"Союз спасения". Войска на площади.
Сразу оговорюсь: остаемся в границах той реальности, которую выдумали киношники. Пусть все, как они захотели: второе маленькое каре, Конная гвардия выезжает прямо от манежа, Экипаж заходит с Английской набережной, Трубецкой лично водит мятежные полки и пр. Будем таки помнить, что это, ах-ах-художественное произведение, а не фу-фу-документальная реконструкция.
Поехали.
Московский полк "в полном восстании" выбегает из казарм
На площади строится каре. Одно.
От дворца на площадь едет Милорадович; камера летит за ним, поднимается, и мы видим панораму.
И за памятником Петру вдруг обнаруживается второе каре - маленькое.
Милорадович въезжает на площадь, но войск там вообще никаких не видать - на том месте, где они, по идее, стоят, в просветах между публикой чистый снег до цоколя Сената.
Милорадович подъезжает ближе, и войска мгновенно оказываются на положенных (по крайней мере для московцев) местах.
Милорадович говорит, Каховский стреляет, прочая фигня - пропустим.
Николай мимо памятника самому себе ведет преображенцев к площади.
Преображенцы заворачивают к Адмиралтейству; московцы на месте, но маленькое каре, кажется, опять исчезло - за памятником виднеется голый снежок.
На площадь въезжает Бенкендорф Христофорыч Орлов с конногвардейцами.
Панорама. Конная гвардия у забора стройки, преображенский батальон заходит к фасаду Адмиралтейства. Точно! маленькое каре у памятника пропало, как и не было его.
Конная гвардия двигается на свое место, при этом с угла Адмиралтейской площади куда-то делись преображенцы. Что происходит вдалеке, за дымком не разобрать.
Однако в следующую секунду выясняется, что маленькое каре стоит, как вкопанное.
С Английской набережной выруливает Экипаж. Здесь мы впервые ясно видим, что маленькое каре - это лейб-гренадеры.
Но лейб-гренадер на самом деле еще нет! Потому как за проходящим строем Экипажа, на месте маленького каре, кроме публики, опять никого не видно! Да и Рылеев кричит Щепину: "Ждем Трубецкого, он приведет лейб-гренадер!" Адское напряжение, сложная драматургия.
Но когда Экипаж проходит вдоль Сената, оказывается, что зря Рылеев психовал - маленькое каре стоит! Внезапно, ткскть.
Экипаж занимает свое законное, историческое место между забором и Лгв Московским полком.
Арбузов соблазняет матросиков Конституцией; при этом на втором плане видно, что строй московцев, которые только что были в мундирах, неожиданно стал строем в шинелях (т.е. там самопроизвольно возникли те самые лейб-гренадеры, которых еще только должен через какое-то время "привести Трубецкой")
Панорама. Лейб-гренадеры, которых "привел Трубецкой", исчезли - московцы снова сами по себе. Хорошо виден ряд белых панталончиков.
Надвигается Конная гвардия. Положение стабилизировалось: коробка Экипажа, каре Лгв Московского и маленькое каре Лгв Гренадерского (которое, как мы помним, начало мерцать на своем месте еще до приезда Милорадовича)
Когда заканчивается война с Конной гвардией, наконец появляется Трубецкой, который вместе с Пановым ведет долгожданных лейб-гренадер по Адмиралтейскому бульвару.
На бульваре тоже случается что-то топографически невнятное (Панов с бойцами встречает Николая в том месте, которое он, Панов, незадолго перед тем уже пробежал по дороге на площадь), но это малосущественная фигня, сойдет за художественное искусство, ладно.
Таким образом, положение устаканивается окончательно: Экипаж, двойное каре из московцев и лейб-гренадер и малое лейб-гренадерское каре.
Дальше начинаются пушки, и ничего вопиющего на экране больше не заметно.
Занавес.
***
И вот я не могу понять: как так?
Если, например, в книге через фразу опечатки, нет страниц, в блоке пара тетрадей вверх ногами - то все, вроде, согласны - это не книга, а мусор. Редактор лапоть, издатель валенок, верните деньги. И никто не говорит: подумаешь, проблема - тетради вверх ногами; переворачивай и читай, делов-то.
А если то же самое на экране, в кино - недоделанная картинка, глупые нестыковки, неоправданные технические ошибки - то почему-то находится масса людей, искренне возмущающихся: это художественное произведение, как можно, вы блох ловите, вам нехрен делать, просто смотрите кино и тд.
Как так-то, м?
Поехали.
Московский полк "в полном восстании" выбегает из казарм
На площади строится каре. Одно.
От дворца на площадь едет Милорадович; камера летит за ним, поднимается, и мы видим панораму.
И за памятником Петру вдруг обнаруживается второе каре - маленькое.
Милорадович въезжает на площадь, но войск там вообще никаких не видать - на том месте, где они, по идее, стоят, в просветах между публикой чистый снег до цоколя Сената.
Милорадович подъезжает ближе, и войска мгновенно оказываются на положенных (по крайней мере для московцев) местах.
Милорадович говорит, Каховский стреляет, прочая фигня - пропустим.
Николай мимо памятника самому себе ведет преображенцев к площади.
Преображенцы заворачивают к Адмиралтейству; московцы на месте, но маленькое каре, кажется, опять исчезло - за памятником виднеется голый снежок.
На площадь въезжает Бенкендорф Христофорыч Орлов с конногвардейцами.
Панорама. Конная гвардия у забора стройки, преображенский батальон заходит к фасаду Адмиралтейства. Точно! маленькое каре у памятника пропало, как и не было его.
Конная гвардия двигается на свое место, при этом с угла Адмиралтейской площади куда-то делись преображенцы. Что происходит вдалеке, за дымком не разобрать.
Однако в следующую секунду выясняется, что маленькое каре стоит, как вкопанное.
С Английской набережной выруливает Экипаж. Здесь мы впервые ясно видим, что маленькое каре - это лейб-гренадеры.
Но лейб-гренадер на самом деле еще нет! Потому как за проходящим строем Экипажа, на месте маленького каре, кроме публики, опять никого не видно! Да и Рылеев кричит Щепину: "Ждем Трубецкого, он приведет лейб-гренадер!" Адское напряжение, сложная драматургия.
Но когда Экипаж проходит вдоль Сената, оказывается, что зря Рылеев психовал - маленькое каре стоит! Внезапно, ткскть.
Экипаж занимает свое законное, историческое место между забором и Лгв Московским полком.
Арбузов соблазняет матросиков Конституцией; при этом на втором плане видно, что строй московцев, которые только что были в мундирах, неожиданно стал строем в шинелях (т.е. там самопроизвольно возникли те самые лейб-гренадеры, которых еще только должен через какое-то время "привести Трубецкой")
Панорама. Лейб-гренадеры, которых "привел Трубецкой", исчезли - московцы снова сами по себе. Хорошо виден ряд белых панталончиков.
Надвигается Конная гвардия. Положение стабилизировалось: коробка Экипажа, каре Лгв Московского и маленькое каре Лгв Гренадерского (которое, как мы помним, начало мерцать на своем месте еще до приезда Милорадовича)
Когда заканчивается война с Конной гвардией, наконец появляется Трубецкой, который вместе с Пановым ведет долгожданных лейб-гренадер по Адмиралтейскому бульвару.
На бульваре тоже случается что-то топографически невнятное (Панов с бойцами встречает Николая в том месте, которое он, Панов, незадолго перед тем уже пробежал по дороге на площадь), но это малосущественная фигня, сойдет за художественное искусство, ладно.
Таким образом, положение устаканивается окончательно: Экипаж, двойное каре из московцев и лейб-гренадер и малое лейб-гренадерское каре.
Дальше начинаются пушки, и ничего вопиющего на экране больше не заметно.
Занавес.
***
И вот я не могу понять: как так?
Если, например, в книге через фразу опечатки, нет страниц, в блоке пара тетрадей вверх ногами - то все, вроде, согласны - это не книга, а мусор. Редактор лапоть, издатель валенок, верните деньги. И никто не говорит: подумаешь, проблема - тетради вверх ногами; переворачивай и читай, делов-то.
А если то же самое на экране, в кино - недоделанная картинка, глупые нестыковки, неоправданные технические ошибки - то почему-то находится масса людей, искренне возмущающихся: это художественное произведение, как можно, вы блох ловите, вам нехрен делать, просто смотрите кино и тд.
Как так-то, м?