Теория личности А.Ф. Лазурского: от наклонностей к отношениям 1/2
© Д.А. Леонтьев. Теория личности А.Ф. Лазурского: от наклонностей к отношениям // Методология и история психологии. 2008. Т. 3. № 4. С. 7-20.
© Д.А. Леонтьев, доктор психологических наук, Москва, Россия
Проблема личности в Санкт-Петербургской психологической школе.
Когда мы говорим об отечественных теориях личности, не избежать ставшего уже стереотипным соотношения московской и санкт-петербургской психологических традиций. В том, что касается собственно теории личности, они развивались как бы в противофазе. Вплоть до 1970-х гг. московские психологи не могли похвастаться большим прогрессом в этой области: Л.С. Выготский, выдвинув ряд принципиальных идей, мало что успел сделать в плане их разворачивания в теорию личности, С.Л. Рубинштейну не удалось преодолеть разрыв между новаторской философской антропологией и весьма традиционным и слабо структурированным описанием личности в его психологических учебниках, а у А.Н.Леонтьева развернутые наброски неклассической теории личности, сделанные около 1940 г., оставались «в столе» более 30 лет. Теория отношений В.Н Мясищева в 1950-1960-е годы закономерно оставалась вне конкуренции. В семидесятые годы, однако, появились развернутые теории личности А.Н. Леонтьева и В.С. Мерлина; после смерти всех этих ученых, начиная с 1980-х годов и по настоящее время, теории В.С. Мерлина и особенно А.Н. Леонтьева продолжают развиваться и обогащаться их учениками на основе многочисленных исследований. Этого нельзя сказать о теории личности В.Н. Мясищева; будучи изначально сориентирована на операциональные потребности психотерапевтической работы, а не на научные исследования, она была плохо приспособлена для разворачивания на ее основе эмпирических исследований, а ученики и продолжатели Мясищева гораздо больше развивали психотерапевтические, чем теоретические аспекты его подхода.
Вместе с тем, начиная с 1990-х годов, начинают вновь публиковаться и привлекать внимание работы основоположников Санкт-Петербургской психологической школы В.М. Бехтерева и А.Ф. Лазурского. Данная статья посвящена теории личности Лазурского, кото-рая при пристальном анализе оказывается не только первой полноценной теорией личности в отечественной психологии, но и практически первой в мире. Однако необходимо сказать несколько слов и об идеях в этой области В.М. Бехтерева, работы которого традиционно рассматриваются в нейрофизиологическом и клинико-психологическом контексте, а также в контексте общей теории поведения, к которой возводят, в частности, свою историю бихевиористы. В то же время у него обнаруживаются весьма нетривиальные, даже отчасти революционные идеи, касающиеся понимания личности, причем гораздо раньше, чем подобные идеи были выдвинуты западными психологами.
В книге “Объективное изучение личности” (Бехтерев, 1999) и других работах Бехте-рев противопоставляет свои взгляды господствовавшей в его время идеи У. Джеймса о том, что личность - это Я, координирующее начало любой психической деятельности и «хозяин психических функций». Бехтерев писал, что личность - это не только Я, она не только объединяет и координирует психическую деятельность, но еще и направляет ее, это «на-правляющее начало, которое руководит мыслями, действиями и поступками человека» (с.231), и главное ее свойство заключается в ее способности самодеятельности, то есть ак-тивного отношения к окружающему миру. «Личность, с объективной точки зрения, есть не что иное, как самодеятельная особь со своим психическим укладом и с индивидуальным отношением к окружающему миру» (с. 232). Стоит подчеркнуть, что положение о самодея-тельности как определяющей характеристике личности было весьма отчетливо и недву-смысленно сформулировано В.М. Бехтеревым в работе «Личность и условия ее развития и здоровья» в 1905 г., более чем за 15 лет до известной работы С.Л. Рубинштейна о творче-ской самодеятельности, и более чем за четверть века до появления понятия самодетермина-ции у А. Адлера, идеи ориентации личности на внутренний закон у К. Юнга и принципа проактивности личности у Г. Олпорта. Самодеятельность Бехтерев называет ценным даром человеческой личности (там же, с. 151). В числе других заслуживающих внимания не толь-ко историков психологии идей Бехтерева можно отметить серьезную разработку как про-блемы социального влияния на личность (там же, с. 95-97), так и личности на обществен-ную жизнь (там же, с. 232-235) и анализ роли общественной деятельности в формировании и здоровом развитии личности (там же, с. 253), хотя его убеждения в существенном влия-нии расового фактора на состояние и развития личности (там же, с. 239-240), безусловно, не встретили бы сегодня понимания.
Первая программа А.Ф. Лазурского и ее реализация в учении о характерах.
Данная статья посвящена теории личности, разработанной учеником Бехтерева Александром Федоровичем Лазурским (1874-1917). За свою недолгую жизнь он успел сделать очень много, и его конкретная и развернутая теория личности является не только первой отечественной теорией, но, пожалуй, первой полноценной теорией личности в ми-ровой академической психологии (если не считать Джеймса, выдвинувшего ряд важных идей, но не охватывающих всю проблематику личности, и Фрейда, построения которого еще не скоро войдут в общее поле диалога с другими теориями личности. В построении общей теории личности Лазурский продвинулся дальше, чем параллельно работавшие с ним коллеги на Западе, хотя его отчасти утопическая исследовательская программа не была продолжена после его смерти и некоторое время спустя утратила свое значение, за исклю-чением исторического. Вместе с тем нельзя не согласиться с мнением о конструктивно-позитивном потенциале этой теории, которая предвосхитила многие принципиальные по-ложения современной психологической науки (Брушлинский, Кольцова, Олейник, 1997, с. 439).
Вопросами психологии личности и характера Лазурский занимался всю свою недол-гую жизнь. Споря со своим учителем, он считал, что не надо ограничиваться только объек-тивным путем. Можно условно разделить его работу на два этапа: первый этап можно на-звать «характерологическим», а второй - «психосоцальным». Сам Лазурский, естественно, не делил свою работу на этапы; любой автор, за редкими исключениями, воспринимает свою работу как нечто единое, цельное. Введенное нами членение, однако, связано с теми словами, которые сам Лазурский употреблял. Примерно до 1912 г. центральными понятия-ми для него были понятия «характер» и «характерология», а потом они отошли на задний план. Лазурский начал говорить про личность, уточняя, что личность - это не только харак-терология, но это еще и психосоциальный аспект.
Лазурский начинал с изучения характера и воли. Еще в 1904 г. он публикует первую программу исследования личности, которая показывает его общие ориентиры (Лазурский, 2001а). Он пытается построить целостную классификацию личности, идя от перечня и ана-лиза многих и многих отдельных ее признаков. «Требуется, - отмечал он во вводной час-ти этой программы, - схема, небольшое число ярких, характерных признаков, которые сразу позволили бы занести наблюдаемое лицо в ту или иную группу, причислить его к одной из … разновидностей характера» (там же, с. 93). Но возникает целый ряд проблем. Лазурский шел по более или менее традиционному пути классификации - вычленить признаки, построить основания их классификации, и всё по возможности учесть. Он, конечно, осознавал проблемы, которые здесь стоят: проблемы сложности характера, проблемы взаимосвязи разных черт, но, тем не менее, оптимистически рассчитывал на то, что удастся их разрешить. «Необходимо, - писал он, - путем долгого систематического наблюдения собирать характеристики, по возможности полные и фактически обоснованные, хотя бы сначала в количестве очень ограниченном. Когда этих характеристик наберется достаточное количество, можно постепенно приступить к их группировке и составлению классификации характеров» (там же, с. 94). Иными словами, ставилась утопическая задача - из многообразных элементарных характеристик восстановить личность.
В программе были перечислены 72 характеристики, сгруппированные по разделам: (1) ощущение, (2) восприятие, (3) память, (4) воображение, (5) мышление, (6) речь, (7) об-щие особенности умственной сферы, (8) настроения и аффекты, (9) чувства, относящиеся к собственной личности, (10) чувства по отношению к другим людям, (11) высшие идейные чувствования, такие как, например, интеллектуальное, эстетическое, нравственное, религи-озное; (12) общие особенности эмоциональной сферы, (13) движения, (14) психическая ак-тивность и волевое усилие, (15) принятие решений и процесс выбора. Многие из них мы бы сейчас сочли некорректно сформулированными, поскольку они не имеют четких операциональных аналогов, но на тот момент вопросы корректности измерений еще не привлекали в психологии такого пристального внимания и методологически не были проработаны.
Фактически, реализацией этой первой программы и обобщением того, что было на основе этой программы им сделано, стала его книга «Очерк науки о характерах», которая вышла в 1909 году (Лазурский, 1995). Эта книга состоит из двух частей: первая - общетео-ретическая, где он описывает методологию своего подхода к личности и характеру, а вторая часть, по объему несколько большая, чем первая - это уже подробное описание конкретных параметров, характеристик, свойств. Лазурский пишет во введении к книге: «Личность, характер в течение долгого времени рассматривались как нечто до того интимное и неуловимое, что только непосредственное чутье и художественная интуиция могут будто бы осветить до некоторой степени эту загадочную область. Работы последних десятилетий заставляют сильно усомниться в справедливости этого взгляда. Соединенными усилиями полагается начало новой науки - индивидуальной психологии, или научной характерологии» (там же, с. 3). Индивидуальную психологию (этот термин появился у него раньше, чем у Адлера) он противопоставляет общей. Если общей психологии можно оставить «решение различных основных вопросов душевной жизни», индивидуальная психология - это только «изучение индивидуальных особенностей и их сочетаний» (там же). При этом, говорит Лазурский, индивидуальная психология должна «оставаться чисто теоретической наукой, преследующей свои собственные задачи … и от-нюдь не становящейся на службу каким бы то ни было побочным целям» (там же, с. 3-4). Только при таком взгляде изучение характеров может подняться выше обыденного понимания людей. «Построить человека из его наклонностей - вот та цель, которую мы должны преследовать в каждом отдельном случае» (там же, с. 4).
Наклонности, или, что то же самое, душевные качества, выступают для Лазурского главной единицей анализа на этом первом этапе его работы. «Индивидуальная психология, или характерология, есть наука, изучающая душевные особенности (наклонности), кото-рыми отличаются люди друг от друга, а также взаимными отношениями между этими наклонностями, конечной ее целью является составление возможно более полной и есте-ственной классификации характеров» (Лазурский, 1995, с. 26-27). Под наклонностью Ла-зурский понимает «возможность неоднократного повторения у наблюдаемого лица извест-ной стороны того или иного душевного процесса» (там же, с. 28); это определение отчетли-во перекликается с более поздним понятием черты, также выражающим устойчивое повто-рение, воспроизведение каких-то особенностей поведения (см. напр. Олпорт, 2002). На-клонности бывают простые и сложные, хотя границу между теми и другими провести не-легко, поскольку этот критерий у Лазурского носит чисто описательный характер. Самое главное, что наклонности могут быть по-разному развиты у разных людей, что обнаруживается по следующим параметрам. Во-первых, проявление наклонности требует появления разной интенсивности возбудителя - в одном случае наклонность проявляется, что называется, «с пол-оборота», а у другого человека, чтобы наклонность проявилась, она требует гораздо более интенсивного воздействия. Второй важный параметр степени развития наклонностей - интенсивность их проявлений. Третий параметр - взаимное соотношение разных наклонностей, особенно в случае их конфликта.
Наклонности отнюдь не являются неизменными; даже основные черты характера, по мнению Лазурского, вполне могут изменяться, иногда даже коренным образом. Однако не-обходимо отличать степень развитости наклонностей и степень их напряженности: наклон-ность может проявляться сильнее не за счет того, что она сильнее развита, а за счет того, что она в данной ситуации у человека находится в сильно напряженном состоянии. Сильно развитая наклонность может проявляться спонтанно в силу особенностей характера, но на-клонность, в целом не очень присущая человеку, может проявляться за счет ее напряжения.
Характер Лазурский определяет как «совокупность свойственных данному лицу на-клонностей, преимущественно основных; каждую из этих наклонностей следует брать в наибольшей интенсивности, какая только возможна для данного человека» (там же, с. 40). Понятие темперамента он считает фактически отмирающим, отжившим свой век, проблема темперамента вливается сейчас в понятие характера как его составная часть, а отдельно про темпераменты говорить уже ни к чему. Хотя у человека очень много особенностей, но для практических целей анализа характера обычно всё можно свести к небольшому количеству основных типичных наклонностей. Наклонности существуют не сами по себе. «Всякий ха-рактер есть сложное целое, в состав которого входит большее или меньшее количество со-четаний, необходимых или случайных, составленных каждое из нескольких основных на-клонностей. Все эти сочетания могут быть в свою очередь или связаны между собой более или менее тесно, или же независимы друг от друга и даже взаимно противоположны» (Там же, с. 69). Иногда даже возможны совмещения в одном характере прямо противоположных наклонностей или групп наклонностей - это называют обычно гибкостью характера. «Чем больше гибкость характера, тем более возможны его обогащение и усложнение, тем боль-шей широты он может достигнуть» (там же). Степень единства, степень интеграции может быть разной, говорит Лазурский; только у очень немногих людей действительно можно го-ворить о хорошей, полной и достаточно тесной интеграции, где весь характер представляет собой единое цельное сочетание, которое трудно разложить на какие-то сравнительно неза-висимые элементы. «У огромного же большинства людей характер можно разложить обыч-но на несколько более или менее сложных сочетаний, довольно независимых друг от друга» (там же, с. 68). Активную роль в этом единстве играет наше сознание, наше деятельное и чувствующее «я». Оно может способствовать объединению характера, может способствовать и разрушению характера; оно играет направляющую и руководящую роль, и эта идея, прямо перекликается с идеей Бехтерева о самоизменении, о самонаправляющей функции, о самодеятельности.
Сама по себе наклонность представляет собой что-то, как мы бы сейчас сказали, по-тенциальное, то, что может проявляться, а может не проявляться, может проявляться силь-нее, может - слабее. Непосредственные проявления - это то, доступное наблюдению, в чем мы можем усматривать разные наклонности и их сочетания. Проявления обычно связаны не с одной наклонностью, а с целым рядом наклонностей, и Лазурский формулирует, что «всякое внутреннее проявление, как бы сложно оно ни было, может возникнуть только у таких людей, у которых развиты в достаточной степени все наклонности, участвующие в составе этого проявления» (там же, с. 77).
Переход от общей теоретической модели к реализации исследовательской програм-мы, направленной на «составление естественной классификации характеров» распадается на четыре раздела индивидуальной психологии, или четыре шага, которые описывает Ла-зурский. Первое - описание и анализ отдельных психических процессов и выделение самих наклонностей, то есть анализ по элементам. Второе - выбор тех наклонностей, которые имеют особенно важное значение, то есть отделение главного от второстепенного. Третье - производство наблюдений над отдельными лицами и составление характеристик, а также выработка приемов наблюдения. И четвертое - сравнение и группировка полученных характеристик и выяснение внутренней конструкции характера людей, принадлежащих к разным группам, то есть, собственно, решение задач типологии (там же, с. 92). Первый раздел - подготовительный; он неспецифичен и заимствует свое содержание из общей психологии. Гораздо больше внимания Лазурский уделяет второму разделу. Для выделения наиболее важных наклонностей он выделяет четыре критерия. (1) Сравнительная простота наклонностей, поскольку от сложных наклонностей мы получим сравнительно мало пользы. (2) Существование значительных индивидуальных вариаций и колебаний наклонностей. (3) Значительная распространенность этой наклонности. (4) Связи с другими наклонностями. Здесь вновь обращает на себя внимание методологическая параллель между понятием наклонности и понятием черты личности.
Во второй части книги «Очерк науки о характерах» описываются сами наклонности, правда не все, а только некоторые - из 15 разделов, перечисленных в первой «Програм-ме…» здесь систематически разобраны только четыре, посвященные вниманию, формаль-ной стороне чувствования, движениям и волевым процессам. Раздел, посвященный волевым процессам, наиболее интересен с содержательной стороны. Проблемы воли и выбора у Лазурского всегда занимали важное место во многих его работах, начиная с ранней популярной брошюры о развитии воли и характера у детей, и то, что Лазурский писал про волю и выбор, во многом сохраняет свою значимость и сейчас.
Общая структура сознательного волевого процесса включает в себя следующие ком-поненты: «желания или влечения, более или менее сознательные, которые в случае отсутст-вия других, противоположных, влечений, могут непосредственно вызвать соответствующие действия, появление других, противоположных первому, желаний (или мотивов) и борьба между ними; вытеснение одним каким-нибудь мотивом всех остальных и принятие определенного решения; напряжение волевого усилия, направленное на то, чтобы поддержать раз принятое решение и подавить стремление, ему противоречащее; обсуждение принятого решения, т.е. выяснение его деталей и способов его осуществления; наконец, ряд произвольных действий, внешних или внутренних, направленных на выпол-нение принятого решения» (там же, с. 188).
В этом процессе участвуют следующие наклонности: сила или слабость желаний и влечений; наклонность к борьбе мотивов (следует ли человек своим импульсам без борьбы, или он взвешивает и принимает решения), быстрота выбора (продолжительность колеба-ний), способность или неспособность к принятию решений вообще (решительность или нерешительность), устойчивость решений (постоянство или непостоянство), ясность и определенность желаний и решений; степень развития руководящих идей и стремлений (идеологических, религиозных, социальных, этических и т.д.), способность к внутренней (психической) задержке, способность к физической (психомоторной) задержке, способность к положительному волевому усилию, продолжительность волевого усилия (настойчивость), чувство собственной личности (произвольность душевных процессов), степень сопротивляемости внешним влияниям (самостоятельность как противоположность внушаемости), наклонность к обсуждению мотивов (обдуманность поступков). Лазурский дает каждому из этих душевных качеств, относящихся к волевым процессам, подробное описание; эти описания отнюдь не утратили еще своей научной значимости.
Об авторе: Леонтьев Дмитрий Алексеевич - доктор психологических наук, доцент факультета психологии Московского Государственного Университета им. М.В.Ломоносова, автор около 240 научных публикаций.
Продолжение: http://community.livejournal.com/positum_world/54910.html
© Д.А. Леонтьев, доктор психологических наук, Москва, Россия
Проблема личности в Санкт-Петербургской психологической школе.
Когда мы говорим об отечественных теориях личности, не избежать ставшего уже стереотипным соотношения московской и санкт-петербургской психологических традиций. В том, что касается собственно теории личности, они развивались как бы в противофазе. Вплоть до 1970-х гг. московские психологи не могли похвастаться большим прогрессом в этой области: Л.С. Выготский, выдвинув ряд принципиальных идей, мало что успел сделать в плане их разворачивания в теорию личности, С.Л. Рубинштейну не удалось преодолеть разрыв между новаторской философской антропологией и весьма традиционным и слабо структурированным описанием личности в его психологических учебниках, а у А.Н.Леонтьева развернутые наброски неклассической теории личности, сделанные около 1940 г., оставались «в столе» более 30 лет. Теория отношений В.Н Мясищева в 1950-1960-е годы закономерно оставалась вне конкуренции. В семидесятые годы, однако, появились развернутые теории личности А.Н. Леонтьева и В.С. Мерлина; после смерти всех этих ученых, начиная с 1980-х годов и по настоящее время, теории В.С. Мерлина и особенно А.Н. Леонтьева продолжают развиваться и обогащаться их учениками на основе многочисленных исследований. Этого нельзя сказать о теории личности В.Н. Мясищева; будучи изначально сориентирована на операциональные потребности психотерапевтической работы, а не на научные исследования, она была плохо приспособлена для разворачивания на ее основе эмпирических исследований, а ученики и продолжатели Мясищева гораздо больше развивали психотерапевтические, чем теоретические аспекты его подхода.
Вместе с тем, начиная с 1990-х годов, начинают вновь публиковаться и привлекать внимание работы основоположников Санкт-Петербургской психологической школы В.М. Бехтерева и А.Ф. Лазурского. Данная статья посвящена теории личности Лазурского, кото-рая при пристальном анализе оказывается не только первой полноценной теорией личности в отечественной психологии, но и практически первой в мире. Однако необходимо сказать несколько слов и об идеях в этой области В.М. Бехтерева, работы которого традиционно рассматриваются в нейрофизиологическом и клинико-психологическом контексте, а также в контексте общей теории поведения, к которой возводят, в частности, свою историю бихевиористы. В то же время у него обнаруживаются весьма нетривиальные, даже отчасти революционные идеи, касающиеся понимания личности, причем гораздо раньше, чем подобные идеи были выдвинуты западными психологами.
В книге “Объективное изучение личности” (Бехтерев, 1999) и других работах Бехте-рев противопоставляет свои взгляды господствовавшей в его время идеи У. Джеймса о том, что личность - это Я, координирующее начало любой психической деятельности и «хозяин психических функций». Бехтерев писал, что личность - это не только Я, она не только объединяет и координирует психическую деятельность, но еще и направляет ее, это «на-правляющее начало, которое руководит мыслями, действиями и поступками человека» (с.231), и главное ее свойство заключается в ее способности самодеятельности, то есть ак-тивного отношения к окружающему миру. «Личность, с объективной точки зрения, есть не что иное, как самодеятельная особь со своим психическим укладом и с индивидуальным отношением к окружающему миру» (с. 232). Стоит подчеркнуть, что положение о самодея-тельности как определяющей характеристике личности было весьма отчетливо и недву-смысленно сформулировано В.М. Бехтеревым в работе «Личность и условия ее развития и здоровья» в 1905 г., более чем за 15 лет до известной работы С.Л. Рубинштейна о творче-ской самодеятельности, и более чем за четверть века до появления понятия самодетермина-ции у А. Адлера, идеи ориентации личности на внутренний закон у К. Юнга и принципа проактивности личности у Г. Олпорта. Самодеятельность Бехтерев называет ценным даром человеческой личности (там же, с. 151). В числе других заслуживающих внимания не толь-ко историков психологии идей Бехтерева можно отметить серьезную разработку как про-блемы социального влияния на личность (там же, с. 95-97), так и личности на обществен-ную жизнь (там же, с. 232-235) и анализ роли общественной деятельности в формировании и здоровом развитии личности (там же, с. 253), хотя его убеждения в существенном влия-нии расового фактора на состояние и развития личности (там же, с. 239-240), безусловно, не встретили бы сегодня понимания.
Первая программа А.Ф. Лазурского и ее реализация в учении о характерах.
Данная статья посвящена теории личности, разработанной учеником Бехтерева Александром Федоровичем Лазурским (1874-1917). За свою недолгую жизнь он успел сделать очень много, и его конкретная и развернутая теория личности является не только первой отечественной теорией, но, пожалуй, первой полноценной теорией личности в ми-ровой академической психологии (если не считать Джеймса, выдвинувшего ряд важных идей, но не охватывающих всю проблематику личности, и Фрейда, построения которого еще не скоро войдут в общее поле диалога с другими теориями личности. В построении общей теории личности Лазурский продвинулся дальше, чем параллельно работавшие с ним коллеги на Западе, хотя его отчасти утопическая исследовательская программа не была продолжена после его смерти и некоторое время спустя утратила свое значение, за исклю-чением исторического. Вместе с тем нельзя не согласиться с мнением о конструктивно-позитивном потенциале этой теории, которая предвосхитила многие принципиальные по-ложения современной психологической науки (Брушлинский, Кольцова, Олейник, 1997, с. 439).
Вопросами психологии личности и характера Лазурский занимался всю свою недол-гую жизнь. Споря со своим учителем, он считал, что не надо ограничиваться только объек-тивным путем. Можно условно разделить его работу на два этапа: первый этап можно на-звать «характерологическим», а второй - «психосоцальным». Сам Лазурский, естественно, не делил свою работу на этапы; любой автор, за редкими исключениями, воспринимает свою работу как нечто единое, цельное. Введенное нами членение, однако, связано с теми словами, которые сам Лазурский употреблял. Примерно до 1912 г. центральными понятия-ми для него были понятия «характер» и «характерология», а потом они отошли на задний план. Лазурский начал говорить про личность, уточняя, что личность - это не только харак-терология, но это еще и психосоциальный аспект.
Лазурский начинал с изучения характера и воли. Еще в 1904 г. он публикует первую программу исследования личности, которая показывает его общие ориентиры (Лазурский, 2001а). Он пытается построить целостную классификацию личности, идя от перечня и ана-лиза многих и многих отдельных ее признаков. «Требуется, - отмечал он во вводной час-ти этой программы, - схема, небольшое число ярких, характерных признаков, которые сразу позволили бы занести наблюдаемое лицо в ту или иную группу, причислить его к одной из … разновидностей характера» (там же, с. 93). Но возникает целый ряд проблем. Лазурский шел по более или менее традиционному пути классификации - вычленить признаки, построить основания их классификации, и всё по возможности учесть. Он, конечно, осознавал проблемы, которые здесь стоят: проблемы сложности характера, проблемы взаимосвязи разных черт, но, тем не менее, оптимистически рассчитывал на то, что удастся их разрешить. «Необходимо, - писал он, - путем долгого систематического наблюдения собирать характеристики, по возможности полные и фактически обоснованные, хотя бы сначала в количестве очень ограниченном. Когда этих характеристик наберется достаточное количество, можно постепенно приступить к их группировке и составлению классификации характеров» (там же, с. 94). Иными словами, ставилась утопическая задача - из многообразных элементарных характеристик восстановить личность.
В программе были перечислены 72 характеристики, сгруппированные по разделам: (1) ощущение, (2) восприятие, (3) память, (4) воображение, (5) мышление, (6) речь, (7) об-щие особенности умственной сферы, (8) настроения и аффекты, (9) чувства, относящиеся к собственной личности, (10) чувства по отношению к другим людям, (11) высшие идейные чувствования, такие как, например, интеллектуальное, эстетическое, нравственное, религи-озное; (12) общие особенности эмоциональной сферы, (13) движения, (14) психическая ак-тивность и волевое усилие, (15) принятие решений и процесс выбора. Многие из них мы бы сейчас сочли некорректно сформулированными, поскольку они не имеют четких операциональных аналогов, но на тот момент вопросы корректности измерений еще не привлекали в психологии такого пристального внимания и методологически не были проработаны.
Фактически, реализацией этой первой программы и обобщением того, что было на основе этой программы им сделано, стала его книга «Очерк науки о характерах», которая вышла в 1909 году (Лазурский, 1995). Эта книга состоит из двух частей: первая - общетео-ретическая, где он описывает методологию своего подхода к личности и характеру, а вторая часть, по объему несколько большая, чем первая - это уже подробное описание конкретных параметров, характеристик, свойств. Лазурский пишет во введении к книге: «Личность, характер в течение долгого времени рассматривались как нечто до того интимное и неуловимое, что только непосредственное чутье и художественная интуиция могут будто бы осветить до некоторой степени эту загадочную область. Работы последних десятилетий заставляют сильно усомниться в справедливости этого взгляда. Соединенными усилиями полагается начало новой науки - индивидуальной психологии, или научной характерологии» (там же, с. 3). Индивидуальную психологию (этот термин появился у него раньше, чем у Адлера) он противопоставляет общей. Если общей психологии можно оставить «решение различных основных вопросов душевной жизни», индивидуальная психология - это только «изучение индивидуальных особенностей и их сочетаний» (там же). При этом, говорит Лазурский, индивидуальная психология должна «оставаться чисто теоретической наукой, преследующей свои собственные задачи … и от-нюдь не становящейся на службу каким бы то ни было побочным целям» (там же, с. 3-4). Только при таком взгляде изучение характеров может подняться выше обыденного понимания людей. «Построить человека из его наклонностей - вот та цель, которую мы должны преследовать в каждом отдельном случае» (там же, с. 4).
Наклонности, или, что то же самое, душевные качества, выступают для Лазурского главной единицей анализа на этом первом этапе его работы. «Индивидуальная психология, или характерология, есть наука, изучающая душевные особенности (наклонности), кото-рыми отличаются люди друг от друга, а также взаимными отношениями между этими наклонностями, конечной ее целью является составление возможно более полной и есте-ственной классификации характеров» (Лазурский, 1995, с. 26-27). Под наклонностью Ла-зурский понимает «возможность неоднократного повторения у наблюдаемого лица извест-ной стороны того или иного душевного процесса» (там же, с. 28); это определение отчетли-во перекликается с более поздним понятием черты, также выражающим устойчивое повто-рение, воспроизведение каких-то особенностей поведения (см. напр. Олпорт, 2002). На-клонности бывают простые и сложные, хотя границу между теми и другими провести не-легко, поскольку этот критерий у Лазурского носит чисто описательный характер. Самое главное, что наклонности могут быть по-разному развиты у разных людей, что обнаруживается по следующим параметрам. Во-первых, проявление наклонности требует появления разной интенсивности возбудителя - в одном случае наклонность проявляется, что называется, «с пол-оборота», а у другого человека, чтобы наклонность проявилась, она требует гораздо более интенсивного воздействия. Второй важный параметр степени развития наклонностей - интенсивность их проявлений. Третий параметр - взаимное соотношение разных наклонностей, особенно в случае их конфликта.
Наклонности отнюдь не являются неизменными; даже основные черты характера, по мнению Лазурского, вполне могут изменяться, иногда даже коренным образом. Однако не-обходимо отличать степень развитости наклонностей и степень их напряженности: наклон-ность может проявляться сильнее не за счет того, что она сильнее развита, а за счет того, что она в данной ситуации у человека находится в сильно напряженном состоянии. Сильно развитая наклонность может проявляться спонтанно в силу особенностей характера, но на-клонность, в целом не очень присущая человеку, может проявляться за счет ее напряжения.
Характер Лазурский определяет как «совокупность свойственных данному лицу на-клонностей, преимущественно основных; каждую из этих наклонностей следует брать в наибольшей интенсивности, какая только возможна для данного человека» (там же, с. 40). Понятие темперамента он считает фактически отмирающим, отжившим свой век, проблема темперамента вливается сейчас в понятие характера как его составная часть, а отдельно про темпераменты говорить уже ни к чему. Хотя у человека очень много особенностей, но для практических целей анализа характера обычно всё можно свести к небольшому количеству основных типичных наклонностей. Наклонности существуют не сами по себе. «Всякий ха-рактер есть сложное целое, в состав которого входит большее или меньшее количество со-четаний, необходимых или случайных, составленных каждое из нескольких основных на-клонностей. Все эти сочетания могут быть в свою очередь или связаны между собой более или менее тесно, или же независимы друг от друга и даже взаимно противоположны» (Там же, с. 69). Иногда даже возможны совмещения в одном характере прямо противоположных наклонностей или групп наклонностей - это называют обычно гибкостью характера. «Чем больше гибкость характера, тем более возможны его обогащение и усложнение, тем боль-шей широты он может достигнуть» (там же). Степень единства, степень интеграции может быть разной, говорит Лазурский; только у очень немногих людей действительно можно го-ворить о хорошей, полной и достаточно тесной интеграции, где весь характер представляет собой единое цельное сочетание, которое трудно разложить на какие-то сравнительно неза-висимые элементы. «У огромного же большинства людей характер можно разложить обыч-но на несколько более или менее сложных сочетаний, довольно независимых друг от друга» (там же, с. 68). Активную роль в этом единстве играет наше сознание, наше деятельное и чувствующее «я». Оно может способствовать объединению характера, может способствовать и разрушению характера; оно играет направляющую и руководящую роль, и эта идея, прямо перекликается с идеей Бехтерева о самоизменении, о самонаправляющей функции, о самодеятельности.
Сама по себе наклонность представляет собой что-то, как мы бы сейчас сказали, по-тенциальное, то, что может проявляться, а может не проявляться, может проявляться силь-нее, может - слабее. Непосредственные проявления - это то, доступное наблюдению, в чем мы можем усматривать разные наклонности и их сочетания. Проявления обычно связаны не с одной наклонностью, а с целым рядом наклонностей, и Лазурский формулирует, что «всякое внутреннее проявление, как бы сложно оно ни было, может возникнуть только у таких людей, у которых развиты в достаточной степени все наклонности, участвующие в составе этого проявления» (там же, с. 77).
Переход от общей теоретической модели к реализации исследовательской програм-мы, направленной на «составление естественной классификации характеров» распадается на четыре раздела индивидуальной психологии, или четыре шага, которые описывает Ла-зурский. Первое - описание и анализ отдельных психических процессов и выделение самих наклонностей, то есть анализ по элементам. Второе - выбор тех наклонностей, которые имеют особенно важное значение, то есть отделение главного от второстепенного. Третье - производство наблюдений над отдельными лицами и составление характеристик, а также выработка приемов наблюдения. И четвертое - сравнение и группировка полученных характеристик и выяснение внутренней конструкции характера людей, принадлежащих к разным группам, то есть, собственно, решение задач типологии (там же, с. 92). Первый раздел - подготовительный; он неспецифичен и заимствует свое содержание из общей психологии. Гораздо больше внимания Лазурский уделяет второму разделу. Для выделения наиболее важных наклонностей он выделяет четыре критерия. (1) Сравнительная простота наклонностей, поскольку от сложных наклонностей мы получим сравнительно мало пользы. (2) Существование значительных индивидуальных вариаций и колебаний наклонностей. (3) Значительная распространенность этой наклонности. (4) Связи с другими наклонностями. Здесь вновь обращает на себя внимание методологическая параллель между понятием наклонности и понятием черты личности.
Во второй части книги «Очерк науки о характерах» описываются сами наклонности, правда не все, а только некоторые - из 15 разделов, перечисленных в первой «Програм-ме…» здесь систематически разобраны только четыре, посвященные вниманию, формаль-ной стороне чувствования, движениям и волевым процессам. Раздел, посвященный волевым процессам, наиболее интересен с содержательной стороны. Проблемы воли и выбора у Лазурского всегда занимали важное место во многих его работах, начиная с ранней популярной брошюры о развитии воли и характера у детей, и то, что Лазурский писал про волю и выбор, во многом сохраняет свою значимость и сейчас.
Общая структура сознательного волевого процесса включает в себя следующие ком-поненты: «желания или влечения, более или менее сознательные, которые в случае отсутст-вия других, противоположных, влечений, могут непосредственно вызвать соответствующие действия, появление других, противоположных первому, желаний (или мотивов) и борьба между ними; вытеснение одним каким-нибудь мотивом всех остальных и принятие определенного решения; напряжение волевого усилия, направленное на то, чтобы поддержать раз принятое решение и подавить стремление, ему противоречащее; обсуждение принятого решения, т.е. выяснение его деталей и способов его осуществления; наконец, ряд произвольных действий, внешних или внутренних, направленных на выпол-нение принятого решения» (там же, с. 188).
В этом процессе участвуют следующие наклонности: сила или слабость желаний и влечений; наклонность к борьбе мотивов (следует ли человек своим импульсам без борьбы, или он взвешивает и принимает решения), быстрота выбора (продолжительность колеба-ний), способность или неспособность к принятию решений вообще (решительность или нерешительность), устойчивость решений (постоянство или непостоянство), ясность и определенность желаний и решений; степень развития руководящих идей и стремлений (идеологических, религиозных, социальных, этических и т.д.), способность к внутренней (психической) задержке, способность к физической (психомоторной) задержке, способность к положительному волевому усилию, продолжительность волевого усилия (настойчивость), чувство собственной личности (произвольность душевных процессов), степень сопротивляемости внешним влияниям (самостоятельность как противоположность внушаемости), наклонность к обсуждению мотивов (обдуманность поступков). Лазурский дает каждому из этих душевных качеств, относящихся к волевым процессам, подробное описание; эти описания отнюдь не утратили еще своей научной значимости.
Об авторе: Леонтьев Дмитрий Алексеевич - доктор психологических наук, доцент факультета психологии Московского Государственного Университета им. М.В.Ломоносова, автор около 240 научных публикаций.
Продолжение: http://community.livejournal.com/positum_world/54910.html