Четыре рукопожатия (рождественская сказка)
***25 декабря. День.
Звонок на городской:
- Здравствуйте. Святослав Александрович?
- Так точно.
- Я звоню из-за границы. Я ищу свою родственницу. В интернете я прочитал, что в 2007 году ваша газета поздравляла ее с юбилеем. В приемной дали ваш номер.
- Ой-ой-ой… А то, что вы нашли в интернете, было длинным - предлинным списком ветеранов-юбиляров?
- Да.
- Боюсь вас огорчить. В 2007 мы действительно в специальной рубрике давали списки юбиляров. Но я тогда еще не вел эту рубрику. А если бы и вел - данных о юбилярах у газеты нет. Мы просто печатали получаемые от ветеранских организаций списки.
- А есть телефон этой организации?
- У нас в городе триста тысяч пенсионеров и полсотни ветеранских организаций. Если считать с первичками - так и вовсе сотни полторы. Какая именно организация внесла в список вашу родственницу выяснить нереально. Единственное что я могу предложить - телефон городского совета ветеранов
- Будьте добры.
- Пишите - 268-25-25. Они вряд ли знают вашу родственницу, но могут подсказать телефоны окружных советов ветеранов. А те - телефоны территориальных первичек. Вот если бы вы знали, в каком районе может жить ваша родственница…
- А я знаю. Поселок Белозерный.
- Белозерный?
- Белозерный.
- А как зовут вашу родственницу?
- Надежда Васильевна Руденко.
- Руденко?
- Руденко.
- ТетьНадя Руденко? Она еще корову держала? А потом - коз? Продавала молоко...
- Я, честно говоря, не знаю.
- С нею жил внучатый племянник. Иван. Кажется Милецкий.
- Да-да. Его лет десять назад убили как-то странно.
- Верно. А вы тетьНаде кто?
- Да я, собственно, внук ее родной сестры, которая вчера умерла.
- Ох… Соболезную… Запишите-ка другой телефон. Зовут - Ольга Леонидовна. Скажите ей, что номер вам Слава Касавченко дал. Она - учительница. Уже минимум пару поколений в Белозерном выучила. Даже если она вдруг тетьНадю не знает, то номер школьного музея подскажет наверняка. А там смогут дать номер местной ветеранской организации. Кстати, вы сами-то откуда звоните?
- Из… - собеседник на мгновенье замялся - Киева.
- Ясно… Как у вас там?
- Да… Живем помаленьку.
- Ну… дай бог, наладится.
- Дай бог.
- Вы еще это... Запишите мое мыло. Черкните потом - жива ли тетьНадя? А если жива - передайте ей от меня поклон и скажите, что Слава Касавченко до сих пор вспоминает, какое вкусное у нее было молоко.
Вчера в электронку упало письмо:
«Добрый день, Святослав Александрович.
Спасибо огромное за телефон Ольги Леонидовны. Она сильно помогла и нашла мою родственницу, бабушку Надю, а точнее зашла прямо в квартиру к ней.
Я с бабушкой Надей сегодня поговорил. Она жива, ей 88 лет уже и живет теперь в другом доме. Мы потеряли контакт несколько лет назад, видимо из-за смены телефонных номеров с 6-ти значных на 7-ми значные.
Еще раз огромное человеческое спасибо!
Получается чудо. Вчера вечером имел лишь ФИО, а сегодня уже с утра поговорил с человеком. И передайте, пожалуйста, благодарность Ольге - секретарю вашей редакции, которая вчера задержалась допоздна на работе, поэтому взяла трубку, когда я звонил, и дала ваш контакт.
Если Вы или Ольга будете в Киеве - обращайтесь. С радостью помогу, чем смогу.»
И подпись:
Олексий Мелецкий
Вот так.
По случайной наколке из Интернета позвонить за две тыщи верст в чужую страну и нарваться на единственного в миллионном городе газетчика, который не только вырос в маленьком - пятитысячном - окраинном поселке, но еще и жил в соседнем подъезде с разыскиваемой, и все детство раз в два дня бегал к ней за парным молоком, сжимая в одной руке трехлитровый баллон (на замену), а в другом - полиэтиленовую крышку и два рубля.
Родные и неблизкие. Живые и мертвые. Война и мир. Все в одном флаконе.
Рождество?