин, очевидно, очень внимательно читал Лиддела Гарта?
Произошло это потому, что британское общество было свободным рыночным обществом. И мозги этого общества шли в экономику. Армия в этом обществе по определению была для людей второго сорта. Армия, правда, не флот, потому что, все-таки, британский флот, Британия - владычица морей. И если вы прочтете уже английские истории Второй мировой войны, вы с удивлением увидите, что в английской армии в 1939 году думали воевать конницей. Вот, Суворов очень смеется над Буденным, который думал во Второй мировой войне воевать конницей. А у Буденного были союзники в английской армии.
И вы знаете, почему, кстати, Англия вступила в войну за Польшу и Францию? Потому что они думали, что польская армия дофига сильная. Они думали, что польская армия как ща разобьет Гитлера! А Англии и Франции останется подмести осколки.
И поэтому полковника Лиддела Гарта, который предложил концепцию танковой войны, выперли из армии. А Гитлер - не Гудериан, не Роммель, а Гитлер - очень внимательно его читал. И Сталин внимательно его читал. Отсюда 17 тысяч танков у Сталина на Западном фронте.
Теперь возьмем совсем другую войну. На море. Японо-американскую. Мы все слышали, что случилось 8 декабря в Перл-Харборе, когда японские истребители раздолбали американский флот. Но дело же не в том, что это было просто очень удачное начало войны, которое кончилось для японцев неудачно. А это была не просто неожиданная атака - это был переворот всей концепции ведения войны, точно так же, как и с танками, потому что до этого считался самым сильным на море линейный корабль, дредноут. И вдруг оказалось, что самый сильный на море - это авианосец.
И получилось это точно так же. США были куда более могучей экономикой. А Япония была куда более слабой экономикой, но Япония была милитаристская. Вот этот советский термин очень точно отражает суть вопроса, потому что в Японии военные расходы достигали 43% бюджета.
И точно так же как в Британии был Лиддел Гарт, идеями которого не воспользовались, а воспользовался ими Гудериан, точно так же в Японии был адмирал Ямамото, который не просто понял, что авианосцы станут самой главной ударной силой в будущей войне (а этого еще никто не понимал), который разработал всю концепцию применения авианосцев, который, будучи моряком, стал летчиком, он выучился летать. Который в том числе принимал личное участие в конструировании даже этих самолетов. Который муштровал своих людей (а это были очень серьезные муштровки, потому что, например, вот один пример). Однажды во время тренировочного полета на море поднялось волнение, и все звенья, которые взлетели в воздух японские, просто не смогли сесть.
То есть вы понимаете, о чем я говорю? Посмотрите, какая фишка. Были свободные страны, Запад, экономика которых была куда сильнее тоталитарных или милитаристской Японии. Но воевать эти страны не просто не хотели - война в этих странах была в абсолютном загоне. И так как в армии служили второсортные люди, то они отвергали абсолютно все новые идеи и, прежде всего, насчет танков в наземной войне и насчет авианосцев в войне на воде.
Германия, Советский Союз и Япония были куда слабее. Но они имели фантастические преимущества - они все свои ресурсы бросили на войну. То есть повторялась во Второй мировой войне ситуация римлян, которые гораздо богаче, и гуннов, которые гораздо голоднее и которые все свои ресурсы бросают на войну. Менее богатое общество, но общество, которое полностью заточено под войну.
Это вот одна вещь, которая бросается в глаза в истории Второй мировой войны, какие недостатки имеет демократия и свободная рыночная экономика, когда она сталкивается с обществом, заточенным под агрессию.
Вторая вещь, которая бросается в глаза. Когда читаешь про Красную армию, вот, первое, что бросается в глаза в истории российской Второй мировой войны, это как мало подвигов полководцев, которые куда-то скачут на коне перед своими войсками и думаешь «Ну, конечно, мир изменился. Все-таки, полководцы больше не скачут впереди как Вильгельм Завоеватель или Александр Македонский». Но удивительно, что когда смотришь на другие очаги Второй мировой войны, это значение личности в войне вдруг возвращается. Вот есть битва за Англию. Как сказал Черчилль? Никогда столь многие не были обязаны столь немногим - он имел в виду английских военных летчиков. О’кей, хорошо, это воздух, это не показательная история.
Но вот море, морское сражение. Сражение при Атолле Мидуэй, когда как будто в какой-то средневековой битве, как будто в какой-то битве за Иерусалим, или, там, у Александра Македонского битве Гавгамелах, всё решали личные качества командиров и всё решали буквально секунды.
Напомню, что случилось с атоллом Мидуэй. В мае 1942 года, когда адмирал Ямамото послал туда японский флот, опять же, японские авианосцы для того, чтобы уничтожить эту базу в Тихом океане, помимо того, что... Ямамото не знал только одной простой вещи о том, что... Американцам был известен японский военно-морской шифр, поэтому американцы знали о его намерениях. Но самое интересное, что даже не это было причиной страшной неудачи Ямамото. А как я уже сказала, всё зависело от психологии решения двух людей, одного из которых звали адмирал Нагумо, а другого, который вообще был командир эскадрильи, его звали Маккласки. Дело в том, что когда адмирал... Я сейчас немножко огрубляю, буду пересказывать, но суть дела заключается в том, что когда адмирал Нагумо стал подходить к Мидуэю и с его палубы взлетели бомбардировщики, которые отбомбились по острову, то он внезапно обнаружил, что американский флот ушел в море и что, соответственно, для того, чтобы найти американский флот и разбомбить его, ему надо уже не бомбы, а торпеды. И ему надо перевесить... Самолеты, которые стояли на палубе, надо было заменить бомбы на торпеды.
И это было решение, которое надо было принять в течение секунды. Адмирал Нагумо не принял решения. Он не принял ни того, ни другого решения, он не послал самолеты с бомбами, он не послал самолеты с торпедами. Он долго думал, потом он приказал им переобуваться.
Это было бы не самое страшное, но в этот момент появились американские самолеты. И что самое удивительное, все американские самолеты, посланные на розыск японских авианосцев, они не смогли найти японские авианосцы. В воздухе оставалось буквально несколько самолетов, вот, во главе вместе с тем самым Маккласки, и у него уже кончалось горючее. И ему надо было поворачивать. И он сказал «Еще чуть-чуть», и в этот момент он видит перед собой японские авианосцы. И в течение нескольких минут случились вот эти 2 вещи потому, что не повернул капитан Маккласки, и потому что адмирал Нагумо оказался в ситуации, когда его самолеты, заправленные горючим, с торпедами под крыльями, стояли на палубах авианосцев. В течение нескольких минут японцы потеряли 3 тысячи человек и все 4 авианосца ударной группы.
Это совершенно другая война, потому что когда читаешь про операцию под Ржевом, где в 1941-м, 1942-м, 1943-м году гибнут десятки тысяч, сотни тысяч... О’кей, вы скажете «Это море». Очень хорошо. Прочитайте про операции Роммеля в Африке. Это не просто маневренная война, это война, в которой командир на передовой.
А что же в России? А в России... Почему так не происходило в России, вот как выглядит это в описании Николая Никулина, члена-корреспондента Российской академии художеств, который в 1941 году попал связистом под Ленинград.
311-я дивизия. Никулин случайно видит ее командира: «Я заглянул в щель сквозь приоткрытую обмерзлую плащ-палатку и увидел при свете коптилки пьяного генерала распаренного, в расстегнутой гимнастерке. На столе стояла бутыль с водкой, лежала всякая снедь, сало, колбасы, консервы, хлеб». Помните это самое знаменитое «Связь потеряна с войсками» в начале Великой Отечественной? Как могла быть потеряна связь у адмирала Нагумо?
Вот в этом-то и ужас, что Сталин создал армию, в которой поголовье генералов и офицеров на души солдат было принципиально очень большим, больше, чем в других армиях мира. И это была армия, специально сделанная, чтобы воевать так, чтобы костяк ее, генералы и офицеры оставались в живых, а солдаты... Ну, вот, как там объяснял генерал Жуков изумленному генералу Эйзенхауэру? «Подходя к минному полю, наша пехота проводит атаку так, как будто этого поля нет».
Вот, это, пожалуй, одна из самых страшных вещей, которая для меня во Второй мировой войне. Что когда ты читаешь то, что происходило в Великой Отечественной с нашими войсками и как воевали наши генералы, и почему так мало их оказалось на передовой, и читаешь вести с других полей Второй мировой войны, то оказывается, что это были 2 очень разные по характеру командной структуры войны.
Всего лучшего, до встречи через неделю.