Что читать?
Про книжки
Всё, что в это мире появляется - воплощается по велению души. Такое вот свойство у нашего мира. И книжки не исключение. Тексты появляются потому, что их авторами движет нечто. В идеале - это движение души, соединённое с действиями разума. В реале - различные варианты сбоев этого самовыражения. Это может быть жажда признания - и тогда появляются странные тексты с маловразумительными сюжетами (вразумительный - приводящий в разум).
Это может быть душевная боль и желание за счёт книжки её излить, выплеснуть. И тогда появляются тексты очень часто - талантливые, сильные (ещё бы, при таком-то душевном заряде!), но затягивающие в такую тоску, что после них нужно время, чтобы прийти в себя. И, наконец, это может быть некий зуд рассказчика, который увидел что-то интересное или открыл для себя что-то важное и делится этим важным-интересным, потому что просто не может не рассказать.
Каждая книжка отражает личность своего автора, поэтому содержательность этой личности впрямую сказывается на содержании истории. Что касается содержательности, то она зависит от того, на каких центрах своей силы живёт человек. Взрослый, состоявшийся, выстроенный человек живёт на трёх центрах: нижнем, среднем и верхнем. В нижнем хранится животная (телесная) сила человека, его простые базовые удовольствия. Его девиз: всё для меня, других не существует, хочу и беру, отбирая. В среднем центре живёт умение видеть-чувствовать желания-потребности других людей и способность к сочувствию, совместному чувствованию. Его девиз: вижу себя, вижу других, достигаю, чего хочу, обмениваясь. В верхнем центре находится умение видеть причинно-следственные связи и понимание, что движет моё «хочу» и какими будут последствия исполненных желаний.
В зависимости от того, из какого центра рассказчик видит-оценивает события, нижнего, среднего или верхнего, у него получаются разные истории. Особенно хорошо это видно на простейших трэшевых сюжетах. Книжки, написанные на силе нижнего центра, как правило, мужские истории. Это про пошёл-увидел-в морду дал-тёлку трахнул-поимел весь мир. Бывают и женские - увидела-захотела-соблазнила-поимела весь мир на пару с соблазнённым победителем - но женщины большей частью пишут на энергиях среднего центра (увидела - захотела-засомневалась-пострадала-попробовала-насладилась-получила наказание за минутную слабость-опять пострадала-свадьба). Художественные тексты, написанные на выхолощенном верхнем центре, я не встречала. Разве что в глыбообразных учебниках, где сплошь частокол голых фактов.
Писатели пишут, читатели читают, западая на те сюжеты, которые резонируют с их собственным мироощущением. Кому-то нравится читать про мордобитие, кому-то про страдания, а кого-то приводят в экстаз чёткие логические построения. Лично для меня самыми увлекательными становятся книжки, где соединены все три авторских посыла - и жажда признания, и душевное напряжение и увлечение рассказом - и при этом автор пишет на силе всех трёх центров. У рассказчика есть жажда признания - иначе он не хотел бы публиковаться, правильно? - и достаточно мастерства и владения словом , чтобы выстроить правдивый сюжет (верхний центр). У него есть увлекательная история или способность увидеть нечто увлекающее в привычном мире (средний центр). И в этой истории есть некоторая душевная боль, которая, однако, не уводит в тоску и тупик, а проживается героями рассказа, прорабатывается (в том числе и за счёт действий на энергиях нижнего центра), принимается как урок. В конце-концов у героя получается взглянуть на жизнь с высоты нового опыта и увидеть далёкие горизонты. Вместе с героями всё это происходит и со мной, пока я читаю.
Про инициации
Люди издавна тянулись к рассказчикам, которые могли их удивить-рассмешить своими байками или увлечь сказами. Сказы, которые сегодня, видоизменившись, превратились в приключенческий роман, несут в себе всё те же традиционные смыслы. Читатель (и зритель - с фильмами та же тема) узнаёт в этих историях что-то очень для себя важное. Что?
Рождаясь, мы с самого начала стремимся вырасти, повзрослеть и прийти в состояние, которое позволит нам жить и творить в этом мире. (Мы - творцы своей жизни, слыхали?) И три наших центра, нижний, средний, верхний, тоже развиваются-раскрываются постепенно и в течении жизни. В традиционных культурах это само собой разумелось, а вот цивилизованное общество психологи начали приучать к этой мысли в последние лет двадцать: всё развитие человека, начиная с тела и заканчивая разумом происходит поэтапно. Предыдущий этап служит ступенькой последующему. Перепрыгнуть его нельзя, застрять - можно. Мышцы у ребёнка созревают постепенно и подключаются к работе тоже поэтапно, в зависимости от задач, которые ему нужно решать в этом возрасте. Образы действия (и взаимодействия) в копилку разума складываются постепенно, в зависимости от опыта, который ребёнок получает. И картина мира, в котором человеку жить (и творить!) полностью выстраивается годам так к семи, а дальше осваиваются способы творения и идёт подготовка разума к решению жизненных задач.
В традиционном обществе задачи виделись чётко: продолжать жизнь рода и жить в согласии с миром (в широком смысле - с людьми, природой). И детей в русских деревнях растили, наблюдая за движением их душ, чтобы шли по току жизни. В том числе и с помощью баек (которые - проверка на знание мироустройства) и сказок (которые про испытания на зрелость).
В цивилизованном обществе случилась подмена задач. Согласно христианской версии, душа приходит во грехе и задача человека - искупить первородный грех, спастись, готовясь к смерти… На борьбе греха с добродетелью построено очень много сюжетов - ведь мы всё равно стремимся к жизни и развиваемся по законам жизни. И нуждаемся в уроках и испытаниях, которые ставили бы нам задачи и позволяли душе со-зре-вать.
Так вот, возвращаясь к литературе. Роль сказок сегодня выполняют приключенческие романы, которые дают примеры (пример - то, что я могу примерить к себе, приложить, увидеть, как это для меня) таких уроков. В них заложены определённые архитепические меты, которые позволяют увидеть, следует ли душа по току жизни.
У женщин и мужчин уроки разные - потому что сила, которая движет их душами, разная. И в мире женская и мужская сила проявляется по-разному. Мужчина больше живёт нижним и верхним центрами (действие и расчёт), женщина - нижним и средним (телесной охотой и движениями души), оба они дополняют друг друга в своём стремлении продолжения жизни (я не только о детях, я об устройстве мира). В приключенческих романах узнаются определённые инициации, которые проходят герои (и героини, хотя в женской прозе вовсе не о геройстве речь). Поэтому важно, для чьих задач писана история, женских или мужских. И кем писана - мужчиной, или женщиной.
Мужские инициации: мальчик, мастер, воин, муж. И вот на чём строятся сюжеты, написанные мужчинами (как правило - детективные). Герой попадает в некую ситуацию, которая испытывает его на мужественность. Ситуация требует от него мужских поступков, решительности, зачастую - смекалки, которая позволит обойти врагов и выйти из игры победителем. Это - про движение духа, про воинские посвящения, которые мужчина обязательно проходил в традиционном обществе. Если попутно происходит переоценка ценностей, смена убеждений, мешающих герою двигаться дальше, отпускание боли его души - это ещё и про взросление души, про переход из мальчиков в мужи. А любовная линия (не с позиций нижнего центра «Все ему дают, ибо он - герой», это как раз говорит о застревании автора в подростковой поре, а в смысле «нашлась родственная душа») показывает, что теперь герой готов строить мир вместе с женщиной. То есть пришёл в состояние, когда ток жизни идёт правильно и человек теперь может продолжать жизнь, творить живой мир. Антигерой, который тоже должен быть в этой истории, напротив, не берёт своих уроков. Он перекрыл ток жизни в своей душе и потому - проигравший.
Из тех мужчин, кого читала, очень ярко эти линии видны в романах Лукьяненко, где-то рядом сюжеты Бушкова, Дивов очень чётко ведёт мужскую линию познания мира. И недавно открытый мною Пехов в своих «Жнецах ветра» тоже пускает героя по архитепическому сюжету: воин, потерявший любимую женщину, проходит через испытания, укрепляющие дух, открывающие душу, начинает шире смотреть на порядок вещей и в конце концов возвращает свою жену.
Женские инициации: девочка, хозяйка, мастерица (осознающая свою женскую силу и умеющая ею управлять-направлять), жена. И вот на чём строятся сюжеты, написанные о женщинах. Героиня попадает в некую ситуацию, требующую от неё женской мудрости. Как правило это ситуация связана с ожиданием своего мужчины, встречи с ним. И испытания, через которые проходит женщина, заставляют её повзрослеть и увидеть своего суженого. А испытания такие: коварная соперница-разлучница - за что ей и спасибо, ибо увела из жизни героини неподходящего ей мужчину и освободила место для подходящего. Неподходящий мужчина, который прикидывается Суженым и за это требует от женщины быть послушной-покладистой-доверяющей, а сам бессовестно использует её в своих целях. За что ему тоже спасибо, ибо женщина, прозрев, учится отличать любовь от некоего образца любовных отношений (а неподходящие мужчины очень точно умеют в эти образцы попадать). Испытываются на прочность и убеждения героини, которые перекрывают её женскую силу. Они меняются по мере осознавания, что её жизнь кого-то из близких, может быть, и устраивает, но лично ей не по душе. А чтобы убеждения поменялись, героиню нужно поместить в стрессовую ситуацию, так, чтобы кончился уже всякий терпёж (женщина должна быть терпеливой, слыхали?), рухнули все защиты и она, наконец, взглянула бы уже в лицо своим страхам.
То есть, проза, написанная женщинами, на самом деле - об уроках чувствовать свою душу, душу своего мужчины, о способности дарить и узнавать любовь (которые многие путают с жертвенностью). Справилась героиня, разобралась, что к чему, взяла урок, вошла в женскую силу (ничего общего с сексуальностью) - стала готова к взрослым отношениям. И тогда в её жизни появляется Суженый - мужчина, с которым получается жизнь по душе.
Так пишет свои истории Анне Говальди, Устинова, Вильмонт, Нестерова, об этом в очень меня тронувшем романе Анны Матвеевой «Селеста, бедная Селеста».
Если же роман, неважно, мужская это история или женская, заканчивается чем-то вроде «Ничего не получилось, потому что мир несправедлив, а люди - сволочи», то автор рассказывает про то, как герой свои уроки не взял… Или про то, какие соблазны уводят с пути и чем это заканчивается - предательством своей души...
С душой и без души
Ну ладно, скажете вы. Допустим. А как быть с Достоевским, Тургеневым, с Чеховым, наконец? Или, вот, Дина Рубина, Виктория Токарева, Людмила Улицкая - зачитаешься. Но это явно не приключенческие романы! В общем-то да. Но там - тоже про испытания духа и работу души, про выбор, который ведёт человека дальше по жизни или уводит в разъедающий душу тупик…
А ещё бывают романы о бессмысленных метаниях израненной души. О разрушении души. Об одиночестве души в мире мёртвых.Эти романы могут быть написаны очень сильно и талантливо, но от таких повествований становится как-то плохо. Почему? Да потому, что, читая, мы сливаемся с героями романа, держим их в луче своего внимания, помещаем себя на их место, следуя за их пережтваниями. Или - за убивающей душу болью… Вот почему лично я очень осторожно отношусь к книгам, которые, зацепив, начинают вызывать во мне гнев или ярость от несправедливости происходящего, тоску и нежелание жить в этом мире, где всё - неправильно (правь - верхний мир, задающий законы развития души). Такие книги перекрывают ток жизни. (Фильмы и спектакли - тоже).
Вот почему я зачитываюсь книгами, написанными о развитии души. Они дают ощущение, что в мире всё устроено правильно. Они открывают ток жизни и напоминают, как это - быть в согласии с собой и жизнью. Они напоминают истины, на которых держится мир...
Всё, что в это мире появляется - воплощается по велению души. Такое вот свойство у нашего мира. И книжки не исключение. Тексты появляются потому, что их авторами движет нечто. В идеале - это движение души, соединённое с действиями разума. В реале - различные варианты сбоев этого самовыражения. Это может быть жажда признания - и тогда появляются странные тексты с маловразумительными сюжетами (вразумительный - приводящий в разум).
Это может быть душевная боль и желание за счёт книжки её излить, выплеснуть. И тогда появляются тексты очень часто - талантливые, сильные (ещё бы, при таком-то душевном заряде!), но затягивающие в такую тоску, что после них нужно время, чтобы прийти в себя. И, наконец, это может быть некий зуд рассказчика, который увидел что-то интересное или открыл для себя что-то важное и делится этим важным-интересным, потому что просто не может не рассказать.
Каждая книжка отражает личность своего автора, поэтому содержательность этой личности впрямую сказывается на содержании истории. Что касается содержательности, то она зависит от того, на каких центрах своей силы живёт человек. Взрослый, состоявшийся, выстроенный человек живёт на трёх центрах: нижнем, среднем и верхнем. В нижнем хранится животная (телесная) сила человека, его простые базовые удовольствия. Его девиз: всё для меня, других не существует, хочу и беру, отбирая. В среднем центре живёт умение видеть-чувствовать желания-потребности других людей и способность к сочувствию, совместному чувствованию. Его девиз: вижу себя, вижу других, достигаю, чего хочу, обмениваясь. В верхнем центре находится умение видеть причинно-следственные связи и понимание, что движет моё «хочу» и какими будут последствия исполненных желаний.
В зависимости от того, из какого центра рассказчик видит-оценивает события, нижнего, среднего или верхнего, у него получаются разные истории. Особенно хорошо это видно на простейших трэшевых сюжетах. Книжки, написанные на силе нижнего центра, как правило, мужские истории. Это про пошёл-увидел-в морду дал-тёлку трахнул-поимел весь мир. Бывают и женские - увидела-захотела-соблазнила-поимела весь мир на пару с соблазнённым победителем - но женщины большей частью пишут на энергиях среднего центра (увидела - захотела-засомневалась-пострадала-попробовала-насладилась-получила наказание за минутную слабость-опять пострадала-свадьба). Художественные тексты, написанные на выхолощенном верхнем центре, я не встречала. Разве что в глыбообразных учебниках, где сплошь частокол голых фактов.
Писатели пишут, читатели читают, западая на те сюжеты, которые резонируют с их собственным мироощущением. Кому-то нравится читать про мордобитие, кому-то про страдания, а кого-то приводят в экстаз чёткие логические построения. Лично для меня самыми увлекательными становятся книжки, где соединены все три авторских посыла - и жажда признания, и душевное напряжение и увлечение рассказом - и при этом автор пишет на силе всех трёх центров. У рассказчика есть жажда признания - иначе он не хотел бы публиковаться, правильно? - и достаточно мастерства и владения словом , чтобы выстроить правдивый сюжет (верхний центр). У него есть увлекательная история или способность увидеть нечто увлекающее в привычном мире (средний центр). И в этой истории есть некоторая душевная боль, которая, однако, не уводит в тоску и тупик, а проживается героями рассказа, прорабатывается (в том числе и за счёт действий на энергиях нижнего центра), принимается как урок. В конце-концов у героя получается взглянуть на жизнь с высоты нового опыта и увидеть далёкие горизонты. Вместе с героями всё это происходит и со мной, пока я читаю.
Про инициации
Люди издавна тянулись к рассказчикам, которые могли их удивить-рассмешить своими байками или увлечь сказами. Сказы, которые сегодня, видоизменившись, превратились в приключенческий роман, несут в себе всё те же традиционные смыслы. Читатель (и зритель - с фильмами та же тема) узнаёт в этих историях что-то очень для себя важное. Что?
Рождаясь, мы с самого начала стремимся вырасти, повзрослеть и прийти в состояние, которое позволит нам жить и творить в этом мире. (Мы - творцы своей жизни, слыхали?) И три наших центра, нижний, средний, верхний, тоже развиваются-раскрываются постепенно и в течении жизни. В традиционных культурах это само собой разумелось, а вот цивилизованное общество психологи начали приучать к этой мысли в последние лет двадцать: всё развитие человека, начиная с тела и заканчивая разумом происходит поэтапно. Предыдущий этап служит ступенькой последующему. Перепрыгнуть его нельзя, застрять - можно. Мышцы у ребёнка созревают постепенно и подключаются к работе тоже поэтапно, в зависимости от задач, которые ему нужно решать в этом возрасте. Образы действия (и взаимодействия) в копилку разума складываются постепенно, в зависимости от опыта, который ребёнок получает. И картина мира, в котором человеку жить (и творить!) полностью выстраивается годам так к семи, а дальше осваиваются способы творения и идёт подготовка разума к решению жизненных задач.
В традиционном обществе задачи виделись чётко: продолжать жизнь рода и жить в согласии с миром (в широком смысле - с людьми, природой). И детей в русских деревнях растили, наблюдая за движением их душ, чтобы шли по току жизни. В том числе и с помощью баек (которые - проверка на знание мироустройства) и сказок (которые про испытания на зрелость).
В цивилизованном обществе случилась подмена задач. Согласно христианской версии, душа приходит во грехе и задача человека - искупить первородный грех, спастись, готовясь к смерти… На борьбе греха с добродетелью построено очень много сюжетов - ведь мы всё равно стремимся к жизни и развиваемся по законам жизни. И нуждаемся в уроках и испытаниях, которые ставили бы нам задачи и позволяли душе со-зре-вать.
Так вот, возвращаясь к литературе. Роль сказок сегодня выполняют приключенческие романы, которые дают примеры (пример - то, что я могу примерить к себе, приложить, увидеть, как это для меня) таких уроков. В них заложены определённые архитепические меты, которые позволяют увидеть, следует ли душа по току жизни.
У женщин и мужчин уроки разные - потому что сила, которая движет их душами, разная. И в мире женская и мужская сила проявляется по-разному. Мужчина больше живёт нижним и верхним центрами (действие и расчёт), женщина - нижним и средним (телесной охотой и движениями души), оба они дополняют друг друга в своём стремлении продолжения жизни (я не только о детях, я об устройстве мира). В приключенческих романах узнаются определённые инициации, которые проходят герои (и героини, хотя в женской прозе вовсе не о геройстве речь). Поэтому важно, для чьих задач писана история, женских или мужских. И кем писана - мужчиной, или женщиной.
Мужские инициации: мальчик, мастер, воин, муж. И вот на чём строятся сюжеты, написанные мужчинами (как правило - детективные). Герой попадает в некую ситуацию, которая испытывает его на мужественность. Ситуация требует от него мужских поступков, решительности, зачастую - смекалки, которая позволит обойти врагов и выйти из игры победителем. Это - про движение духа, про воинские посвящения, которые мужчина обязательно проходил в традиционном обществе. Если попутно происходит переоценка ценностей, смена убеждений, мешающих герою двигаться дальше, отпускание боли его души - это ещё и про взросление души, про переход из мальчиков в мужи. А любовная линия (не с позиций нижнего центра «Все ему дают, ибо он - герой», это как раз говорит о застревании автора в подростковой поре, а в смысле «нашлась родственная душа») показывает, что теперь герой готов строить мир вместе с женщиной. То есть пришёл в состояние, когда ток жизни идёт правильно и человек теперь может продолжать жизнь, творить живой мир. Антигерой, который тоже должен быть в этой истории, напротив, не берёт своих уроков. Он перекрыл ток жизни в своей душе и потому - проигравший.
Из тех мужчин, кого читала, очень ярко эти линии видны в романах Лукьяненко, где-то рядом сюжеты Бушкова, Дивов очень чётко ведёт мужскую линию познания мира. И недавно открытый мною Пехов в своих «Жнецах ветра» тоже пускает героя по архитепическому сюжету: воин, потерявший любимую женщину, проходит через испытания, укрепляющие дух, открывающие душу, начинает шире смотреть на порядок вещей и в конце концов возвращает свою жену.
Женские инициации: девочка, хозяйка, мастерица (осознающая свою женскую силу и умеющая ею управлять-направлять), жена. И вот на чём строятся сюжеты, написанные о женщинах. Героиня попадает в некую ситуацию, требующую от неё женской мудрости. Как правило это ситуация связана с ожиданием своего мужчины, встречи с ним. И испытания, через которые проходит женщина, заставляют её повзрослеть и увидеть своего суженого. А испытания такие: коварная соперница-разлучница - за что ей и спасибо, ибо увела из жизни героини неподходящего ей мужчину и освободила место для подходящего. Неподходящий мужчина, который прикидывается Суженым и за это требует от женщины быть послушной-покладистой-доверяющей, а сам бессовестно использует её в своих целях. За что ему тоже спасибо, ибо женщина, прозрев, учится отличать любовь от некоего образца любовных отношений (а неподходящие мужчины очень точно умеют в эти образцы попадать). Испытываются на прочность и убеждения героини, которые перекрывают её женскую силу. Они меняются по мере осознавания, что её жизнь кого-то из близких, может быть, и устраивает, но лично ей не по душе. А чтобы убеждения поменялись, героиню нужно поместить в стрессовую ситуацию, так, чтобы кончился уже всякий терпёж (женщина должна быть терпеливой, слыхали?), рухнули все защиты и она, наконец, взглянула бы уже в лицо своим страхам.
То есть, проза, написанная женщинами, на самом деле - об уроках чувствовать свою душу, душу своего мужчины, о способности дарить и узнавать любовь (которые многие путают с жертвенностью). Справилась героиня, разобралась, что к чему, взяла урок, вошла в женскую силу (ничего общего с сексуальностью) - стала готова к взрослым отношениям. И тогда в её жизни появляется Суженый - мужчина, с которым получается жизнь по душе.
Так пишет свои истории Анне Говальди, Устинова, Вильмонт, Нестерова, об этом в очень меня тронувшем романе Анны Матвеевой «Селеста, бедная Селеста».
Если же роман, неважно, мужская это история или женская, заканчивается чем-то вроде «Ничего не получилось, потому что мир несправедлив, а люди - сволочи», то автор рассказывает про то, как герой свои уроки не взял… Или про то, какие соблазны уводят с пути и чем это заканчивается - предательством своей души...
С душой и без души
Ну ладно, скажете вы. Допустим. А как быть с Достоевским, Тургеневым, с Чеховым, наконец? Или, вот, Дина Рубина, Виктория Токарева, Людмила Улицкая - зачитаешься. Но это явно не приключенческие романы! В общем-то да. Но там - тоже про испытания духа и работу души, про выбор, который ведёт человека дальше по жизни или уводит в разъедающий душу тупик…
А ещё бывают романы о бессмысленных метаниях израненной души. О разрушении души. Об одиночестве души в мире мёртвых.Эти романы могут быть написаны очень сильно и талантливо, но от таких повествований становится как-то плохо. Почему? Да потому, что, читая, мы сливаемся с героями романа, держим их в луче своего внимания, помещаем себя на их место, следуя за их пережтваниями. Или - за убивающей душу болью… Вот почему лично я очень осторожно отношусь к книгам, которые, зацепив, начинают вызывать во мне гнев или ярость от несправедливости происходящего, тоску и нежелание жить в этом мире, где всё - неправильно (правь - верхний мир, задающий законы развития души). Такие книги перекрывают ток жизни. (Фильмы и спектакли - тоже).
Вот почему я зачитываюсь книгами, написанными о развитии души. Они дают ощущение, что в мире всё устроено правильно. Они открывают ток жизни и напоминают, как это - быть в согласии с собой и жизнью. Они напоминают истины, на которых держится мир...