Строитель фаланг - 12
Херонея, которую все заслужили
Итак, к концу 339 года сложилась антимакедонская коалиция Фив и Афин, к которой оба полиса призвали примкнуть все остальные древнОгреческие города. Впрочем, особо никто не подорвался - откликнулись лишь Коринф, Мегары, Ахейский, Евбейский и Акарнанский союзы и несколько островов. Остальные предпочли промолчать - на стороне Филиппа II, помимо контролировавшихся им же Фессалийского союза, выступила лишь оккупированная македонскими же войсками Фокида. Что, впрочем, было не важно для царя, владевшего уже не только Македонией, но еще и Халкидой и Фракией. Еллины уклонялись от поддержки сторон в этом конфликте потому что, с одной стороны, прекрасно понимали стремление Филиппа II навязать им свою гегемонию, но с другой стороны, Фивы и Афины выступали на стороне "святотатцев" из Амфиссы, да и вообще обитателей этих больших городов не любили за склонность диктовать свою волю "мелочи пузатой" с позиции силы.
Битва при Херонее
Аттико-беотяне отправили 10 000 воинов под командой Хареса и Проксена к Китинию, к северу от Амфиссы, а другой отряд контролировал дорогу из Фокиды в Беотию. Всю зиму 339/338 года на этой хорошо укрепленной природой оборонительной линии происходили мелкие стычки - Демосфен в речах упоминает даже "два сражения", но скорее всего речь идет о небольших боях. Филипп не любил лобовых нападений и "битвы мясом" (в отличие от своего сына), потому весной 338 года прибег к хитрости - организовал "перехват" врагами письма, в котором сообщал, что уходит из-под Китиния, и даже начал изображать отход. Отряд Проксена-Хареса расслабилсяи получил неожиданный удар ночью от Пармениона, который опрокинул союзников, ворвался в Амфиссу и взял этот город. Затем македонский стратег напал на Навпакт, перебил там ахейский гарнизон и отдал город Этолийскому союзу, "склонявшемуся" на сторону царя.
Путь в Беотию был открыт - оба отряда союзников отступили на большую равнину у Херонеи, где получили подкрепления и решили встретить армию македонян. Филипп II, расправившись с амфиссянами (всех виновных в "святотатстве" изгнали из города), собрал примерно 30 000 пехоты и 2000 конницы. Союзники располагали куда менее надежно известными нам цифрами - от 22 000 пехоты и 2700 всадников до 26 000 пехоты и 4100 всадников (историки спорят). Командовали союзным войском афинские стратеги Харес, Лисикл[ес], Стратокл[ес] и фивянин Феаген[ес]. Беотяне встали слева, афиняне справа, прочие союзники (ахеяне, коринфяне, мегаряне, акарнаны) встали в центр. Против афинян выстроился с левым македонским крылом царевич Александр (ему исполнилось 18 лет, и царь вовсю приучал его к походам) под присмотром Пармениона и Антипатра, а сам Филипп II построился супротив фивян. В рядах соотечественников находился и сам Демосфен, правда, в амплуа рядового ополченца - ораторских талантов для командования в сражениях явно было недостаточно.
Это тоже битва при Херонее, с альтернативным расположением союзников - факин источники... (кликабельно)
Замысел союзников был в том, чтобы не дать Филиппу II использовать фессалийскую кавалерию - они перегородили своими фалангами всё поле от горы до болота и предлагали врагу "честное рубилово пехотой". У царя был, по сути, только один выход - попробовать как-то пробить вражеский строй, впустить в дыру конницу (которая не могла, как обычно, обойти неприятеля с флангов) и топтать сопостатов, пока все не закончатся. По такому сценарию битва и случилась 2 (или же 4) августа 338 года. Филипп II напал "косой атакой" - левый фланг вышел "плечом вперед" и зарубился с афинянами, когда правый еще и не подошел к беотянам. Более того - через некоторое время македоняне стали отступать, афиняне кинулись за ними и сломали строй союзников.
Этого момента и дожидался царь - в брешь кинулись гетайры во главе с Александром, а за ним и остальная кавалерия. Союзники драпанули - Демосфен со стыдом описывал, как кинул щит и спасался бегством (но на суде по обвинению в трусости его оправдали - по тогдашним понятиям, после слома строя фаланги продолжать сопротивление было бесполезно, каралось только бегство с поля боя до этого момента). А когда Иерос Лохос ("Священный отряд педерастов" фивян) счел отступление трусостью, то почти все его 300 человек были тупо перебиты. Вся "древнОгреческая свобода от тираний" улетучилась - сопротивление планам Филиппа II было похоронено на поле при Херонее, где благодарный богине Нике царь повелел поставить позже огромную статую льва в ознаменование великой победы, под которой были похоронены (с почестями) останки убитых фиванских "иеролохян" (247 скелетов и правда были найденты в XIX веке под основанием статуи).
Херонейский лев, откопанный в XIX веке
Теперь наступило приятное время снятия сливок, отъема бегемотов и раздачи слонов. Суровее всех поступил царь с фивянами (видимо, те три года в заложниках на самом деле "врезались в психику") - всех пленных продал в рабство, заставил оплатить погребение убитых, Фивы лишались гегемонии в Беотийском союзе (который становился федерацией) и принимали македонский гарнизон. В город вернулись политические изгнанники, из числа которых были отобраны 300 олигархов, в руки которых перешло управление полисом. А вот к Афинам победитель был традиционно мягок - пленники и тела павших были возвращены без выкупа, морской союз распускался, клерухи из колоний во Фракии возвращались назад. Взамен царь разрешал афинянам владеть как колониями островами (небольшими, но важными) Лемнос, Скирос, Самос, Саламин, Делос и Имброс, а также возвращал городок Ороп, захваченный много лет назад фивянами. Афиняне притворились благодарными - даровали Филиппу II и Александру права граждан и поставили конную статую царя.
Затем македонское войско проследовало в Коринф, где, как и в Мегарах (а также Амбракии и Акарнании), был оставлен македонский гарнизон. Городок Эгируссу отдали мегарянам. Потом Филипп II проследовал в Аргос, где "порешал спартанский вопрос" - лакедемоняне, хоть и не участвовали ни в каких антимакедонских союзах, на все предложения союз заключить также отвечали отказом. Тогда македоняне поразоряли лакедемонские деревни, а потом отдали соседним со Спартой полисам все спорные территории, по поводу которых веками шли распри. Так Аркадия, Элида, Тегея, Мессения, Мегалополь и Аргос получили блага от Филиппа II и стали ему обязаны, а заодно и выстроились вокруп непокорных лакедемонян "санитарным барьером", удерживая отнятое.
ДревнОгреция после 4-й священной войны (кликабельно)
Итогом, завершившим 4-ю священную войну и "обустройство Еллады", стало заключение зимой 338/337 годов в Коринфе союзного договора. Посланцы каждого государства приносили присягу соблюдать Всеобщий мир. Для наказания тех, кто нарушал клятву, союз собирал ополчение, которое возглавлял гегемон. Главным руководящим органом Коринфского союза становился синедрион - собрание представителей полисов, который разбирал все конфликты между участниками. Македония, кстати, в союз формально не вошла и представителей в синедрион не посылала - грекам оставили видимость независимости, хотя на втором заседании синедриона гегемоном дружно был избран Филипп II (а исключение Македонии развязывало ему руки во внешней политике за пределами Еллады). Единственным полисом, отказавшися от участия в союзе, стала Спарта, по поводу которой царь великодушно махнул рукой - ну и хрен с вами!..
Итак, к концу 339 года сложилась антимакедонская коалиция Фив и Афин, к которой оба полиса призвали примкнуть все остальные древнОгреческие города. Впрочем, особо никто не подорвался - откликнулись лишь Коринф, Мегары, Ахейский, Евбейский и Акарнанский союзы и несколько островов. Остальные предпочли промолчать - на стороне Филиппа II, помимо контролировавшихся им же Фессалийского союза, выступила лишь оккупированная македонскими же войсками Фокида. Что, впрочем, было не важно для царя, владевшего уже не только Македонией, но еще и Халкидой и Фракией. Еллины уклонялись от поддержки сторон в этом конфликте потому что, с одной стороны, прекрасно понимали стремление Филиппа II навязать им свою гегемонию, но с другой стороны, Фивы и Афины выступали на стороне "святотатцев" из Амфиссы, да и вообще обитателей этих больших городов не любили за склонность диктовать свою волю "мелочи пузатой" с позиции силы.
Битва при Херонее
Аттико-беотяне отправили 10 000 воинов под командой Хареса и Проксена к Китинию, к северу от Амфиссы, а другой отряд контролировал дорогу из Фокиды в Беотию. Всю зиму 339/338 года на этой хорошо укрепленной природой оборонительной линии происходили мелкие стычки - Демосфен в речах упоминает даже "два сражения", но скорее всего речь идет о небольших боях. Филипп не любил лобовых нападений и "битвы мясом" (в отличие от своего сына), потому весной 338 года прибег к хитрости - организовал "перехват" врагами письма, в котором сообщал, что уходит из-под Китиния, и даже начал изображать отход. Отряд Проксена-Хареса расслабилсяи получил неожиданный удар ночью от Пармениона, который опрокинул союзников, ворвался в Амфиссу и взял этот город. Затем македонский стратег напал на Навпакт, перебил там ахейский гарнизон и отдал город Этолийскому союзу, "склонявшемуся" на сторону царя.
Путь в Беотию был открыт - оба отряда союзников отступили на большую равнину у Херонеи, где получили подкрепления и решили встретить армию македонян. Филипп II, расправившись с амфиссянами (всех виновных в "святотатстве" изгнали из города), собрал примерно 30 000 пехоты и 2000 конницы. Союзники располагали куда менее надежно известными нам цифрами - от 22 000 пехоты и 2700 всадников до 26 000 пехоты и 4100 всадников (историки спорят). Командовали союзным войском афинские стратеги Харес, Лисикл[ес], Стратокл[ес] и фивянин Феаген[ес]. Беотяне встали слева, афиняне справа, прочие союзники (ахеяне, коринфяне, мегаряне, акарнаны) встали в центр. Против афинян выстроился с левым македонским крылом царевич Александр (ему исполнилось 18 лет, и царь вовсю приучал его к походам) под присмотром Пармениона и Антипатра, а сам Филипп II построился супротив фивян. В рядах соотечественников находился и сам Демосфен, правда, в амплуа рядового ополченца - ораторских талантов для командования в сражениях явно было недостаточно.
Это тоже битва при Херонее, с альтернативным расположением союзников - факин источники... (кликабельно)
Замысел союзников был в том, чтобы не дать Филиппу II использовать фессалийскую кавалерию - они перегородили своими фалангами всё поле от горы до болота и предлагали врагу "честное рубилово пехотой". У царя был, по сути, только один выход - попробовать как-то пробить вражеский строй, впустить в дыру конницу (которая не могла, как обычно, обойти неприятеля с флангов) и топтать сопостатов, пока все не закончатся. По такому сценарию битва и случилась 2 (или же 4) августа 338 года. Филипп II напал "косой атакой" - левый фланг вышел "плечом вперед" и зарубился с афинянами, когда правый еще и не подошел к беотянам. Более того - через некоторое время македоняне стали отступать, афиняне кинулись за ними и сломали строй союзников.
Этого момента и дожидался царь - в брешь кинулись гетайры во главе с Александром, а за ним и остальная кавалерия. Союзники драпанули - Демосфен со стыдом описывал, как кинул щит и спасался бегством (но на суде по обвинению в трусости его оправдали - по тогдашним понятиям, после слома строя фаланги продолжать сопротивление было бесполезно, каралось только бегство с поля боя до этого момента). А когда Иерос Лохос ("Священный отряд педерастов" фивян) счел отступление трусостью, то почти все его 300 человек были тупо перебиты. Вся "древнОгреческая свобода от тираний" улетучилась - сопротивление планам Филиппа II было похоронено на поле при Херонее, где благодарный богине Нике царь повелел поставить позже огромную статую льва в ознаменование великой победы, под которой были похоронены (с почестями) останки убитых фиванских "иеролохян" (247 скелетов и правда были найденты в XIX веке под основанием статуи).
Херонейский лев, откопанный в XIX веке
Теперь наступило приятное время снятия сливок, отъема бегемотов и раздачи слонов. Суровее всех поступил царь с фивянами (видимо, те три года в заложниках на самом деле "врезались в психику") - всех пленных продал в рабство, заставил оплатить погребение убитых, Фивы лишались гегемонии в Беотийском союзе (который становился федерацией) и принимали македонский гарнизон. В город вернулись политические изгнанники, из числа которых были отобраны 300 олигархов, в руки которых перешло управление полисом. А вот к Афинам победитель был традиционно мягок - пленники и тела павших были возвращены без выкупа, морской союз распускался, клерухи из колоний во Фракии возвращались назад. Взамен царь разрешал афинянам владеть как колониями островами (небольшими, но важными) Лемнос, Скирос, Самос, Саламин, Делос и Имброс, а также возвращал городок Ороп, захваченный много лет назад фивянами. Афиняне притворились благодарными - даровали Филиппу II и Александру права граждан и поставили конную статую царя.
Затем македонское войско проследовало в Коринф, где, как и в Мегарах (а также Амбракии и Акарнании), был оставлен македонский гарнизон. Городок Эгируссу отдали мегарянам. Потом Филипп II проследовал в Аргос, где "порешал спартанский вопрос" - лакедемоняне, хоть и не участвовали ни в каких антимакедонских союзах, на все предложения союз заключить также отвечали отказом. Тогда македоняне поразоряли лакедемонские деревни, а потом отдали соседним со Спартой полисам все спорные территории, по поводу которых веками шли распри. Так Аркадия, Элида, Тегея, Мессения, Мегалополь и Аргос получили блага от Филиппа II и стали ему обязаны, а заодно и выстроились вокруп непокорных лакедемонян "санитарным барьером", удерживая отнятое.
ДревнОгреция после 4-й священной войны (кликабельно)
Итогом, завершившим 4-ю священную войну и "обустройство Еллады", стало заключение зимой 338/337 годов в Коринфе союзного договора. Посланцы каждого государства приносили присягу соблюдать Всеобщий мир. Для наказания тех, кто нарушал клятву, союз собирал ополчение, которое возглавлял гегемон. Главным руководящим органом Коринфского союза становился синедрион - собрание представителей полисов, который разбирал все конфликты между участниками. Македония, кстати, в союз формально не вошла и представителей в синедрион не посылала - грекам оставили видимость независимости, хотя на втором заседании синедриона гегемоном дружно был избран Филипп II (а исключение Македонии развязывало ему руки во внешней политике за пределами Еллады). Единственным полисом, отказавшися от участия в союзе, стала Спарта, по поводу которой царь великодушно махнул рукой - ну и хрен с вами!..