Свой последний день рождения Антон Павлович Чехов провёл в Москве в ожидании премьеры своей новой пьесы Вишневый сад, которая должна была состояться на следующий день 30 (17) января 1904 года на сцене Московского Художественного театра в постановке режиссёров Станиславского и Немировича-Данченко.
Именно ради этого Чехов приехал в начале декабря 1903 года из Крыма в Москву и принял деятельное участие в репетициях спектакля. Пьесу, видевшуюся самому автору как комедию с элементами фарса, режиссёр Станиславский трактовал как трагедию.
Если сказать, что Антон Павлович волновался, значит не сказать ничего. Он очень нервничал и переживал, памятуя провал своей Чайки в Александринском театре Санкт-Петербурга, после чего вообще зарёкся писать пьесы. Да и чувствовал себя он неважно.
А ведь мхатовцы решили, воспользовавшись нахождением Чехова в Москве, устроить чествование любимого писателя, приурочив премьеру Вишневого сада ко дню рождения Антона Павловича и 25-летнему юбилею его творческой деятельности.
Но 30 января к началу спектакля Чехов в театре не появился. Тогда Владимир Иванович Немирович-Данченко послал ему записку: Спектакль идет чудесно. Сейчас, после 2-го акта, вызывали тебя. Пришлось объявить, что тебя нет. Актеры просят, не приедешь ли к 3-му антракту, хотя теперь уж и не будут, вероятно, звать. Но им хочется тебя видеть...
Вишнёвый сад, сцена из спектакля МХТ, 1904 год
Константин Станиславский в роли Гаева и Ольга Книппер в роли Раневской, Вишнёвый сад, 1904 год
За Чеховым прислали экипаж. Получив записку Немировича-Данченко, Антон Павлович приехал в театр.
Шарлотта Ивановна, Дуняша, Яша, Епиходов (Е. Муратова, С. Халютина, Н. Александров, И. Москвин), Вишнёвый сад, 1904 год
Лопатин (Леонид Леонидов) и Фирс (А. Артём)
В последнем антракте, с помпой, длинными речами и подношениями, состоялось чествование Антона Павловича. А он стоял на сцене Художественного театра - любимейший писатель русского общества - такой же, как и всегда: в пиджаке, худой, немного сгорбленный, смотрел умными, ясными глазами, слегка наклонив голову. Театр и сцена были переполнены, но все видели только его.
На самом юбилее он не был весел, точно предчувствуя свою близкую кончину. Когда после третьего акта он, мертвенно бледный и худой, стоя на авансцене, не мог унять кашля, пока его приветствовали с адресами и подарками, у нас болезненно сжалось сердце. Из зрительного зала ему крикнули, чтобы он сел. Но Чехов нахмурился и простоял все длинное и тягучее торжество юбилея, над которым он добродушно смеялся в своих произведениях... ...Юбилей вышел торжественным, но он оставил тяжелое впечатление. От него отдавало похоронами. Было тоскливо на душе... Антон Павлович умер, так и не дождавшись настоящего успеха своего последнего благоуханного произведения, - вспоминал впоследствии Константин Сергеевич Станиславский.
В тот день по мнению Станиславского премьера пьесы имела лишь средний успех, и мы осуждали себя за то, что не сумели,
с первого же раза, показать наиболее важное, прекрасное и ценное в пьесе.
Портрет Ольги Леонардовны Книппер-Чеховой в роли Раневской, 1904 год. Николай УЛЬЯНОВ
Актриса в той же роли в 1932 году
Ольга Книппер продолжала играть Раневскую и в 1930-х годах, сохраняя лёгкость стана. Об этом свидетельствует даже то, что в одном из своих сценических костюмов, запечатленном на портрете Николая Ульянова, она выходила на сцену и в возрасте 64 лет.
Вспомню напоследок ещё искренние слова В.И. Немировича-Данченко, сказанные на чествовании: Милый Антон Павлович! Приветствия утомили тебя, но ты должен найти утешение в том, что хотя отчасти видишь, какую беспредельную привязанность питает к тебе все русское грамотное общество. Наш театр в такой степени обязан твоему таланту, твоему нежному сердцу, твоей чистой душе, что ты по праву можешь сказать: это мой театр
С тех пор пьеса Вишнёвый сад не раз шла во всех ведущих театрах Российской империи и Советского Союза; она была переведена на множество языков и поставлена бесчисленное число раз на сценах практически всех значимых театров мира. И ставится поныне...