МОРГУНЧИК ИЗ КРУГОСВЕТКИ
Звонит подруга дней еще суровой юности докладывает: мол, чего только о тебе не читала, но о том, что ты пошляк - впервые. Тогда я ей напомнил, как она сфаловала меня на сосиссончика за шесть часов до первой брачной ночи и сказала: «Хорошо, что еще платье не надела, а то точно бы его обвафлила». Это было в те далекие времена, когда дамочки носили шиньоны на головах вместо стрижек, где сейчас модно, и никто не пенился, услышав в свой адрес: «Когда хотят - делают губами».
Прекрасно осознаю, откуда выросли ножки той самой пошлости: настоящий одесский язык, как и подлинно одесский юмор, неодесситы не понимают. Стоит ли говорить о том, что многие фразы имеет двойную-тройную смысловую нагрузку? Чему способствует не только пресловутый образ мышления одессита, но и его словарный запас. Ведь в одесском языке полным-полно слов, которые могут иметь совершенно разный смысл: в баламут могут скатать картежники, баламутом могут ловить рыбу промысловики, баламуту можно дать затрещину или поставить в угол, вчера мне звонил баламут пенсионного возраста и баламут был моей первой пойманной рыбой с баркаса.
Прослыть пошляком просто, даже в том случае, если говоришь именно «хрумкать вафлями», а не «хрумчать вафлями», но увидеть не просто две большие разницы, а пропасть между этими словами может только тот, кто в состоянии отличить бандеру от бандера, а бандера от бандерщика. «С русским языком можно творить чудеса», - не более, чем красивая фраза, зато с одесским языком пресловутые чудеса творятся легко и просто.
Как-то один супник сказал презрительно посмотревшей на него приезжей девочке, мол, та достойна даже кругосветного путешествия, чтобы вся планета любовалось ее красотой. Взгляд девочки тут же стал доброжелательным, хотя большей пошлости и придумать было нельзя. Попробовал бы он выдать такое той самой подруге дней моей суровой юности, которую я порадовал сосиссончиком за несколько часов до брачной ночи, она бы в темпе вальса стала сильно счастлива за него без моргунчика.
Характер у подружки тот еще, помню, улетела она с дырчика в страшную мокроту, обвафлилась на все стороны матки и вместо отвальной попала на язык мутерши, хоть лови сифон подолом без разгона от моста до бойни. День тогда выдался у всех не клиторный; мы с Серегой дружно отсосали на течке, потом кодола встала мертво, мне даже пришлось отрезать конец кореша. Не скажу, что это была пошлая, то есть обыденная ситуация, но все равно прошу понять меня правильно. Тем более, что гонорею за этот рассказ не получу, даже если бы сильно хотел сделать губами.
Прекрасно осознаю, откуда выросли ножки той самой пошлости: настоящий одесский язык, как и подлинно одесский юмор, неодесситы не понимают. Стоит ли говорить о том, что многие фразы имеет двойную-тройную смысловую нагрузку? Чему способствует не только пресловутый образ мышления одессита, но и его словарный запас. Ведь в одесском языке полным-полно слов, которые могут иметь совершенно разный смысл: в баламут могут скатать картежники, баламутом могут ловить рыбу промысловики, баламуту можно дать затрещину или поставить в угол, вчера мне звонил баламут пенсионного возраста и баламут был моей первой пойманной рыбой с баркаса.
Прослыть пошляком просто, даже в том случае, если говоришь именно «хрумкать вафлями», а не «хрумчать вафлями», но увидеть не просто две большие разницы, а пропасть между этими словами может только тот, кто в состоянии отличить бандеру от бандера, а бандера от бандерщика. «С русским языком можно творить чудеса», - не более, чем красивая фраза, зато с одесским языком пресловутые чудеса творятся легко и просто.
Как-то один супник сказал презрительно посмотревшей на него приезжей девочке, мол, та достойна даже кругосветного путешествия, чтобы вся планета любовалось ее красотой. Взгляд девочки тут же стал доброжелательным, хотя большей пошлости и придумать было нельзя. Попробовал бы он выдать такое той самой подруге дней моей суровой юности, которую я порадовал сосиссончиком за несколько часов до брачной ночи, она бы в темпе вальса стала сильно счастлива за него без моргунчика.
Характер у подружки тот еще, помню, улетела она с дырчика в страшную мокроту, обвафлилась на все стороны матки и вместо отвальной попала на язык мутерши, хоть лови сифон подолом без разгона от моста до бойни. День тогда выдался у всех не клиторный; мы с Серегой дружно отсосали на течке, потом кодола встала мертво, мне даже пришлось отрезать конец кореша. Не скажу, что это была пошлая, то есть обыденная ситуация, но все равно прошу понять меня правильно. Тем более, что гонорею за этот рассказ не получу, даже если бы сильно хотел сделать губами.