право на точку зрения в вопросах культуры: толст ли Гамлет? (или тень Лорелей Ли)
"But Dorothy really does not care about her mind and I always scold her because she does nothing but waste her time by going around with gentlemen who do not have anything, when Eddie Goldmark of the Goldmark films is really quite wealthy and can make a girl delightful presents. But she does noting but waste her time and yesterday, which was really the day before we sailed, she would not go to luncheon with Mr. Goldmark but she went to luncheon to meet a gentleman called Mr. Mencken from Baltimore who really only prints a green magazine which has not even got any pictures in it. But Mr. Eisman is always saying that every girl does not want to get ahead and get educated like me" (Anita Loos, Gentlemen Prefer Blondes)
Я хочу немного пояснить вчерашнюю мысль: я не считаю, что как-то порочно быть знакомой с сюжетом того, что ты не читала или не смотрела. Скорее, я имела в виду две вещи:
1) для того, чтобы как-то с пользой использовать такой сюжет, нужен культурный контекст, тогда как дискуссия в что_читать упирает на сам факт знакомства. Меня беспокоит скорее то, что Шекспир (например) становится безусловной ценностью, независимо от того, насколько обсуждающий его понимает, и понимает ли вообще. Такой подход очень хорошо иллюстрирует книга, из которой я взяла свой длинный эпиграф: Лорелей Ли, героиня "Джентльмены предпочитают блондинок", очень хочет выглядеть образованной и умной девушкой. Но проблема в том, что Лорелей просто не на чем строить: она берется, например, за книгу Джозефа Конрада, посоветованную ей знакомым, и не может сквозь нее продраться (и объясняет это тем, что ей не нравится читать про морские путешествия - то есть дальше сюжета она вообще заглянуть не способна). Проблему эту Лорелей решает так же, как и топикстартер в что_читать: дает книгу своей служанке, чтобы та прочла и пересказала ей.
Делает ли это Лорелей "культурнее" и образованее? Дает ли это ей возможность обсуждать искусство? Нет, конечно. Этот сюжет будет неприкаянным болтаться у нее в голове, и никак не поколеблет ее преклонение перед тем, что она называет "утонченность" (refinement) и искренне считает самым главным достоинством.
2) проблема в том, что такие Лорелеи, обоих полов, не останавливаются на достигнутом, а считают, что фрагментарных знаний, когда-то откуда-то полученных, теперь достаточно, чтобы иметь свою, с потолка взятую, точку зрения, которая будет иметь ровно такой же вес, как точка зрения, ну, специалиста, не побоюсь этого слова.
В комментариях к предыдущему посту, toujours_murr очень правильно пишет, что это стремление быть экспертом во всем уже давно поставлено на коммерческую ногу: еще в пятнадцатом веке печатник William Caxton написал в предисловнии к свому изданию "Смерти короля Артура", что книга эта предназначена, чтобы рассказать "noble lords and ladies" о замечательных и поучительных подвигах, и рассказать им, как себя вести. Между тем, аристократы составляли не самую большую часть клиентов Кэкстона: печатные книги, менее дорогие чем манускрипты, хорошо покупал поднимающийся средний класс. Почему же Кэкстон не упоминает их? Да потому, что средний класс не хотел быть средним классом: даже Шекспир купил своему отцу фамильный герб. И потому и в пятнадцатом, и в шестнадцатом веке, печатники и писатели продавали книги как способ "окультуриться" - потребить знания, якобы предназначенные только для аристократии.
И даже в двадцать первом веке, когда книги сравнительно недороги, а многое доступно электронно, мы видим ту же тенденцию, с поправкой на социальные изменения. И видим, в частности, довольно агрессивную уверенность, что какое-то общее знакомство с темой разрешает делать безосновательные заключения о писателях и литературе - и настаивать, что они имеют такой же вес, как заключения, чем-то подкрепленные.
Вот, например, в комментарии к предыдущему посту пришла живая иллюстрация. И пишет, отвечая на вопрос, заданный другим комментатором ("А кто знает, что в начале Гамлет - красивый и в хорошей форме, а в конце - грузный и с одышкой? Почему так?).
Отвечает следующее: "He's fat and short of breath? - вы это имеете в виду? во время "дуэли?"
мне кажется, что виной этому перевод. в старом английском и fat, и short of breath имеют несколько иное значение.
я перевел бы эту фразу так: "Удачлив он. И бережет дыхание".
Кто же этот человек, который так близко знаком со "старым английским" и сам предлагает свой оригинальный перевод? Наверное, филолог и переводчик? Но нет, далее он пишет: "я - простой врач, никак не филолог. мне простительно заблуждаться. тем более, добросовестно, без корыстных побуждений)"
Я, сверившись, на всякий случай, с окфордским словарем, отвечаю: "Шекспир, во-первых, не пишет на староанглийском: староанглийский больше похож на немецкий, и мы бы его читать не смогли.
Во-вторых, "fat" с самого возникновения средневекового английского значил примерно то же, что и сейчас. Более того, Шекспир употребляет это слово в других пьесах в знакомом нам значении.
Love's Labour's Lost: "Wel-liking Wits they haue grosse grosse, fat fat."
(and from The Merry Wives of Windsor: "There’s an old woman, a fat woman, gone up into his chamber: I’ll be so bold as stay, sir, till she come down; I come to speak with her, indeed.")"
Более того, пытаюсь разузнать у него, откуда такое желание у простого врача высказываться о том, как именно должен переводиться язык Шекспира.
Его ответ?
а) "а вы полагаете, что пьеса "Гамлет" писалась исключительно для того, чтобы ее обсуждали только те. кто сделал обсуждение литературы своей профессией?"
б) "я высказал свою точку зрения. и если она показалась вам, как хозяйке блога, неуместной, неверной, какойугодноскверной - я спокойно сотру все свои высказывания и удалюсь в направлении моря))" (italics mine)
с) "вы авторитарны. вы преподаете тоже авторитарно?"
Я с удовольствием буду обсуждать "Гамлета" с кем угодно: но этот человек должен каким-то образом обосновывать то, что говорит. Аргумент "я так вижу английский начала семнадцатого века" меня ничуть не убеждает. И какие-то фрагменты культурного контекста, не имеющие отношения к делу (Пастернак переводил по подстрочникам!), меня не убедят.
Я не считаю, что это требование авторитарно. Я не требую беспрекословного согласия. И, заметьте, не говорю, что я права, потому что я так вижу и имею право на свою точку зрения. Перед тем, как писать, я проверила, как Шекспир употреблял слово "fat" и с чистым сердцем ответила. Более того, исторические знания подсказывают мне, что некоторая корпулентность Гамлета не мешала его привлекательности, учитывая его социальную позицию и контекст.
Этот разговор как раз хорошо иллюстрирует проблему: ассоциация общего знания со статусом ведет к тому, что человек настаивает на праве на свою, ничем не обоснованную, "точку зрения". Это какая-то причудливая логика, мне лично непонятная. Я ведь не настаиваю на своем праве иметь личную точку зрения, скажем, на то, как устроено сердце, и нести ее в блоги врачей. И врачей не буду обвинять в авторитарности, если они мне скажут: слушай, я учился в медшколе, давай я тебе расскажу, как это работает.
А вот с литературой (той, которая считается культурно ценной, конечно), с историей, с живописью - это же беда просто. Вот, почитайте комментарии к серии картин: ну каждый же знает, в чем цели искусства, и как оно должно выглядеть (большинство уверенно помнят имя Рубенса и чувствуют себя в дискуссии очень уверенно - а как же, они тоже ценители! они знают! они как-то заплатили за вход в галерею! запретить!). И это, по-моему, ужасно. Потому что это не просто воинствующее невежество - это люди, уверенные, что они культурно подкованы - и обратного им никак доказать нельзя.
И потому я написала: лучше бы у них не было эти фрагментарных знаний. Можно было бы начинать с чистого листа.