17-18 сентября. День за днём
Оставим пока на время императора Наполеона и его Великую армию в пустой, неприветливой и догорающей Москве. С тяжкими думами о дальнейшей судьбе всего предприятия. Обратимся к прямой речи тех, кому выпало эти дни провести на Бородинском поле и его окрестностях.
На поле битвы на Москве-реке, 17 сентября 1812 года
Христиан Вильгельм Фабер дю ФОР
То, что на предыдущей картинке вы видели с большого расстояния, сейчас можно рассмотреть вблизи, во всех ужасных подробностях. Справа от Шевардинской долины с самого начала дела стояла дивизия Морана. Как непохожи поле боя в ярости схватки, когда вихрь страстей, мощный голос чести и долга заглушают чувство человечности... и оно же, когда ожесточенные массы войск покинули театр победы и повсюду царит гробовая тишина. Поле покрыто трупами: друзья и враги, соединившись, лежат в полном покое. Кое-где еще бьется брошенная лошадь, пережившая своего седока, сраженного глубокой раной. Кстати, даже спустя одиннадцать дней среди этого общего гниения порой находили еще живых солдат.
Потемневшее небо, пролившееся дождем, скрывало от нас, словно из сочувствия, большую часть этой широкой равнины, но ничто не мешало нам видеть напитавшийся кровью холм, за обладание которым народы с яростью истребляли друг друга. В центре большого редута возвышается колонна. Надпись сообщает нам, что здесь покоятся Коленкур и Монбрен, окруженные своими храбрецами. Слава наших (вюртембергских) войск связана со славой этих редутов, так как именно здесь Мюрат, преследуемый превосходящими силами противника, нашел убежище в наших рядах.
Там, где в течение многих столетий татары, скифы и сарматы вели свои никому доселе неизвестные бои, цивилизованные народы после смертельной борьбы вписали в книгу бессмертия мировой истории имя этой битвы, ставшее навсегда известным: битва при Можайске, так было названо это сражение, с которым ни одно другое не сравнится ни по упорству и ожесточению, ни по количеству погибших и раненых, ни, наконец, по размеру поля боя.
Мост через Колочу, возле Бородино 17 сентября 1812 года
Христиан Вильгельм Фабер дю ФОР
Мост через Колочу, непосредственно за Бородино, ведущий к Горкам, 7 сентября стал также ареной кровопролитного сражения.
Эта памятная битва началась взятием Бородино. 106-й полк 4-го армейского корпуса, на который была возложена эта задача, увлеченный первым успехом, вместо того чтобы после взятия Бородино разрушить мост через Колочу, перешел по нему на другой берег и продолжил наступление на высоты Горок. Там, теснимый со всех сторон превосходящими силами русских, он попал под убийственный огонь орудий противника, установленных на батареях перед Горками и закрывавших ему путь, и с большими потерями был отброшен назад к мосту, который не был полностью разрушен благодаря героическим усилиям подоспевшего на помощь 92-го полка.
Однако во время сражения и после него, чтобы по мосту можно было передвигаться, большую часть наваленных на нем трупов просто сбросили в Колочу. Поодиночке и лежавших кучами, их было достаточно много, чтобы составить представление об ужасном сражении, имевшем здесь место.
За Бородино возле главной дороги на Москву, 17 сентября 1812 года
Христиан Вильгельм Фабер дю ФОР
Одиннадцать дней после этого кровопролитного сражения, крупнейшего из всех, что были за всю историю войн, мы провели на поле брани, заваленном трупами и всевозможными обломками. Наблюдая мрачную картину издалека, мы не были шокированы представшей перед нами ужасной сценой смерти, которая запечатлена на втором рисунке. Глубокая тишина покрывает это поле, где недавно ангел смерти размахивал своим убийственным мечом. Те, кто здесь сражались и, направляясь к Москве, бросали последние взгляды на эти разрушения, без труда узнают места, изображенные на рисунке. Справа, в долине, где Слонец соединяет свои воды с Колочей, расположено Бородино. Купол его церкви словно с грустью взирает на руины Семёновского, едва различимые слева в густом тумане. Между двумя этими пунктами шла яростная борьба, победа в которой, наконец, склонилась на нашу сторону.
На главной дороге между Можайском и Крумской
Христиан Вильгельм Фабер дю ФОР
После сражения при Можайске в деревнях, расположенных вдоль дороги, разместилось большое количество раненых обеих армий. Многие из этих деревень рано или поздно загорались из-за неосторожного обращения с огнем и выгорали частично или полностью, и тысячи этих несчастных, кому не позволили спастись раны и кому не помогли товарищи, стали жертвами огня. Нередко можно было видеть обугленные тела, лежащие рядами на полу в комнатах, в том самом порядке, в каком они лежали живыми. В то же время другие, кому удалось выскочить из огня, порой страшно изувеченные, большую часть времени старались, как могли, хоть на несколько мгновений продлить свое жалкое существование.
Русская армия под командованием фельдмаршала Кутузова фланговым маршем двинулась к Подольску. А Третья обсервационная армия генерала от кавалерии Тормасова объединилась с Дунайской адмирала Чичагова, став Третьей Западной армией.