18 c половиной ложек сахара.
Замечательный актер Сергей Маковецкий снялся в фильме голландского режиссера Йоза Стеллинга "Душка". Фильм "Душка" уже номинирован на "Оскара" от Нидерландов, а в прокат на территории России и Украины картина выходит через три недели после голландской премьеры, которая состоялась на кинофестивале в Утрехте.
Абсурдистский сюжет, стилистика немого кино, расчет на продвинутого зрителя, но...
Образ русского (то бишь, украинского) гражданина, а точнее сказать, некоего кого-то, символизирующего славянское начало - в привычных берегах набившего оскомину идиотизма, постоянного и неимоверными количествами пищи утоляемого голода и готовности на все, только не гоните, потому как "а теперь я буду здесь жить".
Ну, и к тому же цитаты из артхаусного кино, фильмов, с этим направлением граничащих и просто кадры из многих фильмов.
Вышла из театра с ощущением, что фильм - типичен для современного искусства (слово "кино" даже не пронеслось) , что главная тема - одиночество и мучаются от него, как ни крути, западные друзья куда резче, нежели славянские братья.
Пародия на украинский кинофестиваль в сельском клубе грубовато сделана, мы пародируем лучше и тоньше. А ведь половина команды - украинская.
Много девушек на фестивале - черные платья, мощные груди в декольте, меха и крупные фальшивые драгоценностикак в зале, так и на сцене, - в этом случае одно отличие: бейджик "Stuff" на лямочках открытых туалетов, преподнесены так, чтобы западному зрителю стало смешно. Аккуратное, буква в букву, воплощение базовых и растиражированных масс-мадиа представлений о русских красавицах.
И зачем-то именно 18 с половиной ложек сахара кладет герой Маковецкого в кофе. Сначала десять, потом еще восемь с половиной. Снова пробует и только потом, наконец, удовлетворенно кивает головой. Акцентированно. Наверное, подтекст присутствует, но продолжения ждешь уже в духе Роуэна Аткинсона. Иначе зачем столько сахару класть?
Типичные западные представления о русских на Западе. Мафию тоже не забыли. Эдакий крестный отец с лицом непонятной национальности, но в тюбетейке. Временами - символы, тонкие намеки на смысл. А чаще - без намеков, рубит с размаху режиссер из Нидерландов при помощи украинских коллег.
Правда, справедливости ради отметим, что менталитет западного человека тоже не милуют. Даже не поймешь - шаржируют с симпатией или без. Техника гения малых форм Алекса ван Вармердама куда точнее. А главное, голландский Хармс от кинематографа начал гораздо раньше, а символика его фильмов вне оных почему-то не работает. И шутит он по поводу менталитета собственной страны, только разве что мельком замечает младенцев-уродцев, рождающихся на украинской территории по общий хор восторженных возгласов: "Ах, душка, душка, душка!!!".
Хотя заключительная картинка - крупно ветки деревьев и перспектива украинского яблоневого сада, вглубь которого по длинно суживающейся дорожке увозит лишившегося документов, чемодана, не ориентирующегося в постсоветском пространстве голландского писателя Боба (актер Джин Берфутс) unknown автобус типа "маршрутное такси" с киевскими номерами, снята с большой симпатией. Даже теплотой.
Сцена с отцом русской мафии, у которого, кстати, без разговоров остается очаровательная голландская девушка, предмет мечтаний героев фильма, тоже снята проникновенно. Вдвоем с Душкой они исполняют народную песню. Длинно допевают куплеты. Русские, когда на западных экранах появляются, они почему-то всегда много поют. Что пьют даже не так важно. Поют. Общее, видимо, мнение - что нас хлебом ни корми - дай песню допеть. И чтобы до конца дотянуть. В отечественных артхаусных фильмах тоже много песен. Марина Разбежкина в "Харвесте", Илья Хржановский в "4" о песнях не забывают. Они, конечно, красивые, спору нет. Но можно же просто концертную программу снять. С песнями и плясками. А то какое-то легкое безумие с музыкальными фрагментами получается. И от жизни весьма далекое.
И еще. Одиночество - конечно, главная тема фильмов для продвинутого зрителя. Герои-интеллектуалы мучаются навзрыд. Не страдают от эпидемии только хорошенькие девушки от 15 до 25. Они при деле. Нарасхват. Мужчины и одиноки-то потому, что кукольные создания к ним подчеркнуто равнодушны. С одной стороны. А с другой стороны, - чувства и мысли в прелестных головках не предполагаются вовсе.
Вспоминается уникальный спектакль прекрасного киевского режиссера Андрея Жолдака "Кармен" (в первой, энное количество лет назад редакции). Где страдала и мучилась только мужская часть персонажей. Даже Тореадор чувствовал боль. О Хозе и говорить не приходится. А исполнительница Кармен чем-то вроде куклы получилась. Всегда капризно хлопающая глазами, хорошенькая и абсолютно полая внутри. В одном из эпизодов артистку куклой и заменили, перебрасывая из рук в руки. Подчеркивая, что Кармен - только символ соблазна, а на деле - иллюзия, обман. Нет ее. Плод воображения.
Конечно, в абсурдистском кино любые персонажи могут оказаться плодом воображения. Но фильм воображаемое трансформирует в цвета и образы. Образы, в которые вживаются артисты из плоти и крови сотворенные. И в этом случае становится понятно, что хотелось сказать авторам. Даже если мысли не конкретны, а контуры размыты.
Абсурдистский сюжет, стилистика немого кино, расчет на продвинутого зрителя, но...
Образ русского (то бишь, украинского) гражданина, а точнее сказать, некоего кого-то, символизирующего славянское начало - в привычных берегах набившего оскомину идиотизма, постоянного и неимоверными количествами пищи утоляемого голода и готовности на все, только не гоните, потому как "а теперь я буду здесь жить".
Ну, и к тому же цитаты из артхаусного кино, фильмов, с этим направлением граничащих и просто кадры из многих фильмов.
Вышла из театра с ощущением, что фильм - типичен для современного искусства (слово "кино" даже не пронеслось) , что главная тема - одиночество и мучаются от него, как ни крути, западные друзья куда резче, нежели славянские братья.
Пародия на украинский кинофестиваль в сельском клубе грубовато сделана, мы пародируем лучше и тоньше. А ведь половина команды - украинская.
Много девушек на фестивале - черные платья, мощные груди в декольте, меха и крупные фальшивые драгоценностикак в зале, так и на сцене, - в этом случае одно отличие: бейджик "Stuff" на лямочках открытых туалетов, преподнесены так, чтобы западному зрителю стало смешно. Аккуратное, буква в букву, воплощение базовых и растиражированных масс-мадиа представлений о русских красавицах.
И зачем-то именно 18 с половиной ложек сахара кладет герой Маковецкого в кофе. Сначала десять, потом еще восемь с половиной. Снова пробует и только потом, наконец, удовлетворенно кивает головой. Акцентированно. Наверное, подтекст присутствует, но продолжения ждешь уже в духе Роуэна Аткинсона. Иначе зачем столько сахару класть?
Типичные западные представления о русских на Западе. Мафию тоже не забыли. Эдакий крестный отец с лицом непонятной национальности, но в тюбетейке. Временами - символы, тонкие намеки на смысл. А чаще - без намеков, рубит с размаху режиссер из Нидерландов при помощи украинских коллег.
Правда, справедливости ради отметим, что менталитет западного человека тоже не милуют. Даже не поймешь - шаржируют с симпатией или без. Техника гения малых форм Алекса ван Вармердама куда точнее. А главное, голландский Хармс от кинематографа начал гораздо раньше, а символика его фильмов вне оных почему-то не работает. И шутит он по поводу менталитета собственной страны, только разве что мельком замечает младенцев-уродцев, рождающихся на украинской территории по общий хор восторженных возгласов: "Ах, душка, душка, душка!!!".
Хотя заключительная картинка - крупно ветки деревьев и перспектива украинского яблоневого сада, вглубь которого по длинно суживающейся дорожке увозит лишившегося документов, чемодана, не ориентирующегося в постсоветском пространстве голландского писателя Боба (актер Джин Берфутс) unknown автобус типа "маршрутное такси" с киевскими номерами, снята с большой симпатией. Даже теплотой.
Сцена с отцом русской мафии, у которого, кстати, без разговоров остается очаровательная голландская девушка, предмет мечтаний героев фильма, тоже снята проникновенно. Вдвоем с Душкой они исполняют народную песню. Длинно допевают куплеты. Русские, когда на западных экранах появляются, они почему-то всегда много поют. Что пьют даже не так важно. Поют. Общее, видимо, мнение - что нас хлебом ни корми - дай песню допеть. И чтобы до конца дотянуть. В отечественных артхаусных фильмах тоже много песен. Марина Разбежкина в "Харвесте", Илья Хржановский в "4" о песнях не забывают. Они, конечно, красивые, спору нет. Но можно же просто концертную программу снять. С песнями и плясками. А то какое-то легкое безумие с музыкальными фрагментами получается. И от жизни весьма далекое.
И еще. Одиночество - конечно, главная тема фильмов для продвинутого зрителя. Герои-интеллектуалы мучаются навзрыд. Не страдают от эпидемии только хорошенькие девушки от 15 до 25. Они при деле. Нарасхват. Мужчины и одиноки-то потому, что кукольные создания к ним подчеркнуто равнодушны. С одной стороны. А с другой стороны, - чувства и мысли в прелестных головках не предполагаются вовсе.
Вспоминается уникальный спектакль прекрасного киевского режиссера Андрея Жолдака "Кармен" (в первой, энное количество лет назад редакции). Где страдала и мучилась только мужская часть персонажей. Даже Тореадор чувствовал боль. О Хозе и говорить не приходится. А исполнительница Кармен чем-то вроде куклы получилась. Всегда капризно хлопающая глазами, хорошенькая и абсолютно полая внутри. В одном из эпизодов артистку куклой и заменили, перебрасывая из рук в руки. Подчеркивая, что Кармен - только символ соблазна, а на деле - иллюзия, обман. Нет ее. Плод воображения.
Конечно, в абсурдистском кино любые персонажи могут оказаться плодом воображения. Но фильм воображаемое трансформирует в цвета и образы. Образы, в которые вживаются артисты из плоти и крови сотворенные. И в этом случае становится понятно, что хотелось сказать авторам. Даже если мысли не конкретны, а контуры размыты.