Пятница приходит в субботу( Часть четвёртая)
Выпитое у костра кофе ночью попросилось наружу. Сначала Руслан стал раздумывать о том, не выйти ли пристегнуть коня, как говорили в его молодости, или можно потерпеть до утра, но желание с каждой секундой только возрастало, и он открыл глаза. Мужчину удивила кромешная мгла в контейнере. Он отчётливо помнил, что дверь до конца не закрыл. Засыпали они под свет Луны, подглядывающей за ними через эту щель, а теперешняя картина называлась "Хоть глаз выколи"
Хорошо что хоть направление выхода известно, - успел он подумать, перед тем, как встать, но неожиданно осознал, что не чувствует рядом Хоа. А ведь они соприкасались спинами, когда засыпали.
Руслан стал рукой рыскать справа от себя. Там, где должна была находиться девушка. Но её не было. Спальный мешок он нашёл, но тот был пуст.
Тогда Руслан поднялся и вытянув левую руку вперёд, направился в сторону двери. Дверь была заперта снаружи.
Он вернулся к своему импровизированному ложу и попытался найти рюкзак. Тот должен был находиться слева от него, но и его нигде не было. Ложась спать, он засунул в рюкзак телефон. Желание опорожнить свой мочевой пузырь усиливалось с каждой секундой. Он начал вспоминать в какую сторону был наклон контейнера. Вроде бы в конец и и немного вправо.
Передвигаясь вдоль стенки, он дошёл до нужного угла и облегчился, после чего опять ощупью нашёл своё ложе. Размышлять над случившимся желания не было вообще. Его мозг отказывался анализировать ситуацию, в которую он попал.
- Днём свет всё равно пробьётся в контейнер, тогда и начну думать, - сказал он вслух, успокаивая самого себя и моментально заснул.
Проснулся он от лязга раскрывающихся дверей.
Было явно позднее утро. Часов девять. Перед ним стояли двое полицейских.
- Вот и попался наш наркобарон! - удовлетворённо заявил старший из полицейских на эстонском.
- Господин, Волков?- спросил молодой с ромбиком офицера.
- Да, - ничего не понимая, ответил Руслан.
- Вы арестованы по подозрению в нелегальном обороте наркотиков!
На протянутых по их просьбе руках защёлкнулись наручники и силой придавив его голову вниз, арестанта запихали в микроавтобус, на котором красовался знак капо - эстонской полиции безопасности.
Трое суток Руслана продержали в одиночной камере. Там была только кровать, небольшой столик, стул и унитаз в одном из углов. Выключателя освещения не было, потому свет горел круглосуточно. Окон тоже не было. Скорее всего, арестантская находилась в подвале.
Трижды в день его кормили. В обед и на ужин еду приносили в ресторанных пенопластовых футлярах на вынос, а утром давали кашу в пластмассовых круглых коробочках с крышкой.
Трое суток Руслан гнал от себя любые мысли, которые касались положения, в котором он оказался. Интуитивно он чувствовал, что от его размышлений толку не будет никакого. Потому он заставлял себя уже по двадцатому кругу прорабатывать в уме план строительства виллы из контейнеров. И вот когда практически все технические вопросы были проработаны, в том числе подъём двух контейнеров на второй уровень при помощи подручных средств, дверь камеры открылась и вошёл конвой из двух полицейских, которые и привели его сюда три дня назад.
- Господин Волков, вас вызывают на допрос. Следуйте за мной, - произнёс рыжий.
Петляя по множеству коридоров дважды поднимаясь на следующий уровень и вновь опускаясь, его привели к кабинету с номеров 0066 на двери.
- А где ещё одна шестёрка? - попытался он пошутить, но караульные его юмор не оценили.
В кабинете горел яркий свет. За большим столом сидела в тайской униформе его Хоа. Рядом с ней в таком же офисном кресле разместился другой тайский полицейский лет шестидесяти.
Хоа кивнула конвоирам, и те вышли, закрыв дверь.
- Присаживайтесь, господин Волков, - она указала Руслану на свободное кресло по другую сторону стола.
Никаких тебе здравствуйте, словно мы совершенно чужие и незнакомые люди, - с горечью подумал Руслан.
Полицейский в годах вытащил из одного из многочисленных своих карманов Айфон и коробочку с наушниками, которые тут же засунул себе в уши. Дождавшись, когда он настроит себе перевод, Хоа продолжила.
- Господин Волков, вас вероятно интересует, кто мы такие, что здесь делаем и что вообще происходит. Мы постараемся удовлетворить всё ваше любопытство.
Я и господин Архом являемся офицерами, представителями Интерпола, его тайского отделения, и расследуем международный нелегальный оборот наркотических средств.
Несколько лет мы отслеживали международный картель, который поставлял наркотики из Азии в Европу. Интерполу удалось внедрить меня в эту преступную группировку в качестве химика - эксперта по качеству наркотиков. Помогло мое первое образование. Я закончила факультет органического синтеза одного из лучших европейских университетов.
Вместе с большой партией ЛСД на судне Леди Макбет я должна была прибыть в Амстердам. Несмотря на то, что всё было многократно и досконально просчитано в самом конце пути капитан изменил маршрут и решил сначала повести судно в порт Таллинна. Вероятно кто-то слил информацию о том, что в Амстердаме они угодят в ловушку. В эстонских территориальных водах близ Пярнуского залива эстонская береговая охрана, которая не была в курсе проводимой Интерполом операции, попыталась обыскать подозрительный с их точки зрения контейнеровоз, но из-за разыгравшегося шторма не смогла высадиться на судно. Дальнейшее развитие событий вы знаете.
Тут в разговор вмешался мужчина и что-о произнёс на тайском.
- Господин Архом спрашивает, есть ли вопросы по этой части моего рассказа?
- Есть. Например, почему ты, - Руслан сделал ударение на "ты", - была в контейнере обнажённой, и почему пустые контейнеры не затонули?
То ли от преднамеренного фамильярного обращения, то ли от осознания своей ногаты, которую Руслан видел, Хоя покрылась румянцем.
Сделав глоток воды из стоявшего рядом с ней стакана, что выдавало её волнение, Хоа наконец произнесла.
- На оба ваших вопроса у нас нет точного ответа. Мы предполагаем, что с меня сняли одежду для того, чтобы сложнее было в случае чего потом опознать, а что касается того, что контейнеры не затонули, то объяснить это мы можем только специфическим стечением обстоятельств.
- Чушь полнейшая, - как можно равнодушным тоном произнёс Руслан.
- Вы праве делать для себя любые выводы, касательно этого. Я могу продолжить свой рассказ?
- Валяй.
Тон Руслана не укрылся от обоих представителей тайской полиции. Мужчина в униформе, словно чувствуя за собой какую-то вину, попытался отвести взгляд от Руслана.
- Три дня мы проверяли вас, господин Волков, на причастность к этой истории, но не смогли выявить ничего нас интересующего. Предъявить вам нам нечего. За это же время мы буквально по миллиметрам проверили контейнеры.
В обеих из них были обнаружены по несколько десятков пакетиков с марками и белыми кристаллами. Как не удивительно, но кристаллы оказались всего лишь стиральным порошком, а марки были пропитаны сахарным сиропом. Из этого следует вывод, что партия была подставной. Её целью было отвлечение Интерпола от реального груза. В итоге - полное фиаско. После соблюдения некоторых формальностей, вы сможете отправиться по своим делам. Ни у Интерпола, ни у КАПО к вам больше нет никаких вопросов.
Опять в разговор вмешался мужчина и довольно требовательным тоном, несколько раз подряд, дал какие-то указания Хоа.
- Господин Архом требует, чтобы я вам рассказала про историю дочери проститутки, за которую себя выдала. Прошу у вас прощения, что вынуждена была придумать на ходу эту историю.
- Придумала эту историю... А как же..., - Руслан, как говорится, выпал в осадок. Самая ведь эмоциональная часть событий последних дней была вызвана именно обретением им дочери, а теперь оказывается, что это придумано...
- Но как? Как возможно такое совпадение? Такое невозможно придумать...
Опять заговорил мужчина в униформе, а Хоа стала переводить.
- Иногда случаются ещё и более фантастические совпадения.
- О каких совпадениях вы говорите? - рявкнул на него Руслан.
- Господин Волков, мы самым внимательным образом изучили ваш Малескин, который обнаружили в рюкзаке в боковом кармане. Нет ничего удивительного в том, что люди, читающие одни и те же книги, думают иногда одинаково, что их мысли совпадают. Я, как отец Хоа, в своё время сам подбирал ей книги для чтения. Судя по вашим дневниковым записям, и вы и она являетесь поклонниками, к примеру, Харуки Мураками и Кадзуо Исигуро. как мне призналась Хоа, именно некогда прочитанный роман Кадзуо "Не отпускай меня", вдохновил дочь на историю про донорство, а вы, как человек, чьё сознание тоже формировали подобные книги, поверили в такую фантастическую историю.
Он опять обратился с каким-то требованием к Хоа. Та повиновалась и вытащила из ящика стола его дневник в кожаной обложке, его Малескин. Малескин - единственный из друзей Руслана, с кем он делился самым сокровенным.
Пожалуй. не было бы ничего удивительного в том, если бы прочтя его записи, кто-то смог написать сценарий истории в которую он поверил бы, но такое совпадение..., - размышлял шокированный Руслан, - Нет, это точно другой, параллельный мир, а не тот, в котором он раньше жил. В его мире он никогда бы в жизни не угодил в подобную историю.
- Мы так же извиняемся за то, что нам пришлось изучить ваш дневник, в котором вы делали заметки очень личного характера, но это наша работа.
Всё это переводила уже порозовевшая до самых ушей Хоа. А напротив неё сидел такой же красный Руслан, начавший вспоминать, что среди записей были и весьма деликатные, касающиеся его эротических фантазий.
Когда Руслан готов был уже провалиться на месте, только чтобы не смотреть на Хоа, мужчина неожиданно перешёл на чистейший русский.
- Руслан, - произнёс он мягко, - у меня остался всего лишь один вопрос. Вот эта записка,- он вытащил из правого верхнего кармана бумажку и протянул Руслану, - она настоящая? - сказав это, он очень пристально посмотрел на Руслана.
«Из твоего портмоне я взяла только половину оговоренной суммы. Ты первый, кто здесь отнёсся ко мне, как к человеку. Целую. Твоя Добрая ночная фея.» - чётким почерком прилежной ученицы было выведено на ней.
- А я думал, что потерял её..., - промямлил Руслан, готовый расплакаться, как маленький ребёнок. От обиды и несправедливости. Как тогда, в первом классе, в интернате, когда его незаслуженно обвинили в краже рубля.
- Она была под кожаной обложкой Малескина.
- Это вас не касается! - сжав руки в кулаках, рявкнул Руслан.
- Значит, я оказался прав, и вы, господин Волков, услышав придуманную Хоа историю, решили, что она ваша дочь... Нам обоим очень жаль, что так произошло, и мы в ходе расследования затронули столь тонкие субстанции вашей души. Но вы не можете быть отцом Хоа по многим причинам. Например, в силу небольшой разницы в возрасте. Хоа уже 28 лет. В декабре ей исполнится 29.
- Сколько? Так ведь она..., - но Руслан вовремя спохватился и замолчал.
Хорошо, что этот полицейский так и не понял о чём то я, - размышлял Руслан,- А вот Хоа как раз поняла намёк и покраснела ещё пуще прежнего, - Девственница в 28 лет... Нет, он не ошибся тогда, разглядывая девушку.
Мужчина ещё что-то говорил, долго извинялся, но Руслан уже не слышал его. В его голове начала крутиться мысль про двух жмуриков, про которые никто из них не обмолвился.
Наконец, поняв, что мыслями Руслан уже где-то далеко, Хоа с отцом распрощались и удалились.
Зашёл офицер КАПО и протянул бумаги для подписи. Простая формальность. Отказ от всевозможных претензий, связанных с его задержанием и содержанием под стражей, и объявление ему его прав.
На выходе Руслана дожидался его старенький внедорожник. Руслан сел в драндулет и рванул в своё будущее, которое, как он понимал каким-то седьмым чувством, не даст ему помереть со скуки...