Грыбы. Отсюдова.
“А за грибами ходили? - интересуются односельчане. - Неееет? А почемуууу?” И с какой-то стати в их тоне сквозит обида.
Я-то не ходила по грибы из-за недавнего всемирного потопа, а до того - потому что пятила с ума в Москве, а ещё до того - потому что была в Черногории.
А вот теперь дождь ушёл - я пошла. Не то слово! Понеслась, вот что я сделала.
С грибами у меня всегда было без взаимности: я их хочу, а они меня - нет.
Когда мы только переехали в подмосковье, мои родители стали с энтузиазмом адаптироваться к местным условиям. Как сейчас помню кислое лицо папы,: “Не люблю эти процеженные берёзовые леса. Словно бы и не лес, и не парк - так, не пойми что”.
Но по выходным они хватали корзинки и долгими часами бороздили лес. Брали меня с собой. В лесу меня кусал комар, обувь натирала ноги, всё чесалось, к тому же, хронически хотелось пить.
Грибов - не было: то ли я их не видела, то ли они меня - видели и по-быстренькому уматывали куда подальше, кто их знает, на что они способны, говорят же, что Ленин - гриб. Но родители умудрялись чего-то наскрести на ужин.
Когда мне было тринадцать, а Грише А. - семнадцать, я пробовала ходить за грибами с ним. Он - любимый ученик моей мамы, человек одарённый и обаятельный, к тому же, когда тебе тринадцать, то тебе не может не понраиться вот такой человек в его семнадцать. Само собой, как и с грибами, тоже без взаимности.
Он хватал очередной белый, курлыкал над ним: “Ах же ты, мой маленький, ах же ты, мой беленький!” И я это воспринимала как важную часть ритуала.
Потом я становилась старше, в лес приходелось переться уже с друзьями, и меня изматывал неистребимый срам: всякий раз на обратном пути у них полные корзинки (сумки, авоськи), а у меня - полторы сыроежки, да и то одна из них - поганка. А остальное - как во младенчестве: чешется комар, пить хочется, ноги стёрты.
Классу к восьмому я поумнела, сообщила всем, что, мол, зелен этот виноград, мне отвратительно всё время смотреть под ноги и вообще культивировать в себе потребителя. И что я предпочитаю охотиться на пейзажи. На тот момент у меня был маленький, но самый настоящий деревянный этюдник. Я брала его с собой вместо корзинки и тем самым страховала себя от неловких вопросов (“Ну-ка покажи-ка, Леночка, что ты там набрала?” Если же просили показать этюд, я прикрывалась нехваткой вдохновения, мне это легко сходило с рук. В подмосковном нашем городе Бр. любителей пейзажей практически не водилось - в отличие от любителей грибов.
Потом на черноморском побережье Кавказа случился триллер, когда в диком месте, где никого кроме енотов и шакалов, две человеческие дурёхи налопались чего-то из грибов, с виду съедобного, я всю ночь вливала в них воду, под проливным дождём - хуже чем даже одна: с моим трёхлетним ребенком... (Едва грибные самоубийцы побледнели, потеряли сознание и пустили изо ртов пену, наш мужской попутчик очень тихо куда-то делся, мне было страшно, но отступать-то некуда.)
К счастью, дурёхи выжили. Но могли ж и не выжить. Тогда в Краснодарском крае шла мода на грибы-мутанты, которые - вылитые съедобные, но местное радио изо дня в день кликушествовало о количестве очередных отравлений.
Лет десять назад меня уломала мама: “Лен, пойдём! С нами будет Люда, она - настоящий профи, знает такие грибные места!”
Пошла с ними по Мещёре. Грибов, как водится, ноль, и всё это под восторженные вскрики то мамы, то Люды, которые в двух-трёх метрах от меня находили свои грибные эльдорады и клондайки,. На обратном пути мне стало дурно и я хлопнулась в обморок. Прямо в мягкую, пахнущую грибами колею. Я! На поколение моложе, чем обе эти женщины пенсионного возраста - мама и Люда!
Ровно тогда я решила, что этот раз - последний.
А потом что-то произошло, я даже не помню, что именно. Верная обету, я перестала искать грибы, но совсем недавно, в прошлом году, они сами нашли меня. У меня не было никаких сумок, я просто метнулась на велике в сторону любимых заветных озёр, чтоб поплавать, а грибы - вот они, причём сплошь белые и подберзовики “Ах вы мои дорогие! Ах вы мои прекрасные!” - курлыкала я над каждым, толком и не помня, откуда такая нежность…
В общем, лёд тронулся.
На этот раз я решила соблюсти все приметы: сумок не брать, нож прятать в рукаве, на вопросы встречных отвечать отрывисто и невразумительно. И вообще - сделать вид, что просто еду купаться. На озёра. Велосипедом.
От моего дома дотуда километров примерно семь. Сперва по асфальту, затем - по стёжкам-дорожкам.
И мчалась я, вдохновенная богом, подобная жабе, заглатывая на скорости осенних мух и комаров. Когда пришло в голову рот закрыть, заглатывать пришлось носом и глазами. Попадает меньше, но вернее.
И родина щеееедроооо кормила меняяяя
осеннею мууухой, осеееннею мухой.
Когда я гуляю со Ста Эстонцами, то все до одного комары питаются Ста Эстонцами, меня не трогают. (о, как она страдала под трёхметровыми крапивами нашей легендарной Поймы! И что ей тот Святой Источник, и тот монастырь, когда - Сибирь, Сибирь, и вместо жизнерадостных Ста Эстонцев - сплошная обескровленная жертва гнуса!)
Ну а тут, когда я одна и на велике, стоит лишь притормозить - и вот я уже не глотатель комаров, а их еда. Заметим, В СЕНТЯБРЕ. Совсем маленькие, но дико голодные мутанты-вырожденцы.
По дороге увидела вот такой дадзыбао:
Эх, Рязань ты моя ненаглядная, тебе ль не знать, что на каждую охапку мусора тут у нас не нахрюкаешься. И при чём тут свинья? Вполне чистоплотное, опрятное животное. Я сама видела, как из-за скалистого мыса Первого ущелья (это в Абхазии) вышла огромная одинокая свинья, опасливо процокала по камням, залезла в море, тщательно там вымылась, да и пошла обратно за мыс.
Но креатив не дремлет, и вскоре тот же совет-предупреждение мне попался уже с другой иллюстрацией, где объект изображён не в профиль, но анфас:
Примерно у этого плаката ко мне привязался вот такой. Вылетел откуда-то из-за фонарного столба и помчался галопом в унисон с великом.
Он охранял меня от всех - встречных-поперечных автомобилей, пешеходов, собак и дятлов.
Позднее, когда мы свернули с асфальта и прочёсывали лес, он отгонял от меня злых и наверняка крайне хищных куропаток-перепёлок, ужей и даже бабочек. Поняв, что мне тут интересны ровно грибы, он с притворным рычанием делал вид, что хочет отобрать у меня очередной подосиновик. Игра в "Отдай гриб" была весёлой, но энергозатратный: тебе ж мало найти добычу, тебе надо за неё ещё и побороться.
На третьем часу нашей прогулки я уже начала репетировать речи к родным - что-де этот гениальный пёс-клоун - выбрал меня, что, если по-хорошему, то не мы выбираем собак, но они - нас, что теперь мне придётся на нём жениться и взять его в Москву, а вы как-нибудь уж сперва потерпИте, а потом же наверняка его полЮбите, он такой. А имя ему нашлось тоже само, я ничего не придумывала: Флэш.
Но тут Флэш как-то невзначай испарился. Примерно так же, как и возник… Везёт мне на таких попутчиков. Самоупраздняющихся тусовщиков.
Я врала и врала - себе и лесу - что пофиг мне эти грибы, что еду-то я просто так, купаться. На самое таинственное, тёплое и нежне озеро Че.
А потом - плавала в нём. Как честный человек.
Но итог дня меня порадовал: восемь с половиной кэгэ подберезовиков и так называемых польских белых плюс два килограмма настоящих белых. Классических.
Завтра опять поеду. Не подумайте чего-нибудь корыстного: поеду НА ОЗЁРА. КУПАТЬСЯ.
И смотреть буду не под ноги, не цепким взглядом добытчика. А рассеянно и отрешённо. На облака.
Извините за крупные фото. Это не потому что я их считаю шедевральными. Это потому что всё висит, я ничего поделать не могу. Да и с комментами снова беда, так что опять отключить придётся.
Я-то не ходила по грибы из-за недавнего всемирного потопа, а до того - потому что пятила с ума в Москве, а ещё до того - потому что была в Черногории.
А вот теперь дождь ушёл - я пошла. Не то слово! Понеслась, вот что я сделала.
С грибами у меня всегда было без взаимности: я их хочу, а они меня - нет.
Когда мы только переехали в подмосковье, мои родители стали с энтузиазмом адаптироваться к местным условиям. Как сейчас помню кислое лицо папы,: “Не люблю эти процеженные берёзовые леса. Словно бы и не лес, и не парк - так, не пойми что”.
Но по выходным они хватали корзинки и долгими часами бороздили лес. Брали меня с собой. В лесу меня кусал комар, обувь натирала ноги, всё чесалось, к тому же, хронически хотелось пить.
Грибов - не было: то ли я их не видела, то ли они меня - видели и по-быстренькому уматывали куда подальше, кто их знает, на что они способны, говорят же, что Ленин - гриб. Но родители умудрялись чего-то наскрести на ужин.
Когда мне было тринадцать, а Грише А. - семнадцать, я пробовала ходить за грибами с ним. Он - любимый ученик моей мамы, человек одарённый и обаятельный, к тому же, когда тебе тринадцать, то тебе не может не понраиться вот такой человек в его семнадцать. Само собой, как и с грибами, тоже без взаимности.
Он хватал очередной белый, курлыкал над ним: “Ах же ты, мой маленький, ах же ты, мой беленький!” И я это воспринимала как важную часть ритуала.
Потом я становилась старше, в лес приходелось переться уже с друзьями, и меня изматывал неистребимый срам: всякий раз на обратном пути у них полные корзинки (сумки, авоськи), а у меня - полторы сыроежки, да и то одна из них - поганка. А остальное - как во младенчестве: чешется комар, пить хочется, ноги стёрты.
Классу к восьмому я поумнела, сообщила всем, что, мол, зелен этот виноград, мне отвратительно всё время смотреть под ноги и вообще культивировать в себе потребителя. И что я предпочитаю охотиться на пейзажи. На тот момент у меня был маленький, но самый настоящий деревянный этюдник. Я брала его с собой вместо корзинки и тем самым страховала себя от неловких вопросов (“Ну-ка покажи-ка, Леночка, что ты там набрала?” Если же просили показать этюд, я прикрывалась нехваткой вдохновения, мне это легко сходило с рук. В подмосковном нашем городе Бр. любителей пейзажей практически не водилось - в отличие от любителей грибов.
Потом на черноморском побережье Кавказа случился триллер, когда в диком месте, где никого кроме енотов и шакалов, две человеческие дурёхи налопались чего-то из грибов, с виду съедобного, я всю ночь вливала в них воду, под проливным дождём - хуже чем даже одна: с моим трёхлетним ребенком... (Едва грибные самоубийцы побледнели, потеряли сознание и пустили изо ртов пену, наш мужской попутчик очень тихо куда-то делся, мне было страшно, но отступать-то некуда.)
К счастью, дурёхи выжили. Но могли ж и не выжить. Тогда в Краснодарском крае шла мода на грибы-мутанты, которые - вылитые съедобные, но местное радио изо дня в день кликушествовало о количестве очередных отравлений.
Лет десять назад меня уломала мама: “Лен, пойдём! С нами будет Люда, она - настоящий профи, знает такие грибные места!”
Пошла с ними по Мещёре. Грибов, как водится, ноль, и всё это под восторженные вскрики то мамы, то Люды, которые в двух-трёх метрах от меня находили свои грибные эльдорады и клондайки,. На обратном пути мне стало дурно и я хлопнулась в обморок. Прямо в мягкую, пахнущую грибами колею. Я! На поколение моложе, чем обе эти женщины пенсионного возраста - мама и Люда!
Ровно тогда я решила, что этот раз - последний.
А потом что-то произошло, я даже не помню, что именно. Верная обету, я перестала искать грибы, но совсем недавно, в прошлом году, они сами нашли меня. У меня не было никаких сумок, я просто метнулась на велике в сторону любимых заветных озёр, чтоб поплавать, а грибы - вот они, причём сплошь белые и подберзовики “Ах вы мои дорогие! Ах вы мои прекрасные!” - курлыкала я над каждым, толком и не помня, откуда такая нежность…
В общем, лёд тронулся.
На этот раз я решила соблюсти все приметы: сумок не брать, нож прятать в рукаве, на вопросы встречных отвечать отрывисто и невразумительно. И вообще - сделать вид, что просто еду купаться. На озёра. Велосипедом.
От моего дома дотуда километров примерно семь. Сперва по асфальту, затем - по стёжкам-дорожкам.
И мчалась я, вдохновенная богом, подобная жабе, заглатывая на скорости осенних мух и комаров. Когда пришло в голову рот закрыть, заглатывать пришлось носом и глазами. Попадает меньше, но вернее.
И родина щеееедроооо кормила меняяяя
осеннею мууухой, осеееннею мухой.
Когда я гуляю со Ста Эстонцами, то все до одного комары питаются Ста Эстонцами, меня не трогают. (о, как она страдала под трёхметровыми крапивами нашей легендарной Поймы! И что ей тот Святой Источник, и тот монастырь, когда - Сибирь, Сибирь, и вместо жизнерадостных Ста Эстонцев - сплошная обескровленная жертва гнуса!)
Ну а тут, когда я одна и на велике, стоит лишь притормозить - и вот я уже не глотатель комаров, а их еда. Заметим, В СЕНТЯБРЕ. Совсем маленькие, но дико голодные мутанты-вырожденцы.
По дороге увидела вот такой дадзыбао:
Эх, Рязань ты моя ненаглядная, тебе ль не знать, что на каждую охапку мусора тут у нас не нахрюкаешься. И при чём тут свинья? Вполне чистоплотное, опрятное животное. Я сама видела, как из-за скалистого мыса Первого ущелья (это в Абхазии) вышла огромная одинокая свинья, опасливо процокала по камням, залезла в море, тщательно там вымылась, да и пошла обратно за мыс.
Но креатив не дремлет, и вскоре тот же совет-предупреждение мне попался уже с другой иллюстрацией, где объект изображён не в профиль, но анфас:
Примерно у этого плаката ко мне привязался вот такой. Вылетел откуда-то из-за фонарного столба и помчался галопом в унисон с великом.
Он охранял меня от всех - встречных-поперечных автомобилей, пешеходов, собак и дятлов.
Позднее, когда мы свернули с асфальта и прочёсывали лес, он отгонял от меня злых и наверняка крайне хищных куропаток-перепёлок, ужей и даже бабочек. Поняв, что мне тут интересны ровно грибы, он с притворным рычанием делал вид, что хочет отобрать у меня очередной подосиновик. Игра в "Отдай гриб" была весёлой, но энергозатратный: тебе ж мало найти добычу, тебе надо за неё ещё и побороться.
На третьем часу нашей прогулки я уже начала репетировать речи к родным - что-де этот гениальный пёс-клоун - выбрал меня, что, если по-хорошему, то не мы выбираем собак, но они - нас, что теперь мне придётся на нём жениться и взять его в Москву, а вы как-нибудь уж сперва потерпИте, а потом же наверняка его полЮбите, он такой. А имя ему нашлось тоже само, я ничего не придумывала: Флэш.
Но тут Флэш как-то невзначай испарился. Примерно так же, как и возник… Везёт мне на таких попутчиков. Самоупраздняющихся тусовщиков.
Я врала и врала - себе и лесу - что пофиг мне эти грибы, что еду-то я просто так, купаться. На самое таинственное, тёплое и нежне озеро Че.
А потом - плавала в нём. Как честный человек.
Но итог дня меня порадовал: восемь с половиной кэгэ подберезовиков и так называемых польских белых плюс два килограмма настоящих белых. Классических.
Завтра опять поеду. Не подумайте чего-нибудь корыстного: поеду НА ОЗЁРА. КУПАТЬСЯ.
И смотреть буду не под ноги, не цепким взглядом добытчика. А рассеянно и отрешённо. На облака.
Извините за крупные фото. Это не потому что я их считаю шедевральными. Это потому что всё висит, я ничего поделать не могу. Да и с комментами снова беда, так что опять отключить придётся.