Развернутый ответ для многоуважаемого камрада rdp4v :)
На пост https://rdp4v.livejournal.com/4895383.html
Тут надо сказать, что содержание группы о татарской архитектуре, на мой взгляд, не просто не загадочно, а закономерно.
Дело в том, что даже если отбросить те объекты архитектуры, что служат объектом исследования археологов, выявляются в виде того или иного влияния в разных нетатарских объектах или вообще типовых объектах, а под архитектурой понимать сугубо гражданские объекты 200-150-10-50 летней давности, которые составляют основу любой другой архитектуры, хоть чешской, хоть латышской, так вот, если проводить закономерные исторические параллели, то вообще следовало бы, что при прочих аспектах развития, будь то сугубо экономика и капитал, будь то самосознание, татарская архитектура должна была бы существовать в каких-никаких формах и объемах, сопоставимых с перечисленными выше, с финской, с польской и быть, какой-никакой, но стилистически самостоятельной (я тут подчеркиваю, что татарская архитектура не может быть татарской в этническом смысле, каковой не являются ни польская, ни финская, ни чешская, ни латышская, ни вполне себе советские, но тоже отдельные грузинская и армянская, а скорее идет речь об отсылке к соотвествующей культуре уж теми архитекторами, каким бы пришлось с этим материалом работать). Но последовательность ограничений самого разного порядка, от цензуры времен самодержавия до госплана, играли ровно против этой стилистической обособленности именно татарской архитектуры по сравнению с иными выше перечисленными (а объекты все равно создавались, с ней или без нее, куда же им деваться).
И как раз ровно поэтому и особенно интересно реконструировать (ну или пофантазировать) на тему, каким могло бы быть развитие и появление стилистически обособленной татарской архитектуры, если бы напротив обстоятельства позволяли бы развивать ее стилистическую обособленность. Собственно к материалу "а из чего бы исходили и где черпали собственную стилистическую обособленность те, кому пришлось бы в альтернативной истории строить особняки и доходные дома желавших обособиться в своих художественных вкусах баях в неосуществившихся капитализмах и диктатурах 1920-30х, неизбежно толкавших капитал к черпанию из национального, а ля Улманис *" и подводится там большинство публикаций. То есть, скудность однозначно подтвержденного как татарского материала, как раз таки закономерно рождает интерес к казалось бы неподходящим объектам, а вовсе не должна его тупить.
* я вот лично представляю себе гранитных Шурале, подпирающих балконы модерновых четырехэтажек на Булаке рогами.
Не в последнюю очередь это еще и потому, что видимо для наций во многом со сходными размерми, исторически имевшимся самосознанием и культурными предпосылками, закономерными являются определенные этапы в появлении того или иного национального искусства (оттуда эти большие радости по первым татарским национальным операм, балетам, року и рэпу), где все перечисленные выше культуры хоть в капиталистических, хоть в советских довоенных условиях, смогли реализоваться, а закономерно предполагавшая того же татарская - именно по части архитектуры не смогла из-за нехватки на этого ресурса (не собственно татарского, а того самого общего советского, который все же позволял то же грузинскому и армянскому возникать просто по статусу союзных республик).
Вообще, все это закономерные психологические желания, которые несправедливо считать "незаконными": ну какая вина татар в том, что ареал расселения русских тонкой полоской в Оренбуржье обратил Татарскую Республику в landlocked даже с учетом мостиков из остальных автономных и союзных, а уже из этого следовали права на статусы республики и ресурсы на стилистическую обособленность культуры хотя бы в те годы, где со статусом такое было возможно?
Надо сказать, что некритичные советизаны как раз таки молятся на все перечисленные обстоятельства, на такие их причинно-следственные связи, связанные в такое большое количество итераций, где причина и следствие так далеко друг от друга, и уже невоспринимаемы как связанные даже людьми с организацией души посложнее чем у этих советизанов; что из-за этой сложности в понимании причин и следствия в нормальной приземеленной бытовой жизни желание хотя бы виртуально воссоздавать и воображать самостоятельную татарскую архитектуру видится целым спектром ненормального от чудачеств до национализма: само отсуствие кажется доказательством того, что отсуствие является заслуженным, а попытки его устранить хоть виртуально - покушением на самое справедливое мироустройство.
На самом деле сторонники самого вкусного пломбира подкладывают идеологическую бомбу под предмет своего обожания. Имея массу прекрасных деталей, он ровно из-за того, как яростно и с ненавистью его пропихивают советизаны, не терпя сравнения с альтернативами, комплексно становится токсичным и в будущем теряет способность конкурировать с другими представлениями о прекрасном. Будущие поколения скорее изобретут эти прекрасные детали заново, чем воспримут из комплекса с подобного рода нетерпимостью.
Ведь в сущности, страну самого прекрасного пломбира они любят за то, что так вышло, что с их самого рождения эта страна именно от их поколения и отстала с серьезными попытками их переделать, исправить, "типа улучшить". Полностью убежденные в том, что их образ жизни, мысли, язык - самые правильные, которые не надо менять, и что на эту способность просто быть как есть навешаны ярлыки, мол это и есть выражение дружбы народов, справедливости и прочего. Как только от этой категории спросишь: а вот в этой дружбе, справедливости, какие именно действия, усилия над собой сделали вы, где себе наступили на горло, как вон те другие, менее соотвествующие вашему положению, но учившие язык, манеру поведения и прочие менталитетные штуки ради приведения к вашему общему знаменателю, что вы над собой делали, то-то и то-то, и тут-то выясняется, что не справедливость и дружба была в цене, а то, что на тебе уже готовеньком ярлычок, что ты и есть воплощение дружбы, справедливости, не старался, а уже молодец. А те, другие, проделавшие над собой всяко более колоссальную работу, все равно не молодцы, а второстепенные, недостаточно отшлифовашие себя под идеал.
Тут надо сказать, что содержание группы о татарской архитектуре, на мой взгляд, не просто не загадочно, а закономерно.
Дело в том, что даже если отбросить те объекты архитектуры, что служат объектом исследования археологов, выявляются в виде того или иного влияния в разных нетатарских объектах или вообще типовых объектах, а под архитектурой понимать сугубо гражданские объекты 200-150-10-50 летней давности, которые составляют основу любой другой архитектуры, хоть чешской, хоть латышской, так вот, если проводить закономерные исторические параллели, то вообще следовало бы, что при прочих аспектах развития, будь то сугубо экономика и капитал, будь то самосознание, татарская архитектура должна была бы существовать в каких-никаких формах и объемах, сопоставимых с перечисленными выше, с финской, с польской и быть, какой-никакой, но стилистически самостоятельной (я тут подчеркиваю, что татарская архитектура не может быть татарской в этническом смысле, каковой не являются ни польская, ни финская, ни чешская, ни латышская, ни вполне себе советские, но тоже отдельные грузинская и армянская, а скорее идет речь об отсылке к соотвествующей культуре уж теми архитекторами, каким бы пришлось с этим материалом работать). Но последовательность ограничений самого разного порядка, от цензуры времен самодержавия до госплана, играли ровно против этой стилистической обособленности именно татарской архитектуры по сравнению с иными выше перечисленными (а объекты все равно создавались, с ней или без нее, куда же им деваться).
И как раз ровно поэтому и особенно интересно реконструировать (ну или пофантазировать) на тему, каким могло бы быть развитие и появление стилистически обособленной татарской архитектуры, если бы напротив обстоятельства позволяли бы развивать ее стилистическую обособленность. Собственно к материалу "а из чего бы исходили и где черпали собственную стилистическую обособленность те, кому пришлось бы в альтернативной истории строить особняки и доходные дома желавших обособиться в своих художественных вкусах баях в неосуществившихся капитализмах и диктатурах 1920-30х, неизбежно толкавших капитал к черпанию из национального, а ля Улманис *" и подводится там большинство публикаций. То есть, скудность однозначно подтвержденного как татарского материала, как раз таки закономерно рождает интерес к казалось бы неподходящим объектам, а вовсе не должна его тупить.
* я вот лично представляю себе гранитных Шурале, подпирающих балконы модерновых четырехэтажек на Булаке рогами.
Не в последнюю очередь это еще и потому, что видимо для наций во многом со сходными размерми, исторически имевшимся самосознанием и культурными предпосылками, закономерными являются определенные этапы в появлении того или иного национального искусства (оттуда эти большие радости по первым татарским национальным операм, балетам, року и рэпу), где все перечисленные выше культуры хоть в капиталистических, хоть в советских довоенных условиях, смогли реализоваться, а закономерно предполагавшая того же татарская - именно по части архитектуры не смогла из-за нехватки на этого ресурса (не собственно татарского, а того самого общего советского, который все же позволял то же грузинскому и армянскому возникать просто по статусу союзных республик).
Вообще, все это закономерные психологические желания, которые несправедливо считать "незаконными": ну какая вина татар в том, что ареал расселения русских тонкой полоской в Оренбуржье обратил Татарскую Республику в landlocked даже с учетом мостиков из остальных автономных и союзных, а уже из этого следовали права на статусы республики и ресурсы на стилистическую обособленность культуры хотя бы в те годы, где со статусом такое было возможно?
Надо сказать, что некритичные советизаны как раз таки молятся на все перечисленные обстоятельства, на такие их причинно-следственные связи, связанные в такое большое количество итераций, где причина и следствие так далеко друг от друга, и уже невоспринимаемы как связанные даже людьми с организацией души посложнее чем у этих советизанов; что из-за этой сложности в понимании причин и следствия в нормальной приземеленной бытовой жизни желание хотя бы виртуально воссоздавать и воображать самостоятельную татарскую архитектуру видится целым спектром ненормального от чудачеств до национализма: само отсуствие кажется доказательством того, что отсуствие является заслуженным, а попытки его устранить хоть виртуально - покушением на самое справедливое мироустройство.
На самом деле сторонники самого вкусного пломбира подкладывают идеологическую бомбу под предмет своего обожания. Имея массу прекрасных деталей, он ровно из-за того, как яростно и с ненавистью его пропихивают советизаны, не терпя сравнения с альтернативами, комплексно становится токсичным и в будущем теряет способность конкурировать с другими представлениями о прекрасном. Будущие поколения скорее изобретут эти прекрасные детали заново, чем воспримут из комплекса с подобного рода нетерпимостью.
Ведь в сущности, страну самого прекрасного пломбира они любят за то, что так вышло, что с их самого рождения эта страна именно от их поколения и отстала с серьезными попытками их переделать, исправить, "типа улучшить". Полностью убежденные в том, что их образ жизни, мысли, язык - самые правильные, которые не надо менять, и что на эту способность просто быть как есть навешаны ярлыки, мол это и есть выражение дружбы народов, справедливости и прочего. Как только от этой категории спросишь: а вот в этой дружбе, справедливости, какие именно действия, усилия над собой сделали вы, где себе наступили на горло, как вон те другие, менее соотвествующие вашему положению, но учившие язык, манеру поведения и прочие менталитетные штуки ради приведения к вашему общему знаменателю, что вы над собой делали, то-то и то-то, и тут-то выясняется, что не справедливость и дружба была в цене, а то, что на тебе уже готовеньком ярлычок, что ты и есть воплощение дружбы, справедливости, не старался, а уже молодец. А те, другие, проделавшие над собой всяко более колоссальную работу, все равно не молодцы, а второстепенные, недостаточно отшлифовашие себя под идеал.