Учение блж. Августина об интеллектуальном познании.
Мч. Иоанн Васильевич Попов. Личность и учение блаженного Августина. (Труды по патрологии. Т.II.)
Понятия mens, ratio, intelligentia, intellectus, ratiocinatio, sententia у блж. Августина
Органом интеллектуального познания служит высшая сторона разумной души, которая стоит к ней в таком же отношении, в каком глаз к телу. Это mens, ratio, intelligentia, intellectus. В употреблении этих терминов у блж. Августина нет ничего установившегося, принципиального, и может быть указан разве только некоторый наклон к их обособлению. По большей части мыслитель пользуется ими как равнозначными и взаимозаменяемыми, и лишь очень редко у него является потребность разграничить их.
Mens в этом случае обозначает саму субстанцию разумной души или саму субстанцию ума. Поэтому, говоря о самопознании, Августин имеет в виду способ, которым ум (mens) познает себя самого.(Ego autem ratio ita sum in mentibus, ut in oculis est aspectus. Non enim hoc est habere oculos quod aspicere; aut item hoc est aspicere quod videre [Я, разум, пребываю в уме так же, как зрение пребывает в глазах. Ибо как иметь глаза и смотреть не одно и то же, точно также не одно и то же смотреть и видеть] (Augustinus Hipponensis. Soliloquia I, 12, PL 52, 875)
Субстанции разумной души по природе принадлежит ratio et intelligentia, как ее свойства и способности. Между зрением и мышлением имеет место полная параллель. Для зрительных ощущений необходим глаз и принадлежащая ему способность зрения, или взор, который, определяясь формой видимого тела, становится видением. В таком же отношении находятся между собой отдельные моменты интеллектуального зрения. Глазу соответствует mens - сама субстанция ума. Ей принадлежит способность интеллектуального познания, как взор ума, который может видеть и не видеть. Это ratio. Способность познавать умопостигаемое, определившаяся под влиянием объекта познания, становится как бы внутренним видением или знанием (intellectus).
Таким образом, intellectus есть результат деятельности разума. У нас есть разум (ratio) прежде, чем мы начинаем понимать, но понимание (intellectus) было бы невозможно, если бы у нас не было разума. Само стремление к познанию и пониманию предполагает разум.(Sed aliud est intellectus, aliud ratio. Nam rationem habemus et antequam intelligamus; sed intelligere non valemus, nisi rationem habeamus. Est ergo animal rationis capax: verum ut melius et citius dicam, animal rationale cui natura inest ratio, et antequam intelligat jam rationem habet. Nam ideo vult intelligere quia ratio praecedit [Ho понимание и разум - разные вещи. Разум мы имеем еще до того, как начинаем понимать, но понимать мы не можем, если не имеем разума. Таким образом, человек - это животное; способное вмещать в себя разум, или, лучше и правильнее сказать, разумное животное, которому от природы присущ разум, находящийся в нем еще прежде того, как оно начинает понимать.Augustinus Hipponensis. Sermones de Scripturis 43, 3, PL 38, 255).
Соответственно этому слово intellectus обозначает внутренний смысл известного символа или образа.
Итак, интеллект не есть способность души, существующая наряду с другой способностью, которая называется ratio, а актуальное состояние единой рациональной способности души. В средневековой философии понятия ratio и intellectus обособились. То и другое стало обозначать определенную потенцию разумной души: ratio - способность дискурсивного мышления, a intellectus - способность созерцания принципов мышления. У блж. Августина можно указать лишь повод или наклон к подобному различению. Рациональное у него мыслится в отношении к рассудочной деятельности, а интеллектуальное в отношении к отрешенному от всяких практических задач созерцанию вечного. Последнее называется аetеrnarum rerum cognitio intellectualis и есть как бы неподвижное созерцание высших принципов, а первое носит название temporalium rerum cognitio rationalis и, будучи обусловлено созерцанием вечного, по существу своему есть дискурсивное мышление, так как оно сравнивает временное с вечным и, следовательно, движется oт одного к другому. Если в данном случае слова intellectualis и rationalis употреблены с сознанием их различия, а не только по требованию разнообразия стиля, то нужно признать, что уму Августина предносилось средневековое понимание этих терминов.
Что касается термина intelligentia. To он последовательно сопоставляется с ratio и имеет одинаковое значение. Это способность интеллектуального познания. Такое понимание этого слова позволяет Августину утверждать, что степень силы нашей интеллигенции познается нами из опыта ее деятельности.(Puto enim esse aliquid, quod et tu intelligere quaeris, neс potes, nес tamen quaereres, nisi te posse sperares. Ac per hoc et tu vires inteligentiae tuae nescis [Я думаю, что есть нечто, что даже ты желаешь понять, но не можешь; ты бы не стремился к этому, если бы не надеялся, что однажды сможешь понять. Таким образом, получается, что и ты не знаешь о силах своего разумения…] (Augustinus Ηipponensis. De anima et ejus origine IV, 11, PL 44, 530).
...К сказанному остается прибавить несколько слов для выяснения термина ratiocinatio. Ratio есть способность всегда присущая разумному существу. В каждый данный момент она может находиться в состоянии деятельности или покоя. Ее деятельность состоит в логических операциях, посредством которых от известного и признанного за истину мы переходим к открытию неизвестного и обоснованию требующего доказательств. Эта деятельность разума и называется ratiocinatio. Если mens подобна глазу, а ratio зрению, то ratiocinatio напоминает собой движение взора, посредством которого мы отыскиваем нужный предмет среди массы других. Так как блж. Августин рассматривает деятельность ума по аналогии с чувством зрения, то иногда разумные способности души он называет чувством души, строго, впрочем, отличая его от внутреннего чувства, общего человеку и животным, сведения о котором были уже изложены нами ранее. Оправданием для этого служит происхождение слова sententia ( мнение, мысль) обозначающего продукт умственной деятельности, от sentire (чувствовать).
Понятия mens, ratio, intelligentia, intellectus, ratiocinatio, sententia у блж. Августина
Органом интеллектуального познания служит высшая сторона разумной души, которая стоит к ней в таком же отношении, в каком глаз к телу. Это mens, ratio, intelligentia, intellectus. В употреблении этих терминов у блж. Августина нет ничего установившегося, принципиального, и может быть указан разве только некоторый наклон к их обособлению. По большей части мыслитель пользуется ими как равнозначными и взаимозаменяемыми, и лишь очень редко у него является потребность разграничить их.
Mens в этом случае обозначает саму субстанцию разумной души или саму субстанцию ума. Поэтому, говоря о самопознании, Августин имеет в виду способ, которым ум (mens) познает себя самого.(Ego autem ratio ita sum in mentibus, ut in oculis est aspectus. Non enim hoc est habere oculos quod aspicere; aut item hoc est aspicere quod videre [Я, разум, пребываю в уме так же, как зрение пребывает в глазах. Ибо как иметь глаза и смотреть не одно и то же, точно также не одно и то же смотреть и видеть] (Augustinus Hipponensis. Soliloquia I, 12, PL 52, 875)
Субстанции разумной души по природе принадлежит ratio et intelligentia, как ее свойства и способности. Между зрением и мышлением имеет место полная параллель. Для зрительных ощущений необходим глаз и принадлежащая ему способность зрения, или взор, который, определяясь формой видимого тела, становится видением. В таком же отношении находятся между собой отдельные моменты интеллектуального зрения. Глазу соответствует mens - сама субстанция ума. Ей принадлежит способность интеллектуального познания, как взор ума, который может видеть и не видеть. Это ratio. Способность познавать умопостигаемое, определившаяся под влиянием объекта познания, становится как бы внутренним видением или знанием (intellectus).
Таким образом, intellectus есть результат деятельности разума. У нас есть разум (ratio) прежде, чем мы начинаем понимать, но понимание (intellectus) было бы невозможно, если бы у нас не было разума. Само стремление к познанию и пониманию предполагает разум.(Sed aliud est intellectus, aliud ratio. Nam rationem habemus et antequam intelligamus; sed intelligere non valemus, nisi rationem habeamus. Est ergo animal rationis capax: verum ut melius et citius dicam, animal rationale cui natura inest ratio, et antequam intelligat jam rationem habet. Nam ideo vult intelligere quia ratio praecedit [Ho понимание и разум - разные вещи. Разум мы имеем еще до того, как начинаем понимать, но понимать мы не можем, если не имеем разума. Таким образом, человек - это животное; способное вмещать в себя разум, или, лучше и правильнее сказать, разумное животное, которому от природы присущ разум, находящийся в нем еще прежде того, как оно начинает понимать.Augustinus Hipponensis. Sermones de Scripturis 43, 3, PL 38, 255).
Соответственно этому слово intellectus обозначает внутренний смысл известного символа или образа.
Итак, интеллект не есть способность души, существующая наряду с другой способностью, которая называется ratio, а актуальное состояние единой рациональной способности души. В средневековой философии понятия ratio и intellectus обособились. То и другое стало обозначать определенную потенцию разумной души: ratio - способность дискурсивного мышления, a intellectus - способность созерцания принципов мышления. У блж. Августина можно указать лишь повод или наклон к подобному различению. Рациональное у него мыслится в отношении к рассудочной деятельности, а интеллектуальное в отношении к отрешенному от всяких практических задач созерцанию вечного. Последнее называется аetеrnarum rerum cognitio intellectualis и есть как бы неподвижное созерцание высших принципов, а первое носит название temporalium rerum cognitio rationalis и, будучи обусловлено созерцанием вечного, по существу своему есть дискурсивное мышление, так как оно сравнивает временное с вечным и, следовательно, движется oт одного к другому. Если в данном случае слова intellectualis и rationalis употреблены с сознанием их различия, а не только по требованию разнообразия стиля, то нужно признать, что уму Августина предносилось средневековое понимание этих терминов.
Что касается термина intelligentia. To он последовательно сопоставляется с ratio и имеет одинаковое значение. Это способность интеллектуального познания. Такое понимание этого слова позволяет Августину утверждать, что степень силы нашей интеллигенции познается нами из опыта ее деятельности.(Puto enim esse aliquid, quod et tu intelligere quaeris, neс potes, nес tamen quaereres, nisi te posse sperares. Ac per hoc et tu vires inteligentiae tuae nescis [Я думаю, что есть нечто, что даже ты желаешь понять, но не можешь; ты бы не стремился к этому, если бы не надеялся, что однажды сможешь понять. Таким образом, получается, что и ты не знаешь о силах своего разумения…] (Augustinus Ηipponensis. De anima et ejus origine IV, 11, PL 44, 530).
...К сказанному остается прибавить несколько слов для выяснения термина ratiocinatio. Ratio есть способность всегда присущая разумному существу. В каждый данный момент она может находиться в состоянии деятельности или покоя. Ее деятельность состоит в логических операциях, посредством которых от известного и признанного за истину мы переходим к открытию неизвестного и обоснованию требующего доказательств. Эта деятельность разума и называется ratiocinatio. Если mens подобна глазу, а ratio зрению, то ratiocinatio напоминает собой движение взора, посредством которого мы отыскиваем нужный предмет среди массы других. Так как блж. Августин рассматривает деятельность ума по аналогии с чувством зрения, то иногда разумные способности души он называет чувством души, строго, впрочем, отличая его от внутреннего чувства, общего человеку и животным, сведения о котором были уже изложены нами ранее. Оправданием для этого служит происхождение слова sententia ( мнение, мысль) обозначающего продукт умственной деятельности, от sentire (чувствовать).