Часть третья глава вторая "Лилит и Молотах"
Настал рассвет. Первые лучи солнца сами себе не поверили, осветив фигуру Несусветной, шагающей по ухабистому проселку, ведущему из Плесенево на Черную Мельницу. Как известно всякому, нормальные герои всегда идут в обход, они в незапамятные времена и проложили эту дорогу; Лилит была безусловно нормальной, хотя кое-какие паранормальные грани личности никогда не стремилась спрятать, а, напротив, тщательно протирала до блеска и хулигански пускала зайчиков в глаза злопыхателям, относившим потемнение в глазах на счёт цыганского гипноза, своего рода обывательской леммы.
Солнце поднималось все выше, часики тикали, даже будильник прозвенел уже несколько раз, напоминая, что Настопиздел приближается неумолимо и вряд ли согласится подождать, пока в рядах соратников Лилит восстановится порядок. Тем более, что соратники, как истинные маг-риналы, отнюдь на стремились к наведению порядка и требовали от предводительницы решить проблему магическим путем; умеренные оппозиционеры поговаривали о клининговой службе, самые радикальные осмеливались произносить вслух запретное слово «ремонт».
Лилит и сама понимала, что подвалы Цитадели в поисках Утконасоса сами себя не раскопают, но какой смысл раскапывать их теперь, когда часть древнего артефакта похищена Избранной? «Потратим силы, найдем пару деталек, а потом окажется, что их не хватит для борьбы с катаклизмом - и тут падает эта Утка, а мы уставшие все», - думала Несусветная, но как донести эту простую логику до остальных - не имела ни малейшего понятия. Это обстоятельство ее сильно тревожило, ведь раньше все решения и приказы Владычицы исполнялись беспрекословно, благодаря чему коллективный разум Цитадели устойчиво держался на отметке 165IQ. Теперь же половину ее обитателей как будто землеройки покусали. Разумеется, от населяющих подвалы прожорливых грызунов никто не застрахован, но в том-то всегда и заключалось коренное отличие маг-риналов от жруналистов: первые в отличие от вторых обладали устойчивым иммунитетом и после короткого помрачения рассудка от укуса выздоравливали, как ни в чем не бывало. Истории про выходки древних укушенных героев пользовались большой популярностью в Цитадели, долгими зимними вечерами, когда свет отключался за неуплату, их рассказывали детям и вписчикам. Больше всего слушателям нравились бережно сохраненные летописцами слова древних маг-риналов, которые те произносили, придя в сознание посреди руин…
«Е-моё, что ж делать-то теперь со всем этим?» - крутился в голове Лилит знакомый с детства вопрос, когда она покидала охваченную волнениями и необъяснимо затянувшейся землероечной лихорадкой Цитадель.
Ночные бдения с Хули-Барохолкой немного развеяли тревогу, появилась кое-какая определенность по вопросу Избранной. «Но все-таки, как с этим клятым Утконасосом быть? Настопиздел со дня на день грянет, с кадрами проблемы, куды бечь, за что хвататься?» - спросила Несусветная под утро, когда запасы алкоголя подошли к концу. «В любой непонятной ситуации следует применять актуальное импортозамещение!» - глубокомысленно изрекла Хули и добавила: «Ну, или на худой конец колдунство какое-нибудь. Желательно импортозамещающе». И тут наконец долгожданное озарение обрушилось на Темную Владычицу, едва не сбив ее с ног. «Эврика! Я чертов гений! Хули, если не можешь сам - найди того, кто это сделает за тебя! И я знаю, кто это будет - Молотах!» - воскликнула она и, наскоро попрощавшись с подругой, отправилась в путь. Цели были ясны, задачи определены; оставалось только начать и закончить работу.
Время от времени Лилит, не сбиваясь с взятого курса, делала грациозный прыжок в сторону, чтобы раздавить босой ножкой то один, то другой осколок пивной бутылки и попутно сфотографировать достижение. Доброму танцору все впору, - вечером кадрам предстояло украсить летопись очередного трудового дня атаманши маг-риналов. Несусветная, помня о большом, не забывала и о малом, а потому честно блюла взятые на себя обязательства перед многочисленным племенем троллей, чахнущем без регулярной витаминной подкормки.
Неподготовленный к раннему визиту чародей досматривал самый сладкий сон, а черный плащ канонически висел на гвозде, когда Лилит тихо проскользнула в дом и принялась ждать пробуждения хозяина, от нечего делать показывая язык своему отражению в известном читателю хрустальном шаре и любуясь получаемыми в ответ факами и кукишами.
Хозяин, пробудившийся ближе к полудню, не подал и виду, что удивлен внеплановым визитом Несусветной, а может, и впрямь не удивился. Во всяком случае, улыбка, озарившая лицо немолодого хитреца, была не хищной, предназначавшейся в своё время самой Избранной, а достаточно искренней.
- Владычица, сколько лет, сколько зим! Чайку, быть может? С колбаской? Достань из холодильника, будь добра, а я сейчас чайник взбодрю, только треники надену.
Лилит равнодушно отвернулась и начала раскопки. Сквозь шуршание пакетов ей слышались то быстрые перешептывания, то дробный топоток, то шуршание и хруст. Честно сосчитав про себя до десяти в обратном порядке, она обернулась, но в темной комнате они по-прежнему были вдвоем с чародеем, и лишь из-под кровати выглядывала до этого не бросавшаяся в глаза объемистая клетчатая сумка.
- Что это у тебя там? - с подозрением поинтересовалась Лилит.
- Да черт его знает, что, но колбасу жрет - нам и не снилось! - Молотах ловко метнул в угол кусочек синюги, синюга в полете подкорректировала траекторию и всосалась аккурат между разошедшимися зубчиками молнии.
- Знает толк, вижу. И ты знаешь толк, да не только в колбасе, а и в расколбасе. Грядет расколбас, да такой, что ой-ой-ой, сравнимый с третьей войной мировой! Пшийдзе дупа бляда! Баробул авэл! Инадиэскрибалкоронэл!
Несусветная взяла паузу, чтобы слегка успокоиться и найти в своей беспорядочно заваленной различными информационными сокровищами голове раздел средимосковского диалекта, щёлкнула языком и бойко продолжила:
- Войны, может, и не будет но камня на камне и без нее не останется. Со дня на день наступит Всечеловеческий Настопиздел, шандарахнуть бы по нему, да нечем. Был в Цитадели Утконосос, да вышел весь, век собирай, не соберешь. А если соберешь, непременно получится пыточное устройство для Избранной. Или балетный станок. Хотя это одно и то же, если как следует разобраться. Молотах, прошу, сдай мне ельфийские адреса, пароли, явки. Только им под силу изготовить новый артефакт, я знаю.
Лилит передохнула и принялась за бутерброд с колбасой и поостывший чай. Волшебник явно пребывал в замешательстве. На его лице попеременно отражались сомнение, решимость, алчность, желание обвести собеседницу вокруг пальца, искренность, тревога и покорность судьбе, вновь сменявшаяся сомнением. Порочный круг явно замкнулся, пора было что-то предпринимать.
- Помоги, Молотах, помоги не даром. Денег дам. - Несусветная заговорщически подалась к собеседнику. - И не как всегда, а вперед. Тебе надо, без карт вижу. Я же по-прежнему могу заставить себя погадать, если как следует выпью, а чая я нахлебалась уже предостаточно. Сговоримся, яхонтовый, а то у тебя бюджет несколько перекорежило, причем явно в сторону клетчатой сумки. Вон какие бока, не напасешься на них. - В сумке что-то завозилось и согласно вздохнуло.
Аргумент был весомым. Владелец клетчатой сумки отчаянно взмахнул рукой в воздухе, чуть не сбив собственную кружку, и быстрым полушепотом, как будто творя заклинание, начал сдавать явки, пароли и адреса, уверяя Лилит, что сдаваемая им мистическая секта, давно и прочно окопавшаяся в подземельях крепости сэра Икея, давным-давно натренировалась ваять Утконососы ничуть не хуже ельфов, даже намного лучше. Настолько лучше, что утраченный прибор, поставленный рядом с творением рук тайных умельцев, покажется жалкой подделкой, доставленной в Средимосковье за малые средства экспрессом вездесущего контрафактора Али.
Через четверть часа после завершения инструктажа Лилит целеустремленно продолжала путь. Молотах, выйдя на крылечко, курил и на всякий случай осматривался по сторонам. На лице его отражалась одна-единственная эмоция: большое облегчение. Клетчатая сумка смирно стояла под кроватью и только из прорехи торчали, прядая в воздухе, характерные ельфийские уши.
Солнце поднималось все выше, часики тикали, даже будильник прозвенел уже несколько раз, напоминая, что Настопиздел приближается неумолимо и вряд ли согласится подождать, пока в рядах соратников Лилит восстановится порядок. Тем более, что соратники, как истинные маг-риналы, отнюдь на стремились к наведению порядка и требовали от предводительницы решить проблему магическим путем; умеренные оппозиционеры поговаривали о клининговой службе, самые радикальные осмеливались произносить вслух запретное слово «ремонт».
Лилит и сама понимала, что подвалы Цитадели в поисках Утконасоса сами себя не раскопают, но какой смысл раскапывать их теперь, когда часть древнего артефакта похищена Избранной? «Потратим силы, найдем пару деталек, а потом окажется, что их не хватит для борьбы с катаклизмом - и тут падает эта Утка, а мы уставшие все», - думала Несусветная, но как донести эту простую логику до остальных - не имела ни малейшего понятия. Это обстоятельство ее сильно тревожило, ведь раньше все решения и приказы Владычицы исполнялись беспрекословно, благодаря чему коллективный разум Цитадели устойчиво держался на отметке 165IQ. Теперь же половину ее обитателей как будто землеройки покусали. Разумеется, от населяющих подвалы прожорливых грызунов никто не застрахован, но в том-то всегда и заключалось коренное отличие маг-риналов от жруналистов: первые в отличие от вторых обладали устойчивым иммунитетом и после короткого помрачения рассудка от укуса выздоравливали, как ни в чем не бывало. Истории про выходки древних укушенных героев пользовались большой популярностью в Цитадели, долгими зимними вечерами, когда свет отключался за неуплату, их рассказывали детям и вписчикам. Больше всего слушателям нравились бережно сохраненные летописцами слова древних маг-риналов, которые те произносили, придя в сознание посреди руин…
«Е-моё, что ж делать-то теперь со всем этим?» - крутился в голове Лилит знакомый с детства вопрос, когда она покидала охваченную волнениями и необъяснимо затянувшейся землероечной лихорадкой Цитадель.
Ночные бдения с Хули-Барохолкой немного развеяли тревогу, появилась кое-какая определенность по вопросу Избранной. «Но все-таки, как с этим клятым Утконасосом быть? Настопиздел со дня на день грянет, с кадрами проблемы, куды бечь, за что хвататься?» - спросила Несусветная под утро, когда запасы алкоголя подошли к концу. «В любой непонятной ситуации следует применять актуальное импортозамещение!» - глубокомысленно изрекла Хули и добавила: «Ну, или на худой конец колдунство какое-нибудь. Желательно импортозамещающе». И тут наконец долгожданное озарение обрушилось на Темную Владычицу, едва не сбив ее с ног. «Эврика! Я чертов гений! Хули, если не можешь сам - найди того, кто это сделает за тебя! И я знаю, кто это будет - Молотах!» - воскликнула она и, наскоро попрощавшись с подругой, отправилась в путь. Цели были ясны, задачи определены; оставалось только начать и закончить работу.
Время от времени Лилит, не сбиваясь с взятого курса, делала грациозный прыжок в сторону, чтобы раздавить босой ножкой то один, то другой осколок пивной бутылки и попутно сфотографировать достижение. Доброму танцору все впору, - вечером кадрам предстояло украсить летопись очередного трудового дня атаманши маг-риналов. Несусветная, помня о большом, не забывала и о малом, а потому честно блюла взятые на себя обязательства перед многочисленным племенем троллей, чахнущем без регулярной витаминной подкормки.
Неподготовленный к раннему визиту чародей досматривал самый сладкий сон, а черный плащ канонически висел на гвозде, когда Лилит тихо проскользнула в дом и принялась ждать пробуждения хозяина, от нечего делать показывая язык своему отражению в известном читателю хрустальном шаре и любуясь получаемыми в ответ факами и кукишами.
Хозяин, пробудившийся ближе к полудню, не подал и виду, что удивлен внеплановым визитом Несусветной, а может, и впрямь не удивился. Во всяком случае, улыбка, озарившая лицо немолодого хитреца, была не хищной, предназначавшейся в своё время самой Избранной, а достаточно искренней.
- Владычица, сколько лет, сколько зим! Чайку, быть может? С колбаской? Достань из холодильника, будь добра, а я сейчас чайник взбодрю, только треники надену.
Лилит равнодушно отвернулась и начала раскопки. Сквозь шуршание пакетов ей слышались то быстрые перешептывания, то дробный топоток, то шуршание и хруст. Честно сосчитав про себя до десяти в обратном порядке, она обернулась, но в темной комнате они по-прежнему были вдвоем с чародеем, и лишь из-под кровати выглядывала до этого не бросавшаяся в глаза объемистая клетчатая сумка.
- Что это у тебя там? - с подозрением поинтересовалась Лилит.
- Да черт его знает, что, но колбасу жрет - нам и не снилось! - Молотах ловко метнул в угол кусочек синюги, синюга в полете подкорректировала траекторию и всосалась аккурат между разошедшимися зубчиками молнии.
- Знает толк, вижу. И ты знаешь толк, да не только в колбасе, а и в расколбасе. Грядет расколбас, да такой, что ой-ой-ой, сравнимый с третьей войной мировой! Пшийдзе дупа бляда! Баробул авэл! Инадиэскрибалкоронэл!
Несусветная взяла паузу, чтобы слегка успокоиться и найти в своей беспорядочно заваленной различными информационными сокровищами голове раздел средимосковского диалекта, щёлкнула языком и бойко продолжила:
- Войны, может, и не будет но камня на камне и без нее не останется. Со дня на день наступит Всечеловеческий Настопиздел, шандарахнуть бы по нему, да нечем. Был в Цитадели Утконосос, да вышел весь, век собирай, не соберешь. А если соберешь, непременно получится пыточное устройство для Избранной. Или балетный станок. Хотя это одно и то же, если как следует разобраться. Молотах, прошу, сдай мне ельфийские адреса, пароли, явки. Только им под силу изготовить новый артефакт, я знаю.
Лилит передохнула и принялась за бутерброд с колбасой и поостывший чай. Волшебник явно пребывал в замешательстве. На его лице попеременно отражались сомнение, решимость, алчность, желание обвести собеседницу вокруг пальца, искренность, тревога и покорность судьбе, вновь сменявшаяся сомнением. Порочный круг явно замкнулся, пора было что-то предпринимать.
- Помоги, Молотах, помоги не даром. Денег дам. - Несусветная заговорщически подалась к собеседнику. - И не как всегда, а вперед. Тебе надо, без карт вижу. Я же по-прежнему могу заставить себя погадать, если как следует выпью, а чая я нахлебалась уже предостаточно. Сговоримся, яхонтовый, а то у тебя бюджет несколько перекорежило, причем явно в сторону клетчатой сумки. Вон какие бока, не напасешься на них. - В сумке что-то завозилось и согласно вздохнуло.
Аргумент был весомым. Владелец клетчатой сумки отчаянно взмахнул рукой в воздухе, чуть не сбив собственную кружку, и быстрым полушепотом, как будто творя заклинание, начал сдавать явки, пароли и адреса, уверяя Лилит, что сдаваемая им мистическая секта, давно и прочно окопавшаяся в подземельях крепости сэра Икея, давным-давно натренировалась ваять Утконососы ничуть не хуже ельфов, даже намного лучше. Настолько лучше, что утраченный прибор, поставленный рядом с творением рук тайных умельцев, покажется жалкой подделкой, доставленной в Средимосковье за малые средства экспрессом вездесущего контрафактора Али.
Через четверть часа после завершения инструктажа Лилит целеустремленно продолжала путь. Молотах, выйдя на крылечко, курил и на всякий случай осматривался по сторонам. На лице его отражалась одна-единственная эмоция: большое облегчение. Клетчатая сумка смирно стояла под кроватью и только из прорехи торчали, прядая в воздухе, характерные ельфийские уши.