ВЕСОМАЯ ДОХОДНОСТЬ ЗАРЫТЫХ ДЕНЕГ
Смешно читать советы экономистов и банкиров, типа: храните часть сбережений в национальной валюте, часть в долларах или евро, и тогда при пиковом раскладе вы сохраните часть сбережений. Спрашивается вопрос: зачем вам вообще терять даже часть кровно заработанного, если при правильном хранении сбережения можно еще и приумножить?
Не храните сбережения в национальной валюте. Даже если у вас нет опыта хранения денег в советских рублях. По поводу долларов и евро могу посоветовать то же самое. Даже если у вас нет печального опыта хранения валюты в лопнувших банко-трастовых системах или под подушкой. 20 лет назад вы бы на 100 тысяч долларов купили куда больше, чем сегодня на миллион.
А еще советую почитать этот текст:
«Зять и сын мадам Шварцман в этот день были выявлены милицией как большие передовики в области вино-коньячного производства, и все, что они за какой-то жалкий год намолотили своим нелегким трудом, тут же стало превращаться в вещдок их кипучей деятельности. Чтобы избавиться от такого количества исключительно советских купюр, мадам Шварцман сперва кинула их у ванну, а потом спокойно зажгла спичку. И наши замечательные советские деньги стали уже тогда превращаться в такой мусор, которым они являются по сей день, несмотря на то, что на них пишется всякий юмор насчет золота и драгоценных камней.
Рае Шварцман было бы гораздо легче, если б ее родные работали немножко меньше. А так, представьте себе, все эти гроши в одну ванну ни за что не лезли и огорчали мадам Шварцман, которая очень спешила. Тогда Рая взяла себе пару наволочек, набитых смиттем с портретом вождя революции, и пошла знакомить с ним дворовой туалет. В этом самом туалете деньгам не была такая лафа, как в персональной ванне Шварцманов. Потому что некоторые купюры намокали у том, что постоянно живет в сортире, и горели не так хорошо, как им стоило.
А когда во двор залетели менты, мадам Шварцман уже выскочила из уборной и спокойно встретила их на хате. И объяснила, что старость - радость только для склероза, когда опера спросили, чего она жарила в ванной. Потом менты добрались до дворового туалета, где устроила пожар Рая Шварцман, и увидели, как там тлеет. Я не знаю, какой дурак сказал, будто деньги не пахнут. Если бы они не пахли, стали бы менты вытягивать их оттуда, где таким, с позволения сказать, деньгам самое место, отворачивая нос у сторону моря и нацепив резиновые перчатки на руки от ногтей до подмышек?
Весь двор зорко следил за ковыряющимися в говне ментами и скрежетал зубами насчет того, что не догадался сходить у сортир сразу, как из него выскочила Рая, теперь уже Пожарник. А менты, не просто копающиеся в том, на что особенно богат советский человек, но и записывающие уцелевшие номера говнючих купюр, объяснили всем желающим поковыряться сразу после них в этом Клондайке: если они чего и найдут, то обязаны все сдать государству. Даже без навара в двадцать пять процентов. Такое вот государство родное, готово на шару хапать и свежее говно на поганой бумаге. Только после этого ментовского сообщения идти по их говенным следам всем сразу резко расхотелось, хотя в кое-ком жил понос и настойчиво о себе требовал.
Несмотря на героические усилия Раи Пожарник по превращению дворового сортира в почти мемориальное место, где еще спустя год бегали смотреть все кому ни лень, ее сына и зятя все равно запустили на злотик у такой райский уголок, по сравнению с которым это самое говно может сойти за изюм».
Это из моей книжки «Как на Дерибасовской угол Ришельевской», первое издание которой вышло ровно 20 лет назад. В изложенной истории я ничего не сочинил. Вся эта нервотрепка началась с двух бутылок коньяка в магазине «Аист» на Садовой улице, а завершилась потерей больших денег, компенсированных максимальными сроками заключения в СССР. Когда у тех деловаров конфисковывали деньги, сберегательные книжки, в том числе, на предъявителей, драгоценности и прочее добро, директор крохотного магазинчика «Лоскутки» Гуджа проповедовал, ласково поглаживая себя по огромному животу: «Вот где мои сбережения, пусть попробуют конфисковать». Но, откровенно говоря, есть куда более прибыльное место капиталовложений.
Потому храните сбережения в закрутках, которые за пределами Одессы именуют «консервами домашнего изготовления». Один из проходивших по тому коньячному делу вагончиком, был транжирой и гулякой, о чем знали все. Потому когда менты пришли по месту прописки забирать этого пациента и постучали в его незапертую дверь, они не сильно удивились тому, что здесь можно конфисковать разве что диван, полбутылки коньяка «Камю», а также девушку, сидевшую на коленях уже их клиента.
Он сохранил свои сбережения дешево и сердито, поступив подобно всем известному Буратино с его, прошу заметить, золотыми монетами. Только с той разницей, что о действиях того человека не знали ни Алиса, ни Базилио, ни даже ОБХСС. Взял и закрутил бутыля с уголовно наказуемыми золотыми николаевскими пятерками 96-й пробы, закопал их в землю, после чего не экономил ни на арматуре, ни на цементе, сделав дорожку от ворот до домика на дачке своего папы. Пятерки он покупал по 20 советских рублей, впоследствии превратившихся в порошок, вне зависимости от места их хранения.
Прошли годы, он сделал новую дорожку на той дачке, пусть даже у этого человека теперь совсем другие домики. Доход, как от того элементарного хранения закруток под землей в течение 20 лет, не даст ни одна финансовая структура мира, разве что «МММ» могло бы гарантировать нечто подобное.
Умному достаточно, а для дураков я никогда не писал.
Даже если они и читали мои книги, то потом все равно отчего-то прогорали. Не в пример умным людям, которые действительно умеют читать. Более того, несколько человек мне откровенно признались: если бы не мои книги, они бы никогда не стали миллионерами.
Не храните сбережения в национальной валюте. Даже если у вас нет опыта хранения денег в советских рублях. По поводу долларов и евро могу посоветовать то же самое. Даже если у вас нет печального опыта хранения валюты в лопнувших банко-трастовых системах или под подушкой. 20 лет назад вы бы на 100 тысяч долларов купили куда больше, чем сегодня на миллион.
А еще советую почитать этот текст:
«Зять и сын мадам Шварцман в этот день были выявлены милицией как большие передовики в области вино-коньячного производства, и все, что они за какой-то жалкий год намолотили своим нелегким трудом, тут же стало превращаться в вещдок их кипучей деятельности. Чтобы избавиться от такого количества исключительно советских купюр, мадам Шварцман сперва кинула их у ванну, а потом спокойно зажгла спичку. И наши замечательные советские деньги стали уже тогда превращаться в такой мусор, которым они являются по сей день, несмотря на то, что на них пишется всякий юмор насчет золота и драгоценных камней.
Рае Шварцман было бы гораздо легче, если б ее родные работали немножко меньше. А так, представьте себе, все эти гроши в одну ванну ни за что не лезли и огорчали мадам Шварцман, которая очень спешила. Тогда Рая взяла себе пару наволочек, набитых смиттем с портретом вождя революции, и пошла знакомить с ним дворовой туалет. В этом самом туалете деньгам не была такая лафа, как в персональной ванне Шварцманов. Потому что некоторые купюры намокали у том, что постоянно живет в сортире, и горели не так хорошо, как им стоило.
А когда во двор залетели менты, мадам Шварцман уже выскочила из уборной и спокойно встретила их на хате. И объяснила, что старость - радость только для склероза, когда опера спросили, чего она жарила в ванной. Потом менты добрались до дворового туалета, где устроила пожар Рая Шварцман, и увидели, как там тлеет. Я не знаю, какой дурак сказал, будто деньги не пахнут. Если бы они не пахли, стали бы менты вытягивать их оттуда, где таким, с позволения сказать, деньгам самое место, отворачивая нос у сторону моря и нацепив резиновые перчатки на руки от ногтей до подмышек?
Весь двор зорко следил за ковыряющимися в говне ментами и скрежетал зубами насчет того, что не догадался сходить у сортир сразу, как из него выскочила Рая, теперь уже Пожарник. А менты, не просто копающиеся в том, на что особенно богат советский человек, но и записывающие уцелевшие номера говнючих купюр, объяснили всем желающим поковыряться сразу после них в этом Клондайке: если они чего и найдут, то обязаны все сдать государству. Даже без навара в двадцать пять процентов. Такое вот государство родное, готово на шару хапать и свежее говно на поганой бумаге. Только после этого ментовского сообщения идти по их говенным следам всем сразу резко расхотелось, хотя в кое-ком жил понос и настойчиво о себе требовал.
Несмотря на героические усилия Раи Пожарник по превращению дворового сортира в почти мемориальное место, где еще спустя год бегали смотреть все кому ни лень, ее сына и зятя все равно запустили на злотик у такой райский уголок, по сравнению с которым это самое говно может сойти за изюм».
Это из моей книжки «Как на Дерибасовской угол Ришельевской», первое издание которой вышло ровно 20 лет назад. В изложенной истории я ничего не сочинил. Вся эта нервотрепка началась с двух бутылок коньяка в магазине «Аист» на Садовой улице, а завершилась потерей больших денег, компенсированных максимальными сроками заключения в СССР. Когда у тех деловаров конфисковывали деньги, сберегательные книжки, в том числе, на предъявителей, драгоценности и прочее добро, директор крохотного магазинчика «Лоскутки» Гуджа проповедовал, ласково поглаживая себя по огромному животу: «Вот где мои сбережения, пусть попробуют конфисковать». Но, откровенно говоря, есть куда более прибыльное место капиталовложений.
Потому храните сбережения в закрутках, которые за пределами Одессы именуют «консервами домашнего изготовления». Один из проходивших по тому коньячному делу вагончиком, был транжирой и гулякой, о чем знали все. Потому когда менты пришли по месту прописки забирать этого пациента и постучали в его незапертую дверь, они не сильно удивились тому, что здесь можно конфисковать разве что диван, полбутылки коньяка «Камю», а также девушку, сидевшую на коленях уже их клиента.
Он сохранил свои сбережения дешево и сердито, поступив подобно всем известному Буратино с его, прошу заметить, золотыми монетами. Только с той разницей, что о действиях того человека не знали ни Алиса, ни Базилио, ни даже ОБХСС. Взял и закрутил бутыля с уголовно наказуемыми золотыми николаевскими пятерками 96-й пробы, закопал их в землю, после чего не экономил ни на арматуре, ни на цементе, сделав дорожку от ворот до домика на дачке своего папы. Пятерки он покупал по 20 советских рублей, впоследствии превратившихся в порошок, вне зависимости от места их хранения.
Прошли годы, он сделал новую дорожку на той дачке, пусть даже у этого человека теперь совсем другие домики. Доход, как от того элементарного хранения закруток под землей в течение 20 лет, не даст ни одна финансовая структура мира, разве что «МММ» могло бы гарантировать нечто подобное.
Умному достаточно, а для дураков я никогда не писал.
Даже если они и читали мои книги, то потом все равно отчего-то прогорали. Не в пример умным людям, которые действительно умеют читать. Более того, несколько человек мне откровенно признались: если бы не мои книги, они бы никогда не стали миллионерами.